Царь Николай I и евреи: трансформация еврейского общества в России (1825-1855) 9785995302315, 9785751612337

Table of contents :
Царь Николай I и ЕВРЕИ
ОГЛАВЛЕНИЕ
От переводчика и научного редактора
Предисловие
Введение
Глава 1. Рекрутский набор евреев
Принятие решения
Законопроект
Рекрутский набор
Реакция
Глава 2. Политическое наступление
Положение 1835 года
Редакции и поправки
Реформы Киселева
Глава 3. Начало русской Гаскалы
Проблема Уварова
Макс Лилиенталь в России
Глава 4. Просвещение евреев
Новые училища
Идеология русско-еврейской интеллигенции
Глава 5. Метаморфозы власти
Упразднение кагала
Центробежные силы
Роль раввинов
Движение за религиозную реформу
Рост числа крещений
Возникновение ортодоксального иудаизма
Глава 6. Экономические изменения
“Разбор” евреев
Демографические изменения
Экономические изменения
Заключение
Библиография *
Неопубликованные материалы
Источники
Историография
Указатель имен

Citation preview

Michael Stanislawski

Tsar Nicholas I and the Jews The Transformation of Jewish Society in Russia (1825-1855)

Майкл Станиславский

Царь Николай I и ЕВРЕИ Трансформация еврейского общества в России (1825-1855)

МОСКВА, 2014

Царь Николай I и

евреи:

ТРАНСФОРМАЦИЯ ЕВРЕЙСКОГО ОБЩЕСТВА

в России (1825-1855) Майкл Станиславский Первое издание на русском языке Перевод Александра Локшина

Издательство благодарит Давида Розенсона,

без которого создание этой серии не было бы возможным.

Главный редактор Борух Горин Научный редактор Александр Локшин Литературные редакторы Татьяна Бердикова, Надежда Бахолдина

Корректоры Любовь Ким, Нина Сергеева Художественное оформление Андрей Бондаренко Верстка Николай Бусыгин

Ответственный за выпуск

Яков Ратнер

Станиславский Майкл

С76 Царь Николай I и евреи: трансформация еврейского общества в России (1825-1855)/ Майкл Станиславский. Пе­ ревод с английского Александра Локшина. — Москва: Книжники; Текст, 2014. — 256 с. — (История евреев).

ISBN 978-5-9953-0231-5 («Книжники») ISBN 978-5-7516-1233-7 («Текст»)

Книга профессора Колумбийского университета (США) Майкла Станиславского — первое современное исследо­ вание истории российского еврейства в один из самых драматичных периодов: в царствование Николая I (18251855). Представленные и проанализированные в книге факты общественной и экономической жизни России того времени позволяют понять особенности проводимой в течение тридцати лет политики, заложившей основы для появления новых форм еврейской идентичности. УДК 94 (596.4) ББК63.3(7Сое) С76

Copyright ©1983 by The Jewish Publication Society of America First edition © Издание на русском языке. «Книжники», 2014 © Фонд Ави Хай, 2014

Оглавление

От переводчика и научного редактора......................................................... 7

Предисловие................................................................................................. 15 Введение...................................................................................................... 20

Глава 1. Рекрутский набор евреев.............................................................. 31 Принятие решения...................................................................................................... 31

Законопроект................................................................................................................ 35 Рекрутский набор....................................................................................................... 40 Реакция.......................................................................................................................... 5 О

Глава 2. Политическая атака...................................................................... 54 Положение 1835 года.................................................................................................. 54 Редакции и поправки....................................................................................................57

Реформы Киселева.......................................................................................................62

Глава 3. Начало Гаскалы в России..............................................................69 Проблема Уварова....................................................................................................... 81 Макс Лилиенталь в России.........................................................................................92

Глава 4. Еврейское Просвещение............................................................. 121 Новые училища.......................................................................................................... 121 Идеология русско-еврейской интеллигенции........................................................135

Глава 5. Метаморфозы власти...............................................................................150 Упразднение кагала.................................................................................................... 150 Центробежные силы.................................................................................................. 155 Роль раввинов.............................................................................................................. 161

Движение за религиозную реформу........................................................................ 165

Рост числа крещений................................................................................................ 169

Возникновение ортодоксального иудаизма.......................................................... 178

Глава 6. Экономические изменения.................................................................. 185 “Разбор” евреев........................................................................................................... 186 Демографические изменения.................................................................................. 191

Экономические изменения..................................................................................... 202

Заключение................................................................................................. 215 Библиография............................................................................................. 221 Указатель имен.......................................................................................... 241

Список таблиц Таблица 1. Казенные школы и год их основания................................................... 123

Таблица 2. Мужское еврейское население в черте оседлости, 1830-1850.......... 194 Таблица 3. Рост численности еврейского населения мужского пола по губерниям, 1830-1851......................................................................................... 195

Таблица 4. Еврейские гильдейские купцы в черте оседлости, 1830 и 1851 гг............................................................................................................. 198 Таблица 5. Еврейские купцы по гильдиям, 1851................................................... 198 Таблица 6. Евреи-земледельцы в черте оседлости, 1830 и 1851 гг...................... 200

Таблица 7. Еврейское городское население в западных губерниях, 1825 и 1856 гг..............................................................................................................200

От переводчика и научного редактора

Выход в свет тридцать лет назад монографии американского историка Майк­ ла Станиславского “Tsar Nicholas I and the Jews. Transformation of Jewish Society in Russia.l825-1855” (1983) стал знаковым событием. Эта книга — фактически первое современное исследование истории российского ев­ рейства, посвященная одному из самых драматичных его периодов. Вме­ сте с тем данная работа открыла зеленый свет для появления целого ряда зарубежных исследований, касавшихся как истории российского, так и со­ ветского еврейства. Работа М. Станиславского критически переосмысли­ вала труды его предшественников и рассматривала историю русских евре­ ев в контексте истории России, что для того времени было серьезным про­ рывом и стремлением представить историю еврейства как составную часть истории страны, в которой они жили. В этой связи автор опирался не толь­ ко на еврейские, но и русские источники, что позволило более адекватно проследить русско-еврейскую историю николаевской эпохи. Книга Станиславского посвящена в значительной степени истории рос­ сийской Гаскалы и заявившему о себе в ту пору первому поколению рус­ ско-еврейской интеллигенции. И в последующих своих основных трудах М. Станиславский в немалой мере остался верен избранной теме. Истории Гаскалы пореформенной России посвящена его монография “For Whom Do I Toil?: Judah Leib Gordon and the Crisis of Russian Jewry” (1988). Еврейское просвещение, его судьбы и метаморфозы в России и Ев­ ропе на исходе XIX столетия стали объектом исследования в моногра­ фии “Zionism and the Fin de Siecle. Cosmopolitanism and Nationalism from Nordau to Jabotuinsky” (2001). Последняя по времени выхода книга аме­ риканского историка “Murder in Lemberg: Politics, Religion, and Violence in Modern Jewish History” (2007) по-прежнему рассматривает круг вопросов,

7

заявленных в первой книге. Она о взаимоотношениях в XIX веке различ­ ных ветвей иудаизма и их представителей. И везде (это качество присут­ ствует уже в данной монографии) исторические процессы рассматривают­ ся через призму судеб еврейских общественных, религиозных и политиче­ ских деятелей. Автор книги, возможно, и не подозревал, что его академическая моногра­ фия о евреях николаевского времени имела в Советском Союзе свою судьбу и сыграла определенную роль в развитии еврейского независимого движения. Переводчик и редактор данной монографии впервые увидел ее в Рос­ сийской государственной библиотеке (в ту пору Библиотека им. Ленина) на выставке новых поступлений в 1984 году. На его удивление и счастье, книга оказалась не в спецхране (где пребывали тогда почти все издания, посвященные еврейству), и ее можно было читать в открытом доступе. Каждый вечер я приходил, брал книгу и полностью погружался в ее чте­ ние. Уже тогда сделал краткий перевод, а по сути, обширный реферат кни­ ги, с которым выступил перед членами неформальной Еврейской исто­ рико-этнографической комиссии, собиравшейся по квартирам в Москве. Работа Станиславского была с немалым интересом воспринята слушате­ лями, а для самого выступающего стала мощным стимулом для серьезно­ го обращения к изучению истории евреев в России. Тогда же в амери­ канском павильоне, на проходившей в Москве Международной книжной ярмарке, я увидел знакомое издание и стал, с любезного согласия амери­ канских представителей (и в тайне от советских соглядатаев), его облада­ телем. Примерно в то же время по заказу Отдела исторических наук Ин­ ститута информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН СССР (с которым в ту пору плодотворно сотрудничал) реферат монографии Станиславского был представлен для публикации в реферативном жур­ нале Института “Новая зарубежная литература по истории СССР”. Но, увы, старший научный сотрудник отдела Н. Н. Месяцев, начинавший свою службу еще в органах контрразведки СМЕРШ, в дальнейшем пред­ седатель Гостелерадио СССР и дипломат, впоследствии отправленный за преступление, которое он никогда не совершал, в “ссылку” в ИНИОН, призванный бороться с тлетворной буржуазной исторической наукой, не взял на себя смелость опубликовать реферат о евреях, живших к тому же и при царе-реакционере. Обширный реферат увидел свет лишь в 1994 году в “Вестнике Еврейского университета”. И только теперь благодаря издательству “Книжники” (главный редактор Борух Горин) в серии “История евреев” русская версия первой моногра­ фии профессора Колумбийского университета М. Станиславского, не по­ терявшей своей научной значимости и по сей день, становится достоянием русскоязычного читателя.

8

Замечательно, что с тех пор исследования по российскому еврейству значительно умножились, в связи с этим я счел необходимым в примечани­ ях указать на некоторые вышедшие на английском и русском языках наибо­ лее значимые публикации по данной теме. При работе над переводом были исправлены и уточнены целый ряд неточных ссылок главным образом на русские источники. Публикация этого перевода была бы невозможной без советов, реко­ мендаций и замечаний, сделанных моими коллегами — историками и пе­ реводчиками: д-ром Ильей Баркусским, д-ром Александром Безаровым, Игорем Княжицким, Татьяной Попелянской, р. Александром Фейгиным, д-ром Виктором Шевыриным. Хочу выразить признательность израильским коллегам д-ру Илье Лу­ рье и Марине Гутгарц, нашедшим время и прочитавшим еще “сырую” ру­ копись перевода и представившим ценные замечания. Наивысшая призна­ тельность моей жене Миле Локшиной, которая изо дня в день, невзирая на занятость, принимала участие в литературной правке наиболее проблема­ тичных мест в тексте, особенно последних глав и Заключения. Александр Локшин, сентябрь 2012 г. (тишрей 5773 г.)

‫לזכרה של‬

‫ ז״ל‬,‫שרה פייגע בת חיים־לייב לבית ווארשא‬

‫נולדה בק״ק קלושין‬ ‫חונכה בק״ק אסטרחן‬ ‫נפטרה בק״ק מונטריאל‬

Благословенной памяти Сары-Фейги Варшавской, дочери Хаима-Лейба.

Родилась в св. общине Калушина, воспитывалась в св. общине Астрахани,

умерла в св. общине Монреаля.

...Два государства, мрачное и восторженное, внутренне не отличались друг от друга. Они не были отдельными, не связанными между собой сущностями, ибо нынешнее государ­ ство предуготовлялось в прежнем и до какойто степени уже существовало в нем — так же, как, с другой стороны, начало здоровой и творческой эпохи ни в коей мере не явля­ лось радостным, а, наоборот, по-своему было временем страданий, болезненной спешки и принуждения. Томас Манн. Доктор Фауст

Предисловие

Когда в 1825 году Николай I взошел на российский престол, его еврейские подданные пребывали в блаженном неведении относительно русской жиз­ ни и политики. Они стали подданными Российского государства в резуль­ тате разделов Польши в 1772-м, 1793-м и 1795 годах, но смена власти не оказала решающего влияния на их традиционный образ жизни. Вне зависи­ мости от того, находился их монарх в Варшаве или Санкт-Петербурге, ев­ реи продолжали жить в своих собственных автономных общинах, руковод­ ствуясь еврейским гражданским, уголовным, а также религиозным правом. Вне зависимости от того, носили их города и деревни русские или поль­ ские названия, евреи все так же ограничивались узким кругом занятий, за которые вынуждены были платить все возраставшие налоги. Эти налоги, в свою очередь, выплачивались коллективно через глав еврейских общин тем же самым местным чиновникам, которые всегда контролировали свою тер­ риторию, требуя те же взятки на том же диалекте. Жизнь евреев была далека от безмятежности и идиллии, но зато отличалась стабильностью. Даже пе­ риодически устраивавшиеся правительством жестокие выселения евреев из деревень воспринимались ими всего лишь как неизбежные тяготы жизни в изгнании. Евреев хранила, смягчая все удары, живая традиция наряду с уза­ коненной изолированностью. Однако, хотя евреи, быть может, и не осознавали этого, переход под власть русского правительства подорвал саму основу их бытия. В отличие от Поль­ ши Российская империя не являлась корпоративным государством с приме­ сью феодального наследия римского права, которое каждому элементу обще­ ства предоставляло привилегию самоуправления. В России до конца XVIII века не было по-настоящему корпоративных сословий, а когда куцые пра­ ва, которые совершенно не дотягивали до западных (или польских) норм,

15

получило лишь дворянство, это не слишком сильно ограничило царскую монополию на политическую власть. По мере того как империя расши­ рялась, для административного деления стало целесообразным предо­ ставить право на автономию нескольким национальным группам, в том числе евреям. Однако эти уступки были отменены, как только бюрокра­ тия сумела или же сочла необходимым навязать свою волю недавно за­ воеванным группам. Неизбежная отмена автономии еврейского общества по-настоящему на­ чалась только при Николае I. До этого момента евреям удавалось сохранять свою независимость и изолированность, несмотря на усилия императрицы Екатерины II интегрировать их в общую правовую и экономическую систе­ му империи, а также попытки Александра I привлечь их в государственные школы и сельскохозяйственные колонии1. Почти сразу же после коронации Николая I многие из глубоко подспудных проблем вышли на поверхность. Правительство начало беспрецедентную политику активного вмешательства во внутренние механизмы еврейской жизни в надежде переделать евреев по образу, который отвечал бы общим целям и взглядам императора. К концу правления Николая I, тридцать лет спустя, эта политика приве­ ла к радикальным общественным и культурным изменениям в жизни рос­ сийских евреев. Эти изменения до сих пор не были полностью изучены в исторической литературе по той простой причине, что жестокость методов Николая I препятствовала объективной оценке их результатов со стороны исследователей, которых эта тема затрагивала в политическом и эмоцио­ нальном смысле. В результате связь между переменами, произошедшими во время правления Николая I, и новыми формами политического и ин­ теллектуального самовыражения, возникшими среди российских евреев в 1860-х и 1870-х годах, не была в достаточной мере изучена. Все исследования последующего периода дают представление о том, что новые явления в определенной степени коренились в предшествую­ щем периоде. Однако эти работы не дают ясного анализа ни степени, ни значения этого явления. Причина и следствие теряются в восторженных овациях новой эре. 1

16

Лучший обзор истории евреев в России до 1825 г. см.: Гессен Ю. История еврей­ ского народа в России. М., Иерусалим. 1993, а также традиционный обзор той эпохи на английском языке: Dubnov S. History ofJews in Russia and Poland. Translated by Friedlaender I. Philadelphia, 1916. Vol. 1. P 306-413. Из современных работ см.: Клиер Д. Россия собирает своих евреев. Происхождение еврейского вопроса в России: 1772-1825. М.; Иерусалим, 2000; Минкина О. Сыны Рахили: еврейские депутаты в Российской империи. 1772-1825. М., 2011; История ев­ рейского народа в России. Т.1, 2. Ч. 1, 2 / Под общей ред. Барталя И. М., Иерусалим, 2010-2012. — Примеч. науч. ред.

В настоящем исследовании я предпринял попытку отделить причины от следствий, а также проследить связь между правовыми и социальными из­ менениями, имевшими место во время правления Николая I. В ходе это­ го анализа я надеюсь прояснить, в какой степени те силы, которые вырва­ лись на свободу в третьей четверти XIX века, были обусловлены событиями его второй четверти. Я четко осознаю, что любое подобное исследование рискует недооценить влияние застоя и традиции. Поэтому я постоянно старался фиксировать отсутствие каких-либо изменений, а также избегать употребления таких терминов, как модернизация или секуляризация, кото­ рые предполагают модель мирового развития, совершенно неуместную в данном контексте. Воистину, преемственность традиций в жизни россий­ ских евреев имела такое же значение, как и непрерывность перемен. Многое из того, что представлено здесь, в корне отличается от обще­ принятых толкований, изложенных в лучших трудах по русско-еврейской истории. Эти отличия не являются следствием моего ревизионистского пыла, а, скорее, свидетельствуют о том, что из-за уничтожения начиная с 1930-х годов центров еврейской историографии в Восточной Европе в XX веке история евреев в России практически не исследовалась. Незначитель­ ное число исследований, посвященных этому периоду, появилось за по­ следние пятьдесят лет, однако естественный процесс переосмысления точек зрения и выводов так и не состоялся по причине отсутствия - а в некоторых случаях и гибели - двух поколений историков. Именно поэтому необходимо начать эту монографию с представления основных взглядов крупнейших историков российского еврейства на Рос­ сию и ее правовую систему. Данный труд предполагает обязательное со­ блюдение хронологии, а также обращение ко многим историческим источ­ никам и историографический анализ. Я надеюсь, что мне все-таки удалось не только рассмотреть важный исторический период русско-еврейской истории, но и предложить критическую методологию для этого исследо­ вания. К сожалению, политика продолжает мешать исследованиям по рус­ ско-еврейской истории: в наши дни это выражается в том, что историки в Советском Союзе не имеют доступа к архивным материалам. Однако, пере­ фразируя еврейскую поговорку, дел еще полно, и усилия будут вознаграж­ дены, если к источнику подходить открыто и критично, с осознанием того, что “не мы окончим сей труд”. На протяжении всего исследования я употребляю слово “Россия” как си­ ноним Российской империи, “русский” — как образованное от него прила­ гательное, и “русские евреи” — для обозначения евреев, живших изначально на литовских, украинских и белорусских землях. Я поступаю так с полным осознанием неточности этих терминов и только ради удобства и доступно­ сти изложения. По сходным причинам я отказался от педантичной точно­

17

сти в топонимике: географические названия указаны согласно их офици­ альному варианту XIX века. Все даты приведены по старому стилю, то есть по юлианскому календарю, использовавшемуся в России до 1918 года, что в XIX веке составляло 12 дней разницы с григорианским календарем. Выход в свет этого труда предоставляет мне долгожданную возможность поблагодарить немалое число людей, перед которыми я в долгу. Во-первых, и это самое главное - мои учителя. Йосеф Йерушалми взял меня под опе­ ку, когда я был еще первокурсником, и учил не только еврейской истории, но и тому, как надо изучать историю в целом. В течение многих лет он по­ стоянно и терпеливо меня консультировал, был моим наставником и давал ценные советы до и после окончания колледжа. Именно он предложил мне эту тему для докторской диссертации и с большим энтузиазмом способ­ ствовал ее публикации. Его вера в значимость истории восточноевропей­ ского еврейства привела меня к нему в Колумбийский университет. Я могу лишь надеяться, что моя работа помогла мне хотя бы отчасти вернуть ему мой неоплатный долг. Ричард Пайпс вдохновил меня на изучение россий­ ской истории и всячески поддерживал в моем решении работать над напи­ санием трудов по русско-еврейской истории. Он всегда настаивал на том, что понимание русско-еврейской истории основывается на погружении в русский исторический контекст, и эта мысль пронизывает всю мою работу. Кроме того, строгость и изящество его научных и педагогических методов всегда служили мне образцом для подражания. Бен-Цион Голд и сам знает, насколько его мудрость и помощь были важны для меня все эти годы; если сейчас я историк восточноевропейского еврейства, то это во многом бла­ годаря его преданности этой теме. Руфь Виссе и Роберт Зулкин вдохновля­ ли меня на ранних стадиях работы и всегда готовы были дать мне совет и оказать дружескую поддержку. Дов Ной и Барбара Киршенблатт-Гимблетт предоставили мне редкостную возможность проводить полевые исследова­ ния по культуре восточноевропейского еврейства и таким образом взгля­ нуть на проблему под углом зрения, зачастую недоступным для историка; их дом был всегда открыт для меня, когда мне нередко приходилось ездить из Кембриджа в Иерусалим и Нью-Йорк. Исадор Тверский позволил мне воспользоваться его личным архивом по теме традиционного уклада жизни евреев в Восточной Европе, а также любезно согласился прочесть первый набросок этого исследования. Эдвард Кинан преподал мне необходимые уроки здорового скепсиса. Александр Лейфелл, Лоис Дубин и Бенджамин Брауде тщательно вычитали первую версию этого исследования и уберег­ ли меня от многих излишеств и неточностей. Позднее, рецензируя эту ру­ копись, Гершон Д. Коэн, Майкл А. Майер, Хаим Соловейчик, Эзра Мен­ дельсон, Иммануэль Эткес и Шауль Штампфер сделали множество ценных критических замечаний и помогли мне глубже понять проблему. Кэтлин

18

О. Эллиотт, с ее безграничным очарованием и острым умом, очень мно­ гому научила меня. Мартин Перетц, возможно, и не помнит, как дал мне возможность провести первое лето в Институте еврейских исследований (ИВО). Давным-давно Артур Кандиб направил меня в Гарвард, тем самым предопределив мою судьбу. Переходя на более официальный тон, хочу выразить свою признатель­ ность: д-ру Чарльзу Берлину и сотрудникам отдела иудаики Библиотеки Гарварда, которые в течение многих лет выполняли любую мою библиогра­ фическую прихоть; Дине Абрамовитц и сотрудникам библиотеки Инсти­ тута еврейских исследований; Мареку Уэббу и сотрудникам архива ИВО; д-ру Мордехаю Навону и сотрудникам отдела рукописей Национальной библиотеки и Университетской библиотеки Еврейского университета в Иерусалиме; профессору Джейкобу Радеру Маркусу из Американского ев­ рейского архива, который предоставил мне копии неопубликованных пи­ сем Макса Лилиенталя; благодарю за поддержку Канадский совет, Отдел преподавания, администрацию г. Квебека, Мемориальный фонд еврейской культуры, Институт планирования и исследования еврейской политики и в особенности Гарвардский университет. В более глубоком и личном смысле я обязан большим, чем могу выра­ зить, моему брату Говарду и сестре Шейле, которые поддерживали меня все эти годы, и Марджори Каплан, благодаря которой мой приезд в Нью-Йорк был более чем оправдан. И наконец, мне непросто подобрать слова, чтобы поблагодарить моих родителей, Эвелин и Дэвида Станиславских, которые преданно воспитали меня в еврейской традиции. Свой труд я с любовью посвящаю памяти моей бабушки по материнской линии, Саре Пинкус, которая была воплощением достоинства, силы и без­ граничной человечности восточноевропейского еврейства.

Майкл Станиславский Нью-Йорк, тишрей 5743/октябрь 1982 г.

Введение

Проблема и ее историография Прежде чем приступить к изучению истории евреев в России периода правления Николая I, необходимо рассмотреть наследие, которое оставили нам исследователи российского еврейства. Ретроспективный взгляд позво­ ляет понять, что их труды отражали не только их восприятие истории, но и социальные и политические условия, в которых жили сами авторы. Конеч­ но, то же самое в определенной степени применимо к любому историче­ скому исследованию, но русско-еврейская историография была особенно обусловлена современной ей реальностью: объективность никогда не яв­ лялась ни ее отличительной чертой, ни хотя бы мнимой целью. Напротив, все видные историки российского еврейства осознанно писали свои труды как политические трактаты в надежде летописью ужасов залечить раны и таким образом оказать самое что ни на есть прямое влияние на политиче­ скую судьбу евреев. Большинство из них было опубликовано в прессе и пе­ риодических изданиях ярко выраженной идеологической направленности. При том, что спектр идеологических и политических взглядов был доволь­ но широк, всех их объединял один общий враг — самодержавный режим с его очевидным антисемитским характером (пример тому — правительства Александра III и Николая II). Этот внешний стимул, естественно, оказывал значительное влияние как на предпосылки, так и на выводы исследователей. Их работы были в большей степени направлены на то, чтобы проследить истоки и подопле­ ку тогдашнего отношения российских властей к евреям и мер, к ним при­ меняемых. С точки зрения сегодняшнего дня в исторической науке можно выделить две особенно яркие черты: во-первых, тенденцию проецировать

21

на прошлое важность “еврейского вопроса” для общей политической об­ становки и, во-вторых, считать тогдашнюю политику по отношению к ев­ реям аномальной. К началу Первой мировой войны “еврейский вопрос” стал одним из главных в российской политической жизни. Роль евреев в революционном движении, включение их требований гражданских и национальных прав в общий хор, взывающий о конституционных свободах, а также предполо­ жительное могущество мирового еврейства серьезно беспокоили правящие круги в России. В самом деле, некоторые министры Николая II, если не сам царь, были просто одержимы еврейским вопросом, хотя эти настроения ни в коей мере не соответствовали реальному положению дел1. Поэтому нет ничего удивительного в том, что еврейские историки и пу­ блицисты, для которых эта тема по очевидным причинам имела решающее значение, были склонны предполагать, что подобная значимость еврейско­ го вопроса была свойственна и прошедшим эпохам с их давно минувши­ ми обстоятельствами. Анахроничность этого предположения не вызывает сомнений. До 1880-х годов еврейский вопрос не играл практически ника­ кой роли в общем контексте российской политики. Во время правления Николая I политика правительства в отношении евреев носила в основном спонтанный характер, почти никогда не отражавший и лишь косвенно ка­ савшийся основных целей императора и его чиновников. Более сложной, чем вопрос перспективы, представляется связанная с ним проблема уникальности политики по отношению к евреям. Как и во всех христианских странах, в России евреи занимали определенное поло­ жение, обусловленное религиозной враждой, которой были заражены все слои российского общества, пусть порой и подсознательно. Другие наци­ ональные и религиозные меньшинства могли преследоваться как враги ма­ тушки-России и православной церкви, но лишь евреи автоматически и не­ изменно воспринимались как вечные и первейшие враги христианства, как универсальный образ чужаков-узурпаторов2. Наличие неприязни к евреям в умах всех российских чиновников мож­ но считать само собой разумеющимся (тогда как его отсутствие, напротив, привлекает к себе внимание). Но ключевым моментом в истории россий­ ских евреев было проявление этой враждебности в конкретных полити­ ческих мерах. При воссоздании исторической картины главным является 1

2

22

См. записи секретных заседаний Совета министров при Николае II, приведенные в кн.: Cherniavsky М. Prologue to Revolution. Englewood Cliffs, New Jersey, 1967; Rogger H. Russian Ministers and theJewish Question // California Slavic Studies. 1975. № 8, P. 15-76. (Здесь и далее примеч. автора. Примеч. научного ред. указаны отдельно.) О русском антисемитизме см.: Эттингер Ш. Га-антишемиют ба-эт га-хадаша (Антисемитизм в эпоху Нового времени). Тель-Авив, 1978. С. 99-190.

разграничение случаев, когда эта враждебность всего лишь обусловливала политику правительства, когда она ее определяла и когда сама становилась этой политикой. В России периода правления Николая I исключительность евреев вновь проявилась самым вопиющим и пугающим образом. Ни разу в течение это­ го времени политика по отношению к евреям не отходила от общего на­ правления деятельности властей. Это случилось лишь поколение спустя, когда правила, по которым империя жила целые столетия, потеряли силу и эту нишу заполнили капризы предрассудков и насилие. Предполагать, что отношение к евреям всегда шло вразрез с общей системой российского пра­ ва и политики, значит неверно истолковывать реальность, что не способ­ ствует пониманию градации репрессивных мер. Опять же эта неверная предпосылка была результатом анахронистической проекции: насколько переоценивалась значимость еврейского вопроса в об­ щем политическом климате России, настолько и политика по отношению к евреям выглядела аномальной. К началу периода правления Николая II отно­ шение к евреям действительно стало аномальным и исключительным. Не­ обходимо подчеркнуть, что этот анахронизм был не простодушной ошиб­ кой наивных историков, а являлся результатом особого интеллектуального окружения, в котором жили авторы классических работ по истории рос­ сийского еврейства. Поэтому, прежде чем приступить к описанию право­ вого статуса евреев в России периода правления Николая I, необходимо проанализировать общее восприятие российских законов, которое почерп­ нули из своего окружения и сделали главным принципом своих исследова­ ний историки российского еврейства в предшествующие периоды.

Правовой контекст Основная предпосылка всех исследований правовой истории евреев в России XIX века была наиболее лаконично сформулирована первым при­ знанным авторитетом в этой области — И. Г. Оршанским. С первых стра­ ниц своего труда “Русское законодательство о евреях”, изданного в 1877 году, Оршанский определил фундаментальное отличие евреев от осталь­ ных подданных Российского государства: последние имели неотъемле­ мые права, которые правительство ограничивало лишь в интересах дру­ гих индивидуумов или общества в целом, в то время как евреи облада­ ли лишь ограниченным набором прав, специально оговоренных в законе. Все остальные российские подданные могли жить, где им хочется, а евре­ ям было запрещено жить где-либо, кроме нескольких регионов страны. К

23

евреям порой относились как к иностранцам, а чаще всего даже хуже; они составляли “особый класс полуграждан или, точнее, подданных особой ча­ сти страны — феноменальное, можно сказать, беспрецедентное явление”3. Эту гипотезу о правовом положении евреев принимал за аксиому не только Оршанский, получивший юридическое образование уже после 1864 года, но и другие видные историки российского еврейства4. Очень важно не забывать о влиянии профессии юриста на становление школы еврей­ ской историографии в России. Давление со стороны общества, побуждав­ шее евреев изучать юриспруденцию, и натиск государства, который, лишая их полноценного правового статуса, косвенно содействовал их интересу к изучению еврейской истории. Эти обстоятельства объясняют и идейную связь между русской адвокатурой и еврейскими историками (а также либе­ ральной “юридической” школой русских историков). В основе всего лежа­ ла глубокая вера в западные, преимущественно англо-саксонские понятия равенства, справедливости и власти закона, который освободит всех жи­ телей России, в том числе евреев, когда будет образовано российское пра­ вовое государство. К сожалению, ретроспективный взгляд вынуждает при­ знать, что эта похвальная, оптимистическая вера привела к тому, что вос­ приятие историками правовой действительности царской России может служить разве что материалом для интеллектуальной истории России, но никак не приемлемым анализом ее правовой системы. Несмотря на свои позитивистские утверждения, Оршанский и его ученики идеалистически смешивали реальность и свое представление о ней, что вообще являлось ха­ рактерной чертой русской интеллигенции. Они не понимали, что в отсут­ ствие свободы формальные ловушки свободной судебной системы не га­ рантируют правосудия. Юристы и правоведы, боровшиеся за укрепление основных прав в условиях по своей сути бесправного общества, не смогли бы принять тот факт, что даже в их время в России существовали не неотъ­ емлемые свободы, а лишь неизбежные обязанности с редкими исключени­ ями привилегий. До 1905 года в России не было граждан — только подданные. По рож­ дению они не обладали правом где-либо проживать или работать и поль­ зовались лишь теми правами, которыми их наделял император в качестве 3 4

24

Оршанский И. Русское законодательство о евреях. СПб., 1877. С. 3-6. Об Оршанском и его трудах по еврейской истории см.: Гессен. Ю. Галерея еврей­ ских деятелей. СПб, 1898. Ч. 2; о его трудах по российской истории права: Нечаев В. Оршанский И. Г. // Энциклопедический словарь. Т. 42. С. 230-231. Все остальные видные историки российского еврейства, кроме С. Дубнова, тоже были юристами. О связи между профессиональным изучением русско-еврейской истории и юридиче­ скими кругами Санкт-Петербурга см.: Винавер М. Как мы занимались историей // Еврейская старина. 1909. № 1. С. 41-54.

привилегий. Таким образом, ограничения на выбор места жительства, эко­ номической или научной деятельности вовсе не обязательно являлись ре­ зультатом намеренных запретов; скорее, они были обусловлены отсутстви­ ем законов, которые бы все это разрешали5. Используя пример Оршанско­ го, но формулируя его на объективном — хотя и спорном — языке царской правовой системы, можно сказать, что евреям предоставлялась привиле­ гия проживать, где они пожелают, в определенной части империи; пода­ вляющее же большинство населения получило право свободного передви­ жения лишь в 1861 году, да и тогда это право было весьма ограниченным. Жить в Москве евреям позволялось только в особых случаях, с разрешения полиции. Таким образом, в своем протесте против карикатурного правосудия, из­ вечно практикуемого в отношении евреев, Оршанский не понимал, что речь идет о карикатурности правосудия в целом, по отношению ко всем подданным царя. Ведомый благородным заблуждением, которое определя­ ло его взгляд на мир, он принял правило за исключение, и проведенный им анализ правового статуса евреев в России стал классикой исторической ли­ тературы, однако сегодня, когда мы стали более умудренными и желчными, он представляется глубоко ошибочным6. Правовой статус евреев в России был во многом противоположен фор­ мулировке Оршанского: между ними и иностранцами имелась четкая грань, евреи воспринимались как коренные жители империи, подпадающие под общие законы государства, кроме тех случаев, когда на их счет существова­ ло особое законодательство. Разумеется, это законодательство дискриминировало евреев, выделяя их в особую категорию подданных, и свидетельствовало о предубежде­ нии власти против них. Впрочем, в патриархальном государстве, каким являлась Российская империя, дискриминация была, скорее, правилом, а не исключением и поэтому становилась относительной. Таким образом, лю­ бое исследование правового статуса евреев в России должно выполняться в контексте всего свода законов Российской империи7. 5

6

7

См.: Пайпс Р. Екатерина II и евреи: Происхождение черты оседлости // Вестник еврейского университета. М., 1994. No 2 (6). С. 270-274. Положение 1835 г. о евреях. // Полное собрание законов Российской империи. Т. 10. № 8167. Для удобства все цитаты из ПСЗ имеют ссылку на соответ­ ствующий номер закона в сборнике: Леванда В. Полный хронологический сборник законов и положений, касающихся евреев. СПб., 1874. Таким обра­ зом, Положение 1835 г. см.: Леванда В. Указ. соч. № 304. О разграниче­ нии положения евреев и иностранцев, см.: ПСЗ. Т. 1. № 52; Леванда В. Указ. соч. № 134. Из всех историков российского еврейства только Сало Барон указал на эту относитель­ ность, вызванную особой природой российского общества. См. его статью: Newer approach

25

Этот свод был на удивление неточным и запутанным во время суще­ ствования империи и оперировал категориями и определениями, имев­ шими лишь формальное, а не описательное значение. Для статуса евреев такая запутанность тоже была характерна. В результате екатерининских реформ каждый еврей оказался членом одного из сословий — купцов, ме­ щан, ремесленников и крестьян — и одновременно членом еврейской об­ щины. В результате жизнь евреев регулировалась двумя разными, а порой и противоречащими друг другу правовыми нормами. Ни чиновники тех вре­ мен, ни историки не смогли разобраться в этой двойственности и ошибоч­ но считали, что евреи были отдельным сословием. Еще хуже, чем эта классификационная путаница, была неразбериха в российской правовой практике. В начале правления Николая I ни один го­ сударственный чиновник не смог бы точно сказать, какие права, привиле­ гии и ограничения были применимы к российским евреям. Единственным сводом законов, относящихся к евреям, было “Положение о евреях” Алек­ сандра I, принятое в 1804 году, которое считалось документом, содержа­ щим исчерпывающую информацию об их статусе. По сути же это “По­ ложение” представляло собой мешанину из разрозненных постановлений, которые не могли даже определить, где евреям разрешено жить, и создавало иллюзию, что общинный уклад еврейской жизни был вопросом выбора, а не принуждения. Однако вместе с тем в этом “Положении” были опреде­ лены и несколько четких принципов: евреи считались коренными жителя­ ми России; им разрешалось владеть землей, кроме поместий с крестьянами (однако вскоре вышел указ, не разрешавший им жить в деревнях и других сельских населенных пунктах ни при каких обстоятельствах); они могли отдавать своих детей в казенные школы или же основывать свои собствен­ ные образовательные учреждения; им позволено было заниматься любыми видами торговли (кроме изготовления некоторых спиртных напитков) и вступать в гильдии ремесленников; они могли избираться, с несколькими оговорками, в органы муниципального самоуправления8. В “Положении” 1804 года не было сделано ни малейшей попытки рассмо­ треть весь спектр взаимоотношений власти с евреями — организацию наto Jewish Emancipation // Diogenes. 1960. № 29. Р 64. В данном исследовании была сделана попытка такого сравнительного подхода. Для ясности детали законов, которые не касались евреев напрямую, были опущены, однако в заключении они, безусловно, учтены.

8

26

Первое собрание ПСЗ. Т. 28. № 21547. Современное исследование “Положения” и его истории см.: Эттингер Ш. Таканат 1804 (“Положение” 1804 г.) // Ге-авар. № 22 (1977). С. 87-110. См. также перевод на русский язык статьи “Положение о евреях 1804 г.” в кн.: Эттингер Ш. Россия и евреи: Сборник статей. Библиотека-Алия: Иерусалим, 1993. С. 193-227 и кн.: Клиер Дж. Россия собирает своих евреев. М., Иерусалим, 2000. С. 195-238.—Примеч. науч. ред.

логообложения, функции полиции, судебную власть. И поэтому, когда Николай I взошел на трон, у правительства не было четкого представ­ ления о том, в чьем ведении находились еврейские подданные. Каждая еврейская община была автономным, саморегулирующимся организ­ мом, подчиненным исполнительному органу — кагалу, подотчетному местным полицейским чиновникам и казначеям, которые в свою оче­ редь подчинялись генерал-губернатору. В то же время в начале прав­ ления Николая I евреи как религиозное меньшинство относились к юрисдикции Главного управления духовных дел иностранных испо­ веданий — органа, который незадолго до этого отделился от Мини­ стерства духовных дел и народного просвещения. В 1832 году Главное управление стало одним из ведомств Министерства внутренних дел. После обнародования “Положения о евреях” 1835 года была сделана попытка передать евреев в ведение нескольких государственных инсти­ тутов, однако последнее слово в том, что касалось евреев, всегда оста­ валось за Главным управлением духовных дел иностранных исповеда­ ний. Меньше чем через год сложившуюся ситуацию сочли юридически несостоятельной. Типичным для этого времени неточным решением стал указ о передаче Сенатом Министерству внутренних дел вопросов, касающихся евреев, которые “по свойству их требуют заключения сего Министерства”, а власть Департамента духовных иностранных испове­ даний сводилась бы исключительно к религиозным делам9. Однако это не решило проблемы. У большинства министерств сохранилась власть над евреями, и они время от времени вступали в долгую борьбу за уве­ личение своей доли влияния. Более того, эта проблема затрагивала самих министров в нескольких сферах, находившихся вне их компетенции. Столкнувшись со столь много­ численными и разнообразными проблемами, Николай I попытался разре­ шить их с помощью административных усилий и создал специальные те­ матические надведомственные комитеты. Вскоре после восшествия на пре­ стол он сменил состав созданного Александром I Еврейского комитета. В него вошли несколько известных своими либеральными идеями государ­ ственных деятелей из ближайшего окружения царя и консервативно на­ строенный министр юстиции Г. Р. Державин10. Одновременно Александр поручил Комитету по западным губерниям рассмотреть положение евреев и предложить необходимые реформы11. Позднее Николай I сформировал 9 10

11

ПСЗ. Т. 11. № 8924; Леванда В. Указ. соч. № 321. Описание дел бывшего архива Министерства народного просвещения // Под ред. Лозинского. СПб, 1920. С. 6. Середонин С. и др. Исторический обзор деятельности Комитета министров. СПб., 1902. Т. 2. Ч.1. С. 58

27

второй Еврейский комитет под председательством министра государствен­ ных имуществ П. Д. Киселева, функционировавший еще четверть века по­ сле смерти Николая12. Почти все члены этих комиссий были также членами Государствен­ ного совета. Являясь инициаторами принятия всех законов, они име­ ли возможность обсуждать и уточнять политику по отношению к ев­ реям на Общем собрании Государственного совета и в Департаменте законов13. И наконец, политика властей в отношении евреев время от времени об­ суждалась в Комитете министров, который во время правления Николая I не играл сколько-нибудь значительной роли. Разумеется, над всеми комиссиями, министрами и комитетами сто­ ял лично царь, который проявлял живой интерес к тогдашнему и бу­ дущему положению евреев в России. Этот интерес ни в коей мере не был нейтральным: его взгляды на евреев, зафиксированные различны­ ми историками, были решительно шовинистическими и милитарист­ скими; те же настроения преобладали среди его чиновников. Для Ни­ колая евреи были анархическим, трусливым, паразитическим народом, проклятым навеки за богоубийство и ересь. И к ним лучше всего было применять методы репрессий, преследований и, если возможно, под­ вергать крещению14. И все же подсознательные предубеждения Николая I не всегда прояв­ ляли себя напрямую в политике и законотворчестве. В этом вопросе, как и во многих других, он в существенной мере находился под влиянием со­ ветников, чьи взгляды и идеологические установки были весьма различны. Что касается политики по отношению к евреям, можно достаточно опре­ деленно выделить четыре группы чиновников: 1) традиционные милита­ ристы, включая большинство генерал-губернаторов, они разделяли взгля­ ды царя и без колебаний поддерживали его; 2) прагматичные традицио­ налисты, примером их может служить министр финансов Е. Ф. Канкрин, который поддерживал идеи и стремления царя, но считал многие из пред­ ложенных им репрессивных мер чересчур дорогостоящими и неосуще­ ствимыми15; 3) объективные прагматики, возглавляемые Киселевым, под­ 12 13

14

15

28

Казенные еврейские училища. Описание дел бывшего архива Министерства народ­ ного просвещения. Т. 1, СПб, 1920. С. 64. Интересные, хотя и отрывочные моменты дискуссий Государственного совета по ев­ рейскому вопросу можно обнаружить в кратком описании его архивов: “Опись дел архива Государственного совета: в 16 т. СПб., 1908-1910. См., например: Lincoln W. Nicholas I. Bloomington and L., 1978. P. 289; Бейлин C. Из исторических журналов // Еврейская старина. 1913. № 6. С. 542. Гессен Ю. Галерея еврейских деятелей. СПб., 1898. Т. 2. С. 16-17.

ходившие к вопросу относительно непредвзято и пытавшиеся внести неко­ торую упорядоченность в существующий хаос, и, наконец, 4) позитивные реформаторы, такие как граф М. С. Воронцов, генерал-губернатор Ново­ россии, и министр народного просвещения С. С. Уваров, по многим при­ чинам, однако, в разной степени считавшие себя защитниками и рефор­ маторами российского еврейства16. За тридцать лет правления Николая I степень влияния этих групп значи­ тельно менялась. Только во второй трети его царствования последние две группы советников и министров стали играть важную роль в формулиро­ вании и претворении в жизнь политики по отношению к евреям. До это­ го момента ее определял сам Николай, сдерживаемый в своих репресси­ ях лишь практическими соображениями, выдвигавшимися второй группой чиновников. Первым действием Николая I в отношении евреев был указ о про­ должении деятельности Еврейского комитета, сформированного в по­ следние месяцы правления Александра I, в части редактирования и си­ стематизации законодательства по еврейскому вопросу. Пока комитет занимался этой непростой работой, большинство положений, приня­ тых правительством относительно евреев, вносили лишь незначитель­ ные изменения в уже существующее законодательство или рассматри­ вали специфические случаи, достигшие слуха чиновников из высших сфер. Некоторые законы, разработанные Еврейским комитетом, имели огромное значение. Новый устав о цензуре (июнь 1826 г.), прозванный российскими историками “железным”, установил более жесткий кон­ троль над еврейскими книгами, требуя, чтобы хотя бы один цензор из Виленского цензурного комитета знал идиш и древнееврейский язык17. Николай I продолжил также политику Александра I по выселению ев­ реев из сельской местности за исключением Гродненской губернии, где евреям было разрешено проживание в виде особой привилегии18. Просьба киевских купцов о предоставлении их городу привилегии de non tolerandis judaeis была удовлетворена, хотя и не сразу19. И наконец, введено строгое ограничение роста численности еврейской общины в Курляндии 20. 16 17

18 19 20

Объяснение этой довольно спорной классификации С. Уварова см.: с. (75-86). ПСЗ. Т. 1. № 403; Леванда В. Указ. соч. № 143. О цензуре еврейской печати см.: Эльяшевич Д. Правительственная политика и еврейская печать в России. 1797-1917: Очерки истории цензуры. СПб.; Иерусалим, 1999. — Примеч. науч. ред. ПСЗ. Т. 2. № 1582; Леванда В. Указ. соч. № 164. ПСЗ. Т. 2. № 1583;. Леванда В. Указ. соч. № 165. ПСЗ. Т. 2. № 2884, Леванда В. Указ. соч. № 190.

29

Все эти постановления являлись продолжением политики, уже вы­ работанной предыдущими правительствами, и не внесли ничего нового в подход к еврейскому вопросу, если не считать самого важного закона того периода и одного из наиболее значительных за все столетие созда­ ния и трансформирования законоположений для евреев: указа “Об об­ ращении евреев к отправлению рекрутской повинности”, обнародован­ ного в августе 1827 года.

Глава

1

Рекрутский набор евреев

Николай Павлович кейзер геворн, Зайнен идише герцер уметик геворн. (Когда Николай Павлович стал царем, Еврейские сердца опечалились.)

Еврейская народная песня1

Принятие решения В Западной Европе рекрутский набор евреев являлся как побочным про­ дуктом их эмансипации, так и важной вехой на пути к правовому равен­ ству. Так, первым монархом, призвавшим евреев в европейскую армию, был император Иосиф II в Австрии. Произошло это в 1788 году, через шесть лет после обнародования Указа о терпимости (Toleranzpatent), согласно ко­ торому гражданские права были предоставлены евреям Богемии и Мора­ вии. Евреи Франции тоже начали призываться в армию после эмансипации в 1790 и 1791 годах, и следствием обретения политической свободы ста­ ла обязательная воинская повинность во время наполеоновских походов в Голландию, Италию и немецкие земли2. 1

2

См.: Гинзбург С., Марек П. Еврейские народные песни в России. СПб., 1901. С. 42. В этом издании вторая строчка песни подверглась цензуре. Хаялим йегудим би-цваот Эропа (Солдаты-евреи в армиях Европы). Тель-Авив. 1967. / Под ред. И. Слуцки и М. Каплана. См. главы, посвященные каждой из этих стран.

31

Лишь в России рекрутский набор евреев ни для властей, ни для самих евреев не был предвестником улучшения их правового положения. В от­ личие от Запада, в России военная служба являлась не долгом каждого под­ данного в обмен на государственные гарантии, а повинностью, которая вы­ борочно налагалась правительством в экономических, общественных, так же как и в стратегических, целях. Поэтому хотя Россия и была первой ев­ ропейской страной, где военная служба стала принудительной, она одной из последних осуществила всеобщий призыв в армию. До 1874 года каждая категория российских подданных подчинялась отдельному своду воинских правил. Дворянство (после 1762 г.) и духовенство не подлежали принуди­ тельному рекрутскому набору; гильдейским купцам разрешалось платить специальный налог, чтобы не служить; крестьян же призывали не по одно­ му, а по общинам, по усмотрению помещика3. В течение столетий проживания евреев в Польше вопрос об их службе в армии ни разу не поднимался, поскольку в Польском государстве не су­ ществовало принудительного призыва. Однако когда польские евреи ста­ ли подданными Российской империи, им пришлось платить особый налог, чтобы избежать рекрутчины. В сентябре 1794 года правительство установи­ ло налог для купечества в размере 500 рублей за рекрута, и налог этот рас­ пространялся и на евреев. Все евреи, независимо от их экономического по­ ложения, рассматривались как купцы и получили право освобождения от призыва в армию, которое, как правило, предоставлялось лишь небольшой части населения4. Это отступление от обычной практики было недвусмыс­ ленно подтверждено еще одним законом, принятым четыре месяца спустя5. Правительство распространило эту привилегию на евреев вовсе не из-за беспокойства об их благополучии и не из финансовых соображений. Скорее, евреи освобождались от призыва из-за того, что считались непригодными к военной службе по причине физической слабости, трусости, религиозного фанатизма и склонности к предательству. Мысль о том, что евреи могли бы, несмотря на все эти недостатки, принести пользу на военном поприще, вы­ сказывали некоторые чиновники во времена правления Александра I, однако 3

4

5

32

К сожалению, литературы на тему призыва в русскую армию чрезвычайно мало, и со­ ответствующих исследований на эту тему тоже не существует. Лучшим, хотя и уста­ ревшим, трудом по теме является Auguste de Haxthausen. Les forces militaires de la Russie. Berlin, 1853. P. 66-90; см. также отрывочные сведения в кн.: John Shelton Curtiss. The Russian Army under Nicholas I,1825-1855. Durham, 1965, P 233-36. Новейшее исследование на эту тему см.: Петровский-Штерн И. Евреи в русской ар­ мии. М., 2003. — Примеч. науч. ред. Полное собрание законов Российской империи в 30 т. СПб., 1830-1856. 1-е издание. № 17249. Далее: ПСЗ. Леванда В. Полный хронологический сборник законов и поло­ жений, касающихся евреев. СПб., 1874, № 44. ПСЗ. Т. 17. № 432; Леванда В. Указ. соч. № 47.

император отверг эту идею, прежде всего из-за стойкого нежелания военного ведомства касаться вопроса о наборе евреев в российскую армию6. Эти возражения были отметены Николаем I практически сразу же после его восшествия на престол по причинам, лишь косвенно касавшимся самих евреев. Николай строил свою жизнь на горячей и нерушимой вере в пре­ стиж военной службы и был убежден, что любой вопрос можно решить с помощью армии и даже из самого злостного преступника и труса можно воспитать бравого солдата. Верный этому руководящему принципу, он на­ вязал военную модель большинству сфер жизни в России, даже там, где она была в высшей степени неуместна7. “В России, — писал французский лите­ ратор и путешественник Астольф де Кюстин, — казарменная дисциплина заменила жизнь в столице, а осадное положение стало нормальным состо­ янием общества”8. Николай I распространил принудительную воинскую повинность на несколько групп населения, которые в прошлом не подле­ жали призыву. Они включали жителей Царства Польского, украинских ка­ заков, деклассированной шляхты западных губерний, военных колонистов и даже на некоторых представителей духовенства9. Он также существенно расширил перечень случаев, в которых рекрутский набор мог стать формой наказания за различные преступления. Традиционные возражения против рекрутского набора евреев, как куль­ турного и религиозного, так и военного характера, представлялись Нико­ лаю I противоречивыми. По его убеждению, не существовало лучшего спо­ соба обращения с этой анархичной, слабой, еретической группой, как че­ рез армию, в которой, как он писал в другом месте: Здесь, в армии, порядок, безусловная законность, никакого всезнайства и противо­ речия, все вытекает одно из другого; никто не приказывает прежде, чем сам не на­ учится повиноваться, никто без законного основания не становится вперед друго­ го; все подчиняется одной определенной цели, все имеет свое назначение. Я смо­ трю на жизнь человеческую только как на службу, так как каждый день служит10. История еврейского народа в России. М., 1992. Т. 2. С. 32. Первое упо­ минание о возможности набора евреев в армию было сделано в 1800 г. сенатором Г. Р. Державиным в его докладе о евреях, опубликованном в его Сочинениях. СПб., 1868-1878. Т. 7. С. 330. 7 См., например, Monas S. The Third section: Police and Society in Russia under Nicholas I. Cambridge, Mass., 1961. P. 11-12; McGrew R. Russia and the Cholera, 1823-1832. Madison, 1965. P 62-63. 8 Marquis de Custine. La Russie en 1839. Brussels, 1843. T. 2. C. 50. 9 Коробков X. Еврейская рекрутчина в царствование Николая I // Еврейская старина № 6. 1913. С. 70. 10 Шильдер Н. Император Николай Первый. Его жизнь и царствование. В 2 т. Спб., 1903. Т. 1.С. 147. 6

Гессен Ю.

33

Таким образом, в тактическом смысле решение Николая I о наборе евреев в армию было следствием его стремления улаживать все проблемы с помо­ щью военной службы или опираясь на армию. Разумеется, в намерении Николая I распространить на евреев рекрутский набор имелась еще одна причина психологического и религиозного свой­ ства, не имевшая отношения к другим категориям населения. С самого нача­ ло было ясно, что рекрутский набор был наиболее эффективным способом обращения евреев в христианство. Один из чиновников Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии — тайной поли­ ции — составил анонимную записку о небывалых миссионерских возмож­ ностях, открывающихся благодаря армейской жизни и военной дисциплине, и рекомендовал призывать на военную службу только молодых евреев, менее приверженных своей вере, чем их взрослые соплеменники, причем квоту на­ бора для малолетних евреев предлагал увеличить вдвое11. Другие приближенные Николая I относились к перспективе набора ев­ реев в армию с меньшим энтузиазмом. Когда царь приказал Еврейскому ко­ митету выработать законопроект о рекрутском призыве евреев, комитет стал тянуть время и в конце концов уклонился от создания такого законопроекта. Тогда Николай обратился к своему брату Константину — главнокомандую­ щему западных губерний, который отвечал за территории, где жили евреи. Константин перепоручил это задание своему заместителю Новосильцеву. Прошло два месяца, но последний так и не смог подготовить законопроект12. Очень возможно, что в обоих случаях подготовке законопроекта помешала активная деятельность еврейских ходатаев в Санкт-Петербурге. Намерение Николая I призывать евреев на военную службу едва ли было для кого-ни­ будь тайной. Один чиновник писал, что: все знали и рассуждали о предстоящей рекрутчине евреев. Последние давно уже были в курсе того, что для них готовится в Петербурге, и имели там сво­ их агентов для того, чтобы удар отвратить или по крайней мере отсрочить ad calendas Graecas13.

Тот же самый чиновник утверждал, что Новосильцев получил от евреев за свое содействие двадцать тысяч рублей. Еще в одном докладе говорилось, что адмирал Н. Н. Мордвинов, член Государственного совета, получил двести тысяч только за свое невмешательство во время обсуждения этого вопроса14. 11 12

13 14

34

Гинзбург Ш. Гисторише верк. Т.2. Нью-Йорк, 1937. С. 78.

С. Как была введена рекрутская повинность для евреев в 1827 г. // Еврейская старина. № 2. 1909. С. 257. Там же. С. 258. Там же. С. 262-265. Дубнов

Однако планам Николая I не могли помешать все эти обстоятельства. Он просто-напросто пошел в обход обычной законодательной процеду­ ры и использовал свою автократическую прерогативу, приказав начальнику штаба подготовить соответствующий законопроект. Указ “Об обращении евреев к отправлению рекрутской повинности” был обнародован 26 августа 1827 года вместе с указом об общем наборе, первым со времени вступления Николая на престол15.

Законопроект Вступительная часть к указу “Об обращении евреев к отправлению рекрут­ ской повинности” не оставляла никаких сомнений в том, что данный зако­ нопроект расходится с прежней политикой по отношению к евреям: ... Считая справедливым, чтобы рекрутская повинность к облегчению Наших вер­ ноподданных уравнена была для всех состояний, на коих сия повинность лежит, Повелеваем: обратить евреев к отправлению рекрутской повинности в натуре16.

Другими словами, право евреев на то, чтобы их воспринимали как еди­ ную группу, не связанную с социальной и экономической классификаци­ ей остальной части общества, теперь было отменено во имя равенства всех подданных перед лицом гражданского долга. Без сомнения, Николай I не осознавал далеко идущих последствий это­ го нового подхода к еврейскому вопросу. Хотя масштаб и подоплека ре­ крутского набора евреев в России существенно отличались от западной мо­ дели воинской повинности как побочного продукта эмансипации, он все же значительно увеличил степень их правовой и социальной включенно­ сти в общее государственное устройство империи. На Западе сходный про­ цесс дифференциации и интеграции являлся — или так, по крайней мере, тогда казалось — прогрессивным ходом развития событий, благодаря кото­ рому сословные отличия евреев от остального населения заменялись ин­ дивидуальными правами. В России же, где вообще ни у кого не было ни сословных, ни личных прав, тот же самый процесс интеграции носил ре­ прессивный характер, превратив евреев в самых бесправных среди всеоб­ щего бесправия. Впрочем, в обоих случаях решающим фактором стал бес­ прецедентный раскол еврейского общества. 15 16

ПСЗ Т. 2. № 1330; Леванда В. Указ. соч. № 154. ПСЗ Т. 2. № 1329; Леванда В. Указ. соч. № 153.

35

В необычной правовой системе России уравнивание подданных в ча­ сти общих повинностей не сопровождалось единообразием прав. Общим для всех было лишь требование служить лично. Каждая категория поддан­ ных, призывавшихся на военную службу, все так же подчинялась отдель­ ным воинским правилам. Для каждой из этих групп существовал особый устав рекрутской повинности — для подданных прибалтийских губерний, для жителей Польши, для деклассированной шляхты Западных губерний, для финнов и для евреев17. “Общий устав рекрутский”, по сути, относился лишь к великорусским крестьянам и городским жителям18. Огромное количество запутанных правил превращает их сравнитель­ ный анализ в почти невыполнимую задачу. Один только указ 1827 года со­ стоял из 157 параграфов и за время правления Николая I был дополнен еще ста шестнадцатью законоположениями. Тем не менее, несмотря на все эти исключения и разъяснения, воинские начальники полагали, что евреи должны подчиняться общему военному уставу, а не отдельному своду во­ инских правил, как поляки или финны19. Для большей ясности самые важные аспекты военных правил, относя­ щихся к евреям, приведены здесь под десятью пунктами и, когда возможно, дано их сравнение с правилами, установленными для других групп. 1. Требуемое количество рекрутов. Историки всегда утверждали, что число евреев, которых набирали в армию, было вдвое больше, чем чис­ ло неевреев20. Фактически это было не так. В указе 1827 года требуемое число евреев-рекрутов вообще не оговаривалось, поэтому они подпада­ ли под общие правила. Квоты устанавливались ежегодно для всей импе­ рии, и принцип их вычисления за время правления Николая I несколько раз менялся, но в среднем на каждую тысячу душ в общине приходилось от четырех до восьми рекрутов21. В последние четыре года правления Ни­ колая I квота на рекрутов-евреев была выше той, что была действительна в В Своде законов Российской империи (1832 г., т. 4., кн. 1., разд. 12) только относи­ тельно трех групп населения — жителей прибалтийских губерний, евреев и одно­ дворцев и граждан Западных губерний — существовали отдельные рекрутские уставы. В Своде законов (1842 г., т. 4., кн. 1., разд. 11) таких групп было двенадцать. 18 Для сравнения ссылка дается на обе редакции “Общего рекрутского устава” 1832 и 1842 гг., упомянутые в примеч. 17. 19 См., например, официальную историю Военного Министерства: Столетие Военного Министерства: главный штаб. (т. 4, ч. 2, кн. 1, разд. 2, с. 329 и далее). 20 См.: Оршанский И. Российское законодательство о евреях. СПб., 1877. С. 413; Гессен. Ю. Указ. соч. Гинзбург С. Указ. соч. Т. 2. С. 116; Sh. Ginzburg в кн.: Казенные еврейские училища. Описание дел бывшего архива Министерства народного просвещения. Петербург (sic), 1920. С. XXXVII. 21 Суммарную таблицу квот призыва можно найти в официальной истории Военного Министерства (см. примеч. 19), таблица 1 в конце разд. 2.

17

36

течение предшествующего десятилетия для других жителей бывших поль­ ских губерний22. 2. Возраст рекрутов. В указе говорилось, что возраст рекрутов-евреев — от двенадцати до двадцати пяти лет. Рекруты старше восемнадцати призыва­ лись в регулярные войска на общеустановленный срок (двадцать пять лет). Те же, кому было меньше восемнадцати, служили в особых частях, извест­ ных как “батальоны кантонистов”, до достижения ими совершеннолетия, после чего начинался полный срок действительной военной службы23. Это было самым важным отступлением от остальных правил, соглас­ но которым возраст рекрута составлял от двадцати до тридцати пяти лет24. Было оговорено несколько случаев, когда русские юноши моложе двадца­ ти лет могли подлежать набору в армию. Неженатые юноши семнадцати лет могли призываться вместо своих женатых родственников. Любой кре­ стьянин мог быть сдан в рекруты по усмотрению помещика. Юноши мог­ ли призываться в военно-морской флот в любом возрасте25. Отметим так­ же, что в кантонистские батальоны набирались некоторые категории детей. Идея таких батальонов была заимствована Петром Великим в Пруссии, и они изначально задумывались как школы для сыновей военных и некото­ рых дворян. При Николае I эти батальоны были преобразованы и расшире­ ны: в дополнение к их обычному составу туда стали набирать всех преступ­ ников и бродяг моложе восемнадцати лет, сыновей польских и украинских дворян, принимавших участие в Польском восстании 1830 года, сыновей сосланных в Сибирь каторжников и цыган, оказавшихся в тюрьмах в Фин­ ляндии, всех сирот старше восьми лет, а также различные категории неза­ коннорожденных детей26. Таким образом, Николай I широко применял на­ бор в батальоны кантонистов как средство общественного и полицейско­ го контроля. Нет ничего удивительного, что он решил направлять туда и еврейских детей. Однако эта мера систематически применялась не ко все­ му населению, а только к евреям. Это было обусловлено миссионерским аспектом рекрутского набора, подробно представленным в анонимной па­ мятной записке Третьего отделения. 3. Освобождение от набора. Указ освобождал от личной службы гиль­ дейских купцов-евреев и раввинов. Дополнительно по причинам, не ука­ занным ни в одном своде правил, от набора освобождались несколько ка­ тегорий евреев: те, кто заканчивал курс в казенных учебных заведениях, 22 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. с. 216-217. 23 Ради удобства указаны только номера постановлений “Положения о рекрутском при­ зыве евреев” 1827 г. См. это постановление в ст. № 8,10 и 74. 24 Ст. № 75 “Общего рекрутского устава”, версия 1832 г.; см. примеч. 17. 25 Там же, пункт 5. Остается не ясным, применялось ли это постановление на практике. 26 Свод военных постановлений, СПб., 1838. Ч. 2. Кн. 1. Разд. 2. № 65.

37

получали пожизненное освобождение от воинской повинности; еврей­ ские дети, учащиеся казенных школ или работающие подмастерьями у мастеров-христиан, освобождались от призыва на срок обучения. Осво­ бождению от военной службы сроком двадцать пять или пятьдесят лет подлежали также евреи-колонисты и их дети, в зависимости от размера и местоположения колонии. Позже от набора были освобождены и учащи­ еся казенных еврейских и раввинских училищ27. Эти исключения лишь усиливали неосознанный интеграционный характер рекрутского набора. Те из евреев, кто участвовал в каком-либо из правительственных планов по реформированию своих единоверцев, автоматически освобождались от участия в другом. 4. Замены. Согласно общим правилам, один еврей мог по собственной воле отправиться на службу, заменив другого еврея, при условии добро­ вольного согласия последнего и принадлежности к той же общине и семье, которая уже выполнила свой воинский долг или имела еще одного мужчи­ ну, годного в рекруты28. 5. Обязанности еврейской общины. Как и все другие, подлежащие набо­ ру группы подданных, рекрутов-евреев были обязаны представлять общи­ ны, причем каждая из них должна была действовать независимо от другой и от окружающего нееврейского населения. Рекрутский набор подлежал кон­ тролю специально избранными членами еврейской общины. Указ содержал важное положение, разрешавшее еврейской общине сда­ вать в рекруты любого из ее членов в любое время за бродяжничество, неуплату налогов или поведение, оскорбляющее общину29. Это полно­ стью согласовывалось с правилами для всех остальных групп российских рекрутов. Однако лишь для евреев имелось еще одно условие: никто не может быть призван лишь за “проступки”, которые не соответствуют их “суевериям”30. 6. Порядок рекрутского набора. Все еврейские семьи, в которых имелись мужчины, годные в рекруты, заносились в специальные книги в порядке убывания в зависимости от количества членов семьи мужского пола. Эк­ земпляр этой книги должен был постоянно храниться в Департаменте Госу­ дарственного казначейства, который следовало вести на русском языке, но Указ 1827 г. Ст. 68; ПСЗ Т. 19. № 18240. Ср. ситуацию во Франции, где “еврейские юноши, намеревавшиеся стать раввинами, не пользовались освобождением от воен­ ной службы, предоставлявшимся духовенству”. Posener S. The Immediate Economic and Social Effect of the Emancipation of the Jews in France // Jewish Social Studies № 1. 1939. P. 317. 28 Указ 1827 г., ст. 48. 29 Там же, ст. 32 и 33. 30 Там же. Наставление Гражданскому начальству. Ст. 3, п. 16. 27

38

должен был существовать экземпляр и на идише. Если в двух семьях число мужчин совпадало, очередность определялась жеребьевкой31. Эта процедура, по крайней мере до мая 1828 года, полностью соответ­ ствовала правилам, установленным для остальных групп населения. Имен­ но тогда было принято дополнение к указу, дозволявшее еврейским об­ щинам при составлении списка очередности разбивать большие семьи на меньшие и, напротив, объединять несколько небольших в большую, даже если эти изменения и не имели ничего общего с реальным положением дел. В то же время кагальному руководству было дозволено призывать в пер­ вую очередь евреев, живших в сельской местности, а потом уже в город­ ских32. Никакого объяснения этим необычным постановлениям, узаконив­ шим общественную дискриминацию, дано не было. 7. Воинская присяга. Все рекруты-евреи, так же как и не евреи, были обя­ заны присягать на службу государю и клясться в беспрекословном ему по­ виновении. Клятва эта давалась при наборе в армию или по достижении совершеннолетия. Текст особой клятвы, специально написанной для евреев, приводит в восхищение: Именем Адоная живаго, Всемогущаго и вечнаго Бога Израиля клянусь, что желаю и буду служить Русскому царю и Российскому Государству, куда и как назначено мне будет во все время службы, с полным повиновением военному Начальству, так же верно, как был бы обязан служить для защиты законов зем­ ли Израильской. ... Но если, по слабости своей или по чьему внушению, на­ рушу даваемую мной на верность военной службы присягу, то да падет про­ клятие вечное на мою душу и да постигнет вместе со мною все мое семейство. Аминь33.

Эту клятву следовало произносить на древнееврейском языке, однако его заранее произносили в переводе на идиш, а русским чиновникам предо­ ставлялась кириллическая транслитерация обоих вариантов. Клятву давали перед раввинским судом в присутствии свидетелей из еврейской общины и 31 32 33

Указ 1827 г., ст. 49. ПСЗ Т. 3. №2045. Указ 1827 г., приложение Д. Существует занятное несоответствие между этим текстом и его переводом на древнееврейский язык из архивных источников в кн.: Ginzburg Sh. Op. cit. N.Y, 1937. В русском тексте последние слова первого абзаца — “...для защиты законов земли Израильской”; на древнееврейский язык это переведено как “лемаан гацалат арцену ве-торатену га-кедоша” (для защиты нашей земли и нашей Святой Торы). Специально ли цензор-переводчик изменил текст в соответствии со своими убеждениями? Разумеется, эта клятва — лишь одна из многих за всю историю тоге judaico со времен Кодекса Феодосия. См. также Baron Salo W. The Jewish Community. N.Y, 1942. Vol. 3, алфавитный указатель.

39

местной администрации. Рекрут должен был стоять перед Ковчегом Заве­ та, одетый в молитвенное покрывало и тфилин, и клясться на развернутом свитке Торы. После этой церемонии полагалось несколько раз протрубить в шофар 34. 8. Указания по расквартированию. К указу было сделано еще одно до­ полнение, которое предписывало расквартирование рекрутов-евреев лишь в христианских домах и запрещало им иметь какие-либо контакты с мест­ ным еврейским населением34 35. 9. Свобода вероисповедания. Согласно общевойсковому уставу, евреям предоставлялась абсолютная свобода вероисповедания во время прохожде­ ния военной службы. Им разрешалось проводить собственные службы и молиться в устроенных синагогах. Раввины должны были назначаться на должности капелланов, их содержание брало на себя правительство. Офи­ церам было предписано следить за тем, чтобы их подопечные-евреи не под­ вергались оскорблениям и насмешкам из-за соблюдения своих обрядов36. 10. Привилегии для отставных военных. В указе говорилось, что евреи, полностью завершившие срок военной службы, могут приниматься на го­ сударственную службу — привилегия, не распространявшаяся на осталь­ ных евреев37.

Рекрутский набор Даже в Западной Европе введение обязательной воинской повинности вы­ звало у евреев глубоко противоречивые чувства. С одной стороны, они приветствовали его как свидетельство эмансипации; с другой — понима­ ли, насколько трудно, почти невозможно, будет совместить условия жизни в армии с соблюдением традиционных религиозных обрядов38. И в самом деле, даже в государстве Израиль всеобщая воинская обязанность служит постоянной темой бурных религиозных споров. В России же любая форма рекрутского набора уже сама по себе наноси­ ла жестокий удар по еврейской общине. Даже при наилучшем стечении об­ 34 Указ 1827 г., дополнительные указания, Ч. 2. С. 19-42. 35 Там же, дополнительные указания для военных чиновников, № 1-14. 36 Там же. № 91-95. 37 Там же. № 88-90. 38 См., например, трогательную речь рабби Йехезкеля Ландау из Праги, обращен­ ную первому отряду евреев-новобранцев, приведенную Зеэвом фон Вайзелем в статье Йегудим би-цва га-кесарут га-острит-хунгарит (Евреи в армии АвстроВенгерской империи) в кн.: Слуцки Й. и Каплан М. Указ. соч. С. 20.

40

стоятельств применение указа о рекрутском наборе не могло не принести горе и боль. Но фактически этот закон систематически нарушался как рус­ скими чиновниками, так и их еврейскими уполномоченными. Рекрутский набор евреев в николаевскую армию стал причиной не только неимовер­ ных страданий, но и невиданного социального хаоса и неурядиц в еврей­ ских общинах. В отношении свободы вероисповедания еврейских солдат военное за­ конодательство нарушалось самым вопиющим образом. Уже в первые годы после введения новой рекрутской системы миссионерские замыслы прави­ тельства дали о себе знать и в скрытых, и в явных формах. В июле 1829 года Николай I приказал командирам отделить тех рекрутов-евреев, которые по­ желают перейти в православие, от тех, кто останется верен иудаизму39. В то же время он разослал секретный циркуляр, разрешающий полковым свя­ щенникам идти в обход обычной процедуры и крестить евреев без предва­ рительного разрешения архиепископов40. В первые пятнадцать лет, прошедшие после 1827 года, подобные креще­ ния происходили регулярно. Например, из 1304 евреев, служивших в са­ ратовских батальонах кантонистов в эти годы, 687 были обращены в пра­ вославие; 101 из 301 еврейского мальчика в верхне-враликских батальонах были крещены в период с 1836 по 1842 год. Только в 1842-1843 годах 2264 солдат-евреев и кантонистов были обращены в православие41. Николай I был разочарован и дал понять своим военным чинам, что кре­ щено должно быть больше евреев. Он потребовал, начиная с января 1843 года, представлять ему ежемесячный доклад о количестве крещеных евреев в армии и лично оценивал результаты. В апреле того же года он на представ­ ленном ему докладе написал “очень мало”; в июне — “весьма неуспешно”. В июле, узнав, что было крещено лишь двадцать пять евреев, он сообщил обер-прокурору Святейшего Правительствующего Синода, что он “недо­ волен малым успехом обращения в православие” евреев-кантонистов и сол­ дат и что на этот факт необходимо обратить внимание ответственных ду­ ховных лиц42. В то же время военный министр написал обер-прокурору необнародо­ ванную записку о том, что, согласно воле императора, число священнослу­ жителей в батальонах кантонистов следует увеличить, а все полковые свя­ щенники должны получить подробные наставления по обращению евреев в христианство43. Последняя задача была поручена главному священнику 39 ПСЗ. Т. 4 № 3052;. Леванда В. Указ. соч., № 193. 40 Гинзбург Ш. Гисторише верк. Т. 3. С. 62. 41 Там же. С. 62-65. 42 Там же. С. 68-69. 43 Там же. С. 65-66.

41

армии и флота Василию Кутневичу, который подготовил эти инструкции в октябре 1843 года. В этом документе, состоящем из двадцати пяти страниц, священнослужителям рекомендовалось использовать более тонкий психо­ логический подход, который, как он был убежден, даст лучшие результаты. Каждый солдат-еврей обладал неповторимым характером и был в разной степени привержен еврейской традиции. Таким образом, к каждому еврею необходимо было найти индивидуальный подход, чтобы наикратчайшим путем привести его к крестильной купели. В любом случае, заключал Кут­ невич, обращение в христианскую веру следовало проводить с должным уважением и благородством, без применения силы44. Эта рекомендация была продиктована формальными требованиями дог­ мы, однако почти не применялась на практике, в то время как личная заин­ тересованность императора в успехе крещения евреев становилась все более очевидной. Из мемуарной литературы, а также скрупулезного архивного ис­ следования Саула Гинзбурга, проведенного сразу после Октябрьской револю­ ции, можно обобщить основные стимулы, применявшиеся в целях убежде­ ния евреев в превосходстве христианской веры. С первых часов пребывания в казармах солдаты-евреи, особенно кантонисты, подвергались постоянно­ му давлению в целях обращения. В нарушение устава все столь привычные символы их прежней жизни — тфилин, цицит, молитвенники и молитвен­ ные покрывала — у них отбирали. Им запрещалось говорить на родном язы­ ке. Каждый представитель властей, с которым им доводилось сталкиваться, при малейшей возможности упоминал о крещении. Даже наказания предва­ рялись обещанием помилования, если евреи согласятся креститься. Им были запрещены встречи с родственниками и с другими евреями на территории их воинских частей. Писать письма родным дозволялось только на русском языке, и зачастую им отказывали в получении писем из дома, написанных на еврейском языке. Несколько отставных солдат подтвердили, что единствен­ ным мясом, которое им давали, была свинина, а большая часть пищи гото­ вилась на свином сале. Еврейские молитвенные собрания были разрешены только взрослым солдатам; кантонистам запрещалось проводить собствен­ ные службы и молиться вместе со старшими соплеменниками45. 44 45

42

Там же. С. 357-369. Меримзон М. Рассказ старого солдата // Еврейская старина № 5. 1912. С. 407; Ицкович И. Воспоминания архангельскаго кантониста // Еврейская старина. № 5. 1912. С 56-57; Шпигель М. Из записок кантониста // Еврейская старина. № 5. 1912. С. 251-254. Хотя эти воспоминания были написаны через несколько деся­ тилетий после описанных событий и поэтому там могли быть допущены некоторые неточности; они могут быть использованы в качестве достоверного источника, по­ скольку совпадают в изложении основных моментов и рисуют одну и ту же картину ужасов службы в батальонах кантонистов.

Следуя указаниям Кутневича, полковые священники проводили частные беседы с каждым рекрутом-евреем, во время которых они читали ему спе­ циальную миссионерскую литературу, представленную Святейшим Сино­ дом в Санкт-Петербурге. Военные священники частенько жаловались на то, что евреи лучше них разбираются в Священном Писании, и просили до­ полнительной помощи у вышестоящих чинов46. Кроме психологического давления, применялись также физические ме­ тоды воздействия. Воспоминания отставных солдат изобилуют описания­ ми случаев наказания плетьми во имя веры. Один бывший кантонист рас­ сказывал, что во время купания в реке капрал заставлял еврейских детей по­ долгу оставаться под водой, чтобы они согласились креститься. Еще одного солдата-еврея, отказавшегося креститься, запихнули в мешок и спустили с лестницы, а потом на веревке затаскивали наверх. Несколько бывших кан­ тонистов рассказывали о том, как их пытали: сначала кормили соленой ры­ бой, а потом заставляли находиться долгое время в парной47. В письменных свидетельствах, представленных властям крещеными сол­ датами, желающими перейти обратно в иудаизм, сообщалось о дополни­ тельных видах пыток. Евсей Гройкоп утверждал, что он согласился кре­ ститься лишь после того, как его избили, а потом заставили ходить босиком по раскаленным углям. Дмитрию Кауфману загоняли иголки под ногти и по нескольку дней держали его без еды. Лазаря Голина офицеры избивали, а потом отказывали ему в медицинской помощи до тех пор, пока он не со­ гласился креститься48. Эти методы привели к желаемому результату. С 1845 по 1855 год кре­ щение солдат-евреев и кантонистов стало настолько распространенным яв­ лением, что на них не хватало купелей и крестных. Саратовский батальон кантонистов удостоился особой похвалы властей за массовое крещение ев­ реев: в июле 1845 года на докладе, сообщавшем о крещении 130 евреев в этом батальоне, Николай I начертал: “Слава Богу!” В 1853 году местный архиепископ сообщил о том, что “была Божья Воля дабы сто тридцать четы­ ре еврея-кантониста приняли православие в Троицу, и в этот день христи­ анская церковь с немалым усердием крестила всех их в Волге”49. 21 октября 1854 года в Волге были крещены 223 еврейских мальчика50. Точное число евреев, обращенных в православие в николаевской армии, определить невозможно. На основе доступных архивных материалов мож­ но заключить, что, по крайней мере, половина еврейских кантонистов и 46 47 48 49 50

Указ. соч. Т. 3. С. 89. 95-99. 99-102. 68. 69.

Гинзбург Ш.

Там же. Там же. Там же. Там же.

С. С. С. С.

43

значительное число взрослых солдат-евреев были крещены во время про­ хождения военной службы51. Поскольку успех методов обращения евреев в православие был так тесно связан с возрастом рекрутов, царские власти в первую очередь приветство­ вали набор детей, а не взрослых. В самом деле, на основе дошедших до нас статистических данных и мемуарной литературы создается впечатление, что примерно две трети евреев, набранных в николаевскую армию, были моло­ же восемнадцати лет и поэтому направлялись в кантонистские батальоны. Согласно опубликованным данным о наборе рекрутов на всей территории империи, примерно 70 тысяч евреев было призвано в России с 1827 по 1854 год. И примерно 50 тысяч из них были несовершеннолетними52. Хотя русские чиновники предпочитали, чтобы рекрутам было меньше во­ семнадцати лет, за потенциальных рекрутов несли ответственность еврей­ ские общины. Не существует никаких доказательств того, что правительство оказывало какое-либо давление на деятелей еврейских кагалов, дабы набирать больше малолетних рекрутов. Тот факт, что руководители еврейских общин действительно согласились с этой политикой, является одним из ряда вон выходящих случаев в истории еврейского народа в России. Причины такого поведения были неоднозначными. Иногда просто не хватало взрослых мужчин, чтобы набрать требуемое число рекрутов. Одна­ ко, даже когда число взрослых мужчин оказывалось достаточным, предста­ вители кагала все равно направляли в воинское присутствие больше детей, чем взрослых. Основной причиной была демография: брачный возраст у евреев был невероятно низок, и большинство еврейских юношей старше восемнадцати были женатыми главами семей. Перед руководством еврей­ ских общин стоял жестокий выбор — записывать в рекруты отцов или де­ тей. Чтобы свести к минимуму социальные и экономические затруднения, неминуемые из-за утраты рабочей силы и в без того обедневшем обществе, принималось решение о сдаче в рекруты детей. 51

52

В своем исследовании на тему обращения евреев в христианство Н. Самтер утверждал, что большинство из 69 400 обращенных евреев были кантонистами; см.: SAMTER N. Judentaufen im 19ten Jahnhundert. Berlin, 1906. P. 42, а также P. 141-148. См. таблицу, упомянутую в примеч. 21. Эти данные были сверены с ежегодными дан­ ными о числе рекрутов, опубликованными в Полном собрании законов Российской империи, и существенных различий не обнаружено. Единственные официальные опубликованные данные можно найти в Истории Военного Министерства. Ч. 2. Кн. 1. Разд. 2. С. 209, где приведен список отдельных данных, совпадающих с этими вычис­

лениями, однако относящихся лишь к кантонистам, а не к общему числу рекрутов. Эти цифры, без ссылки на источник, приведены в кн.: Гинзбург Ш. Указ. соч. Т. 3. С. 36. В кн.: Левитац И. Еврейская община в России (1772-1917). М., 2013. С. 69; Baron S.W Op. cit. Р 31, приведены те же цифры из книги Гинзбурга, но в отношении всех рекрутов, а не только кантонистов.

44

С этим связано второе главное нарушение правил набора — широко рас­ пространенный набор в рекруты еврейских детей моложе двенадцати лет. В то время запись о годе рождения была огромной редкостью в еврейской сре­ де, поэтому не существовало законного способа доказать свой настоящий возраст. Когда рекрут представал перед призывной комиссией без докумен­ тов, возраст определяли в течение одного-двух дней: офицер-председатель оценивал возраст рекрута по внешности или же для его уточнения вызывал свидетелей. Разумеется, оба эти метода были неточными. Трудно себе пред­ ставить, что военный чин стал бы спорить с представителями еврейской об­ щины, которые приводили ему детей. В любом случае благорасположение российских бюрократов к взяткам было общеизвестно. И хотя, по еврей­ ским законам, лжесвидетельство считалось серьезным преступлением, в по­ груженной в бедность черте оседлости никогда не было недостатка в людях, готовых давать ложные показания за деньги, особенно в нееврейском суде. По этим причинам в батальоны кантонистов набирали большое число детей моложе двенадцати лет. Воспоминания и документы того времени изобилуют примерами: И. Ицкович попал в Иркутский батальон кантони­ стов в возрасте семи лет. Кантониста Нижеровского крестили в Псковском батальоне в возрасте восьми лет; кантонисты Рештик, Бентшик и Нефедов были крещены в армии в возрасте девяти, десяти и двенадцати лет соответ­ ственно53. Один из авторов воспоминаний даже писал, как в батальон кан­ тонистов забрали мальчика пяти лет54. Во всех случаях, подобных этим, нужное количество лет просто прибав­ лялось к возрасту ребенка в документах. В 1829 году военный министр спро­ сил главного врача киевского военного госпиталя, почему уровень заболева­ емости и смертности среди еврейских кантонистов так высок. Тот ответил: Из тысячи шестисот кантонистов, прибывших в 1828 году, половина прибы­ ла из отдаленных районов. В их регистрационных листах значилось, что им по десять лет, однако, судя по тому, что у них еще не выпали молочные зубы, им никак не могло быть больше восьми. В батальоне не имелось средств на то, чтобы отослать их обратно к родителям, поэтому командование вынужде­ но было оставить их в батальоне, зарегистрировав согласно указанному в спи­ сках возрасту55. 53

54 55

Ицкович И. Воспоминания архангельского кантониста // Еврейская старина № 5. 1912. С. 55; Шпигель М. Из записок кантониста // Еврейская старина №5. 1912. С. 250; Гинзбург Ш. Указ. соч. Т. 3. С. 19. Фридберг А. Зихронот ми-йемей неурай (Воспоминания моей юности) // Сефер гашана. №3. 1901. С. 86. Бродський Д. Як до Хреста приводили кантоністів-жидів // Записки історичнофілологічного відділу Української Академії Наук. Кн. XII. Вып. 1. К., 1927. С. 303.

45

Самое яркое описание службы кантонистов в николаевской армии можно найти в воспоминаниях Александра Герцена. В 1835 году Герцен был на три года выслан в Вятку. Неподалеку от этого города, в тысяче верст от Москвы, он встретил группу детей, которых везли в Казань. Он спросил у конвойно­ го, кто эти дети и куда их везут, и произошел следующий разговор: ...И не спрашивайте, индо сердце надрывается; ну, да про то знают першие, наше дело исполнять приказания, не мы в ответе; а по-человеческому некрасиво. — Дав чем дело-то? — Видите, набрали ораву проклятых жиденят с восьми-девятилетнего возраста. Во флот, что ли, набирают — не знаю. Сначала было их велели гнать в Пермь, да вышла перемена, гоним в Казань. Я их принял верст за сто; офицер, что сда­ вал, говорил: “Беда да и только, треть осталась на дороге” (и офицер показал пальцем в землю). Половина не дойдет до назначения, — прибавил он. — Повальные болезни, что ли? — спросил я, потрясенный до внутренности. — Нет, не то чтоб повальные, а так, мрут, как мухи; жиденок, знаете, эдакой чахлый, тщедушный, словно кошка ободранная, не привык часов десять месить грязь да есть сухари — опять чужие люди, ни отца, ни матери, ни баловства; ну, покашляет, покашляет да и в Могилев. И скажите, сделайте милость, что это им далось, что можно с ребятишками делать? Я молчал56.

Герцен продолжает свой рассказ описанием детей: Привели малюток и построили в правильный фронт; это было одно из самых ужасных зрелищ, которые я видал, — бедные, бедные дети! Мальчики двенад­ цати, тринадцати лет еще кой-как держались, но малютки восьми, десяти лет... Ни одна черная кисть не вызовет такого ужаса на холст. Бледные, изнуренные, с испуганным видом, стояли они в неловких, толстых солдатских шинелях с стоячим воротником, обращая какой-то беспомощный, жалостный взгляд на гарнизонных солдат, грубо ровнявших их; белые губы, синие круги под глаза­ ми — показывали лихорадку или озноб. И эти больные дети без уходу, без ла­ ски, обдуваемые ветром, который беспрепятственно дует с Ледовитого моря, шли в могилу57.

Детей определяли в рекруты и в тех случаях, когда по закону требовались взрослые, как добровольную замену одного кандидата другим. Одного подмастерья сапожника, например, хозяин уговорил стать “добровольцем”46 56 57

46

Герцен А. Былое и думы. Собрание сочинений в

Там же.

8 т. Т. 4. М., 1975. С. 225.

вместо сына состоятельного человека. Опекуны мальчика поначалу возра­ жали, но затем согласились с решением своего подопечного, быть может, после того, как им пообещали вознаграждение58. Последний из описанных случаев указывает на еще одну важную сто­ рону набора евреев в армию. Когда было возможно, в рекруты забирали бедняков и безработных, которые не имели связей с руководством общи­ ны. Это достигалось прежде всего с помощью составления очередных книг таким образом, что бедные семьи всегда оказывались первыми в списке и до богатых семей очередь не доходила. Хотя подобную практику нещадно клеймили тогдашние интеллектуалы, а позднее и историки, такой порядок не только дозволялся, но даже поддерживался правительством. Рекрутский набор рассматривался царскими властями как эффективное средство обще­ ственного и экономического контроля. Кагалу, как и мещанским, и кре­ стьянским общинам, разрешалось записывать в рекруты любого его члена за неуплату налогов, бунтарство и прочие виды нарушений общественного порядка. К тому же в 1828 году дополнением к указу о рекрутском наборе евреев кагалу было разрешено объединять маленькие семьи в одну и разби­ вать большие на маленькие по мере надобности. Те немногие документы по набору, которые дошли до наших дней, сви­ детельствуют о широком распространении подобного неравенства. Напри­ мер, гродненский кагал выполнил набор по разнарядке 1828 года исклю­ чительно за счет “неугодных”59. Еще больше письменных свидетельств по­ добной практики можно найти в архивах минской общины, хранящихся в Институте еврейских исследований (ИВО). В 1827 году минский кагал, со­ вместно с еще несколькими меньшими соседними общинами, представил властям список кандидатов в рекруты. Из этого списка сорока одному было больше восемнадцати лет, сорок четыре оставались неженатыми или жили одни. Тридцать не имели постоянного заработка, тринадцать значились как слуги, трое как нищие, еще трое как не имевшие профессии, четырнад­ цать как портные, торговцы или сапожники; сорок девять проживали в городе, двенадцать числились бродягами, а восемь жительствовали в близлежащих деревнях60. Однако, когда начался собственно рекрутский набор, большинство из этих мужчин и юношей не было обнаружено, или у них оказалось освобождение от набора. В результате община со­ ставила новый список из пятидесяти двух потенциальных рекрутов. Из них почти половина была моложе восемнадцати лет, но только двадцать 58 59

Левитац И. Указ. соч. С. 62. Марголис О. Геишхте фун йидн

ин русланд (История евреев в России). М., 1930. С. 328-329. 60 Там же. С. 330-333. В кн.: Левитац И. Указ. соч. С. 64, упоминается этот список, од­ нако статистические данные приведены неточно.

47

три человека проживали одни. Распределение по роду занятий было при­ мерно такое же, однако лишь двадцать четыре были городскими жителями, а остальные двадцать восемь либо жили в деревнях, либо бродяжничали61. Поскольку общая численность мужчин в этих общинах в то время состав­ ляла примерно шесть тысяч человек62, а по разнарядке в том году положе­ но было четыре рекрута на тысячу63, кагалу удалось выполнить свои обяза­ тельства, не нанеся особого экономического ущерба населению. И это был только первый год рекрутского набора евреев. Иногда руководство кагалов злоупотребляло свободой действий, предо­ ставленной им законом, и включало в категорию “неугодных” тех членов ев­ рейской общины, в чьей истинной приверженности вере оно выражало со­ мнение, — хотя в законе было специально оговорено, что подобная практика запрещается. Еврейский писатель Авром-Бер Готлобер в своих воспомина­ ниях рассказывает о том, как в Староконстантинове глава кагала, убежден­ ный хасид, обманом заставил детей, не принадлежавших к хасидам, запи­ саться в рекруты, распространив слух об отмене указа о наборе64. В местечке Рыжан Гродненской губернии руководство общины готово было сдать в ре­ круты бедняка-портного по прозвищу “Лейбечке дер трейфняк”, поскольку он не соблюдал законов субботы и кашрута, однако местный раввин запретил им делать это65. В Вильне строгие приверженцы религиозной традиции из кагального руководства пытались помешать открытию казенных раввинских училищ, внеся сыновей будущих преподавателей в списки рекрутов, однако их намерения были раскрыты и пресечены местными властями66. Поскольку процент несовершеннолетних от общего числа рекрутов был крайне высок, а родители ни за что не желали отдавать своих детей в рекру­ ты, главам кагалов приходилось нанимать специальных людей, чтобы разы­ скивать и красть подходящих кандидатов в рекруты. Такие группы, получи­ 61 62

63 64 65 66

48

Институт еврейских исследований (ИВО), Архивы Минской общины. Группа RG 12. ящик 1, папка 4/197. В самом точном списке демографических данных за этот период, кн.: Милютин В. Хозяйственное устройство и состояние еврейских обществ в России // Журнал Министерства внутренних дел. № 5. 1850. С. 262 — мужское население еврейской общины г. Минска и близлежащих городов официально составляло 6445 человек. Таким образом, можно предположить, что за одно поколение до этого оно составля­ ло примерно 6000 человек. См. ссылку на таблицу в примеч. 21. Готлобер А. Зихронот ми-йемей неурай (Воспоминания о моей юности) в его кн.: Зихронот у-масаот / Ред. Р. Голдберг. Иерусалим, 1976. С. 206. Пинес Д. Борьба схаперами // Еврейская старина. № 8. 1915. С. 396-397. Деревянский И. Ди бациунг фун дер гезелшафтун дирегирунгскрайзн цурабинер­ шул (Отношение общества и властей к раввинским семинариям)// YIVO-Bleter. № 10. 1936. С. 14-19.

ли название “хаперы” (от идишского глагола хапн — хватать, ловить), или “ловчики”. Вскоре они стали достаточно обычным явлением на территории черты. Их презирало и ненавидело большинство евреев. В начале правле­ ния Николая I в обязанности хаперов входил розыск беглых солдат и похи­ щение маленьких детей. Эта “работа” приносила немалый доход: помимо вознаграждений от правительства и жалованья от кагала, хаперы часто ос­ вобождали украденных детей за выкуп и заменяли их новыми. Мемуарная литература об этом времени изобилует конкретными при­ мерами коварства хаперов. Два нижеприведенных случая можно считать достаточно характерными. В городе Каменец, несмотря на усилия своих друзей и соучеников, хаперами был схвачен Иоселе, восьмилетний сын умершего богатого извозчика. Мать Иоселе отправилась за ним в БрестЛитовск, однако была отослана назад в Каменец, где и умерла несколько дней спустя. Прошел год, и Йосель вернулся в Каменец с батальоном сол­ дат, но к тому времени он уже превратился в безучастного ко всему дурачка, и жить ему оставалось недолго67. Еврейский писатель И. Л. Левин расска­ зывал о том, как шел по улице в Минске и увидел, как у одного из еврейских домов остановился экипаж, оттуда вышли шестеро мужчин и направились в дом. Через некоторое время они появились, таща за собой мальчика, во рту у которого был кляп. За ними с криками и плачем выбежала мать мальчика, но хаперы оттолкнули ее и уехали вместе с ним68. Однако по-настоящему хаперы активизировались после того, как в июле 1853 года вышел закон, разрешавший еврейским общинам сдавать в рекру­ ты любого странствующего без паспорта еврея, в счет восполнения рекрута, числившегося в качестве недоимки от общины69. Группы хаперов бродили по улицам, хватая всех без разбора. Частенько случалось, что обычные ев­ реи хватали ребенка или взрослого и передавали его хаперам, чтобы спасти от призыва сына и брата. Случались поистине вопиющие истории. В Житомире одна бедная жен­ щина отправилась в пятницу после полудня с двумя маленькими детьми в лавку, чтобы попросить денег на субботний хлеб. Когда хозяин лавки узнал, что она из Киевской губернии, он подмигнул своему сыну, и тот схватил старшего из детей и отнес его хаперам70. В Волыни один такой ловчик за три месяца умудрился украсть и продать десять мальчиков. Впрочем, позже и он сам попался без паспорта в Житомире и был записан в рекруты71. 67 Котик Е. Мои воспоминания. М., 2009. С. 134-137. 68 Левин И. Зихронот ве-районот (Воспоминания и думы)// Сефер га-йовель ли-хвод Нахум Соколов. Варшава, 1904. С. 357. 69 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 217. 70 Берман И. Шнот раину раа (Годы наших бед) // Га-мелиц. 1861. С. 209. 71 Там же.

49

Подобные истории можно рассказывать бесконечно, однако приведу последний пример, чтобы завершить картину трагического хаоса, объяв­ шего еврейские общины в результате новой политики Николая I. Одна бедная крестьянка попросила жену еврейского мясника дать ей немного ко­ шерного мяса, чтобы накормить двух еврейских мальчиков, которых она прятала. Жена мясника, которую муж уверил в том, что ее собственные сы­ новья надежно спрятаны у его друга-христианина в городе, ухватилась за возможность найти для них замену и спросила у наивной крестьянки, где прячутся эти дети. Потом она поспешила к хаперам и сообщила им о своем открытии. Когда хаперы вернулись с мальчиками, жена мясника с ужасом узнала в них своих собственных сыновей72.

Реакция Прежде чем подобные отчаянные поступки стали обычным явлением, рус­ ские евреи откликнулись на политику набора в соответствии со своим тради­ ционным мировоззрением. Первоначальной их реакцией на указ 1827 года были уныние, страх и настроения мистического толка. Все мастерские ремесленников были заброшены, — рассказывал А. М. Дик, ев­ рейский писатель из Вильны, — никто не женился, а многие помолвки были ра­ зорваны. Одни евреи готовились к отъезду в Палестину, другие поспешно всту­ пали в купеческие гильдии. Калеки благодарили небеса за свои увечья, един­ ственный сын стал благословением, горбуны превратились в аристократов73.

Естественная уверенность благочестивых евреев в том, что указ является Божьей карой, подкреплялась совпадением обнародования указа о рекрут­ ском наборе евреев с началом Слихот — ежегодных дней покаяния. Про­ поведники нашли древние тексты, которые доказывали, что указ будет от­ менен, если евреи покаются. Синагоги были и днем и ночью полны мо­ лящимися, увеличились пожертвования на благотворительность, и все это в надежде на то, что, в соответствии с литургическими текстами, “покая­ ние, молитва и благотворительность способны отменить суровый приго­ вор”. В то время как руководители общин созывали собрания, чтобы обсу­ дить кризисную ситуацию, сотни людей стекались на кладбища и молили души своих покойных родителей о заступничестве. В одном городке народ­ 72 Фридберг А. Указ. соч. С. 44-45. 73 Дик А. Дер эрстер набор (Первый рекрутский набор). Вильна, 1871. С. 18.

50

ный проповедник на глазах у притихшей толпы вложил в руки покойни­ ка послание к Всевышнему в надежде на то, что это убедит Его заставить Николая I передумать74. Когда стало очевидно, что одного покаяния недостаточно, евреи не ста­ ли склонять головы пред волей царя. Способы, которые они использова­ ли, чтобы избежать рекрутчины, были сходны с теми, которые применялись русскими крестьянами. Они скрывались в лесах, отрезали себе пальцы на руках и ногах или убегали за границу. Волынский губернатор доложил, что такие побеги были настолько распространены среди евреев в его губернии, что нередко во время набора во многих еврейских общинах не оказывалось ни одного человека, годного в рекруты75. Если евреям не удавалось избежать рекрутского набора, они защища­ лись с помощью традиционных мер сопротивления внешней угрозе — сильнейшей сплоченностью и укреплением веры. В результате число сту­ дентов традиционных еврейских школ, хедеров и ешив, значительно воз­ росло в период правления Николая I. Многие родители, которые до этого долгое время не желали отдавать детей в подобные школы, осознали, что религиозное образование необходимо. Они делали это для того, чтобы их дети могли противостоять крещению, так как опасались, что тех заберут в рекруты без надлежащего знания законов иудаизма, а также рассчитыва­ ли на то, что руководители кагала не будут записывать в рекруты юношей, прилежно изучающих Талмуд76. Эта внутренняя реакция на действия николаевского правительства яв­ лялась достаточно симптоматичной и свидетельствовала о глубоком ин­ туитивном недоверии к нееврейским властям, которое было характерно для евреев диаспоры. Что же касается русских евреев, новые указы о при­ зыве вызвали ужас, но не удивление: безбожные законы, направленные на обращение евреев, были естественным и предсказуемым результатом Изгнания. В растерянность повергла неожиданная роль, которую еврей­ ские руководители приняли на себя в новой системе рекрутчины. Не­ мыслимым было то обстоятельство, когда один еврей действовал про­ тив другого такими средствами и методами, которые прежде невозмож­ но было и представить, а страдания не принимали на себя в равной мере 74 Готлобер А. Указ. соч. С. 157-159. Профессор Гершон Д. Коэн рассказал мне об ин­ тересных параллелях и прецедентах с письмом-молитвой — например, в древней ре­ лигии шумеров. О ней см.: Hallo William W. Individual Prayer in Sumerian: The Continuity ofa Tradition // Journal of the American Oriental Society. № 88.1968. P. 71-89. 75 Примеры народных песен на эту тему, см.: Гинзбург Ш. Указ. соч.; Гинзбург С., Марек П. Еврейские народные песни в России. СПб., 1901. С. 42-46. 76 Фин Ш. Дор ве-доршав (Поколение и те, кто его искал) // Га-Кармель. № 4. 1879. С. 193-196. См. также с. 148-154.

51

все евреи. Сила традиционного еврейского общества всегда проявлялась в солидарности и сплоченности. Хотя в общине также были, разумеется, различные социальные и экономические группы, несмотря на утверждения марксистских историков, еврейский мир никогда по-настоящему не разде­ лялся на классы. Разумеется, различные сектантские движения и политиче­ ские кризисы восемнадцатого столетия несколько ослабили эту солидар­ ность и сплоченность евреев. Ее масштабы и природа далеко не однознач­ ны и являются предметом историографических споров77. Однако очевидно, что в начале XIX века сущностный характер еврейского единства удавалось сохранять в неизменности. Враждующие группировки в конце концов объ­ единялись, чтобы противостоять общему внешнему врагу. Однако антаго­ низм, вызванный введением рекрутского набора, так никогда и не исчез, поскольку это было противостояние совершенно нового типа. Отныне ев­ рей притеснял еврея. Пожалуй, самое пронзительное описание потрясения, охватившего ев­ реев в результате такого развития событий, можно найти в воспоминаниях еврейского писателя Буки бен-Иогли (Йегуда Лейб Каценельсон), расска­ зывающих об отношении его бабушки к хаперам. Поначалу она думала, что хаперы — это филистимляне или амалекитяне, однако вскоре все поняла и сказала своему внуку: Нет, дитя мое, к нашему несчастью, все хаперы были евреями, с бородами и пейсами. И в этом наша главная беда. Мы, евреи, привыкли к нападкам, наве­ там и безбожным указам иноверцев — все это длится с незапамятных времен, и такова наша участь в Изгнании. В прежние времена были христиане, кото­ рые держали в одной руке крест, а в другой нож и говорили: “Еврей, поцелуй крест или умри”, и евреи предпочитали смерть отступничеству. А теперь при­ ходят евреи, которые крадут детей и посылают их в армию, чтобы они сдела­ лись отступниками. Такого наказания нет даже в Торе, в списке самых ужасных проклятий. Евреи проливают кровь своих собратьев, а Всевышний молчит, и молчат раввины...78 77 См. различные мнения по поводу влияния хасидизма на общество в кн.: KATZ J. Tradition and Crisis. N.Y, 1961, гл. 21 и 22, и Ettinger Sh. The Hasidic Movement — Reality and Ideals в кн.: Ben Sasson H. H., ed. The Jewish Society Through the Ages. N.Y., 1972. P 251-256. Современные исследования: см. сборник статей — Hasidism Reappraised / ed. by Rapoport-Albert A. London, Portland, Oregon. 1997; Асаф Д., Сагив Г. Хасидизм в царской России: исторические и социальные аспекты в кн.: История еврейского на­ рода в России. От разделов Польши до падения Российской империи. 1772-1917. Иерусалим, М., 2012. С. 101-146. —Примеч. науч. ред. 78 См. его воспоминания: Ма ше-рау эйнай ве-шамеу ознай (Что видели мои глаза и слы­ шали мои уши). Иерусалим, 1947. С. 14.

Потрясение вскоре сменилось гневом и горечью, которые невозможно было выразить привычными формами протеста. В результате в еврейском обществе произошел невиданный раскол: в черте оседлости начались мно­ гочисленные бунты и нападения на хаперов и их нанимателей из кагала. Число доносов властям резко возросло, а несколько групп евреев пошли на радикальный шаг, подав ходатайство о правовом отделении от общины. Все эти действия серьезно подорвали автономную структуру общины, чья власть все больше и больше ущемлялась и ограничивалась правительством79. Поскольку прежнее устройство еврейского общества в России оказалось несостоятельным, необходимо было учредить новый порядок. В связи с тем, что традиционное мировоззрение осложнила новая политическая право­ вая реальность, необходимо было найти новые идеи и идеологии. В этих параллельных процессах опыт политики рекрутского набора играл ключе­ вую роль. Однако при дворе и в Санкт-Петербурге рекрутский набор яв­ лялся только первым шагом в формировании новой политики в отноше­ нии евреев.

79 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 113-120.

Глава 2

Политическое наступление

...Деспотизм никогда не бывает так опасен, как в тех случаях, когда он при­ творяется, что творит благо, надеясь оправдать своими намерениями самые чудовищные поступки, и тогда оказыва­ ется, что у зла, которое выдает себя за избавление, нет никаких ограничений.

Кюстин

Положение 1835 года Политика Николая I в отношении евреев базировалась на двух столпах: призыв в армию и обращение за время службы в православие. После того как царь убедился, что обе цели достигнуты, евреи почти перестали ин­ тересовать его. Его политика уже почти не касалась их. А когда все же возникала какая-либо проблема, у него уже было готовое решение: за­ брать виновников в армию, повысить рекрутскую разнарядку, обратить в православие. Если же эти столь простые меры были неприменимы, Николай I пред­ почитал полагаться на опыт своих предшественников. Однако этот опыт не всегда был приемлемым из-за отсутствия систематизированного законода­ тельства. Поэтому в рамках общей программы по упорядочиванию и ре­

54

дактированию законов Николай I приказал Еврейскому комитету привести в порядок все законы, касающиеся евреев. Целью подобной систематизации было не изменение, а прояснение за­ конодательства, однако в ходе этой работы мнения в высших правящих сфе­ рах разошлись. Департамент законов Государственного совета выдвинул ряд смягчающих поправок к проекту “Положения о евреях”, подготовленному Еврейским комитетом. Эти поправки призывали прекратить выселение ев­ реев из деревень и из Киева, разрешить еврейским купцам первой гильдии проживать на всей территории страны, а также смягчить систему рекрутского набора, особенно когда дело касалось несовершеннолетних рекрутов1. К сожалению, кто и по какой причине предложил эти поправки, остает­ ся неизвестным. Однако вполне логично предположить, что это было сде­ лано из финансовых соображений: законодатели опасались сокращения поступлений в казну, а также надеялись на вознаграждение от благодарных еврейских ходатаев2. Разумеется, Николай I ни в коей мере не был обязан принимать во вни­ мание эти рекомендации. Тем не менее он согласился с первой из них, в ко­ торой речь шла о прекращении высылки евреев из деревень. Вторая поправка отвергнута двумя третями голосов членов Государственного совета и самим императором, однако разрешенный срок пребывания за чертой оседлости для гильдейских купцов был продлен. С третьей поправкой не согласились члены Государственного совета, причем с перевесом всего в один голос. Им­ ператор отказался от этой поправки, как, впрочем, и от последней3. Конечный результат упомянутых выше преобразований оказался значи­ тельнее, чем можно было ожидать. В “Положении о евреях”, обнародован­ ном 13 апреля 1835 года, наряду с большинством статей, взятых из “Поло­ жения” 1804 года Александра I, и законами, принятыми за прошедший пе­ риод, появились некоторые немаловажные изменения4. Во-первых, границы черты оседлости были наконец-то четко опреде­ лены5 и оставались неизменными вплоть до Первой мировой войны. Ее 1

2 3 4

5

Dubnov S. History of the Jews in Russia and Poland. Philadelphia, 1916-1920. Vol. 2. P 34-37; Гессен Ю. История еврейского народа в России М., Иерусалим, 1993. Т. 2. С. 47. —

Примеч. науч. ред. К сожалению, найти первичные источники не представляется возможным и приходится полагаться на вторичные источники, не отличающиеся достаточной точностью в деталях. Гессен Ю. Указ. соч. Т. 2. С. 47. Это “Положение” см.: Полное собрание законов Российской империи. 1825-1855: В 30 т. СПб., 1830-1856. 2-е издание. Т. 10. № 8054; Леванда В. Полный хронологиче­ ский сборник законов и положений, касающихся евреев. СПб., 1874. № 304. Для яс­ ности номера статей указаны в самом тексте. Несмотря на утверждения во многих учебниках и картах, Царство Польское никог­ да не входило в состав территории черты оседлости. В общем и целом политический

55

территория полностью включала Гродненскую, Виленскую, Волынскую, Подольскую, Минскую и Екатеринославскую губернии; Киевскую губер­ нию, кроме самого Киева; Херсонскую губернию, кроме города Николае­ ва; Таврическую губернию, за исключением Севастополя; Могилевскую и Витебскую губернии, кроме деревень; Черниговскую и Полтавскую губер­ нии, за исключением казенных и казацких поселений, и уже существующие еврейские общины Курляндии, Риги и Шлока, а также все деревни и села, отстоящие не ближе пятидесяти верст от западной границы империи (пара­ графы 3, 4, 5). На этой территории евреям были предоставлены свобода пе­ редвижения, а также право приобретать всякого рода недвижимую собствен­ ность, кроме поместий с крепостными (параграф 12). Насильственное высе­ ление запрещалось; эта поправка была принята в виде отдельного закона еще до обнародования всего “Положения”6. Временное пребывание за чертой оседлости было разрешено на период вхождения в наследство, рассмотрения различных вопросов в суде, учебы и торговых операций. Гильдейским куп­ цам дозволялось ездить в обе столицы, а также в портовые города и жить в Москве в течение полугода, то есть в шесть раз дольше, чем прежде (параграф 51). Впервые в истории еврейские купцы получили возможность приезжать на крупные торговые ярмарки за чертой оседлости, например Нижегород­ скую, Ирбитскую, Коренную, Харьковскую и Сумскую (параграф 51). Еще одним важным изменением явилось разрешение еврейским купцам и мещанам избираться в органы местного самоуправления “на том же осно­ вании, что и лицам других вероисповеданий” (параграф 77). Это было от­ клонением от множества правил, в соответствии с которыми в одних горо­ дах евреи могли занимать государственные должности, а в других нет7. Так­ же впервые был ограничен минимальный возраст вступления в брак: 18 лет для мужчин и 16 лет для женщин (параграф 17). “Положение” обязывало каждого раввина произносить клятву верности Российскому государству и его законам; сопутствующим примечанием еврейским общинам было раз­ решено выделять нескольких ученых евреев в помощь раввину, если он не справлялся со своими обязанностями ( параграф 90).

6 7

56

и правовой статус евреев в Царстве Польском в корне отличался от статуса россий­ ских евреев, что объяснялось различиями в политических, правовых и общественных структурах государств, в которых они жили. ПСЗ. Т. 10. № 8052; Леванда В. Указ. соч. № 303. На территории черты оседлости периодически ходили слухи о подобном поста­ новлении, что приводило к интересным демографическим и общественным откло­ нениям от нормы. По этому вопросу см.: Гальперин И. Нисуэй бегала бе-мизрах Эропа. (Паническое заключение браков в Восточной Европе) // Цийон. 1962. № 27. С. 36-58. Ограничения возраста вступления в брак для евреев существовали, конечно, не только в России. О подобных ограничениях в Германии и Австрии см., например: KatzJ. Out of the Ghetto. Cambridge, Mass., 1973. P. 10, 163-164, 194.

В дополнение к этим изменениям в "Положении” 1835 года заново ут­ верждались статьи "Положения” 1804 года, касающиеся других вопросов. Ев­ реям все так же было запрещено держать работников-христиан, за исключе­ нием сфер земледелия, фабричного производства и торговли (параграф 15). Колонизация, как и прежде, поощрялась, причем были сделаны уступки в налоговых и земельных вопросах (параграфы 121-147). Откупы во всех своих проявлениях, включая торговлю спиртным, были разрешены евреям на тех же основаниях (параграф 64). Полномочия и обязанности кагала и синагоги также остались без изменений (параграфы 67, 98-103), как и нало­ говое законодательство; однако было обещано появление новых налоговых предписаний (параграф 75). Статьи "Положения” 1804 года, разрешавшие еврейским детям посещать любые учебные заведения, тоже остались неиз­ менными, как и важнейшее право евреев на собственную образовательную систему хедеров и ешив (параграфы 104-117). И наконец, жизнь евреевиностранцев, приезжавших в Россию или проживавших в ней, регулирова­ лась прежними законами и ограничениями (параграфы 118-121).

Редакции и поправки “Положение” 1835 года задумывалось как краткий свод законов о евреях, до­ кумент, содержащий исчерпывающую информацию об их статусе в импе­ рии. Однако вскоре выяснилось, что те, кто работал над проектом "Поло­ жения”, без должного внимания отнеслись к некоторым важным аспектам взаимоотношений власти с евреями. Почти сразу же после обнародования "Положения” 13 апреля, был принят ряд уточняющих поправок, в результа­ те восстановивших прежнюю неразбериху в законодательстве о евреях, ко­ торую "Положение” призвано было устранить. Таким образом, 22 апреля 1835 года в Государственном совете вновь был поднят вопрос о гильдейских купцах-евреях. Было предложено в качестве компенсации за ограничения, существовавшие для еврейских купцов пер­ вой, наиболее привилегированной гильдии, уменьшить налоги на 20 про­ центов. Это была единственная поправка, одобренная Николаем I 31 мая8. В более тщательной доработке нуждался вопрос о праве евреев избирать­ ся в органы городского самоуправления. Скорее всего, авторы "Положения” не имели точного представления о том, что делали, когда формулировали его 77-й параграф. Без соответствующего разрешения Государственного совета 8

ПСЗ. Т. 10. № 8192; Леванда В. Указ. соч. № 307. Ни в одном из классических тру­ дов по истории российского еврейства нет ссылок на этот указ.

57

и царя они не могли нарушить традицию, установившуюся со времен прав­ ления Екатерины II, да такой шаг никогда и не был бы одобрен. Формули­ ровка этого параграфа, видимо, была одной из многочисленных ошибок некомпетентных чиновников, которые не имели никакого представления о жизни и быте евреев и относились к ним безразлично. Сразу же после об­ народования “Положения” местные чиновники начали возражать против ряда статей и, в частности, против вышеупомянутого параграфа о праве ев­ реев избираться в органы городского самоуправления. Поскольку в тот мо­ мент общее законодательство в сфере самоуправления в Западных губерни­ ях тоже находилось в стадии разработки, был принят именной указ, соглас­ но которому лишь треть членов магистрата или городского совета могли составлять евреи, а в Киеве и Вильне им вообще запрещалось заседать в этих органах местного самоуправления9. Однако этот указ не удовлетворил власти на местах: оставалось еще не­ мало должностей, которые евреям раньше было запрещено занимать; сле­ довало также решить вопрос с местными традициями. Например, в ли­ товских губерниях евреям никогда не разрешалось занимать какие-либо должности в органах городского управления. На это указывал генерал-гу­ бернатор В. А. Долгоруков, который просто-напросто отказался следовать новому законодательству, пока правительство не внесет коррективы. Это наконец было сделано в 1839 году в форме нового уточняющего закона. За исключением Вильны и Киева, евреям разрешалось избираться в городской совет или магистрат отдельно от христиан; они также могли входить в ко­ миссии по расквартированию войск и налоговые комитеты и представлять свое сословие на различных собраниях. В любом случае число евреев не могло превышать одной трети от общего числа членов городского совета или магистрата. Им также запрещалось занимать должность бургомистра и иметь представительство в губернском совете и полицейских органах. По­ следние два ограничения были предложены Долгоруковым, одержавшим в конце концов пиррову победу: теперь эти правила должны были приме­ няться во всех Западных губерниях, включая его собственную10. Одновременно были пересмотрены параграфы 27 и 32 “Положения”, согласно которым евреям разрешалось заниматься хлебопашеством на зем­ лях, выделенных им из государственной собственности министром финан­ сов. Поскольку в черте оседлости была острая нехватка пахотных земель, министр финансов Е. Ф. Канкрин решил незамедлительно применить эти статьи на практике, направив евреев покорять безлюдные сибирские рав­ нины. Этот план был одобрен Комитетом по Западным губерниям в кон­ 9 ПСЗ. Т. 11. № 9226; Леванда В. Указ. соч. № 328. 10 ПСЗ. Т. 11. № 12 486; Леванда В. Указ. соч. № 404; Гессен Ю. Указ. соч. Т. 2. С. 52.

58

це 1835 года, а затем и Комитетом министров, в результате 15 154 десятины земли были выделены для еврейской колонизации в Тобольской губернии и Омском округе в Сибири11. Как нередко случалось, получив предложение о поселении на новые земли, очень многие евреи подали заявки на пере­ селение. Желающих оказалось столько, что Канкрину пришлось выделить еще 13 363 десятины, чтобы соблюсти требуемые размеры земельного наде­ ла на одного поселенца12. Когда прошение о выделении евреям дополнительных участков зем­ ли было представлено Николаю I, он немало удивил своих советников, приказав приостановить их переселение в Сибирь. Очевидно, министр внутренних дел Д. Н. Блудов и начальник Третьего отделения А. X. Бен­ кендорф убедили Николая I в том, что переселение в Сибирь не улучшит моральное состояние евреев и на новых землях они, скорее всего, сно­ ва займутся все той же коммерцией, что плохо скажется на благососто­ янии местного населения. Более того, Николаю I не хотелось создавать прецедент, разрешив евреям проживать на территориях, не указанных в “Положении”13. В итоге царь вскоре повелел не только о прекращении ев­ рейской колонизации Сибири, но и “обращении” находящихся в пути для “водворения” в Новороссию14. Как и было обещано в 75-м параграфе “Положения”, в октябре 1839 года вышло новое постановление о так называемом коробочном сборе15. Коро­ бочный сбор был основным внутриобщинным налогом, использовавшим­ ся для выплаты податей и погашения долгов, а также служил для общинных и благотворительных нужд. В порядке выплаты и сбора этого налога за дол­ гие годы появилось столько особых деталей, что правительство не желало, да и не могло регулировать его, а лишь издавало указы, касавшиеся отдель­ ных его аспектов. Только во второй половине 1830-х годов Министерством финансов была предпринята попытка исчерпывающего исследования это­ го налога. В результате вышел закон, согласно которому коробочный сбор принадлежал еврейской общине, но взимался под контролем местных вла­ стей. Существовало два вида коробочного сбора: общий налог, являвший­ ся обязательным для всех еврейских общин, получавшийся из дополнитель­ ной платы за убой и продажу кошерного мяса, и вспомогательный сбор, на­ лагавшийся по желанию кагала и исчислявшийся как процент от всех торговых операций и операций с собственностью, а также от производства ритуальных 11 12 13 14 15

ПСЗ. Т. 11. № 9722; Леванда В. Указ. соч. № 336. ПСЗ. Т. 2. № 9843; Леванда В. Указ. соч. № 338. Никитин В. Евреи-земледельцы. СПб., 1887. С. 191-221. ПСЗ. Т. 12. № 10242; Леванда В. Указ. соч. № 345: ПСЗ. Т. 14. № 12940; Леванда В. Указ. соч. № 409; см.: Левитац И. Указ. соч. С. 55-59.

59

еврейских одежд. Оба вида коробочного сбора отдавались на откуп евре­ ям и контролировались кагалом. Сословные сборы и доход с бань, а также различные штрафы тоже добавлялись к коробочному сбору, однако должны были выплачиваться напрямую властям. В “Положении” был совершенно упущен из виду один из важнейших аспектов жизни евреев, последний раз рассматривавшийся законодателями в 1826 году, а именно — цензура еврейских книг. Хотя контроль над изда­ нием и ввозом из-за границы еврейских книг был усилен после восшествия на престол Николая I, цензура, которой они подвергались, была далеко не эффективной — прежде всего из-за огромного числа печатных изданий в маленьких городках черты, а также тесных связей российских евреев с еди­ новерцами в Австрии и Пруссии. В начале 1830-х годов до нескольких ми­ нистерств дошли сведения о большом количестве не подвергшихся цензуре книг в еврейских библиотеках. Авторами этих докладов — а по сути, доно­ сов — были маскилим, сторонники еврейского Просвещения — Гаскалы, которые надеялись заручиться поддержкой властей в борьбе против хаси­ дов, выпускавших огромное число религиозной и агиографической лите­ ратуры, ускользавшей от контроля цензоров16. На тот момент правительство еще не успело выработать линию взаимо­ отношений с маскилим. Различные министры периодически оказывали по­ мощь некоторым представителям этого движения, подававшим прошения о материальной помощи, — как, например, поступил публицист, прозванный “отцом Гаскалы в России”, Ицхак-Бер Левинзон в 1828 году17. Однако это не означало, что правительство сознательно принимало чью-либо сторону в ев­ рейских спорах; любой, кто сообщал о евреях, ведущих подрывную работу, получал вознаграждение. Правительство не удосуживалось разбирать споры между евреями-“просветителями” и евреями-“обскурантистами”: министр внутренних дел граф Д. Н. Блудов, например, отреагировал на доносы по поводу книг, не прошедших цензуру, заявив, что не видит разницы между ха­ сидами и их противниками — все они фанатичные, невежественные евреи18. Интересная переписка Уварова и Блудова на эту тему хранится в материалах Саула Гинзбурга. Архив Ривкинда. Еврейский Университет. Папка 22/3. № 2. § I-V Выдержки из этой переписки были опубликованы в анонимной статье “Цензура в царствование Николая I” // Русская старина. 1903. № 107. С. 658-663. Описание доносов маскилим можно найти в кн.: Гинзбург Ш. Гисторише верк (Труды по истории). Нью-Йорк, 1937. Т. 1. С. 50-53; Цинберг Й. Гешихте фун дер литературе бай йидн (История ев­ рейской литературы). Нью-Йорк. 1966. Б. 10. С. 67-69. Один из наиболее любопыт­ ных доносов был написан И.-Б. Левинзоном и воспроизведен в его кн.: Бейт га-Оцар (ШоршейЛеванон) (Сокровищница: корни Ливана). Вильна, 1871. С. 295. 17 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 72-75. 18 См. переписку, о которой идет речь в примеч. 16. О еврейском Просвещении (Гаскале) см: Залкин М. Еврейское Просвещение в Российской империи // История 16

6о

Однако огромные склады не прошедших цензуру книг, независимо от их происхождения, все-таки вызвали интерес Блудова и возбудили его бюрократический аппетит. В результате в октябре 1836 года он предложил ввести новый закон о цензуре, который выходил за рамки всего прежнего законодательства. Принадлежавшие евреям книги, не прошедшие цензуру или ввезенные без разрешения властей, следовало сдать в течение года в местные полицейские органы. Особая раввинская комиссия обязана была рассмотреть всю эту литературу и сообщить о неподобающих изданиях в Министерство внутренних дел. Впоследствии любая не прошедшая цен­ зуру книга, найденная у еврея, могла служить основанием для сурового наказания. В целях облегчения контроля над еврейскими книгами все ев­ рейские типографии должны были быть закрыты, кроме одной в Вильне и одной в Киеве (позднее в Житомире), куда должны были быть назначены специальные цензоры19. Маскилим были разочарованы: передача цензорских полномочий равви­ нам являлась, с их точки зрения, поражением. Однако предложенной зако­ ном раввинской цензуре не суждено было состояться, так как число сдан­ ных в полицию книг было настолько велико, что Блудов приказал чиновни­ кам просто-напросто сжечь накопившуюся литературу20. Подобный указ был типичен для цензурной политики Николая I 1830-х и 1840-х годов, когда пресловутое Третье отделение все в большей степени контролировало громадный цензурный аппарат Российского государства21. Однако, несмотря на многочисленность, имперские российские цензоры плохо справлялись со своими обязанностями; как отметил Исайя Берлин, цензура в России XIX века была препятствием, порой способным свести с ума. ... Однако она была, как и многое другое в старой России, неэффективной, продажной, бездеятельной, еврейского народа в России. От разделов Польши до падения Российской империи. 1772-1917. Иерусалим, М., 2012. Т. 2. С. 164-187. —Примеч. науч. ред. 19 ПСЗ. T. 11. № 9649; Леванда В. Указ. соч. № 334. См. также: Эльяшевич Д. Правительственная политика и еврейская печать в России. 1797-1917: Очерки истории цензуры. СПб.; Иерусалим, 1999. С. 125-266; его статью: Правительственная цензура еврейских изданий в Российской империи // История еврейского народа в России. Т. 2. С. 90-93. — Примеч, науч. ред. 20 См.: Цензура в царствование Николая I // Русская старина. 1903. Т. 114. С. 658-669. 21 См.: Monas S. The Third Section: Police and Society in Russia under Nicholas I. Cambridge, Mass., 1961. P. 133-196. Современная литература: Мустонен П. Собственная Его Императорского Величества Канцелярия в механизме властвования института самодержца. 18121858: К типологии основ имперского управления. Хельсинки, 1998; Чукарев А. Тайная полиция России: 1825-1855 гг. М., 2005. —Примеч, науч. ред.

61

частенько бестолковой или умышленно мягкой. Изобретательные и отчаянные люди всегда могли найти лазейку, и поэтому далеко не все подрывные издания удавалось задержать22.

Действительно, несмотря на вмешательство полиции и ее осведомителей, в николаевской России печаталось огромное количество еврейских книг: сотни постановлений, опирающихся на еврейское законодательство, хасид­ ская агиографическая литература, небольшие дешевые книги на идише и прочие издания23. Таким образом, значение этого эпизода заключается не в его послед­ ствиях, а в том, что он предвосхитил новую расстановку сил: правитель­ ство теперь действовало заодно с просвещенными евреями против тра­ диционного еврейского общества. На данном этапе этот союз находился еще в зародыше; власти тогда еще не осознали, какие возможности откры­ вает перед ними грядущий раскол еврейской общины. Однако вскоре это осознание пришло и привело к радикальным изменениям жизни евреев России.

Реформы Киселева Предложения, касавшиеся евреев, вносили не только маскилим. Из-за по­ стоянного ухудшения экономической ситуации в Западных губерниях тео­ рия о том, что евреи виноваты в бедности украинских и белорусских губер­ ний, стала, как никогда, популярной среди местных чиновников, которые в своих докладах вышестоящему начальству предложили против них целый ряд репрессивных мер. К середине 1840 года при дворе скопилось доволь­ но много таких докладов, и Николай I поручил Государственному совету решить, нужно ли выработать новую политику в отношении евреев. Од­ нако Государственный совет встал на защиту своей прежней позиции и от­ верг рекомендации чиновников, посчитав, что уже существующего законо­ дательства вполне достаточно24. Вследствие этого Николай I обратился к своему наиболее деятельному советнику, графу П. Д. Киселеву, который в то время проводил радикаль­ ную реформу, непосредственно связанную с положением крестьян, и по­ I. A Marvellous Decade. P. 2 // Encounter. 1955. № 26. P. 28. О публикации книг на древнееврейском языке и идише в России этого периода см. статьи, цитируемые в кн.: Шунами С. Библиография еврейских библиографий. Иерусалим, 1969. № 2979-2986; 2951-2974. 24 Гессен Ю. Указ. соч. Т. 2. С. 78. 22

23

62

Berlin

просил его рассмотреть все доклады. За короткое время Киселев представил государю записку “Об устройстве еврейского народа в России”, которая из­ менила правительственный курс в еврейском вопросе25. Записка состояла из мешанины устаревших данных, собранных предыду­ щими еврейскими комитетами, и стандартных искаженных представлений о еврейской религиозной традиции и экономической деятельности, характер­ ных для всех подобных документов со времен раздела Польши. Таким обра­ зом, согласно записке, причинами “отчуждения евреев от общего граждан­ ского устройства” были: 1) религиозные учения Талмуда, внушавшие евреям идею избранности, благодаря которой они призваны политически и эко­ номически господствовать над другими народами и поэтому могут считать себя свободными от каких-либо моральных обязательств перед христианами или же не нести ответственности перед нееврейскими судами; 2) кагалы, су­ ществовавшие для прикрытия разрушительной деятельности еврейского суда и осуществлявшие неограниченный контроль над евреями, делили эту власть лишь с раввинами; 3) коробочный сбор, тайно контролируемый кагалом и усугублявший униженное положение еврейских масс перед их старейшина­ ми; 4) традиционная одежда евреев, не имеющая религиозного значения и служащая лишь для отделения их от остального населения26. Записка опубликована из архивных источников С. Дубновым в его статье: Исторические сообщения: Подготовительные работы по истории русских евре­ ев // Восход. 1901. Кн. 4. С. 25-40 и Кн. 5. С. 3-21. По ряду причин Дубнов оста­ вил имя автора записки под вопросом, указав, что ему доподлинно известно лишь то, что Киселев осуществлял надзор над ее редактурой и доставкой. Однако хроно­ логия написания записки и назначения комитета, установленная Ю. Гессеном на ос­ нове архивных материалов самого Еврейского комитета и частично приведенная в кн. “Казенные еврейские училища. Описание дел бывшего архива Министерства народ­ ного просвещения” (Петербург (sic), 1920 / ред. С. Г. Лозинский) не оставляет ника­ ких сомнений касательно участия Киселева в написании этой записки. См.: Гессен Ю. Указ. соч. Т. 2. С. 78. 26 См.: Записка. С. 30-35. К сожалению, все источники этих ложных и часто курьезных взглядов проследить невозможно. Единственное опубликованное исследование, ци­ тируемое в примечаниях к записке, — это книга Histoire philosophique des Juifs depuis la décadence de Machabées малоизвестного французского историка Жана Баптиста Капфига, вышедшая в Брюсселе в 1834 г., из которого Киселев позаимствовал толь­ ко точные фактические данные. Ложные “свидетельства”, цитируемые П. Киселевым, были взяты из докладов, представленных различным еврейским комитетам псевдо­ учеными и выкрестами, осуждающими иудаизм, а также из писем наивных маскилим, вырванных из контекста властями. Пока архивы еврейских комитетов не станут до­ ступны для ученых, этот вопрос, как и многие другие, останется неразрешенным. Тем не менее, очевидно, что большая часть этого доклада основана на домыслах о моральной деградации евреев и пользе, которую они бы могли принести государству, характерных для Западной Европы той эпохи и сформировавшихся главным образом на основе “ев­ рейской политики” Запада. См. обсуждение этого вопроса в кн.: Wilhelm von Dohm

25

63

Хотя диагноз, поставленный Киселевым, был вполне традиционным, его предписания носили революционный характер. Впервые высокопоставлен­ ный российский чиновник, пользующийся доверием царя, пришел к за­ ключению, что репрессивные меры не могут разрешить еврейский вопрос в России. Киселев утверждал, что евреи много раз в течение столетий под­ вергались суровым преследованиям и репрессиям, однако сохранили свое национальное единство и характер; предшествующая политика русского правительства, основанная на принципе подавления, оказалась не в состоя­ нии повлиять на них, и власти будут и впредь терпеть неудачу, действуя постарому. Киселев предложил решить проблему с помощью отмены жестких ограничений и “на примере других государств начать коренные изменения в этом народе, тем самым устранить те пагубные обстоятельства, что меша­ ют им встать на путь общего гражданского порядка”27. По мнению Киселева, действия правительства должны были осущест­ вляться в двух направлениях: моральное и духовное перевоспитание ев­ реев и отмена правовой дискриминации в целях уравнивания евреев с остальным населением. Чтобы достичь первой цели, государству следова­ ло основать систему школ для еврейских детей, где особое внимание уде­ лялось бы преподаванию русского языка и истории, а преподавание еврей­ ских предметов велось на основе нового еврейского катехизиса, который бы подчеркивал повиновение монарху, верность государству и превосход­ ство “полезных” профессий. Правительство также должно было расширить свой контроль над домашним образованием еврейских детей, пригласить для преподавания в новых школах просвещенных евреев из Пруссии и Ав­ стрии и потребовать, чтобы все раввины получали право преподавания в новых школах. Более того, на всей территории черты оседлости должны были быть назначены губернские раввины, а ношение “еврейской” одеж­ ды следовало запретить28. Вторую же цель можно было осуществить значи­ тельно проще законодательным путем: кагалы и коробочный сбор должны были быть немедленно упразднены правительством29. Киселев признавал, что пройдет некоторое время, прежде чем эти меры приведут к желаемым изменениям в еврейском обществе. Правительству Christian. Ueber die bürgerliche Verbesserung der Juden, a также различные работы, по­ данные на конкурс сочинений в г. Меце в 1788 г. в кн.: Katz J. Out of the Ghetto. P. 57-79. 27 Там же. С. 3. Некоторые рекомендации П. Киселева напоминали о предложениях, вы­ двинутых генерал-губернатором Литвы Фризелем в 1800 г. и недавно опубликован­ ных в кн.: Ettinger Sh. The Statute of 1804. См. русский перевод: Эттингер Ш. “Положение о евреях” 1804 г. // Эттингер Ш. Россия и евреи.Сборник статей. Иерусалим, 1993. —Примеч, науч. ред. 28 Записка. С. 3-5. 29 Там же. С. 4-7.

64

придется ждать, пока вырастет новое поколение евреев, просвещенное и разделенное на экономические слои. Предварительно же потребуются не­ которые меры, чтобы сделать остальное еврейское население более полез­ ным для страны, отделив полезных евреев от бесполезных. Еврейским ме­ щанам предполагалось дать пять лет на то, чтобы подтвердить свою полез­ ность; это можно было сделать, обретя постоянное место жительства, или получив во владение собственность, или став ремесленником, земледель­ цем или гильдейским купцом. По завершении пятилетнего переходно­ го периода те евреи, которые не смогли доказать собственную полезность для общества, будут отправлены в армию на более длительный, чем обычно, срок, а затем насильно обучены одному из полезных занятий30. Эта последняя рекомендация явно шла вразрез с предложенным ра­ нее отказом от репрессивных мер, однако являлась одним из наименьших противоречий, присущих записке. Киселев — скорее всего, под влиянием С. Уварова — изучил опыт решения еврейского вопроса в западноевропей­ ских государствах и сознательно копировал политику Пруссии, Австрии, Баварии, Бадена и, в меньшей степени, Франции. В самой своей основе цель нового политического курса заключалась в воспроизведении в России социальных преобразований, произошедших в западноевропейском еврей­ стве. Киселев надеялся преобразовать российских евреев в идеализирован­ ное немецкое еврейство, знавшее культуру и язык своей страны, со своими полезными профессиями интегрированное в экономику, умеренное в во­ просах религии и, возможно, даже более восприимчивое к христианству31. В некоторых областях Германии, с восхищением отмечал Киселев, даже возникла новая общность просвещенных евреев, которая развилась в некий вид еврейского протестантизма, а в Северной Америке евреи так далеко зашли в своем прогрессивном развитии, что даже перенесли шабат на вос­ кресенье32. “Поверьте мне, — говорил Уваров Максу Лилиенталю, — если бы у нас были такие евреи, каких я встречал в разных городах Германии, мы бы относились к ним с величайшим уважением, однако наши евреи совер­ шенно иные”33. Однако ни Киселев, ни Уваров не принимали во внимание огромной раз­ ницы между правительствами, политику которых они собирались имити­ ровать, и их собственным правлением, и в этой связи новый политический курс в отношении евреев представал в совершенно ином свете. В Западной 30 Там же. С. 8-9. 31 Некоторые разделы доклада П. Киселева поразительно напоминают доклад С. Уварова в 1841 г. См. также: Дубнов С. Указ. соч. С. 8-9. 32 Записка. С. 37-40. 33 Lilienthal М. Му Travels in Russia: Philipson D., Max Lilienthal. American Rabbi. N.Y., 1915. P. 194.

65

Европе преобразование еврейского общества произошло по принципу “ус­ луга за услугу”: еврейская общинная автономия в обмен на личные граж­ данские права; образовательное и религиозное единство ослабло, когда за­ падноевропейские евреи осознали преимущества хотя бы частичной инте­ грации в новое “полунейтральное” общество34. В предпринятой Киселевым наивной попытке проводить политику, подобную политике западных государств, было упущено главное — вза­ имовыгодный характер преобразований еврейской жизни. Немаловаж­ но, что, делая обзор политики западных стран, Киселев говорил лишь о Франции эпохи Наполеона, не принимая во внимание непременного ус­ ловия его действий — эмансипацию французского еврейства35. Нет сви­ детельств, имели ли Киселев и Уваров хоть какое-нибудь представление о том, к каким результатам могла привести такая политика в России. Они лишь неопределенно говорили о возможном сближении между евреями и русским обществом, никогда не детализируя правовые и социальные по­ следствия этого процесса. Те из историков, кто считали, что новая поли­ тика направлена на крещение евреев, предполагали наличие у Киселева и его коллег четкой цели, которая у последних на самом деле совершенно отсутствовала. Когда русские чиновники направляли свои усилия на об­ ращение евреев, они нисколько не стеснялись упоминать об этом во вну­ тренней корреспонденции и выработали законодательство, цель которо­ го была добиться более эффективных результатов. Это хорошо видно на примере рекрутского набора. Таким образом, в записке Киселева был предпринят логический анализ, основанный на весьма поверхностном понимании проблемы. Тем не менее рекомендации Киселева были одобрены императором. Киселев был назна­ чен главой нового комитета, название которого подтверждало одобрение императором главной идеи его записки: “Комитет для определения мер ко­ ренного преобразования евреев в России”. Кроме председателя, в комитет вошли: глава Второго отделения собственной Его Императорского Величе­ ства канцелярии Блудов; управляющий Министерством внутренних дел А. Г. Строганов; товарищ министра финансов Ф. П. Вронченко; генерал Л. В. Дубельт и, несколько позже, министр народного просвещения Ува­ ров36. Тот факт, что Николаю I не сразу пришла в голову мысль назначить Уварова в комитет, доказывает, что идея образования как инструмента политики, касающейся евреев, была еще новой для российских правителей. Однако вскоре именно просвещение стало ее определяющей идеей. 34 Katz J. Out of the Ghetto. P. 42-56. 35 Записка. C. 39, 40. 36 Казенные еврейские училища. С. 44.

66

К концу 1841 года комитет успел провести несколько заседаний, на которых обсуждались предложения Киселева, и направить Николаю I следующий перечень законопроектов: 1) упорядочение коробочного сбора и уничтожение кагала; 2) устройство казенных еврейских училищ; 3) учреждение губернских раввинов; 4) поселение евреев на казенных землях; 5) разделение евреев на полезных и не имеющих постоянного про­ изводительного труда и 6) запрещение носить еврейскую одежду. Николай I одобрил эти рекомендации и приказал каждому из членов комитета начать работу по законопроектам в сфере его компетенции. Он внес одно немало­ важное изменение в порядок очередности законопроектов, перенеся про­ ект “разбора” евреев на классы с пятого места на третье, а также распоря­ дился брать рекрутов у бесполезных евреев впятеро против обычной нор­ мы, а не вдвое, как предлагал комитет37. Уже скоро за рекомендациями последовали собственно законы. Стреми­ тельность, с которой новый политический курс принес плоды, можно от­ нести не только на счет убедительности доводов Киселева. Скорее всего, эти меры были приняты безотлагательно, поскольку укладывались в общую, хотя и не до конца осознанную, схему российской политики после Поль­ ского восстания 1830 года. Тогда напуганное российское правительство приняло для Западных губерний ряд мер, призванных подавить антигосу­ дарственную деятельность на бывших польских территориях. До 1830 года местная администрация в своей управленческой деятельности исходила из норм Магдебургского права, Литовского статута и украинского обычного права. Начиная с 1831 года эта правовая автономия все больше и больше со­ кращалась, а в 1840 году была полностью отменена38. Одновременно нача­ лась масштабная переклассификация местной знати, и около 64 тысяч поль­ ских шляхтичей были лишены своего статуса и теперь принадлежали к ка­ тегории облагаемых налогом однодворцев в сельской местности и граждан в городах. В отношении этой новой деклассированной шляхты в дальней­ шем были приняты суровые меры: рекрутский набор по разнарядке вдвое больше обычной, принудительное переселение, русификация школ и вме­ шательство в религиозные дела39. Примерно через десять лет в результате законодательных рекоменда­ ций Киселева те же меры были применены и к евреям. Кроме квоты ре­ крутского набора, повышенной одновременно и для евреев, и для граждан 37 38

39

Ю. Указ. соч. Т. 2. С. 81, 82. ПСЗ. Т. 6. № 4369; 10. № 7957; Т. 15. № 13 591. Также см.: Дорошенко Д. Нарис з історії України. Варшава, 1933. Т. 2. С. 296. ПСЗ. Т. 10. № 4869; Дорошенко Д. Указ. соч. С. 298; Романович-Славатинский А. Дворянство в России. СПб., 1870, С. 94; о призыве бывших дворян см.: ПСЗ, Т. 10. № 4869. Гессен

67

и однодворцев западных губерний, ничто не указывает на связь между эти­ ми двумя проблемами — ни в законодательстве, ни во внутренней перепис­ ке чиновников. Очень возможно, что этой скрытой связи и вовсе не суще­ ствовало. Своеобразное положение евреев в глазах даже самых либерально настроенных русских чиновников мешало проведению подобного сравне­ ния. Однако ретроспективный взгляд требует признать, что идентичность мер, принятых для решения обеих проблем, отнюдь не была простым со­ впадением. Скорее можно утверждать, что в этом неосознанном паралле­ лизме отразилась истинная суть российской политики: внутреннее стрем­ ление к пресечению любых новшеств. Таким образом, хотя оригинальные, но поверхностные идеи Киселева и открыли новую страницу в истории взаимоотношений российских властей с евреями, когда его рекомендации приобрели силу закона, их смелая но­ визна свелась чиновниками на нет. Киселев осмелился предложить рефор­ му российского еврейства, которая повторила бы успешный опыт преоб­ разования еврейского общества в Западной Европе. По мере того как каж­ дая из его рекомендаций вступала в силу, ее сходство с западным образцом нивелировалось за счет мер, позаимствованных царскими чиновниками из опыта подавления украинского дворянства.

Глава 3

Начало русской Гаскалы

Какими бы богобоязненными евреями мы ни были в наших храмах, станем добры­ ми гражданами в отношениях с внешним миром.

Иоахим Тарнополь. Одесса, 1854 г. Первым пунктом плана Комитета Киселева по преобразованию еврейского общества было перевоспитание евреев с помощью системы казенных и рав­ винских училищ. Чтобы понять последствия этой политики, прежде всего необходимо оценить степень просвещенности евреев в России до 1840-х годов, а затем более детально рассмотреть назначение и развитие новой об­ разовательной системы1. 1

Ни в одной европейской стране до сих пор не существует приемлемых исследований Гаскалы. Поэтому лучше всего пользоваться стандартными учебниками по еврейской литературе (и, частично, по литературе на идише), например: Клаузнер И. Гистория шель га-сифрут га-иврит га-хадаша (История современной еврейской литературы: В 6 т. Иерусалим, 1953-1956); а также: Tsinberg Y. History ofJewish Literature. N.Y, 1966. Однако эти источники дают неполные сведения, поскольку рассматривают дан­ ный вопрос лишь с точки зрения истории литературы и не углубляются в изучение трудов по Гаскале на других языках. Также немаловажными представляются несколь­ ко работ Ицхака Эйзенштейна-Барзилая, посвященных Гаскале; Spiegel Sh. Hebrew Reborn. Cleveland, 1975; главы, посвященные Гаскале, из кн.: Katz J. Tradition and Crisis. N.Y, 1961. Русские версии этих книг: Кац Я. Евреи в средневековой Европе. (Замкнутость и толерантность). Иерусалим, 1992; Кац Я. Традиция и кризис. М., 2010; Out of the Ghetto. Cambridge, Mass., 1973. Среди современных европейских исследова-

69

Уже в начале восемнадцатого столетия среди евреев Германии появились люди, которые ратовали за немецкий язык, изучение светских предметов и европейский стиль поведения, критиковали традиционный еврейский уклад жизни и вообще мыслили в духе зарождающегося Просвещения. К середине века эта тенденция переросла в полноценное движение, известное как Гаскала (“Просвещение” на древнееврейском языке), и прежде всего было связано с именем Мозеса Мендельсона. Радикально новаторский характер этого дви­ жения определяли не только приверженность немецкому языку, естествен­ ным наукам и рационалистской философии, но и новая интеллектуальная и общественная идеология. Для поборников Гаскалы нееврейские идеи и нра­ вы были так же важны, как и традиционно еврейские, и они были уверены в необходимости фундаментальной реформы еврейской жизни евреев соглас­ но “европейским” образцам и стандартам. По мере распространения Гаскалы на территории Германии и Австрий­ ской империи у нее появились сторонники в соседних еврейских общинах России и Польши. И все же до 1820-х годов в Российской империи было так мало убежденных маскилим, что казалось — в традиционном еврейском обществе им нет места. Одни из них — Соломон Маймон, Соломон Дубно и Залкинд Горовиц, — были вынуждены эмигрировать в Западную Европу. Другие — Лейб Невахович и Григорий Перетц, — предпочли перейти в христианство и остаться в России2. Все это были одиночки, не оставившие русскому еврейству наследия и утратившие с ним связь. Однако евреи, проживавшие на приграничных территориях, в определенной степени находились под влиянием Гаскалы. Вместе с тем они не желали или не решались открыто заявить о привер­

2

70

ний на тему Гаскалы укажем: Mosse G. ]ewish Emancipation between Bildung and Respectability // The Jewish Response to German Culture from the Enlightenment to Second World War / Eds. Reinharz J., Schatzberg W Hannover, 1985. P. 1-16. Eisenbach A. The Emancipation ofthe Jews in Poland, 1780-1870. London, 1991; Klier J. The Concept of “Jewish Emancipation” in a Russian Context // Civil Rights in Imperial Russia./ Eds. Crisp O., Edmondson L. / Oxford, 1989. P 121-144; Lowe. The Tsars and the Jews: Reform, Reaction, and Anti-Semitism in Imperial Russia. N.Y., 1992, a также книгу американского историка Fishman D. Russia's First Modern Jews: The Jews of Shklov. N.Y, 1995; российского исследователя — Баркусский И. Исправление нравов или равноправие? (Варианты просветительского подхода к еврейскому вопросу в царствование Николая I) // Цайтшрифт. Журнал по изучению еврейской истории, демографии и экономики, литературы, языка и этнографии. Т. 6 (1). Минск-Вильнюс, 2011. С. 41-56. —Примеч. науч. ред. Краткие жизнеописания этих деятелей (кроме Горовица) можно найти в пер­ вом английском труде, посвященном Гаскале: Raisin J. The Haskalah Movement in Russia. Philadelphia, 1913. О Залкинде Горовице см.: Hertzberg A. The French Enlightenment and the Jews. N.Y, 1968. P. 298, 299, 334, 335, 338; о Неваховиче см.: Клаузнер Й. Указ. соч. Т. 3. С. 20-25.

женности противоречивым принципам еврейского Просвещения. При­ граничные земли были особенно густо населены, поскольку, вопреки обще­ принятому мнению, восточноевропейское еврейство никогда не было пол­ ностью отрезано от иностранных интеллектуальных достижений и науки. В течение долгих лет в обществе польско-литовских евреев существовала тон­ кая, но немаловажная прослойка ученых, сведущих в философии, математике, естественных науках и иностранных языках и писавших труды по этим пред­ метам на еврейском языке3. Ученая элита, представленная в конце XVII — на­ чале XIX века Виленским Гаоном и его учениками в литовских ешивах, до­ пускала к подобным занятиям лишь тех, чье знание традиционных еврейских источников было глубоким, а намерения — безупречными. Подобные изыска­ ния предпринимались только в качестве вспомогательного инструмента в тол­ ковании текстов, а не для построения новой системы авторитетов; усвоенные уроки должны были помочь в понимании еврейских книг, а не вытеснить их. И все же по мере ужесточения борьбы раввинистического иудаизма и хасидизма ориентация на светские дисциплины и обычаи стала серьезным идеологическим аргументом. Помимо глубоких философских и религи­ озных разногласий с хасидами литовская школа все чаще сосредоточивала свою публичную критику на педагогическом пренебрежении по отноше­ нию к хасидскому обществу. Эта критика отвечала своеобразным образова­ тельным принципам Гаскалы: в дополнение к Талмуду значительно большее внимание к изучению грамматики древнееврейского языка и Библии; уме­ ренность в использовании герменевтического метода толкования — титу­ ла и на определенном этапе изучение светских предметов и языков. Из-за сходства пусть и не целей, но методов в начале девятнадцатого сто­ летия было невозможно провести четкую грань между традиционалистами литовской школы и маскилим. К примеру, ученые до сих пор не пришли к единому мнению о том, к какому из движений принадлежал Менаше Или­ ер, который, видимо, придерживался взглядов маскилим, живя при этом в традиционном обществе4. 3

4

См.: Купфер Э. Ли-дмута га-тарбутит шель ягадут Ашкеназ ве-хахамега бамеот га-14-15 (О культурных особенностях евреев-ашкеназов в XIV-XV вв.) // 1972-1975. Тарбиц. № 42. С. 113-147; Бен Сассон X. Гагут ве-гангага (Мысль и руководство). Иерусалим, 1959. Ч. 1; Асаф С. Мекорот ле-толдот га-хинух беИисраэлъ (Источники по истории еврейского образования). Тель-Авив, 1925. T. 1. С. 40-73; см. также провокативную работу Эткес Э. Га-Гра ве-га-гаскала: тадмит у-мециут(Виленский Гаон и Гаскала: образ и реальность); Праким бе-толдот гахевра га-йегудит би-мей га-бейнаим у-ва-эт га-хадаша, мукдашим ли-проф. Яаков Кац. Иерусалим, 1980. С. 192-217. Библиографию по этому деятелю см. в кн.: Клаузнер И. Указ. соч. Т.3. С. 25-32 Современная работа: Barzilay Y. Manasseh ofIlya. Precursor ofModernity Among the Jews of Eastern Europe. Jerusalem, 1999. Фундаментальная монография о Виленском Гаоне:

71

В случаях, подобных этому, стремление историков дать всему четкое определение и отнести к конкретной категории может помешать понима­ нию важнейших аспектов этого вопроса. До второй четверти XIX века не­ которые мыслители терпимо относились к идеям Гаскалы, хотя и не к ее радикальным выводам. Представляется более важным тот факт, что даже убежденные маскилим намеренно излагали свои аргументы на языке тра­ диции. Это делалось для того, чтобы усилить свое влияние и избежать гне­ ва противников. Поэтому, вместо того чтобы искать предшественников Гаскалы, и ма­ скилим, гораздо важнее понять, когда и почему взаимосвязь традициона­ лизма и просвещения прервалась и как Гаскала в России из аморфной мас­ сы идей превратилась в идеологию и движение. Во время правления Ни­ колая I этот переход прошел две стадии и во многом явился результатом политики правительства. Интеллектуальные достижения в иудаизме в то время были, как никогда, тесно связаны с внешними силами, однако связь между Гаскалой и российским правительством признавали и сторонники, и противники просвещения. Поэ­ тому представляется немаловажным рассмотреть один парадокс русско-еврей­ ской культуры. Русские евреи создали легенду о важном политическом значе­ нии маскилим, которая очень часто не соответствовала реальному положению дел. Скорее всего, благодаря вкладу немецкого и австрийского правительств в распространение Гаскалы на Западе в России маскилим воспринимались про­ тивниками если не агентами властей, то по крайней мере как политически вли­ ятельная сила. Например, даже в 1810 году, когда хасидский цадик рабби На­ хман из Брацлава встретился с тремя маскилим в городе Умань, его ученики сообщили, что “эти три еретика — важные люди, близкие к правительству”5. В действительности же маскилим не имели ни малейшего влияния на власть. Даже двенадцать лет спустя, когда они попытались открыть школу, основан­ ную на принципах Гаскалы, местные чиновники предпочли прислушаться к протестам традиционалистов и в принудительном порядке закрыли ее6. Однако убежденность в политическом влиянии маскилим сохранялась, и когда государство действительно вставало на их сторону, это вызывало зна­ чительный резонанс среди русских евреев. Впервые такой случай произо­ шел в 1828 году, когда первый на территории Российской империи деятель

5 6

72

Etkes I. The Gaon of Vilna. The Man and His Image. Univ. of California Press, 2002. — Примеч. науч. ред. Цит. по: Пейкаж М. Хасидут Бреслав (Брацлавский хасидизм). Иерусалим, 1972. С. 30. Станиславский С. Из истории и жизни одной еврейской школы: 1826-1853 гг.: Культурно-биографический очерк // Восход. 1884. № 4. С. 132; Казенные еврей­ ские училища: описание дел бывшего архива Министерства народного просвещения. Петербург, 1920.

Гаскалы Ицхак-Бер Левинзон получил денежное пособие от правительства в размере тысячи рублей. Левинзон родился в 1788 году в городе Кременец Волынской губернии, в богатой семье, до некоторой степени не чуждой идеям просвещения. Его отец говорил по-польски и настоял, чтобы Ицхак изучал Библию и русский язык. В 1807 году Левинзон переехал к своей невесте в пограничное местеч­ ко Радзивилов и там начал изучать немецкий, латынь и греческий. Во время наполеоновского вторжения он служил официальным переводчиком в рус­ ской армии. Его взгляды сформировались после войны и за пределами им­ перии. С 1813 по 1820 год он жил в нескольких городах Галиции, где общал­ ся с выдающимися маскилим того времени, в том числе с Иегудой Мизесом и Ицхаком Эртером в Бродах, Иосефом Перлом и Менахемом-Мендлом Ле­ финым в Тарнополе, Нахманом Крохмалем и Меиром Леттерисом в Жолк­ ве7. Уроки, которые ему преподали эти учителя, начали приносить плоды по­ сле его возвращения в Кременец в 1820 году, когда он написал первую грам­ матику русского языка на древнееврейском8, а также несколько сатирических памфлетов, направленных против хасидов. В то же время он начал работу над своим главным трудом, “Теуда бе-Исраэль” (“Свидетельство во Изра­ иле”), где отстаивалась допустимость изучения светских наук и необходи­ мость сделать экономическую деятельность евреев более продуктивной. Левинзон завершил этот труд три года спустя. Поскольку у него не хва­ тало средств, чтобы издать его самому, он обратился за материальной по­ мощью к двум потенциальным меценатам. Во-первых, он призвал еврей­ скую читающую публику поддержать его начинание; во-вторых, обратился с рядом ходатайств к высокопоставленным чиновникам империи, вкрат­ це изложив программу реформ, предложенную в книге. Ни великий князь Константин, ни варшавское отделение Еврейского комитета не оказали ему значительной поддержки. Однако министр народного просвещения и гла­ ва Главного управления Духовных дел иностранных исповеданий адмирал А. С. Шишков передал письмо и рукопись Левинзона в Еврейский комитет в Санкт-Петербурге. Члены комитета сочли этот труд полезным и рекомен­ довали его к публикации по завершении программы по преобразованию еврейского общества. Вдобавок Комитет постановил выделить Левинзону тысячу рублей в награду за труды. С согласия государя это пособие было 7

8

Б. Сефер га-зихронот. Диврей йемей хешей Рибаль (Книга воспоминаний. Биография Ицхака-Бера Левинзона). Варшава, 1878. С. 3-9. Эта грамматика, “Йесодей лешон Русья”, никогда не издавалась, а рукопись была уте­ ряна еще при жизни Левинзона. И. Клаузнер не без сарказма заметил, что это не было большой потерей, поскольку Левинзон не настолько хорошо знал русский язык, что­ бы преподавать его другим (Клаузнер Й. Указ. соч. Т. 3. С. 40). Разумеется, допущен­ ные ошибки сделали бы эту работу весьма интересной для историков и лингвистов.

Натанзон

73

выделено в 1828 году9. К тому времени Левинзон уже успел опубликовать свой труд с помощью друзей. Содействие, оказанное правительством, не удивило Левинзона. Вдохнов­ ленный образом нееврейского мира и его правителей, почерпнутым из про­ изведений Лессинга, Гете и Шиллера, Левинзон полагал, что российские власти разделяли европейское мировоззрение и были естественным обра­ зом предрасположены к проведению реформ, благотворных для еврейства. С другой стороны, для евреев-традиционалистов новость об этом денежном пособии тоже не стала сюрпризом. Поскольку подразумевалось, что маски­ лим — агенты правительства, их противники были убеждены в том, что пра­ вительство действует заодно с этими еретиками, дабы покончить с еврейской религией. По сведениям, опирающимся на семейную традицию влиятель­ ной Любавичской династии, эти деньги были наградой Левинзону за то, что он “оклеветал [своих собратьев], обвинив их в безнравственности”10. С точки зрения дня сегодняшнего, представляется, что настоящие мотивы, которыми руководствовалось правительство, оказывая поддержку Левинзо­ ну, являли собой нечто среднее между этими двумя версиями, с небольшим перевесом в сторону второй. Левинзон находился под влиянием заблужде­ ния, определявшего взаимоотношения властей и маскилим на всем протя­ жении XIX века. За редким исключением, российские чиновники, имев­ шие дело с маскилим, были абсолютно чужды политической и литературной культуре Просвещения. Более того, эти чиновники не имели ни малейшего понятия о жизни евреев, да и не интересовались ею. Поэтому, когда Левин­ зон обратился к Шишкову, он был понят неправильно, так как неверно пред­ ставлял себе человека, к которому обращался. В то время как Левинзон кри­ тиковал одну лишь часть еврейского общества, его критика была воспринята как относящаяся ко всем евреям. Таким образом, когда он писал, что “без­ рассудность и фанатизм наших раввинов и комментаторов дали нашей ре­ лигии направление вредное и для них самих, и для отечественной пользы”, его читатели не понимали, что он имеет в виду лишь некоторых раввинов; когда Левинзон утверждал, что “те места Талмуда, которые с первого взгля­ да, кажется, подкрепляют вредные взгляды для общего блага”, его адресат не принял во внимание утверждение о неверном толковании Талмуда; когда он писал: “Всегда жил я между тем многочисленнейшим разрядом моего народа, в коем суеверие и предрассудки нашли для себя безопаснейшее убежище”, — для него не было “трудным познать все странности и дух того разряда, а это необходимо, дабы употребить надлежащее оружие для истребления оных”, Письмо И.-Б. Левинзона А. С. Шишкову было опубликовано в сб. Пережитое: Документы и сообщения. СПб. [1908]. T. 1. С. 23-27. 10 Schneersohn J. The “Tzemach Tzedek” and the Haskalah Movement. Brooklyn, 1969. P 15. 9

74

члены Еврейского комитета были не настолько сведущи в еврейской жизни, чтобы понять, что он имеет в виду хасидов11. Совершенно ясно, что на тот момент правительство еще не разработало определенного политического курса в отношении евреев, не намеревалось их просвещать и не интересовалось их внутренними религиозными спора­ ми. Тот же самый министр адмирал А. С. Шишков, который ходатайство­ вал о выделении денежного пособия Левинзону, восемь лет спустя заявил, что не видит существенных различий между хасидами и их противниками, потому что все они невежественные евреи. Евреи-традиционалисты были достаточно прозорливы, полагая, что деньги, выданные Левинзону, были, по сути, наградой за то, что он заклеймил нрав­ ственные недуги своего народа. Однако ни традиционалисты, ни сам Левин­ зон не понимали, что правительство выдало денежное пособие не потому, что сознательно поддерживало Гаскалу как часть продуманной политики, направ­ ленной на раскол и порабощение евреев. Эта награда являлась лишь выстрелом в темноту, платой или, точнее, вознаграждением информатору, ибо тогда еще не была разработана стратегия проведения этой политики. Тем не менее того, что правительство облагодетельствовало Левинзона, оказалось вполне достаточно, чтобы труд “Теуда бе-Исраэль” стал священ­ ной книгой для сторонников Гаскалы. Несколько писателей утверждали, что эта работа оказала решающее влияние на их интеллектуальное разви­ тие. Один из наиболее ярких примеров — письмо, написанное Левинзону в 1834 году ученым Матитьягу Страшуном: С того самого дня, как появилась ваша книга, я читал ее от начала до кон­ ца и не мог оторваться. Я прочел ее дважды, трижды и никак не мог насы­ титься: мне хотелось стать голубем, чтобы лететь к вам, быть с вами, обнять вас и вечно быть вашим верным слугой.... Одна ваша книга сделала из меня человека12.

Подобные случаи поддержки идей Гаскалы были немаловажным, но не основным результатом публикации этой книги, которая содержала не так уж много идей и аргументов, прежде не разработанных другими маски­ лим. Выход в свет “Теуда бе-Исраэль” и слух о том, что это сочинение было официально одобрено правительством, положили начало процессу, которому суждено было полностью изменить культурную историю рус­ ского еврейства: медленное, но верное разграничение традиционализма и просвещения. 11 12

Письмо И.-Б. Левинзона А. С. Шишкову // Пережитое. С. 25. Б. Указ. соч. С. 49.

Натанзон

75

С одной стороны, традиционное общество стало гораздо более насто­ роженно относиться к проявлениям ереси, к которой приравнивались идеи Левинзона; впоследствии все неортодоксы получили презрительное про­ звище “теудкес” по названию книги. Открыто выражать согласие с идея­ ми Гаскалы становилось все более проблематично, и даже самые умеренные представители традиционализма нечасто решались на это. Хотя придер­ живавшийся умеренных взглядов раввин Авроом-Абеле дал традицион­ ную раввинскую санкцию на издание “Теуда бе-Йисраэль”, более ни одно сочинение, где бы открыто высказывались идеи Просвещения, не могло быть одобрено никем из его собратьев. Следующая книга Левинзона, “БетЙегуда” (“Дом Йегуды”), была завершена в 1828 году, однако не получила раввинского одобрения и оставалась неизданной еще десять лет, пока ее не опубликовал состоятельный последователь автора13. С другой стороны, те, кто вынашивал похожие идеи, теперь осмелились высказать их вслух. В крупных еврейских городах и местечках молодые ев­ реи начали организовывать кружки и контактировать друг с другом, об­ разуя новое интеллектуальное движение. В Вильне группа еврейских пи­ сателей, которые до этого выражали свои взгляды лишь в традиционных жанрах и безобидных переводах, обнародовали свои планы об издании ежегодника — печатного органа просветительской ориентации, которое будет распространять их идеи, публикуя поэтические произведения, толко­ вания библейских текстов, а также исторические и научные статьи. В Бер­ дичеве еврейский доктор по имени Израиль Роттенберг объявил об учреж­ дении “Общества стремящихся к Просвещению”, которое объединит всех маскилим России14. Очевидно, что сотрудничество Левинзона с правительством открыло идеям Гаскалы двери в Россию, позволив ее сторонникам публично зая­ вить о тех идеях, которые они прежде открыто не высказывали. Большин­ ство этих идей пришло в Россию из Галиции или Восточной Пруссии, где еврейские общины всегда поддерживали тесные культурные и экономиче­ ские связи с русским еврейством. Как и Левинзон, некоторые из маскилим, заявивших о своих взглядах в 1820-х и начале 1830-х годов, происходили из 13 14

76

соч. Т.3. С. 47-48. Фин Ш. Сафа ле-неэманим (Слово к верным) // Га-Кармель. 1880. № 4. С. 671. История “Общества стремящихся к Просвещению” достаточна курьезна: оно было впервые упомянуто Зеэвом Явецом (Кнесет, 1867. Р 139), затем подхвачено Яаковом Галеви Лифшицем (Зихрон Яаков. T. 1 С. 74-75). Считалось, что общество существу­ ет и действует на территории всей черты, хотя нет никаких указаний на то, что оно когда-либо существовало. В кн.: Schneersohn. J. The Tzemach Tzedek. (P. 35) оно описано как реально существующее общество заговорщиков, распространявшее ере­ тические идеи в Европе.

Клаузнер Й. Указ.

семей, вступавших в деловые отношения с галицийскими евреями и благо­ даря этому имевших свободный доступ к новым течениям в германизиро­ ванном еврейском обществе. К сожалению, связь между Гаскалой и торговлей изучалась в основном историками, поддерживавшими довольно заурядную теорию экономиче­ ского детерминизма. Будь то приверженцы советского коммунизма или марксистского трудового сионизма, все они старались подогнать имевшие­ ся у них данные под жесткие схемы исторического развития. Они утверж­ дали, что Гаскала была всего лишь идеологическим выражением классовых интересов зарождающейся русско-еврейской буржуазии, и даже пытались доказать, что ее распространение было обусловлено развитием фабричного производства в России15. Эти наивные и во многом незрелые труды искажают экономическую и культурную историю русского еврейства. Начнем с того, что русские евреи, торговавшие с Галицией и Пруссией, не являлись инициаторами новых те­ чений в экономике черты оседлости. Они занимались все той же мелкой торговлей, которую вели евреи в Восточной Европе. Иногда эта торговля была прибыльной, иногда — нет, однако жесткие правовые ограничения, существовавшие для еврейских предпринимателей, никогда бы не позво­ лили ей вырасти в широкомасштабную международную торговлю. Только в более поздний период правления Николая I в России появилась немного­ численная еврейская буржуазия, занимавшаяся новыми видами экономи­ ческой деятельности. Многие из членов этой новой буржуазии поддержи­ вали уже сформировавшееся движение Гаскалы, в то время как другие явля­ лись ее противниками16. Экономические связи с Галицией и Пруссией служили лишь сред­ ством распространения новых идей, находивших отклик не только у ев­ реев-купцов. Разумеется, более обеспеченные евреи скорее могли себе позволить роскошь самостоятельных суждений, чем те, чье благососто­ яние зависело от общины. Однако большинство богатых евреев не при­ нимало новых идей. На них никак не повлияли и последствия нового движения. С самого начала к движению Гаскалы присоединялись евреи из всех слоев общества, и для большинства маскилим экономического аспекта идеологии не существовало. Напротив, отрыв от основного тече­ ния зачастую приводил к обнищанию. Случай Левинзона опять же типи­ чен: хотя финансовое положение его семьи и позволило ему обратиться 15

16

Самым умеренным из детерминистов был Рефаэль Малер: Диврей йемей Йисраэль (История еврейского народа). Мерхавья, 1962. Т. 2. Кн. 1. С. 13-48; более радикально настроенным — О. Марголис (История евреев в России. М., 1930), типичный пред­ ставитель советской науки, изучавший Гаскалу в 1920-х и 1930-х гг. См. с. 196-207.

77

к идеям Просвещения, но, приняв цели и ценности Гаскалы, он осудил себя на пожизненную бедность17. Лишь для одной группы прямая связь между экономикой и Гаскалой дей­ ствительно существовала. То были галицийские евреи, иммигрировавшие в Россию в поисках новых деловых возможностей. С начала XIX века ев­ рейские врачи из Львова, Бреслау и даже Падуи приезжали в Россию, что­ бы попытать счастья на ниве медицины; в то время как некоторые из них оставались верны традиционализму, большинство же придерживалось бо­ лее современных взглядов и в значительной мере способствовало распро­ странению идей Гаскалы в России. Еще более многочисленными были тор­ говцы зерном из Брод, которые селились на юге России, особенно в Одессе, в 1820-х годах. Броды долгое время были центром для самых радикальных последователей Гаскалы, и выходцы из этого города, приезжавшие в Одес­ су, вскоре основывали культурные учреждения по бродскому образцу. В ре­ зультате их деятельности Одесса вскоре стала вторым по значимости, после Вильны, центром Гаскалы в России. Однако даже в Одессе экономика лишь частично способствовала распространению идей Просвещения. Гораздо важнее тот факт, что Одесса и вообще Новороссийский край являлись по­ граничными территориями, где не было влиятельных традиционалистских общин. Поэтому галицийские евреи, приезжавшие на эти земли, смогли сформировать общинную структуру, которая отвечала их принципам по­ нимания иудаизма. Тем самым Гаскала изначально одержала победу. Вско­ ре по всей черте оседлости распространился слух, что “на пятьдесят верст вокруг Одессы полыхает адское пламя”, и евреи из других частей империи стали стекаться в этот город, чтобы прочувствовать его свободный дух18. Число маскилим в России продолжало расти с конца 1820-х и на всем протяжении 1830-х годов. Тем не менее они все оставались крохотным меньшинством в еврейской среде, так как в ту пору еще не сплотились как интеллектуальная или общественная группа, а также не имели ни независи­ мой материальной поддержки, ни связей с властями, ни возможности рас­ пространять свои идеи. Хотя они продолжали верить в то, что государство на их стороне, власти не давали им поводов для такой уверенности. Вто­ рое прошение Левинзона о денежном пособии в 1836 году было отклонено тем же самым министром, который ходатайствовал о выдаче первой сум­ мы. Обманув надежды маскилим, А. С. Шишков при проведении новой

17 18

78

О нищете Левинзона и попытках ее избежать см.: Натанзон Б. Указ, соч.; Клаузнер Й. Указ. соч. Т. 3. С. 59. См.: Tarnopol J. Notices historiques et caractéristiques sur les Israélites d'Odessa. Odessa, 1855. P. 64-66, 137-166. О врачах см.: Гессен Ю. К судьбе евреев-врачей в России // Еврейская старина. 1911. № 3.

цензурной политики назначил раввинов на должности цензоров19. Боль­ шинство еврейских типографий было все еще закрыто для маскилим в свя­ зи с тем, что они не могли получить одобрение раввинов на издание книг. К 1840 году маскилим удалось издать лишь одиннадцать трудов, пять пере­ водов и несколько стихотворений20. Грандиозные планы Виленского круж­ ка о периодическом издании, в котором проповедовались бы идеи Гаскалы, провалились: первый его номер вышел в 1841 году, второй и последний — в 1844-м21. Ни “Общество стремящихся к Просвещению”, ни другое подоб­ ное общество, которое хотел создать Левинзон, не добились успеха. Наиболее значительных, хотя и скудных, результатов поборники Про­ свещения достигли в области образовательной реформы. В первые пятнад­ цать лет открытой деятельности в России маскилим удалось основать че­ тыре школы нового типа. Самой успешной из них была одесская школа. Основанная в 1826 году, она начала успешно развиваться после приезда из Галиции тремя годами позже ее влиятельного директора Бецалеля Штерна. К концу 1829 года в школе, согласно официальному докладу, числилось 289 учеников. Помимо русского языка программа включала стандартный набор предметов просвещенческих школ в Галиции: грамматика и струк­ тура древнееврейского языка; Библия в переводе Мендельсона с его ком­ ментариями на немецком языке; избранные трактаты Талмуда; еврейская моралистическая литература; немецкий, французский и русский языки и литература; математика; физика; риторика; русская и всеобщая история; ге­ ография; каллиграфия и торговое право22. Трое преподавателей этого учи­ лища в 1835 году открыли школу для девочек, куда записалось 60 учениц23. 19

Лилиенталь // Пережитое. 1911. Т 3. С. 15-18. В 1847 г. Уваров выделил Левинзону пятьдесят рублей в качестве компенсации за труды. См.: Пережитое. С. 45. 20 Из этих одиннадцати трудов пять принадлежали Левинзону, один — М. А. Гинзбургу, один — Яакову Каплану, один — А. Б. Готлоберу и три — X. С. Слонимскому — ма­ тематику, на примере работ которого можно проследить, как раввины постепенно отказывали маскилим в разрешении на издание книг. Первый трактат Слонимского по математике, Мосдей хохма, был одобрен раввином, поскольку принадлежал к тра­ диционному жанру духовно нейтральных учебников арифметики и алгебры на древ­ нееврейском языке. Его следующая работа, Кохва де-шавит, затрагивала более про­ блемную область астрономии и содержала несколько исправлений еврейского кален­ даря. Одобрения раввина на ее издание получить не удалось, как и на издание всех последующих работ Слонимского. Интересные воспоминания о Слонимском издал его внук, знаменитый композитор Николас Слонимский: Му Granfather Invented the Telegraph // Commentary. (1977). № 63. P. 56-60. 21 Пирхей цафон. Вильна. 1841-1844. 22 Tarnopol J. Там же. С. 81-91; доклад в Журнале Министерства народного просвеще­ ния. 1835. Разд. 8. С. 608-612. Далее ЖМНП. 23 Там же. Гессен Ю. Смена общественных течении. И.-Б. Левинзон и д-р М.

79

В 1838 году под руководством Штерна была учреждена школа в Киши­ неве, учебный план которой строился по одесскому образцу24. В 1830-х годах маскилим вновь попытались открыть школу в Умани, однако после протеста традиционалистов в который раз получили отрицательный от­ вет местных властей25. В конце концов представителям рижской еврей­ ской общины в Министерстве народного просвещения было дано разре­ шение пригласить в Ригу немецко-еврейского раввина, образованного в духе “истинного Просвещения”. Он должен возглавить училище, работа­ ющее в этой небольшой германизированной общине по немецкому об­ разцу. По рекомендации жившего в Лейпциге Людвига Филиппсона, ре­ дактора Allgemeine Zeitung des Jüdenthums, на должность директора был назначен Макс Лилиенталь, двадцатитрехлетний выпускник мюнхенско­ го университета. Лилиенталь отправился в Россию в октябре 1839 года и прибыл в Ригу в начале января 1840-го, проведя несколько недель в СанктПетербурге, где он установил добрые отношения с министром народного просвещения С. С. Уваровым. Лилиенталь начал свою деятельность в ев­ рейской общине как учитель и проповедник, однако его положение было очень скромным. Через год после его приезда в училище насчитывалось лишь тридцать семь учеников, распределенных по трем классам26. Лили­ енталь недолго пробыл в Риге. В 1841 году Уваров вызвал его в столицу, чтобы он на всей территории империи руководил будущей реформой об­ разовательной системы для евреев. Вызовом Лилиенталя в столицу закончился первый период в истории Гаскалы в России. За пятнадцать лет своего существования движение, имев­ шего горстку приверженцев, робко высказывающих свои идеи, выросло в небольшое сообщество, которое действовало на всей территории империи, добиваясь наибольшего успеха там, где не было сильных еврейских общин. Теперь же ситуация круто изменилась: впервые в истории правительство в лице Уварова приняло серьезное и сознательное решение заняться просве­ щением русского еврейства.

24 Казенные еврейские училища. С. 33-34. См. некролог Штерну в Одесском вестнике, переизданный в “Русском инвалиде” № 40. 21 сентября 1853. С. 40; а также ЖМНП. 1841. №11. С. XIII. 25 Брамсон Л. К истории начального образования евреев в России. СПб., 1896. С. 19; Белецкий А. Вопрос об образовании русских евреев в царствование Императора Николая I. СПб., 1894. С. 10,11. 26 Ehrlich A. Entwickelungsgeschichte der Israelitischen Gemeindeschule zu Riga. St. Petersburg, 1894. P. 2-10.

80

Проблема Уварова Это решение было принято в ходе правительственных обсуждений по во­ просу об изменении политического курса в отношении евреев. Идея о ре­ шительном вмешательстве властей в еврейское образование была сформу­ лирована С. С. Уваровым и поддержана П. Д. Киселевым и остальными членами Еврейского комитета. В историографии русского еврейства это изменение в основном пред­ ставлено как часть простого и понятного мифа: чтобы обратить евреев в хри­ стианство, безбожный, лживый российский министр пытается заманить их в плохо замаскированные миссионерские учреждения, однако его планы сры­ ваются благодаря проницательности евреев27. Эту версию подтверждал образ Уварова, нарисованный русскими либеральными историками XIX века и их более поздними последователями. По их мнению, Уваров был законченным реакционером, пытавшимся помешать развитию российского образования и культуры, автором лозунга “православие, самодержавие, народность”28. В последнее время историки ставят под сомнение подобную оценку де­ ятельности Уварова. Два американских исследователя независимо друг от друга провели тщательный анализ его деятельности и пришли к выводу о том, что Уваров был вовсе не типичным николаевским реакционером, а умеренным, осторожным, просвещенным патриотом, отвергавшим обску­ рантизм и ксенофобию и способствовавшим развитию российской обра­ зовательной системы29. Два советских ученых пришли к похожим, хотя и на удивление более сложным выводам. Проанализировав переписку Уваро­ ва с Жозефом де Местром, они убедительно опровергли версию о том, что Уваров из либерала эпохи Александра стал типичным реакционером эпо­ хи Николая, и нарисовали новый портрет: последовательного, умеренного, свободного от национальных предрассудков консерватора, чьи взгляды су­ щественно отличались от взглядов его коллег и самого государя30. 27 См., например: Dubnov S. History of the Jews in Russia and Poland. Philadelphia, 19161920. Vol. 2. P 46-58; трактовку двух наиболее популярных версий истории русского еврейства см.: Ginsberg L. The Jews in Russia. New Haven, 1944. P 32-36. 28 Самая современная работа, излагающая эту точку зрения: Riasanovsky N. Nicholas I and Official Nationality in Russia. Berkeley and Los Angeles, 1969. P. 70-72, 126, 127. 29 Flynn J. S. S. Uvarov's “Liberal” Years // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. 1972. № 20. P. 48-91; idem. Tuition and Social Class in the Russian Universities: S. S. Uvarov and 'Reaction' in the Russia ofNicholas I. // Slavic Review. 1976. № 35. P 232-248; Whittaker C. Count S. S. Uvarov: Conservatism and National Enlightenment in Pre-Reform Russia. Ph. D. diss., Indiana University, 1971.

См. также статью Парсамов В. С., Удалов С. В. Сергей Семенович Уваров // Уваров С. С. Избранные труды. М.:, 2010. С. 5-54. — Примеч. науч. ред. 30 Степанов М., Вермаль Ф. Жозеф де Местр в России, № 3: Письма Жозефа де

81

Эта попытка реабилитации Уварова не была полностью успешной. Од­ нако вопросы, поднятые историками, вынуждают более пристально рас­ смотреть его роль в распространении идей просвещения среди евреев. Уваров родился в Москве в 1786 году в семье высокопоставленного ари­ стократа: его отец был флигель-адъютантом императрицы Екатерины II, ко­ торая стала младенцу крестной матерью. В возрасте пятнадцати лет он был принят на государственную службу и провел годы юности в посольствах Вены и Парижа. В 1811 году Уваров был назначен попечителем СанктПетербургского учебного округа, и эта должность осталась за ним даже по­ сле того, как он стал президентом Императорской академии наук в 1818-м. После недолгого перерыва, во время которого он писал свои труды, Уваров в 1832 году был вновь вызван на службу в качестве товарища министра на­ родного просвещения, а год спустя назначен министром31. Как и для многих других русских из окружения Уварова, интеллектуаль­ ной и культурной родиной для него была Германия, и он полагал, что при­ надлежит к авангарду европейской культуры. Он говорил на французском, немецком, итальянском и английском лучше и охотнее, чем на русском, а свои сочинения писал практически только на первых двух языках. Как клас­ сицист и востоковед, он написал множество эссе, собрание которых издал двумя томами в Париже в 1840-х годах32. Благодаря этой работе, как и его председательству в Академии наук, он получил статус “associé étranger” в Институте Франции, а также членство в академиях Геттингена, Копенгаге­ на, Рима, Мадрида, Неаполя, Мюнхена, Брюсселя, Тосканы и Вашингтона. Несмотря на все эти регалии, из сочинений Уварова ясно следует, что он не был самостоятельно мыслящим ученым. Его сочинения представля­ ли собой бледную попытку подражания современным ему научным иссле­ дованиям, поверхностную и совершенно лишенную остроумия. Уварова в лучшем случае можно назвать литератором, в худшем — дилетантом. Алек­ сандр Герцен выразился еще более язвительно: “настоящий сиделец за при­ лавком просвещения”33. Уваров гордился своим разнородным интеллекту­ альным багажом, в основательности которого ему нельзя отказать. Героя­ ми его юности были великие деятели постнаполеоновского консерватизма: Жан Виктор Моро, Карл Фрайхер фон Штейн, Карл Андрей Поццо ди

31 32

33

82

Местра к С. С. Уварову // Литературное наследство. 1937. № 29/30. С. 677-712. См. также статью: Дегтерева М. “Лучше быть якобинцом, чем фейяном”: Жозеф де Местр и Сергей Семенович Уваров // Вопросы философии. М., 2006. №7. С. 105112. — Примеч. науч. ред. См. его биографию в Энциклопедическом словаре. (Т. 67. С. 419-420). См.: Etudes de philologie et de critique. Paris, 1845. A также: Esquisses politiques et littéraires. Paris, 1848. Герцен A. Собрание сочинений. M., 1975. T. 4. С. 121.

Борго. Всю свою жизнь он пытался копировать их идеологию — смесь кос­ мополитизма и патриотизма, философии и искусства государственного управления. В 1814 году он написал, что Наполеон потерпел поражение из-за неверного понимания хода истории. Политическую систему, по убеждению Уварова, необходимо выстроить с учетом трех основопола­ гающих характеристик народа — веры, патриотизма и национального достоинства34. В 1830-х годах он перевел эту триаду на русский язык как Православие, Самодержавие и Народность. Под каждым из этих терминов Уваров подразумевал нечто совершенно иное, чем то, что подразумевали Николай I и другие знаменосцы “офици­ альной народности”. Сергей Соловьев отмечал несуразность этого лозунга в устах Уварова: Православие — будучи безбожником, не веруя в Христа, даже и попротестантски; самодержавие — будучи либералом; народность — не прочитав в свою жизнь ни одной русской книги...35

Это было не совсем так. На самом деле Уваров верил в Бога и провидение в строго рационалистской, антимистической форме. Однако он не был деистом. Когда Местр обвинил его в том, что он протестант, Уваров ответил, что, как че­ ловек, принадлежащий к православной церкви, он одинаково расположен к ка­ толичеству и протестантству, но все-таки наиболее близким себе по духу счи­ тает янсенизм, с одной лишь оговоркой: “Если люди в Порт-Рояле и вообще все янсенисты, подобно иезуитам, покорились бы гражданской или церковной власти, их роль была бы более благородной, истинной и более христианской36. Это был ключевой момент его религиозных воззрений: христианство являлось для него не теологией со своими особыми чертами, а истинной верой, которая, подчиняясь соответствующей власти, ведет к благодати, объединяющей человека и гражданина в христианском государстве37. Подобное отношение к государственности и беспристрастность в хри­ стианстве были всеобщей целью, однако каждый народ мог прийти к нему только своим путем, который определяют народные традиции. Руковод­ ствуясь упрощенными принципами гердерианства, Уваров утверждал, что у каждого народа есть собственный дух, проявляющийся в ряде черт, которые определяют подходящую для этого народа форму правления. Народы не мо­ 34

Уваров С. С. Император Всероссийский и Бонапарте // С. С. Уваров. Избранные

труды. М., 2010. С. 234-248. 35 Цит. по: Riasanovsky N. Nicholas I and Official Nationality in Russia. P. 70, 71. 36 Степанов M., Вермаль Ф. Указ. соч. С. 706, 707. 37 Там же. С. 708-710; Whittaker С. Count S. S. Uvarov: Conservatism and National Enlightenment in Pre-Reform Russia. P 99, 141.

83

гут насильно изменять эти черты, а когда они пытаются это сделать, Господь вмешивается: свидетельством тому — крах республиканизма по всей Евро­ пе. Попытки решительно изменить устоявшийся порядок не только оши­ бочны по идеологическим соображениям, но и приводят к противополож­ ным результатам: История вам скажет, что большие политические перемены сего рода суть медлен­ ный плод времён, свободное действие духа народного, обмен взаимных выгод всех государственных сословий; она вам скажет, что освобождение души чрез просве­ щение должно предшествовать освобождению тела чрез законодательство; и что в жизни народов, как в жизни частного человека, свобода гражданская и политиче­ ская походит на ту драгоценную одежду, в которую римляне облекались, переходя от бурных лет неопытности к летам зрелого и совершенного возраста38.

Россия еще не достигла такой зрелости, утверждал Уваров, однако, если принять во внимание нестабильность в Европе после революций 1789 и 1830 годов, именно эта ее особенность и являлась истинным благом. Если бы Россия смогла придерживаться политики, которая гармонировала бы с ее национальным духом, она достигла бы подлинного просвещения. На основе этих смутных романтических идей Уваров выработал поистине уникальную философию образования. Задача Министерства народного про­ свещения, писал он Николаю I в 1837 году, совместить европейскую цивили­ зацию с русским национальным духом, “навсегда искоренить противостояние европейского просвещения и нужд нашего государства”39. Этим он и занялся на посту министра, введя классические языки в учебный план для гимназий и университетов, повысив уровень знаний, необходимых для поступления в эти учебные заведения, а также распространив политику просвещения на евреев. Из всех министров Николая I лишь Уваров воспринимал политику в отношении евреев как неотъемлемую часть подхода к управлению госу­ дарством. Почему это было так, сказать трудно. Довольно ограниченное число источников о жизни Уварова мешает установить сколько-нибудь вескую причину его глубокого интереса к евреям. Возможно, этот инте­ рес стал побочным продуктом его исследований древних цивилизаций и “восточных” культур: многие исследователи, в том числе герой Уварова Гердер, увлекшись древними евреями, заинтересовались их потомками40. Уже в первом из опубликованных сочинений Уваров подчеркивал необ­ Речь С. С. Уварова в 1818 г. Цит. по: Whittaker С. Count S.S. Uvarov: Conservatism and National Enlightenment in Pre-Reform Russia. P 99. 39 Uvarov S. Extrait du compte-rendu du Ministère d'instruction publique pour l'année 1837. St. Petersburg, 1837. P. 27. 40 См., например, Berlin I. Vico and Herder. N.Y, 1976. P 159. 38

84

ходимость изучения древнееврейского языка и литературы, поскольку это “ключ ко всем божественным и земным наукам”41. Так или иначе, Уваров неоднократно проявлял интерес к прошлому и буду­ щему еврейского народа. В одной из книжек официального журнала возглав­ ляемого им министерства за 1835 год он высказал свои взгляды на евреев в об­ зоре опубликованной незадолго до этого истории средневекового еврейства. Существование народа, с давних веков рассеянного по лицу земного шара, все­ ми гонимого, презираемого, но деятельного и трудолюбивого, которому мы обязаны многими важными открытиями, должно занять не последнее место в Истории Европейской Образованности, на которую он некогда имел доволь­ но важное влияние... [Автор ] мастерски изобразил все тиранства, угнетения и мучения, претерпенные евреями, равно как и дух их общества, нравы, жизнь, мнения, коварную, хитрую и корыстолюбивую политику и нравственное оже­ сточение их... Обзор литературной деятельности евреев показывает, что этот народ, несмотря на мистический бред своих раввинов, обнаруживал иногда роскошную фантазию, коей недоставало только благоразумного руководства42.

Этими задачами как раз и занялся Уваров. В 1838 году он встретился с ве­ дущими маскилим Вильны — Нисаном Розенталем, Гиршем-Цви Кацене­ ленбогеном и Исраэлем Гордоном — и обсудил с ними возможность со­ трудничества для создания новой образовательной программы для евреев России. Министр обещал, что пойдет им навстречу: “Протяните нам палец, а мы протянем в ответ руку”43. В то же время Уваров встретился с влиятель­ ными маскилим из Германии, чтобы выслушать их мнение по поводу ре­ формы школ для русских евреев44. Еще до претворения своих планов в жизнь Уваров принял решительные меры в поддержку образования для евреев. Например, в 1839 году маскил Леон Мандельштам приехал в Вильну, чтобы учиться в университете, однако узнал, что университет закрылся в результате польского восстания. Поэтому он испросил дозволения сдать вступительные экзамены в Московский уни­ верситет в виленской гимназии. Местный попечитель был смущен необыч­ ностью такой процедуры и обратился к Уварову, который, в свою очередь, дал разрешение. Он, однако, не забыл об этом случае и годом позже напи­ сал попечителю, чтобы справиться об успехах Мандельштама45. 41 42 43 44 45

Избранные труды. М., 2010. С. 65-95. ЖМНП. 1835. № 5. С. 178-180. Цит. по: Белецкий А. Указ соч. С. 22, 23. Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 87. Гинзбург Ш.Амолике Петербург (Ушедший Петербург). Нью-Йорк, 1944. С. 77.

Уваров С. С. Проект Азиатской академии // С. С. Уваров.

85

Даже историки, которые считали Уварова злонамеренным миссионером, вынуждены были отметить его искреннюю заинтересованность в образова­ нии евреев. Один из подобных исследователей писал: Когда вспоминаешь жесткие ограничения в отношении еврейского образова­ ния, вступившие в силу позднее, в период правления Александра III, трудно поверить в то, что когда-то, а особенно в царствование такого царя, как Нико­ лай I, ситуация была совершенно иной46.

Эта легко объяснимая уверенность в коварстве русских чиновников приве­ ла к распространению серьезных заблуждений относительно целей уваров­ ской реформы еврейского образования. Более того, тексты, цитировавшие­ ся как доказательство того, что цель Уварова состояла в обращении евреев в христианство через образование, были неверно истолкованы. Первый из текстов — отчет, представленный Уваровым Николаю I 17 марта 1841 года, “О преобразовании евреев и мнении по сему предме­ ту за границей”47. Уваров начал свой отчет с описания личных и письмен­ ных переговоров с “образованными евреями в Германии”. От этих людей он узнал, что главными затруднениями на пути образования их российских единоверцев являлось “корыстолюбие” раввинов и их “ложное предубежде­ ние”, будто бы Талмуд “должно считать для евреев учением”. Однако это не соответствует действительности, утверждали его информаторы. Изучение Талмуда — “и то в небольшом объеме” — нужно только для тех, кто готов стать раввином, остальным евреям следует вместо этого изучать Библию, а также этические и нравственные учения иудаизма. Такой учебный план был успешно введен в трех еврейских училищах империи: в Одессе, Кишине­ ве и Риге. Эти училища могли служить образцом для остальных ста сорока шести еврейских школ страны. Двести русских евреев уже приобрели не­ обходимую квалификацию для преподавания в них, остальных можно при­ гласить из-за границы, из “новоиудейской школы”, — это будут маскилим или ранние реформаторы, чьи руководители уже выразили свою заинтере­ сованность в подобных начинаниях48. Затем Уваров воспроизвел свою памятную записку “Об образовании ев­ реев”, которую представил Комитету Киселева. При чтении этого текста становится ясно, в чем именно заключалось влияние Уварова на оконча­ тельный отчет Комитета. В своей записке он утверждал, что в течение мно­ гих столетий власти пытались решить еврейский вопрос с помощью силы, 46 Там же. 47 Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование Николая I. 1825-1855.Отделение второе. СПб., 1876. Изд. 2-е. Стлб. 227-243. 48 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 88-89.

86

однако “народы не истребляются, особенно тот народ, коего новейшая история начинается у подошвы Голгофы”49. Однако народы могут подвергнуться нравственному разложению, и это случилось с евреями в результате предшествующих действий правительства. Следует ли при таком положении надеяться на возможность облагородить ев­ рейское племя посредством самого себя, и должно ли правительство предпри­ нять сложный, огромный труд, умалить, если совсем не уничтожить, преграду, отделяющую его от нас?50

Утвердительный ответ на оба эти вопроса, заявлял Уваров, предполагает, что единственное решение проблемы — реформа общественного воспи­ тания нового поколения евреев, основанная на принципах, уже принятых училищами в Одессе, Кишиневе и Риге. Согласно мнению “лучших из ев­ реев”, эти училища противодействуют развращающему влиянию Талмуда и ведут к полному преобразованию еврейства. Он продолжает свои рас­ суждения в следующем абзаце, наиболее часто цитируемом еврейскими историками: Направляя таким образом действия училищ против действия Талмуда, сле­ дует ли заявить гласно эту мысль? Мне кажется, что не должно и даже не нужно. Это значило бы для начала вооружить против училищ большинство евреев и вместе потерять подпору тех, кои, чувствуя вред, наносимый Тал­ мудом, и постигая его нелепость, не решились бы отделиться столь резко от своих соотичей. Это мнение подкрепляется всеми прочими сведениями и мнением тех, с коими я совещался по сим предметам. Они единодушно по­ лагают, что самое действие училищ обессилит и уничтожит в скором вре­ мени силу талмудических преданий. Я должен объяснить здесь, что я нахо­ дил некоторых благомыслящих и просвещенных евреев, готовых под руко­ водством правительства противодействовать талмудистам, но не нашел ни одного, который бы хотел провозгласить себя преждевременно их против­ ником. Следуя этой мысли, в училищах Одесском, Кишиневском, Рижском, оставлено для виду преподавание некоторой части Талмуда, тогда как по­ истине ученье вовсе удалено от духа талмудистов, так что старейшие евреи говорят: “Эти училища прекрасны, дух в них чисто еврейский, а ученье ве­ дет к христианству”; в смысле закоренелых приверженцев еврейских пред­ рассудков и суеверия эти слова значат: “ученье во вновь учреждаемых учи­ лищах должно мало-помалу уничтожить в евреях фанатизм разъединения 49 50

Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Стлб. 232. Там же.

87

и приобщить их к общему началу гражданственности ”. В этом отношении они не ошибаются, ибо религия креста не есть ли чистейший символ граждан­ ственности всемирной?51

Подобные рассуждения требуют тщательного анализа. Здесь Уваров пи­ шет не о назначении будущих казенных училищ, а, скорее, о достижениях этих училищ, уже основанных самими евреями в Одессе, Кишиневе и Риге. Опасения традиционалистов, что учеба в этих училищах ведет к христиан­ ству, он понимает как их опасения по поводу уничтожения обособленно ­ сти евреев и их включения в общую культуру. В таком измененном виде он соглашается с этим суждением: просвещение евреев действительно приве­ дет к постепенному улучшению их гражданского и культурного состояния и таким образом к принятию ими общих принципов “гражданственности”. Здесь он не говорит о том, что евреи, посещающие новые училища, будут или должны быть обращены в христианство в этих училищах, как и о том, что обращение — цель реформы. Исходя из своих общих взглядов о нераз­ рывной связи между гражданским обществом, истинной культурой и хри­ стианством, он утверждает, что христианство является наивысшим прояв­ лением гражданственности. Это утверждение достаточно туманно и ошибочно. Евреи-традициона­ листы опасались не гражданственности, а христианского обучения — не­ приемлемой платы за отказ от своей веры и своего образа жизни. Однако на основе этого заявления невозможно вменить Уварову миссионерские мо­ тивы при учреждении новых школ, как считали все ведущие историки рус­ ского еврейства52. Там же: Стлб. 233, 234. Слово “гражданственность” очень непросто перевести. В раз­ личных контекстах оно означает цивилизацию, гражданское общество, гражданский дух и т. д. Корни проблемы — в различной трактовке понятия civitas в России и на Западе — или, точнее, из-за отсутствия этой концепции в России. Этот термин, по определению “Oxford English Language Dictionary”, был переведен с намеренным ар­ хаизмом как “образованность” в смысле “уровень цивилизованности”, так и в смысле “поведение, приличествующее гражданину”. 52 См. часто цитируемое обсуждение этого отрывка в кн.: Моргулис М. Вопросы ев­ рейской жизни. СПб., 1903 (глава “К истории образования русских евреев”. С. 39). Интересно, что сами евреи не разделяли этого ошибочного мнения о докладе. Ш.-И. Финн приводит этот отрывок в статье 1880 г. “Слово к верным”. Хотя взгляды Уварова на Талмуд вызывали у него сомнения, он все же признавал, что “тем не ме­ нее его утверждения, в сущности, верны”. Для Финна поддержка Уваровым подхода Гаскалы к изучению древнееврейского языка и библейских исследований представля­ лась достаточно опасной. Эта статья была написана в разгар Kulturkampf 1880-х гг. в связи с тем, должны просвещенные евреи пользоваться ивритом или русским. Финн цитировал Уварова в защиту гебраизма. После погромов 1880-х гг. подобная пози­ тивная эволюция, как в свое время Уварова или какого иного российского министра, 51

88

Многие историки также цитируют еще один фрагмент в поддержку сво­ ей версии. Здесь нарушен хронологический порядок, однако данный от­ рывок имеет прямое отношение к рассматриваемому вопросу. Это было первое предложение памятной записки Уварова от 13 ноября 1844 года, которую обычно называют “тайным докладом”, в котором он открывает истинные мотивы реформы, — хотя, по сути, его записка была не более секретной, чем любой другой официальный документ в России, где даже государственный бюджет всегда был ревностно хранимой тайной. В пред­ ложении, о котором идет речь, говорилось: “Цель образования евреев со­ стоит в постепенном сближении их с христианским народонаселением и в искоренении суеверия и вредных предрассудков, внушаемых учением Талмуда”53. Термин “сближение” этимологически и семантически иденти­ чен вошедшему в английский язык французскому rapprochement и столь же неоднозначен. Русские писатели употребляли это слово для описания ши­ рокого спектра возможных взаимоотношений между группами людей — от ассимиляции (такой же неточный и потому бесполезный термин) до инте­ грации и эмансипации54. Остается неясным, какие именно политические действия имел в виду Уваров, поскольку он никогда не вдавался в подроб­ ности будущих отношений русских с евреями. Этот вопрос его не беспоко­ ил. Он в принципе считал, что о политических изменениях не может быть и речи, пока не произойдут перемены культурные. Однако единственный

53 54

для большей части русско-еврейской интеллигенции была нереальной. Лишь “асси­ миляционисты” Брамсон и Белецкий в своих работах, цитируемых выше, защищали Уварова и николаевский режим. Позднее еврейские историки в Советском Союзе, например, О. Марголис, утверждали, что религиозный мотив политики правитель­ ства в отношении евреев был лишь прикрытием для экономического угнетения и от­ носился не только к евреям. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Стлб. 521. Таким образом, Иоахим Тарнополь, например, использовал термин “сближение” в своем труде 1868 г. “Опыт современной и осмотрительной реформы в области юдаизма в России”, призывающем к религиозной реформе, в следующем контек­ сте: “Мы должны стремиться к тому, чтобы по мере выполнения нами обязан­ ностей, возлагаемых на нас государством и обществом, мы допускаемы были все к большему и большему участию в общественной жизни, к пользованию общи­ ми гражданскими правами...Чтобы, достигнув первого пункта, т. е. внутренней эмансипации, мы должны устранить все, что есть в нас ошибочного... все, что держит нас в отдалении от наших иноплеменных собратьев; только тогда будет возможно постепенное сближение (выделено авт. — Ред.) наше с последними” (с. 251). Разумеется, И. Тарнополь, горячий националист, который ушел из жур­ нала “Рассвет”, заявив, что журнал занял чрезвычайно критическую позицию по отношению к евреям, ни в коей мере не выступал сторонником их обращения в христианство. Здесь термин “сближение” носит нейтральный и неопределенный характер, его можно понимать как угодно.

89

вывод, который можно сделать на основе этого отрывка, заключается в том, что сближение для Уварова означало не обращение через учебу в школах ев­ реев в христианство, а европеизацию их путем образования. Более того, само образование, по мнению Уварова, должно гармо­ нировать с volksgeist — народным духом евреев. От маскилим он узнал, что этому мешало особое внимание к изучению Талмуда. Только обучая евреев их собственной подлинной культуре через просвещение, и мож­ но достигнуть просвещения. Цель Уварова, как он отметил, выступая в еврейской общине Варшаве в 1843 году, было “die Israeliten durchaus israelitisch zu bilden” (“образовывать евреев в духе подлинно еврейской традиции ) 55 . Последнее не означает, что Уваров не лелеял надежд на то, что просве­ щение евреев приведет их к крещению. Однако в вышеприведенных тек­ стах ничто не свидетельствует о подобных намерениях. Еще один источ­ ник, прежде не привлекавший внимания исследователей, может прояснить этот вопрос. В Журнале Министерства народного просвещения Уварова есть раздел, посвященный новостям о развитии образования и культуры во всем мире. В этом разделе за 1836 год было опубликовано сообщение об издании но­ вого журнала La Régénération еврейской общиной Страсбурга. Автор сооб­ щения, а им, вероятнее всего, был сам Уваров, писавший большинство ста­ тей в этом журнале и просматривавший все остальные материалы на пред­ мет их соответствия со своими взглядами, отмечал: Это предприятие может иметь важные последствия. Оно подаст средства к сближению евреев с христианским обществом в нравственном и умственном отношениях, а через то скрепит гражданские и политические связи, уже во многих странах Европы соединяющие народ еврейский с христианами, и, ве­ роятно, окажет более содействия к доведению евреев к истинам христианства, нежели система отдельности и отчуждения, коей до сего времени следовали в отношении к этому народу55 56.

55

56

90

Цит. по: Шацки Й. Йидише билдунгс-политик ин Пойлн фун 1806 биз 1866 (Еврейская образовательная политика в Польше в 1806-1866). Нью-Йорк, 1943. С. 82. Во введении к изданию “Казенные еврейские училища” Саул Гинзбург не­ справедливо высмеивал утверждение Уварова о том, что русские евреи не знали древнееврейского языка. Очевидно, Уваров узнал это от самих маскилим, которые постоянно высмеивали уровень знания древнееврейского языка в традиционном еврейском обществе. Действительно, некоторые из маскилим видели в Уварове позитивного реформатора прежде всего потому, что он поддерживал изучение древнееврейского языка. Журнал Министерства народного просвещения. 1835. Отд. IX. С. 715, 716.

Для того чтобы правильно понять это заявление, необходимо разграничить два подхода при обращении евреев: первый предполагал немедленное, пря­ мое обращение извне — миссионерство, второй — коренное улучшение политического положения и интеллектуальной жизни, что постепенно, но неизбежно должно было убедить их принять приговор Истории, признав превосходство христианства. Из доклада 1836 года можно понять, что Уваров исходил из второго принципа. Сближение евреев с их окружением будет способствовать укре­ плению связей с христианами и исчезновению обособленности, а также неизбежно приведет принятию истины христианства, которое Уваров рас­ сматривал как совершенный гражданский порядок. По его мнению, актив­ ная миссионерская деятельность среди евреев была бы бесполезной. В сво­ ем докладе в 1841 году он писал: Евреи всегда подозрительные ко всякому вмешиванию (так в тексте. — Ред.) христиан в предмет их верования, и от коих можно ожидать перемены в мнениях религиозных тогда только, когда сами собой они постигнут свои заблуждения...57

Эта позиция имела поразительное сходство с подходом самого известного сторонника реформирования евреев на Западе — аббата Грегуара. Послед­ ний полагал, что обращению евреев — а это был его долгосрочный план — должны предшествовать практические перемены, а навязывание христиан­ ства может лишь помешать делу58. Уваров, несомненно, подписался бы под утверждением Грегуара о том, что “истина убедительна лишь тогда, когда она приходит исподволь”. Вместе с тем Уваров неизбежно не согласился бы с Грегуаром по поводу содержания этой “истины”: янсенистские верования обоих не отличались твердостью. Целью Уварова в учреждении новых училищ являлось не обращение ев­ реев. Скорее всего, он стремился превратить их в образованных европейцев 57 58

Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Стлб. 243. Как он писал в своем “Essai sur la regeneration physique, morale, et politique des Juifs” (Metz, 1789. P 132): “Предоставить евреям полную свободу вероисповедания — зна­ чит сделать большой шаг вперед в деле их исправления и даже, смею сказать, обра­ щения; ибо истина убедительна лишь тогда, когда она приходит исподволь: гово­ рят, что истина порой разрывает того, кто ее порождает”. О миссионерских надеж­ дах Грегуара см.: Grunebaum-Ballin Р Gregoire convertisseur? ou la croyance au retour d'Israel // Revue des études juives. 1962. № 121. P. 388, 397, a также: Necheles R. The Abbe Gregoire and the Jews //Jewish Social Studies. 1971. № 33. P. 122-124. Похожие аргументы, касающиеся другой противоречивой фигуры из нью-йоркского Лоуэр Ист Сайда, см.: Gurock Jeffrey S., Jacob A. Rus: Christian Friend or Missionary Foe— Two Jewish Views // American Jewish History. 1981. № 71. P. 37-56.

91

и привести положение русских евреев в соответствие с состоянием их запад­ ноевропейских собратьев, уже объединившихся с их христианскими сооте­ чественниками в нравственном, интеллектуальном и, конечном счете, полити­ ческом уровне. Подобно Грегуару и многим другим сторонникам рефор­ мирования еврейства, Уваров надеялся, что преобразования евреев в один прекрасный день приведут их к признанию истинности христианства. Од­ нако в своих чаяниях он не желал им зла, в отличие от других, полных оп­ тимизма предсказателей, ожидавших окончательного исчезновения еврей­ ской общины59.

Макс Лилиенталь в России С самого начала новый политический курс Уварова активно содействовал участию евреев в разработке целого ряда программ для его министерства. В 1840 году он обратился к министру внутренних дел, чтобы тот дал ука­ зания генерал-губернаторам всех регионов, где проживали евреи, присту­ пить к созданию комитетов, состоящих из местных чиновников и евреев для обсуждения будущей политики в сфере образования и по отношению к раввинам. Шесть таких комитетов было учреждено в Одессе, Киеве, Пол­ таве, Витебске, Вильне и Митаве. Им было предложено представить свои рекомендации к началу января 1841 года60. Нет возможности определить, сколько из них действительно были сформированы согласно предложенно­ му образцу. Известно, что лишь один созданный в Одессе — ив этом нет ничего удивительного — подготовил доклад от имени всех его членов — правительственных чиновников и евреев61. В Вильне группа из сорока пяти маскилим направила письмо Николаю I в поддержку предложений по об­ разовательной и религиозной реформе, представленных местным комите­ том. Однако неясно, обладал ли этот документ каким-либо официальным статусом62. Большинство других еврейских общин бойкотировали комитеты в знак протеста против беспримерного вмешательства в их внутренние дела, а так­ же из-за страха перед неизбежными выводами, к которым подобные коми­ теты могли прийти. Рабби Ицхак бен Хаим из Воложина, возможно круп­ нейший религиозный деятель своего времени и глава умеренного крыла 59 См.: Katz J. Out of the Ghetto. Cambridge, Mass. 1973. P. 218, 219. 60 Письмо M. Лилиенталя Л. Филиппсону // Allgemeine Zeitung des Judentums. № 6 (1892). P 603; Лернер О. Евреи в Новороссийском крае (Одесса, 1901). С. 25-28. 61 Лернер О. Указ. соч. С. 25-28. 62 Цит. по: Натанзон Б. Указ. соч. С. 53, 54.

92

литовской школы, приехал в Вильну, чтобы организовать кампанию про­ тив комитетов — или, по данным одного источника маскилим, для сбора средств в целях подкупа его членов63. Разочарованный этими результатами, Уваров пришел к выводу, что образовательным и интеллектуальным возрождением евреев России должны заняться евреи из Западной Европы. С этой целью в январе 1841 года он вызвал Макса Лилиенталя обратно в Санкт-Петербург, где они посвятили пять недель разработке новой стратегии просвеще­ ния евреев. Было принято решение пригласить еврейских деятелей из Германии, а также составить специальные учебные планы для новых училищ64. Лилиенталь немедленно приступил к выполнению обеих этих задач. Он написал некоторым из наиболее влиятельных интеллектуальных ли­ деров западноевропейского еврейства — в том числе Леопольду Цунцу, Аврааму Гейгеру, Людвигу Филиппсону, Шмуэлю-Давиду Луццатто, — настаивая на большем их содействии в подборе местных преподавателей для новых училищ. В этих письмах он с энтузиазмом рассказывал о но­ вом проекте и обнаруживал свое наивное и ошибочное представление об открывающихся возможностях. К примеру, Луццатто Лилиенталь на­ писал довольно высокопарное письмо с просьбой предоставить ему под­ робный план деятельности в раввинской семинарии в Падуе, а также имена ее выпускников, которые пожелали бы отправиться в Россию: Если бы было возможно удостоиться чести назначить некоторых выпускни­ ков вашей семинарии, которые еще не подыскали себе должности, директо­ рами восьмисот училищ, которые планируется основать, я почел бы за счастье оказать государству такую услугу и найти этим господам область деятельности, где они смогли бы с успехом применить свои знания. Более того, здесь пер­ спективы для них открываются лучше, чем где бы то ни было. Они получат со­ держание от государства: Россия вознаградит их за распространение знаний и культуры, но еще большей наградой будет благодарность государства. Наста­ нет день, когда исполнятся их самые смелые надежды. Посему, если найдутся среди ваших выпускников желающие участвовать в великой миссии киддуш ха-шем, не соблаговолите ли Вы незамедлительно по получении сего пись­ ма выслать мне письмом с оплаченными почтовыми расходами их дипломы и рекомендации, а также их адреса, чтобы правительство имело возможность 63 Лернер О. Указ. соч. С. 29. О р. Ицхаке бен Хаиме из Воложина см.: Stampfher Sh. Lithunian Yeshivas of the Nineteenth Century. Creating a Tradition of Learning. Oxford, Portland, Oregon, 2012. P48-57. — Примеч. науч. ред. 64 Письмо M. Лилиенталя Л. Филиппсону. Р. 603.

93

безотлагательно известить их о своем решении? Нужно спешить — эт ла-асот ла-шем (“пришло время действовать, не мешкая, во Имя Всевышнего”)65.

Картина, представленная Лилиенталем, была здесь явно приукрашена. Спе­ шить не стоило. Но двадцатипятилетний Лилиенталь, опьяненный своей почти мессианской ролью, горел желанием действовать. Луццатто и дру­ гим своим корреспондентам он рассказывал о грядущей эмансипации рус­ ского еврейства. За обретением культуры последует эмансипация; вслед за знаниями — пра­ ва человека66. Выпускники училищ незамедлительно получат все гражданские права. Это великое и славное событие, которого еще не знала наша история; не слишком внезапное освобождение от уз Средневековья без возможности вос­ пользоваться свободой, как это было во Франции; не бесконечная борьба без достижения малейших результатов, как в Германии67.

Едва ли кто-либо давал Лилиенталю подобные обещания. В своих воспо­ минаниях он писал, что, когда он решительно предложил Уварову, чтобы рассеять сомнения евреев, дарование им эмансипации или хотя бы некото­ рого улучшения их гражданского положения, Уваров просто заверил его в том, что государь честен в своих намерениях68. Однако Лилиенталь часто был склонен все крайне преувеличивать. Его письма возбудили живой интерес в среде западноевропейской ев­ рейской интеллигенции. Луццатто, по обыкновению наиболее трезвый и осторожный из маскилим, написал благосклонный ответ, в котором выра­ жал сожаление по поводу недостаточного количества выпускников семи­ нарии и предложил Лилиенталю присылать к нему учащихся из России, а царскому правительству финансировать периодическое издание на древ­ нееврейском языке, посвященное распространению идей Гаскалы, которое он мог бы редактировать69. Хотя Лилиенталь просил его не распространять новость о готовящихся реформах, Луццатто все же показал письмо Цунцу и Исааку Йосту, считая, что облегчит участь безработных маскилим Гер­ мании70. Филиппсон и другие деятели моментально составили списки под­ 65 66 67 68 69 70

94

Lilienthal in Russia. // Hebrew Union College Annual. 1937-1938. № 12, 13. P. 828, 829. Ibid. Письмо д-ру Леви из Фурта // Philippson D. Мах Lilienthal, American Rabbi. P. 838. Lilienthal М. My Travels in Russia; Philippson D. Max Lilienthal, American Rabbi. N.Y, 1915. P 247, 248. Philippson D. Max Lilienthal, American Rabbi. P 833-837. Игрот Шадаль (Письма Ш.-Д. Луццатто). Рока, 1894. Письмо № 299. С. 738, 302, 753. Philippson D. Мах

ходящих кандидатов на должности преподавателей71. Иост во Франкфурте стал собираться в путь и даже начал изучать русский язык72. В кратчайшие сроки Лилиенталь получил список более чем двухсот немецких евреев, же­ лающих отправиться в Россию и преподавать в новых училищах73. Одновременно Лилиенталь спешно составлял подробный учебный план для этих училищ, который направил в министерство по возвращении из Риги. В этом документе он также подчеркивал необходимость выписать немецких евреев на должности директоров. Он предлагал, чтобы занятия пока велись на немецком языке с постепенным введением русского, а также рекомендовал сделать училища бесплатными и ввести в учебный план такие предметы, как огородничество, земледелие и черчение. Он также совето­ вал предоставить выпускникам училищ возможность поступать на государ­ ственную службу, учиться в любом из университетов и жить после заверше­ ния учебы за чертой оседлости. Уваров согласился со всеми пунктами, кро­ ме последнего, который, как он признал, осуществить было невозможно74. В конце 1841 года у Лилиенталя появилось еще одно поле деятельно­ сти. Нисан Розенталь, один из первых влиятельных маскилим из Вильны, который незадолго до этого получил звание почетного гражданина за за­ слуги перед империей во время Польского восстания75, в это время был вовлечен в борьбу за власть над общинными образовательными учрежде­ ниями города. В декабре 1841 года он подал прошение Уварову о разреше­ нии основать училище нового типа в Вильне. Министр дал свое согласие и поручил Лилиенталю, который в это время находился в Риге, сопрово­ ждать Розенталя в Вильну и помочь ему в учреждении училища, а также до­ ложить об отношении членов общины к образованию, основанному на на­ чалах Просвещения76. Хотя к тому времени Лилиенталь прожил в России более двух лет, он так ни разу и не встретился с представителями традиционного русско-еврей­ ского общества. Культура и мировоззрение небольшой еврейской общины Риги были полностью ориентированы на западные общественные и духов­ ные ценности. В Санкт-Петербурге вообще на тот момент не было еврей­ ской общины, кроме находившихся там солдат-евреев. Приехав в Вильну, Лилиенталь был буквально ошеломлен тем, что город населен в основном русскими евреями. Вслед за Наполеоном, вошедшим в Вильну в пятницу Сборник постановлений по МНП. Т. 2. Разд. 2. С. 229. Кац Бен-Цион. Рабанут, хасидут, гаскала. Тель-Авив, 1958. С. 240. Письмо М. Лилиенталя Л. Филиппсону. С. 603. Казенные еврейские училища. С. 86-88. Материалы Саула Гинзбурга. Архив Ривкинда. Национальная и Университетская библи­ отеки. Еврейский университет в Иерусалиме. Собрание 4. 1281 А. Папка 24/8. Л. 6-8. 76 Казенные еврейские училища. С. 103.

71 72 73 74 75

95

после полудня в 1812 году и тогда воскликнувшим: “Господа, мы в Иеруса­ лиме!” — Лилиенталь писал: Я никогда прежде не наблюдал такое количество евреев при почти полном от­ сутствии христиан. Куда ни посмотри, из-за каждого угла, из каждого дома вы­ ходили евреи, некоторые с талитами и тфилинами возвращались из бейт гамидраша, другие спешили по своим делам, большинство с серьезными, мрач­ ными лицами, погруженные в свои мысли и занятия... Приехав из Германии, где во всех городах евреи всегда находились в меньшинстве и практически не­ заметны среди преобладающего христианского окружения, я был ошеломлен, оказавшись в этом еврейском улье. Мне тоже почудилось, что я не в России, а в Палестине, таким полностью и совершенно еврейским городом предстала пе­ редо мной Вильна77.

Слабая осведомленность Лилиенталя о жизни русских евреев не помеша­ ла ему давать им наставления по поводу того, как сделать их жизнь лучше. Через два дня после приезда в Вильну он встретился с кагальным руковод­ ством, чтобы обсудить новую политику правительства в сфере образова­ ния. Впервые евреи были публично извещены о планах Уварова. Их реак­ ция стала первым симптомом значительной перестройки политики и идео­ логии русского еврейства. К сожалению, не существует достоверного отчета о ходе этой встречи. Многие историки описывали ее, основываясь исключительно на воспоми­ наниях самого Лилиенталя, не подвергая их критическому анализу78. В це­ лом воспоминания Лилиенталя изобилуют приукрашиваниями в целях са­ мооправдания и в высшей степени сомнительными пересказами бесед, и поэтому пользоваться ими нужно с большой осторожностью79. Воссоздать встречу представляется возможным лишь в общих чертах. Известие о приезде Лилиенталя ввергло старейшин общины буквально в панику, однако они осознавали, что обойти его вниманием и отказаться от встречи было бы неблагоразумно. Они явились на собрание и попытались убедить Лилиенталя в том, что, как человек посторонний, он не понимает особых обстоятельств, в которых пребывают русские евреи, и истинных — то есть миссионерских — мотивов правительства. Маскилим, разумеется, го­ рячо поддержали Лилиенталя и в конце концов сумели добиться компро­ мисса, который был достигнут на встрече: община попытается выделить 5 тысяч 100 рублей из благотворительных фондов на создание нового учи­ 77 Lilienthal М. Му Travels in Russia. P 261 78 См., например: Greenberg L The Jews in Russia. New Haven, 1944. P. 35. 79 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 104-114.

96

лища, представив этот план на одобрение общему собранию евреев Виль­ ны80 Окончательное решение принять не удалось. Между тем руководители минского кагала пригласили Лилиенталя изло­ жить им свои соображения. Виленские маскилим советовали Лилиенталю отклонить приглашение, поскольку в Минске число маскилим было незна­ чительным и город полностью находился под властью традиционалистов, в том числе солидной хасидской общины. Несомненно, это приглашение было частью замысла по саботированию правительственных реформ81. Лилиенталь не внял предостережениям и приехал в Минск в конце янва­ ря. Этот визит стал сильнейшим потрясением в его жизни. Евреи Минска успели подготовиться к его приезду и выработать стратегию, чтобы проти­ востоять ему; казалось, вся община объединилась против него и была гото­ ва открыто заявить об этом. На встрече Лилиенталь столкнулся с яростным сопротивлением: Было единодушно выражено сильнейшее негодование по поводу готовящей­ ся школьной реформы. Руководители бейт га-мидраша угрожали изгнанием и анафемой любому, кто осмелится поддержать эту легкомысленную идею. Мела­ меды, решительно сплоченные в едином порыве, в мрачных красках описывали кару, уготованную тем, кто приведет детей к отступничеству. На своих лекциях раввины не уставали цитировать Талмуд, доказывая всю греховность того, кто станет читать “эту мерзость”. Все собрание было решительно настроено про­ тив любого, кто осмелился бы высказаться в мою пользу8283 .

Лилиенталь покинул встречу еще до ее завершения и через три дня вернул­ ся в Вильну. Последнее, что он услышал в Минске, были “насмешки и из­ девки игравших детей”, кричавших ему вслед на смеси русского и идиша: “Школес не желаем!” 83 Впрочем, этих слов он понять не мог, поскольку не знал ни идиша, ни русского. Рассказывая об этой встрече Уварову, Лилиенталь подчеркивал, что ко­ рень всех зол — фанатичность толпы, подстегиваемой учителями-традици­ оналистами, которые боялись потерять места. Однако своему духовному наставнику Людвигу Филиппсону Лилиенталь признался, что минский ка­ гал высказал более трезвое и глубокое суждение: пока евреям не предоста­ вят гражданских прав, светское образование не принесет им ничего, кроме бед, поскольку оно внушит им безосновательные надежды на улучшение 80 Письмо М. Лилиенталя Л. Филиппсону. С. 603. 81 Мандельштам Б. Хазон га-моэд (Пророчество для нашего времени). Ч. 2. Вена, 1866— 1867. С. 25. 82 Lilienthal М. Му Travels in Russia. P. 309-311. 83 Леванда Л. Школобоязнь // Еврейская библиотека. 1875. № 5. С. 85-88.

97

правового положения84. Самому Уварову о том, какие сложные аргументы были приведены против его наивных идей, Лилиенталь не рассказал. Новость о скандальном собрании в Минске вскоре дошла до Вильны, и этот пример воодушевил виленских традиционалистов перейти в насту­ пление. На общее собрание, организованное для обсуждения предвари­ тельных выводов, сделанных во время предыдущей встречи, традициона­ листы явились целой толпой. Один из маскилим, присутствовавших в зале, записал все происходящее, не упустив и такой иронической детали: Огромная толпа заполонила зал заседаний и хлынула во двор: старики и мо­ лодые, ремесленники, учителя, даже слепые и хромые. ...Вскоре они начали высказываться по поводу неверного, который пришел, чтобы заманить их сы­ новей в нечистые школы и сбить с пути истинного... Портной сказал: “выко­ лоть ему глаза иглой”, сапожник: “проткнуть ему уши шилом”, мясник: “свя­ зать его, как козла на убой”, кузнец: “закрыть ему рот на замок, чтобы не мог открыть его” ...а учителя в первых рядах сказали: “Будьте сильными, братья! Будьте сильны во имя нашего народа и юношества! Укрепим обычаи наших от­ цов. Мы не хотим иметь ничего общего с Лилиенталем и его последователями и их обычаями”. Толпа монотонно повторяла: “Не желаем! Не желаем!”85

Вскоре в зале началась полная неразбериха, и пришлось вызвать полицию. Служитель общины был арестован, а пожарная команда разогнала собрав­ шихся, окатив их водой из шлангов. Лилиенталь снова бежал, опасаясь за свою жизнь, и вскоре уехал в Петербург. Этот серьезнейший публичный провал не убедил Лилиенталя отказать­ ся от своей миссии. Напротив, он понял, что у него появилась долгождан­ ная возможность избавиться от неудовлетворявшей его должности в Риге и занять пост в министерстве. В своем письме Уварову, которое до насто­ ящего времени не опубликовано, Лилиенталь объяснил, что яростное со­ противление еврейских масс школьной реформе обречет планы правитель­ ства на полную неудачу, если только он не получит официального назна­ чения возглавить кампанию по привлечению евреев к посещению новых училищ86. Находясь в столице, Лилиенталь порекомендовал правительству пере­ дать все еврейские учебные заведения под надзор Министерства народного просвещения, а затем создать раввинский синод по образцу наполеонов­ ского Сангедрина для утверждения министерской реформы еврейских учи­ 84 Письмо М. Лилиенталя Л. Филиппсону. С. 605. 85 Манделштам Б. Указ. соч. С. 30-32. 86 Материалы Саула Гинзбурга. Архив Ривкинда. Папка 13/1. № 25. С. 22.

98

лищ87. Уваров одобрил это предложение не только потому, что оно согла­ совывалось с его планами по перевоспитанию евреев, но и по той причине, что оно давало значительно больше власти его министерству, в то время как его соперник, министр внутренних дел, оказывался в этом вопросе под его юрисдикцией. 22 июня 1842 года Николай I одобрил закон, согласно кото­ рому в ведение Министерства народного просвещения переходили все ев­ рейские школы, включая хедеры, ешивы “и другие, какого бы наименова­ ния они ни были, в коих евреи занимаются как ученым толкованием зако­ на своего и книг священных, так и обучением и воспитанием юношества”. В Санкт-Петербурге также учреждалась раввинская комиссия “для ближай­ шего содействия видам правительства”. Эта комиссия должна была состо­ ять из четырех раввинов, по одному из каждого генерал-губернаторства, в которых проживали евреи, и именоваться Высочайше учрежденной Импе­ раторской комиссией для образования евреев в России88. Неожиданно в то же самое время Уваров дал Лилиенталю еще одно зада­ ние: объехать всю черту оседлости в качестве представителя Министерства народного просвещения, чтобы подобрать подходящих кандидатов в раввин­ скую комиссию, и доложить о том, насколько распространены идеи Просве­ щения среди евреев, а также о наличии преподавателей для новых училищ. Как полноправный представитель власти, Лилиенталь обеспечивался защи­ той полицейских чинов и всеми привилегиями имперского чиновника. Его задачей было убедить евреев, что намерение правительства состояло в том, чтобы “подготовить их к истинно культурной и нравственной жизни, при­ близить к общепризнанной цивилизации, никак не посягая на их веру”89. Разумеется, Лилиенталь опасался возвращения туда, где был унижен, и попытался упростить задачу, изложив свои идеи в полемическом памфлете, издав его в Вильне. Поскольку его знание древнееврейского языка оставля­ ло желать лучшего, Лилиенталь написал памфлет на немецком, а на древ­ нееврейский язык его перевел маскил Шмуэль И. Финн, озаглавив “Магид йешуа” (“Возвещающий избавление”)90. С одной стороны, в своей брошюре Лилиенталь привел те же самые ар­ гументы, касающиеся евреев: Николай I в своей безграничной мудрости 87 Там же. № 39. Р. 52. 88 Полное собрание законов Российской империи, 1825-1855: В 30 т. 2-е изд. СПб., 1830-1856 гг. Т. 17. № 15771; Леванда В. Полный хронологический сборник законов и положений, касающихся евреев. СПб., 1874. № 462. 89 Инструкции министерства воспроизведены в кн.: Lilienthal М. Му Travels in Russia. P. 331-333. 90 О переводе Финна см.: Готлобер А. Га-гизра ве-га-бина // Га-бокер ор. № 3. 1878. С. 912-913. Брошюра Магид йешуа была напечатана в Вильне в 1842 г. и воспроизводит­ ся в кн.: Га-пулмус аль “га-гаскала ми-таам” бе-русья 1842-1843 (Полемика к принуди­ тельной Гаскале в России, 1842-1843). Иерусалим, 1966.

99

соизволил возвысить евреев, предоставив им право на достойное образова­ ние, которое позволит им улучшить свое неблагоприятное экономическое положение. Такое образование ничем не угрожает евреям, ибо не посяга­ ет ни на одну из заповедей Торы или какой-либо обычай, установленный раввинами. Новые училища принесут евреям только счастье, процветание и безопасность. В то же время сочинение “Магид йешуа” недвусмысленно предупреж­ дало, что правительство не оставит безнаказанным любое вмешательство в свои планы, как и оскорбления, которые могут быть нанесены Лилиен­ талю во время его поездки. Она была задумана не для того, чтобы прове­ сти опрос мнений евреев по поводу реформ или заручиться их согласием, а лишь с целью известить их о благородных намерениях правительства. Не­ подобающее поведение, как во время его визитов в Минск и Вильну, будет иметь самые серьезные последствия. Государь и его министры готовы за­ крыть глаза на прошлые проявления непримиримости евреев, однако даль­ нейшее сопротивление будет служить доказательством их корыстолюбия, вырождения и неповиновения законам, в чем их постоянно обвиняют при дворе. Если же они подчинятся требованиям правительства и последуют рекомендациям Лилиенталя и будущей раввинской комиссии, им ничто не будет угрожать91. Брошюра “Магид йешуа” была напечатана тиражом в несколько тысяч экземпляров и разослана по всем общинам, которые намеревался посетить Лилиенталь. Хотя сообщалось о том, что группа хасидов сожгла эту бро­ шюру92, она все же произвела желаемый эффект, и нападкам Лилиенталь больше не подвергался. Без сомнения, прежде всего потому, что его посто­ янно сопровождала полиция. С июля по декабрь 1842 года Лилиенталь ис­ колесил черту вдоль и поперек: побывал в Риге, Митаве, Ковно, Вильне, Минске, Гродно, Белостоке, Житомире, Бердичеве, Каменец-Подольске, Кишиневе, Одессе, Херсоне, Умани, Киеве, Чернигове, Могилеве и Витеб­ ске. Везде, даже в Вильне и Минске, общины встретили Лилиенталя до­ стойно, выслушали его и предложили кандидатов в раввинскую комиссию. В большинстве городов он был встречен любезно, но прохладно. Но в юж­ ных городах — оплотах Гаскалы, его восторженно приветствовали93. Важной причиной позитивного приема, оказанного Лилиенталю тра­ диционалистами, являлась поддержка лидера литовского еврейства рабби Ицхак бен Хаимом из Воложина. В частной беседе, состоявшейся в канун 91 Магид йешуа. Особенно с. 7-12. 92 Schneersohn J. The Tzemach Tzedek and the Haskalah Movement. Brooklyn, 1969. P 50. 93 Отчет Лилиенталя Уварову о поездке см.: Материалы Саула Гинзбурга. Архив Ривкинда. Папка 13/1. № 11. С. 21. См. также: LilienthalM. Му Travels in Russia. P 343-363; Philippson D. Max Lilienthal, American Rabbi. P. 30-35.

100

Йом Кипура в 1842 году, рабби Ицхак не то чтобы совершенно одобрил планы правительства, однако согласился войти в состав раввинской комис­ сии в Санкт-Петербурге94. Причины, толкнувшие его на этот шаг, были неоднозначными. Вопервых, в свое время он принадлежал к умеренному течению в раввинском иудаизме. Его ешива считалась наиболее просвещенной в России; согласно некоторым свидетельствам, он даже разрешал обращаться к комментариям и переводам Библии Мендельсона95. Не будучи приверженцем основных принципов Гаскалы, он, тем не менее, благосклонно относился к некото­ рым предложениям по реформе образования. Восприимчивость к умерен­ ным реформам подтолкнула его в этом начинании на сотрудничество с пра­ вительством, что давало ему возможность контролировать реформы изну­ три. Эта идеологическая умеренность, как считают многие исследователи, была не единственной причиной его решения. Менее двух лет прошло с того времени, как рабби Ицхак отклонил предложение войти в состав пра­ вительственного комитета. Видимо, в ходе беседы Лилиенталь подробно описал ему опасные последствия действий оппозиции, которые он в дета­ лях представил в “Магид йешуа”. Он сказал рабби Ицхаку, что Николай I хотел отправить всех евреев империи на каторгу, и только два министра, Уваров и Киселев, убедили его не делать этого и предложили “исправлять” евреев с помощью образования. Если реформа встретит сопротивление, сказал Лилиенталь раввину, воля государя будет исполнена96. Услышав та­ кую серьезную угрозу, рабби Ицхак решил, что сотрудничество с прави­ тельством — единственный выход, и понадеялся на то, что, если евреи бу­ дут действовать осторожно, они даже могут извлечь некоторую выгоду из создавшегося положения. Еще один кандидат, Менахем-Мендл Шнеерсон, также согласился войти в состав комиссии, однако по совершенно иным причинам. Остановившись 94 Лилиенталь описал свою встречу с рабби Ицхаком в письме Нисану Розенталю // Архив Ривкинда. Папка 17/4. № 1 и в кн. Lilienthal М. Му Travels in Russia. P 343353. Ортодоксальная версия совершенно иная: см.: Epstein В. Sefer Mekor Barukh. N.Y., 1954. Vol. 2. P. 1076-1078; Vol. 4. P. 1920-1921; a также Лифшиц Яаков Га-леви. Зихрон Яаков. С 82, 83. См. монографию: Stampfer Sh. Lithuanian Yeshivas of the Nineteenth Century. Creating a Tradition of Learning. Oxford, P. 50-51, 58-59, 192. —Примеч. науч. ред. 95 Бердичевский М. Толдот йешиват Эц-Хайим (История Воложинской ешивы) // Геасиф № 3. 1886. С. 239, 240; Лилиенталь утверждал, что рабби Ицхак сказал ему: “После богослужения я объясняю им некоторые главы из недельной сидры и гафтару с комментариями Раши, с добавлением собственных комментариев, в которые я включаю некоторые замечания из комментариев Моше Дессау (Мендельсона)” // Lilienthal М. Му Travels in Russia. P 348. 96 Эпштейн Б. Мекор барух (Источник Баруха). Т. 2. С. 1076-1078.

101

в Вильне по пути в Санкт-Петербург, Любавичский ребе объявил, что он принял на себя священную миссию противодействия замыслам правитель­ ства, чтобы сохранить неизменным традиционный еврейский уклад жизни и учения97. Комиссия заседала в Санкт-Петербурге с 6 мая по 27 августа 1843 года. Кроме двух раввинов в ее состав вошли традиционалист и финансист из Бердичева Израиль Гальперин и директор новой одесской школы Бецалель Штерн. Правительство представляли Уваров, его помощники и Лилиен­ таль, а студент университета Леон Мандельштам выполнял функции пе­ реводчика и писца98. Лилиенталь пригласил двоих наиболее влиятельных лидеров западноевропейского еврейства, Адольфа Кремье и сэра Мозеса Монтефиоре, присутствовать на заседаниях в качестве наблюдателей, одна­ ко оба они отклонили приглашение99. Заседания комиссии держались в секрете. Официальных протоколов или особых рекомендаций не существует. Среди опубликованных матери­ алов из архивов Министерства народного просвещения, куда ученым от­ крыли доступ на непродолжительное время после 1917 года, значатся лишь шесть “проектов”, разработанных комиссией, однако их содержание не уточняется. В этих проектах содержались общие указания по образованию евреев, дополнения к уже существующим законам об образовании, пред­ ложения по распределению учебных часов и финансированию училищ, по организации раввинских семинарий и реформе домашнего еврейского об­ учения, а также правила для хедеров и ешив100. Когда эти проекты обсужда­ лись в Еврейском комитете, Уварову пришлось отстаивать несколько пред­ ложений, против которых ряд министров высказали возражения: 28,5 часа в неделю отдать на изучению еврейских предметов и 15 — посвятить изуче­ нию светских; назвать раввинские училища семинариями; назначить евре­ ев на должности инспекторов училищ; присвоить статус гимназий некото­ рым средним еврейским школам; предоставить иностранным евреям рус­ ское подданство101. Уварову удалось отстоять все рекомендации, кроме последней102. Это не­ удивительно, поскольку, вероятнее всего, они были предложены им самим или его помощниками и механически утверждены остальными членами ко­ 97 Манделштам Б. Указ. соч. С. 41-42. 98 Казенные еврейские училища. С. 66-68. 99 См.: Hessen J. Die russische Regierung und die westeuropäischen Juden, Zur Schulreform in Russland 1840-1844 // Monatsschrift für Geschichte und Wissenschaft des Judentums. № 57. 1913. S. 257-271, 482-500. 100 Казенные еврейские училища. С. 68, 69. 101 Там же. С. 71, 72. 102 Там же. С. 70.

102

миссии с незначительными поправками. В завершение заседаний один из помощников Уварова высказал похвалу евреям, которые в ней работали: Имея с ними почти ежедневные сношения, я убедился в беспредельной их преданности престолу и беспрекословном повиновении Высочайшей воле не только за страх, но и за совесть. Все четверо — люди благонамеренные, честные, с характером и без всякого подобострастия. Труды их содействовали видам пра­ вительства, заслуживают награждения103.

Единственными прямыми свидетельствами самих участников можно считать лишь два письма, написанные раввинами, входившими в состав комиссии. 3 ноября 1843 года рабби Ицхак из Воложина написал Уварову, о том, что он узнал от Лилиенталя, будто в столице ходят слухи о том, что на заседани­ ях комиссии раввины не осмеливаются открыто высказывать свои мнения. В письме он выразил надежду, что в министерстве не примут во внимание эту "безосновательную чепуху”, поскольку он неоднократно говорил неко­ торым наиболее влиятельным лицам о необходимости ускорить появление новой системы училищ, а также обещал различным общинам свою помощь в учреждении школ и сельскохозяйственных поселений104. Характер второго письма совершенно иной. В 1847 или 1848 году (5608 г. по еврейскому кален­ дарю) рабби Шнеерсон писал Леону Мандельштаму, который сменил Лили­ енталя на посту "ученого еврея” в министерстве: В комиссии, учрежденной правительством в 1843 году, в работе которой мы при­ нимали участие, программа училищ для наших детей была разработана и одо­ брена правительством, и, согласно воле нашего Государя, она не подлежит со­ кращению или изменению, и, воистину, учебный план, который мы установили, содержит все необходимое для образования наших детей согласно положениям Торы и Талмуда, и из него ничто, упаси Бог, не может быть исключено105.

Это письмо, по-видимому, относится не к учебному плану для училищ нового типа, а к правилам, разработанным для хедеров и ешив, которым было позволено продолжать работать, как и прежде, под надзором мини­ стерства с условием постепенного введения в программу изучения рус­ ского языка106. Очевидно, в разработке учебного плана для новых казенных училищ члены комиссии достигли меньшего успеха. По словам одного историка, 103 104 105 106

Там же. С. 68. Там же. С. 70. Гейлман А. Сефер Бейт Раби. Тель-Авив, 1965. Ч. 3. С. 229. Репринт. Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 107-108.

103

который ссылался на рукописные источники, но не привел никаких цитат, члены комиссии известили чиновников министерства о том, что еврейская традиция требует, чтобы каждый отец учил своих сыновей еврейским зако­ нам на древнееврейском или арамейском языке, а разъяснять их содержание только на идише. После того как эта религиозная обязанность будет испол­ нена, закон не возражает против изучения общих дисциплин, при усло­ вии, что преподавать их станут только старшим учащимся и в особых ком­ натах, расположенных отдельно от помещений, где проходит религиозное обучение. Только часть этих рекомендаций была одобрена министерством: увеличено количество часов, отведенных на еврейские предметы; обеща­ на замена катехизиса, составленного по образцу, практиковавшемуся в ре­ формистских школах Германии, с изучением Талмуда. Решено было также принимать детей с восьмилетнего возраста, а не с шести лет, как планиро­ валось изначально107. Ученики тех двух раввинов, что входили в состав комиссии, оставили различные рассказы о том вкладе, который их учителя внесли в ее работу. И хотя там довольно много агиографических неточностей, из этих исто­ рий можно многое узнать о реакции традиционалистов на создание комис­ сии. В наиболее подробном отчете, написанном правнуком рабби Мена­ хема-Мендла Шнеерсона, говорится, что за все время существования ко­ миссии раввина двадцать два раза сажали под домашний арест в наказание за его смелые и откровенные высказывания в защиту еврейской традиции: “[он] отказывался согласиться на изменение даже самого незначительного обычая”108. В то время как рабби Ицхак из Воложина, главный противник хасидизма на тот момент, предпочел воздержаться во время важнейшего го­ лосования по поводу сокращения богослужения, Менахем-Мендл поставил под сомнение саму правомерность подобного голосования: Не спешите принимать такое решение! Я уже несколько раз был наказан за то, что настаивал, чтобы Министерство культуры пригласило этих избранных ев­ рейских граждан, дабы выслушать их по поводу еврейского закона и обычая. Министр пожелал услышать их мнение, однако не вызвал, чтобы известить их о мнении министра по этим вопросам. Знания министра об этих предметах по­ черпнуты не из подлинных источников, а из продажных источников, исходя­ щих от атеистов или невежд, не смыслящих в Торе. Сведения о еврейской вере, 107 Гессен Ю. Просвещение // Еврейская Энциклопедия. Т. 13. Стлб. 47. В своем труде, посвященном образованию евреев в царствование Николая I, А. Белецкий делает не­ сколько уточнений по поводу идей раввинов, которые невозможно подтвердить; см. его кн.: Вопрос об образовании русских евреев в царствование Императора Николая I. СПб., 1894. С. 70-72. 108 Schneersohn Joseph I. The Tzemach Tzedek. P. 46.

104

полученные от этих атеистов, ошибочны и запутанны, и смешны для любо­ го еврея, сведущего в Торе. Я должен повторить то, что говорил уже ранее: Министерство культуры не имеет власти над еврейским законом и правом. Если министерство оставляет за собой право решающего голоса, то я, как уже предупреждал, выхожу из состава комиссии и настаиваю на разрешении по­ кинуть вас109.

Такого разрешения дано не было. Раввина вызвал Уваров, чтобы предъя­ вить ему обвинение в неповиновении. Тот отрицал свою вину и снова был арестован. Следующее заседание комиссии отложили на неопределенный срок. Лишь благодаря ходатайству давнего друга Любавичской династии, графа А. Н. Голицына, обвинение было снято, и заседания комиссии возоб­ новились110111 . На этом описание заканчивается, и о роли раввина в принятии комиссией окончательных решений более не упоминается. Последователи рабби Ицхака из Воложина гораздо менее восторжен­ ны в своих воспоминаниях. Об участии последнего в голосованиях ниче­ го не сказано, зато приведены его мудрые доводы в ответ на колкости Ува­ рова. Так, когда министр попытался обидеть евреев, вопросив Бога, зачем Он создал такой слабый и презренный народ, рабби Ицхак разразился ве­ селым смехом. Когда его попросили объяснить столь странную реакцию, он ответил Уварову, что давно ждал этого вопроса, ибо пророчество Вала­ ама гласило: “В свое время скажут об Яакове и об Израиле: вот что творит Бог!” (Бемидбар, 23:23) 111. В единственном рассказе, найденном среди вос­ поминаний учеников рабби Ицхака, говорится о том, в каком настроении он пребывал после завершения работы комиссии. Возвращаясь из СанктПетербурга домой, рабби Ицхак остановился в Вилькомире и поведал не­ большой группе посвященных, которые расспрашивали его о проделанной работе, следующее: Поверьте, мне совершенно нечего вам сказать — неудачи не обсуждают. Из­ бавление еще не пришло, и давайте надеяться на то, что больше никаких без­ божных законов не выпадет на нашу долю. Над нашим народом нависла угро­ за уничтожения, и сейчас только молитва и милость Божья могут помочь нам. Больше мне нечего вам сказать, мои братья112.

109 Ibid. Р. 47. 110 Ibid. Р 53, 54. 111 Рабби Шломо-Залман ми-Нейштадт. Бейт Авот. Берлин, 1838-1839. С. 244. Благодарю д-ра Эммануэля Эткеса из Еврейского университета в Иерусалиме, ука­ завшего мне на эту цитату. 112 Лифшиц Й. Указ. соч. С. 101, 102.

105

Остается неясным, самостоятельно ли рабби Ицхак пришел к выводу о том, что его умеренная политика сотрудничества оказалась ошибочной113. Однако можно с уверенностью сказать, что так полагало преобладающее большинство среди русских евреев-традиционалистов — как хасидов, так и митнагдим. Линии фронта обозначились более определенно, чем пре­ жде: государство и маскилим — по одну сторону, Всевышний и Его на­ род — по другую. Маскилим приняли во внимание это мнение, хотя и они так же верили, что Господь на их стороне. Они праздновали учреждение комиссии, рас­ сматривая его как окончательной удар над обскурантистами и предвестни­ ком грядущего избавления114. Таким образом, учреждение комиссии в 1843 году стало вторым и решающим поворотным моментом в отношениях ма­ скилим и традиционалистов: Гаскала стала официальной политикой рус­ ского правительства. Это было подтверждено законом от 13 ноября 1844 года “Об учреж­ дении особых училищ для образования еврейского юношества”115. Неза­ висимо от учебы евреев в христианских учебных заведениях учреждались особые еврейские училища: начальные (училища первого разряда), соот­ ветствующие церковно-приходским школам, и средние (училища второ­ го разряда), ответствующие уездным училищам, а также раввинские се­ минарии для подготовки учителей еврейского закона и раввинов. Учили­ ща должны были быть устроены согласно действующим постановлениям Министерства народного просвещения “с принятием в нужных, по усмо­ трению [министра], случаях в соображение законов и обычаев евреев”. Еврейские предметы должны были преподавать еврейские учителя; про­ чие дисциплины — евреи или христиане. Учителям из христиан предо­ ставлялись те же права, что и в христианских училищах; евреи, служив­ шие в училищах, освобождались от рекрутской повинности. На евреев, посещающих новые училища, распространялись те же привилегии, что и на тех, кто учился в общих христианских учебных заведениях: освобож­ дение на десять лет от призыва для посещающих училища второго разряда, на пятнадцать лет — для окончивших гимназии и пожизненное освобож­ дение от военной службы для тех, кто прослушал гимназический курс в полном объеме и показал особые успехи в русском языке и словесности. На содержание училища должны были выделяться специальные средства, кото­ рые собирало министерство. Частные еврейские учебные заведения и до­ машние учителя также переходили под надзор министерства. Для осущест­ 113 См. письмо, цитируемое в кн.: Еврейские казенные училища. С. 70. 114 Манделштам Б. Указ. соч. С. 43, 44. 115 ПСЗ. Т. 19. № 18420; Леванда В. О. Указ. соч. № 505.

106

вления контроля за вводимым новым порядком учреждались особые времен­ ные губернские и уездные комиссии, состоявшие из христиан и евреев. Закон завершался следующим утверждением: "Мы надеемся, что это новое доказа­ тельство заботы Нашей об нравственном улучшении состояния евреев побу­ дит их содействовать и со своей стороны всеми зависящими от них средствами к исполнению предначертаний, клонящихся к истинному их благу”. Одновременно с обнародованием закона министерство издало подроб­ ные указания, касавшиеся каждого из аспектов закона116. Это был документ из 286 параграфов. Ниже приведены двенадцать наиболее важных пунктов. 1. Противоречивая фраза: "Цель образования евреев состоит в посте­ пенном сближении с христианским народонаселением и в искоренении суеверия и вредных предрассудков, внушаемых учением Талмуда”;117 2. Училища 1-го разряда открывать во всех местах жительства евреев, где к тому представляется возможность... училища 2-го разряда открывать только в тех губерниях, где по многочисленности народонаселения евреев и особенным местным обстоятельствам не предвидится возможности по­ сылать еврейское юношество в общие уездные училища и гимназии118; 3. ...Для приготовления учителей учредить два раввинских училища, и одно из них открыть в Вильне, другое — в ином месте119; 4. Несмотря на обещания, данные Раввинской комиссии в 1843 году, "... стараться, по возможности, нынешний образ учения еврейской веры за­ менить катехизисом вроде употребляемых в Германии... ”120; 5. Раввинские училища подчинить начальству Директоров из христиан, а надзор за преподаванием еврейских предметов вверить, под его заведова­ нием, инспектору из евреев121; 6. В случае надобности учителя еврейского закона могут быть назнача­ емы из чужих краев, преимущественно из Баварии, Пруссии и Австрии122; 7.... Для необходимых объяснений по предметам чисто еврейским иметь при попечителях округов и при министре по одному ученому еврею как из русских подданных, так и из вызванных из-за границы евреев123; 8. Предметы учения в еврейских училищах 1-го разряда суть: 1) за­ кон еврейский; 2) чтение и письмо на русском языке с началами русской 116 Опубликовано в Сборнике распоряжений по Министерству народного просвещения. С. 521-567. 117 Там же. Ст. 1. 118 Там же. Ст. 5, 6. 119 Там же. Ст. 7. 120 Там же. Ст. 10. 121 Там же. Ст. 4, 16. 122 Там же. Ст. 17. 123 Там же. Ст. 23.

107

грамматики; 3) чтение и письмо на древнем еврейском с началами грам­ матики; 4) четыре первые правила арифметики, чистописание. В учили­ щах 2-го разряда к этим дисциплинам добавлялись: “всеобщая и в особен­ ности русская география, русский язык, всеобщая и в особенности русская история, черчение. Из реальных наук могут быть вводимы: бухгалтерия, ге­ ометрия и механика, сведения из естественной истории, физики, химии... и общие понятия об отечественных законах, порядке и формах судопроиз­ водства, особенно по делам, относящимся к торговле124; 9. Обучению в ешиботах будет предшествовать четырехлетний подгото­ вительный курс, в котором, в дополнение к еврейским предметам, учащи­ еся будут изучать русскую словесность, логику, латынь, немецкий и фран­ цузский языки, математику, географию, статистику, всеобщую и русскую историю, физику, чистописание и черчение. За этим курсом последует или одногодичный педагогический курс, или двухгодичный курс для обучения раввинов125; 10. Талмуд торы имеют целью призреть и детей бедного состояния под заведованием избираемых от общества (еврейских общин. — Ред.) старшин126. 11. Хедеры будут официально разделены на два вида: начальные — для детей моложе восьми лет, и средние — для детей от восьми лет. “В течение шести месяцев со дня объявления сих правил каждый меламед и директор хедера должны предоставить министерству... список и число учеников сво­ его заведения и свидетельство от местного гражданского начальства о хоро­ шем поведении; те из них, которые в указанный срок не исполнили выше­ указанной обязанности, лишаются права на содержание училища и могут вновь приобрести оное, не иначе как выдержав предварительное испыта­ ние, такому же испытанию подвергаются и те евреи, которые пожелают уч­ редить новое частное училище”127; 12. Главы ешив “должны вести подробный список учеников своего за­ ведения, составить программу предметов, которая через Попечителя окру­ га доводится до Министерства народного просвещения”. В конце учеб­ ного года в ешивах предусматривалось проведение “публичных испы­ таний в присутствии учебного начальства и посторонних лиц, для того приглашаемых”128. Через восемь месяцев после обнародования этого указа Макс Лили­ енталь покинул Россию, непродолжительное время пробыл в Германии 124 125 126 127 128

Там же. Дополнительные указания для начальных школ. Ст. 14, 49. Там же. Общие правила. Ст. 13-25. Там же. Временные правила. Ст. 3-11. Там же. Ст. 18-20, 37-43. Там же. Ст. 28-36.

108

и уехал в Соединенные Штаты, где стал влиятельным деятелем реформист­ ского движения. Начиная с 1845 года историки и комментаторы размыш­ ляли о причине этого поступка и выдвинули десять различных гипотез для его объяснения: 1. Лилиенталю открылись истинные намерения правительства, и он понял, что стал жертвой обмана лицемерного режима, стремящегося ослабить еврей­ скую веру, а не улучшить положение евреев (самая распространенная версия)129; 2. Он убедился в том, что целью учреждения новых училищ было обра­ щение евреев в христианство (более убедительный вариант, чем вышепри­ веденная аргументация)130; 3. Он был разгневан попыткой правительства обратить его самого в рус­ ское православие (второе по популярности объяснение)131; 4. Он был раздосадован тем, что предложенные планы для новых учи­ лищ не соответствовали его собственному видению132; 5. Он был оскорблен тем, что правительство так и не выполнило своего обещания пригласить немецких преподавателей в новые училища133; 6. Его привел в ужас указ, запрещавший проживать евреям на расстоя­ нии менее чем 50 верст от западной границы империи134; 7. Он боялся еврейских масс135; 8. Он не занимал никакой должности в России136; 9. Ему стало известно о так называемой секретной записке, в которой Уваров раскрывал свои истинные миссионерские цели137; 10. Он решил уехать, когда убедился в том, что изучение Талмуда исклю­ чено из учебного плана училищ138. Однако, если внимательно проанализировать источники, все перечис­ ленные выше гипотезы не выдерживают критики. Большинство из них 129 Наиболее известные примеры: Dubnov S. History of the Jews in Russia and Poland. Vol. 2. P. 59; Baron Salo W The Russian Jew under Tsars and Soviets. N.Y., 1964. P. 37; Philippson D. Max Lilienthal. 1815-1915. // Centenary Papers and Others. Cincinnati, 1919. P. 162-165. 130 Сурски А. Толдот га-хинух га-торати бе-ткуфа га-хадаша (История изучения Торы в Новое время). Бней-Брак, 1967. С. 39. 131 Hessen J. Die russische regierung und die westeuropäischen Juden, Zur Schulreform in Russland 1840-1844. P. 500. 132 Моргулис M. К истории образования русских евреев: Вопросы еврейской жизни. С. 69-71. 133 Там же. 134 Philipson D. Centenary Papers. 1815-1915. P. 45. 135 Кагана Д. Лилиенталь ве-гаскалат га-йегудим бе-русья // Га-шилоах. 1912. № 27. С. 555. 136 Моргулис М. Указ. соч. С. 69-71. 137 Philippson D. Op. cit. Р 45. 138 Мах Lilienthal // Encyclopedia Judaica. 1971. Vol. 11. P. 244.

109

практически бездоказательны и могут быть легко опровергнуты доступны­ ми свидетельствами. Три из них основаны на сомнительных источниках, которые нуждаются в тщательной проверке. Несколько гипотез можно отбросить сразу же. Мнение, согласно кото­ рому программа училищ не соответствовала планам Лилиенталя, опровер­ гается бессчетными мемориями, направленными им Уварову, из которых очевидно безоговорочное совпадение цели и метода, предложенных Лили­ енталем, с планами правительства, обнародованными законом 1844 года139. Точно так же его не могло разочаровать исключение Талмуда из учебного плана училищ, поскольку объем и форма изучения Талмуда полностью со­ ответствовали его собственным рекомендациям140. Мнение о том, что он уехал из-за того, что не были приглашены учителя из Германии, также несо­ стоятельно. Как раз перед отъездом он заявил, что надеется, что приглаше­ ния немецким учителям будут направлены, и в действительности решение не нанимать учителей из-за границы было принято уже значительно позже, после того, как он оставил Россию141. Столь же безосновательна и гипотеза о “секретной” записке. Во-первых, факты свидетельствуют о том, что Ли­ лиенталь нигде не ссылался на этот документ, а во-вторых, в нем имелось секретов не более, чем в любом внутриминистерском докладе. В этой ме­ мории не было ничего того, что было бы неизвестно Лилиенталю. Напро­ тив, он разделял многие идеологические и интеллектуальные устремления Уварова142. И наконец, идея о том, что Лилиенталь опасался народного гне­ ва, является анахронистской проекцией народнически настроенных исто­ риков, не подкрепленной ни фактами, ни логикой. Из всех вышеприведенных гипотез лишь три заслуживают серьезного рассмотрения. Первая из них — мнение о том, что Лилиенталь был раз­ гневан попыткой обратить его в православие, что подтверждается двумя ис­ точниками. В газете Allgemeine Zeitung des Judentums перепечатано сообще­ ние из Кенигсберга, впервые появившееся в Deutsche Allgemeine Zeitung, где почти в истеричной манере и с большим количеством неточностей расска­ зывалось о политике российского правительства в отношении католиков, протестантов и евреев. В конце статьи ее анонимный автор сообщал, что российские власти пытались обратить д-ра Лилиенталя в христианство143. Подобный безосновательный слух, почерпнутый из столь сомнительного источника, едва ли может служить веским доказательством такой гипотезы. 139 Эти предложения находятся в материалах Гинзбурга в Архиве Ривкинда. Иерусалим. Папка 13/1. №11. 140 Ibid.

141 См. с. 129-130 данной книги. 142 Он даже опубликовал панегирик герою Уварова Гердеру: ЖМНП. 1844. № 65. Ч. V С. 1-30. 143 Allgemeine Zeitung des Judentums. 1846. № 10. P. 56.

110

Это признают даже ее сторонники, однако, по их словам, его подтвердил сам Лилиенталь в своем письме Людвигу Филиппсону, написанном вскоре после приезда в Америку. В нем он писал: Всевышний, ради Которого я оставил свою службу в России, во имя Его Свя­ щенного имени я пожертвовал жалованьем, почестями и своим положением. Он, Отец всего сущего, Кому я вручил свою судьбу, в милости Своей помог мне и дал мне новое поле для деятельности 144 .

Это утверждение звучит столь же высокопарно, как и двусмысленно. То, что Лилиенталь пожертвовал своим положением и отказался от должности, можно понимать по-разному, особенно в устах немецкого реформистско­ го раввина, склонного к тяжеловесным преувеличениям. Рассматривать его высказывание как неопровержимое доказательство на сопротивление кре­ щению — значит стать жертвой противоположного умозаключения: пред­ полагается, что Лилиенталя склоняли к крещению, а потом соответствую­ щим образом истолковывается это двусмысленное свидетельство. Неопре­ деленность слов самого Лилиенталя оставила этот вопрос открытым. Такое толкование могло быть правдоподобным, если бы кто-нибудь смог объяс­ нить, кто и почему пытался его крестить. Никто из сторонников этого мне­ ния не пытался этого сделать, причем по одной и той же причине. Если со­ гласиться с традиционным взглядом на миссионерские побуждения обра­ зовательной реформы, то эта версия основывается на том, что назначением новых училищ было обращение евреев в христианство; если же это сооб­ ражение подвергнуть сомнению, то проблема, разумеется, становится еще острее. В любом случае правительство было хорошо осведомлено об оппо­ зиции со стороны подавляющего большинства русских евреев Лилиенталю и неприятии училищ. В результате правительство стремилось приглушить эту оппозицию и убедить евреев в том, что политика властей ни в коем слу­ чае не имеет никаких замыслов, направленных на их обращение в христи­ анство. Крещение Лилиенталя привело бы к полному отчуждению всех ев­ реев, включая даже маскилим, от школьной реформы и обрекло бы все пла­ ны правительства на неудачу. Ввиду отсутствия достоверных свидетельств, доказывающих обратное, эту гипотезу необходимо отвергнуть как недока­ занную и нелогичную. Наиболее распространенная теория о том, почему Лилиенталь разочаро­ вался в планах правительства, тоже осложнена рядом несоответствий тексту­ ального и логического характера. До отъезда из России Лилиенталь не выка­ зывал ничего, кроме полного и безоговорочного доверия целям и политике 144 Ibid. Р 98.

111

правительства. Лишь через несколько лет после приезда в Америку он впер­ вые позволил выразить отрицательное мнение о Николае I и его режиме. Причем не то что неодобрительное, а прямо-таки оскорбительное. В не­ скольких статьях он охарактеризовал всю историю евреев в России как бес­ прерывную череду гонений и страданий и заключил, что евреям в России надеяться не на что, кроме как на милость Всевышнего145. Однако Лилиенталь никогда не связывал подобные высказывания с от­ казом от русской миссии, притом что у него абсолютно не было причин что-либо утаивать по этому вопросу в своих публикациях в Allgemeine Zeitung или The Occident. В действительности тщательный анализ этих статей, на которые, что показательно, сторонники этой теории никогда не ссылаются, а лишь мимоходом упоминают о них, делает существова­ ние подобной связи еще более сомнительным. В последней из статей этой серии, впервые опубликованной под названием Russisch-jüdische Skizzen, Лилиенталь писал: Пока Император не отклонял прошения его министров или же не давал санк­ цию на их предложения своей подписью, еще была надежда; когда же все на­ дежды были разбиты, не осталось ничего, кроме уверенности в том, что, если Всевышний не помешает этому, иудаизм в России будет уничтожен146.

Однако на предыдущей странице он указывает точную дату предполагае­ мого изменения в имперской политике и одобрения Николаем I этих без­ надежных планов, а именно 13 ноября 1845 года, которое наступит только через целых пять месяцев после его отъезда из России147. Согласно свиде­ тельству самого Лилиенталя, получается, что решающее изменение рос­ сийской политики, ставшее причиной его разочарования, произошло уже после того, как он покинул страну. Причина заблуждения историков относительно самого момента, когда произошло разочарование Лилиенталя, кроется в простом, если не оши­ бочном, силлогизме. В своих мемуарах Лилиенталь упоминал, что в пер­ вый свой приезд в Вильну он пообещал собравшимся, что немедленно оста­ вит свою должность, если узнает, что в замыслах правительства появилось что-либо опасное для еврейской религии148. И хотя не существует какоголибо совершенно независимого подтверждения, что такое обещание было дано, все исследователи, описывающие эту встречу, принимают ее как свер­ 145 Russische-jüdische Skizzen // Allgemeine Zeitung des Judentums. 1847. № 11. P. 154-155, 213-215, 226-230, 547-549, 615-619, 683-686; 1848. № 12. P. 232, 233.

146 Ibid. P. 232. 147 Ibid. P 231. 148 Lilienthal. M. My Travels in Russia. P 266.

112

шившийся факт. Таким образом, их рассуждения оказываются безупречны­ ми: 1) Лилиенталь обещал отказаться от своей миссии, если обнаружит, что реформа угрожает еврейской религии; 2) по этой причине он покинул Рос­ сию и позже выразил разочарование в планах правительства; следовательно, 3) он покинул Россию, потому что узнал, что планы правительства таили в себе такую опасность. Еще одно обстоятельство, опровергающее эту версию, — недвусмыслен­ ное заявление самого Лилиенталя о том, почему он отказался от своей мис­ сии. В статье, опубликованной в Jewish Times в 1870 году, Лилиенталь пи­ сал об указе, обнародованном Николаем I в апреле 1843 года, о выселении евреев с территорий, отстоящих менее чем на пятьдесят верст от прусской и австрийской границ империи, а также о том, насколько он был потрясен этим решением. В отличие от предыдущего, в этом рассказе праведники и грешники меняются местами. Министров тоже ужаснуло решение царя, и они пытались разубедить его, обращаясь в Сенат и Комитет министров. Однако в конце статьи Лилиенталь упоминает, как он получил записку от члена Государственного совета Вронченко с просьбой не­ медленно явиться. “... Когда я, подавленный, вошел к нему в кабинет, он со­ общил мне, что император отклонил петицию совета и все надежды на отмену указа рухнули. Тогда я принял решение оставить государственную службу и в июле 1845 года покинул Санкт-Петербург, чтобы отправиться к берегам стра­ ны прав человека и свободы149.

Это заявление, не имеющее никакого отношения к образовательной по­ литике правительства, подтверждает шестую из вышеприведенных гипотез. Однако, если рассматривать эту версию в свете действительной хроноло­ гии исполнения указа о выселении, она не выдерживает критики. Как и от­ мечает Лилиенталь, указ был обнародован 20 апреля 1843 года и последовал за ходатайством, которое рассматривалось несколько месяцев. Хотя он не указывает на дату, когда была наложена резолюция государя на этом обра­ щении, но, согласно официальным источникам, она относится к 10 января 1844 года150. Если бы Лилиенталь действительно принял решение оставить государственную службу сразу после того, как узнал о повелении царя, он уехал бы в начале 1844 года. Однако через полгода, 6 июля, Лилиенталь написал письмо в Мюнхен отцу своей невесты, в котором упоминал о своем негодовании по поводу 149 The Russian Government and the Russian Jews: My Personal Experience // Jewish Times № 1. 1870. P. 3-4. 150 ПСЗ. T. 19. № 17503; Леванда В. Указ. соч. № 484.

113

указа о выселении евреев с полосы, расположенной в пятидесяти верстах от границы. Хотя самому себе предрекал блестящее будущее в России: Можно сказать с уверенностью, что работа над новыми законами касательно евреев [то есть касательно новых училищ] будет завершена к концу этого года. ... Следовательно, я могу повторить то, о чем уже сообщал ранее, то есть что должность с жалованьем в тысячу рублей мне обеспечена151.

А примерно через пять месяцев, в декабре 1844 года, он писал своей неве­ сте Пепи Неттр: Из моего письма к Вашему отцу вы узнаете, что меня должны назначить на должность, и в мае, если будет на то воля Божья, я надеюсь привезти вас с со­ бой домой. Мой визит [в Мюнхен] продлится самое большее три недели, ибо моя работа не позволяет мне оставаться дольше, если только я не получу рас­ поряжения от правительства, которые заставили бы меня продлить пребывание в Германии. ...Сделайте все необходимые приготовления и приготовьте при­ даное. ... Шубу в России сшить к сроку не удастся... меха здесь очень дороги; вдвое дороже, чем в Германии. Мне кажется, дамы сейчас носят лису152153 .

Через три месяца он снова пишет г-же Неттр: Передайте Вашему отцу от меня сердечную признательность за то, что он по­ заботился о шубе для Вас. Что касается Ваших платьев, то наилучшими матери­ алами будут шерсть и шелк. Вы знаете, как я не люблю шелк, но петербургскую моду нельзя не принять во внимание 153 .

Из этих писем очевидно следует, что через тринадцать месяцев по­ сле “высочайшего повеления” о выселении евреев из пятидесятиверст­ ной приграничной полосы Лилиенталь все еще намеревался остаться на службе у Николая I. Так почему же он уехал и почему так и не открыл причины отъезда? Прежде всего, необходимо переформулировать вопрос, на который мы пытаемся ответить. Проблема не в том, почему он покинул Россию. Еще с того времени, как Лилиенталь приехал в Ригу, он планировал вернуться в Мюнхен, чтобы жениться на Пепи Неттр и увезти ее в Россию. Видимо, до 1844 года ему не удавалось получить разрешение покинуть страну. Поэто­ 151 Philippson D. Мах Lilienthal, American Rabbi. P. 155. 152 Ibid. P. 157, 158; полный текст письма см.: Lilenthal S. Lilienthal Family Record. San Francisco, 1930. P 51; дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 115. 153 Lilenthal S. Lilienthal Family Record. P 52.

114

му он несколько раз откладывал свой приезд и день свадьбы, за что неодно­ кратно просил прощения в своих многочисленных письмах. Когда он все же поехал в Мюнхен, его отъезд отнюдь не был тайным, как всегда принято было считать154. 8 декабря 1844 года он получил у правительства разрешение поехать в отпуск в Германию, и об этом говорится во втором из вышепри­ веденных писем. После еще одной непродолжительной задержки — к тому времени его невеста уже начала проявлять нетерпение — он взял отпуск и уехал из России в июле 1845 года, а 27 августа они с Пепи Неттр пожени­ лись в Мюнхене155. Однако за тринадцать дней до свадьбы отец Лилиенталя написал Уварову письмо с просьбой продлить отпуск сына из-за его болез­ ни156. Два месяца спустя, 25 октября 1845 года, Лилиенталь известил Уваро­ ва о своем отказе от должности157. Вскоре после этого он отбыл в Америку и приехал в Нью-Йорк в ноябре158. Таким образом, представляется правильной следующая формулировка вопроса: не почему он уехал, а почему решил не возвращаться? Чтобы ответить на него, необходимо взглянуть на образ Лилиенталя с иной точки зрения, чем существует в исторической литературе. Кипев­ шие вокруг затеи Лилиенталя страсти, касавшиеся вопросов о роли русско­ го правительства в реформировании евреев, самой природы Гаскалы, от­ ношений между немецкими и русскими евреями, превратили всех участ­ ников этого эпизода в национальные и моральные символы, что мешало воспринимать их как обычных смертных, испытывающих земные чувства. Поскольку страсти уже давно ушли в прошлое, мы можем обратиться к че­ ловеческим переживаниям участников той истории. В этом могут помочь письма, которые Лилиенталь писал из Риги и Санкт-Петербурга своим родным и невесте, приведенные в его биографии лишь частично, поскольку, как объясняет автор, “там есть места слишком личного характера. Поэтому приведены лишь те фрагменты писем, кото­ рые могут представлять общественный интерес”159. К счастью, невестку Ли­ лиенталя Софи это не смутило, и она восстановила пробелы в той перепи­ ске, опубликовав на собственные средства “Хронику семьи Лилиенталь”160. Когда Макс Лилиенталь приехал из Мюнхена в Россию, ему было двад­ цать три года. Его назначение в Риге стало, по сути, первой его постоянной 154 155 156 157 158 159 160

См., например: Гессен Ю. Цадик Мендл Любавичский // Восход. 1905. № 25. С. 119. Казенные еврейские училища. С. 118; Lilenthal S. Lilienthal Family Record. P 50, 53. Казенные еврейские училища. С. 118. Там же. Philippson D. Мах Lilienthal, American Rabbi. P 48. Ibid. P 133. №1. Я благодарен профессору Джейкобу Радеру Маркусу, который обратил мое внимание на эту работу.

115

должностью: он подавал несколько прошений, претендуя на место раввина, однако получил отказ, поскольку поддерживал реформизм, который был в то время не в чести у баварских властей. Однако вскоре после приезда в Ригу он понял, что перед ним вовсе не открываются те блестящие перспек­ тивы, на которые он рассчитывал. Небольшая местная еврейская община была втянута в запутанную тяжбу, угрожавшую самому ее существованию, и надежда на благополучный исход была весьма зыбкой. В письме брату Са­ муэлю Лилиенталь писал, что нашел выход из этой ситуации: ... будучи убежденным в том, что общине будет очень трудно выполнить свой проект и тем самым положение школ окажется очень ненадежным... я попы­ тался обеспечить себе блестящее будущее, представив вышеупомянутому ми­ нистру [Уварову] план создания консисторий, и министр его очень одобрил. ... Таким образом, я заявил о себе министру — никогда нельзя упускать подхо­ дящий момент, не воспользовавшись им161.

Тем не менее на его мюнхенских родственников это не произвело впе­ чатления. Отцу Лилиенталя и, что тоже немаловажно, его будущему те­ стю русская авантюра казалась очень сомнительной. Сможет ли он обе­ спечить себя и свою будущую жену? Его отец написал ему несколь­ ко “ужасных, неприятных писем... с обидными и горькими упреками”, убеждая потребовать повышения жалованья и советуя вернуться в Гер­ манию, если его положение не улучшится. Макс был непреклонен. Он писал еще из Риги: Ты говоришь: возвращайся. Очень хорошо, но ты полагаешь, что это так просто сделать ? Где все эти свободные должности, где эти места, где можно немедлен­ но найти работу? И потом, неужели я так скоро откажусь от избранной мною карьеры? Должен ли я поверить, что Господь по Своему своенравию сделал меня слепой игрушкой судьбы и забросил меня в Россию, чтобы по воле дру­ гой прихоти извергнуть меня вновь? Когда я смотрю на то, что я успел сделать за эти семь месяцев, это убеждает меня в обратном162.

В том же письме он продолжает: Когда я думаю о своих взаимоотношениях с властями, о том, как мне благово­ лит министр, с какой отеческой добротой он ко мне относится, как благосклон­ 161 Philippson. D. Мах Lilienthal, American Rabbi. P. 145; Полный текст письма см.: Lilenthal S. Lilienthal Family Record. P 26. 162 Ibid. P 23, 24.

116

но и уважительно ко мне, еврею, прислушиваются, как делается все возможное, чтобы меня поощрить; когда я думаю о том, что мне готовит завтрашний день, я не соглашусь поменяться положением ни с кем из моих соотечественников в Германии и ощущаю, что в почете, положении и репутации я превосхожу их163.

Однако надежды на блестящую карьеру и высокий доход не оправдались. Действительно, в Санкт-Петербурге Лилиенталь занимал определенное положение, но не стоял у руля реформы русского еврейства, как надеялся. Вместо этого он стал первым “ученым евреем” при Министерстве народно­ го просвещения. Это едва ли соответствовало его представлению о той вы­ сокой должности, которой он ожидал и в неминуемости которой неустан­ но заверял свою семью. Жалованье Лилиенталя было достаточно высоким и примерно соответствовало заработку квалифицированного фабричного рабочего в Санкт-Петербурге того времени, но за все время его пребыва­ ния на службе оно ни разу не было увеличено и вряд ли соответствовало его честолюбивым замыслам и мечтам о столичном обществе, попасть в ко­ торое он так стремился164. Более того, хотя нет свидетельств того, что в его отношениях с прави­ тельством за время пребывания в России существовали какие-то трения, тем не менее имеется множество подтверждений все нарастающего от­ чуждения между ним и обоими лагерями русского еврейства. Возникшие проблемы с традиционалистами были вполне предсказуемы и неизбежны­ ми, однако тот факт, что от него отвернулись те, кто должен был его под­ держать — маскилим. — стал неожиданностью не только для него, но и для его потенциальных союзников. Некоторые проблемы, с которыми столкнулся Лилиенталь, объясня­ лись завистью и экономической конкуренцией. Основатель первого в Вильне училища, созданного на основе принципов Гаскалы. Гирш Клячко в апреле 1842 года направил правительству донос на Лилиенталя и Ни­ сана Розенталя, обвинив их в противозаконной деятельности165. Директор одесского еврейского училища Бецалель Штерн не скрывал пренебрежи­ тельного отношения к Лилиенталю, намеренно уклонился от встречи с ним во время его визита в Одессу и предпочел вместо этого заняться из­ учением караимских древностей в Крыму166. На заседаниях раввинской 163 Ibid. Р. 20. 164 Размер жалованья Лилиенталя см. в кн. Еврейские казенные училища. С. 106. Укажем также на доклад Генри Адамса о том, как Джон Квинси Адамс не смог соответствовать стандартам петербургского общества. 165 Казенные еврейские училища. С. 105-106. 166 Материалы С. Гинзбурга. Архив Ривкинда. Папка 13/1. № 9, 15, 16; Моргулис М. Указ. соч. С. 54, 55.

117

комиссии между ними неоднократно возникали открытые столкнове­ ния. По одному из свидетельств, во время одной из дискуссий Штерн якобы сказал Лилиенталю: “Вы ничего не знаете”, на что последний как будто ответил: “Одно я знаю лучше вас, герр директор, как дер­ жать рот закрытым”167. Хотя, возможно, эта враждебность объясня­ лась еще и профессиональной завистью — до появления Лилиента­ ля Штерн считался самым уважаемым поборником Просвещения и наиболее влиятельной фигурой в сфере современного образования в черте, к тому же между ними существовало глубокое идеологическое разногласие. Основываясь на собственном опыте, приобретенном в Галиции и Одессе, Штерн был убежден, что реформа в образовании может быть успешной лишь тогда, когда будет отражать желания уже просвещенной общины; реформы сверху и извне будут отвергнуты евреями и обречены на провал. Поэтому Штерн с гораздо меньшим энтузиазмом относился к предложениям правительства, выдвинутым на заседаниях комиссии в Санкт-Петербурге, и в соответствии с лю­ бавичской традицией, едва ли благосклонной к направлению иудаиз­ ма, которому он принадлежал, часто вставал на сторону традициона­ листов против Лилиенталя168. Даже те русские маскилим, которые полностью поддерживали государ­ ственную политику просвещения и реформы сверху, со временем стали противниками Лилиенталя. Один из руководителей умеренной группы Ви­ ленских маскилим, Мордехай-Агарон Гинцбург, написал до такой степени резкую статью о Лилиентале, что ее пришлось опубликовать за границей. Эта статья под названием “Магид эмет” (“Возвещающий правду”) была на­ писана в целях опровержения сочинения Лилиенталя “Магид йешуа” и ка­ салась двух связанных между собой вопросов: некомпетентность Лилиен­ таля, как несведущего в условиях русской действительности иноземца, и его пренебрежение к местным маскилим. Кто он такой, этот немец, с негодова­ нием вопрошал Гинцбург, чтобы заявлять русским евреям, что они не мо­ гут сами себя спасти? Это не тот человек, который нам нужен: он разбирается в Торе хуже, чем мо­ лодые учащиеся, да и его знания философии не столь велики.... Нельзя отри­ цать, что эти доктора наук из Германии хорошо говорят по-немецки, ибо это их родной язык, а также по-французски и часто по-английски, они знают ла­ тынь и логику, историю и географию, и так далее, — но гимназисты тоже все 167 Там же. С. 55. 168 Schneersohn J. The “Tzemach Tzedek” P 50, 51; см. также: Биншток И. Русскоеврейская народная школа в связи с историческим ходом образования евреев в России // Восход. 1893. №17. С. 95.

118

это хорошо знают; какое отношение все эти знания имеют к званию “Доктор философии”?169

В этом заключался фундаментальный культурный антогонизм между рус­ скими маскилим-самоучками и получившими университетское образова­ ние немецкими реформистами. Да простит Всевышний в милости Своей наших немецких собратьев, — про­ должал Гинцбург, — ибо их раввины нарушили законы Торы, так же как и оби­ татели Польши с их старыми раввинами нарушили законы благоразумия170.

А Лилиенталь к тому же соединил свое невежество со своим самомнением и нечестностью. В воззвании “Магид йешуа” он не упомянул о решающей поддержке, которую ему предоставил Нисан Розенталь, и утверждал, что образовательная реформа была предложена самим императором, а не его министрами, что не соответствовало действительности. И наконец, во вре­ мя поездки по России он совершенно обошел вниманием всех русских ма­ скилим , знался только с состоятельными людьми и до смешного часто бра­ тался с хасидами. В Риге он был на своем месте, однако совершенно не под­ ходил для той роли, которую он в самомнении взял на себя171. Даже наиболее радикально и прозападно ориентированные русские маскилим вскоре отвернулись от Лилиенталя, хотя до этого и возлага­ ли на него большие надежды и мирились с его самовлюбленностью. Тем не менее и для них его решение созвать раввинскую комиссию оказалось нестерпимым. Что у нас общего с раввинами? Как эти “праведники” спасут нас? Разве Израи­ лю недостаточно Торы, разве они собираются добавить еще какие-нибудь запо­ веди к Своду Законов?... Если бы доктор исполнил свой план и предложил ми­ нистру пригласить немецких раввинов для нашего спасения, как мы надеялись, это было бы мудро и справедливо и очень бы нам помогло. А что могут для нас сделать эти немые идолы, которые не умеют говорить и далеки от какого-ли­ бо знания о нас?... Мы утратили веру в доктора, он занят лишь прославлением своего собственного имени перед министрами172. 169 Магид эмет. Лейпциг, 1843. С. 5, 6. Этот памфлет воспроизведен в кн.: Га-пулмус аль “га-гаскала ми-таам”. Он был опубликован под псевдонимом Иона Бен Амитай, од­ нако нет никаких сомнений в том, что его автор С. Гинзбург. См.: Клаузнер Й. Указ. соч.Т. 3. С. 130, 131. 170 Магид эмет. С. 7. 171 Там же. С. 10, 11. 172 Манделштам Б. Указ. соч. С. 40,41.

119

Лишенный поддержки маскилим, Лилиенталь оказался на низкооплачива­ емой, не удовлетворявшей его должности, без надежды на блестящее буду­ щее, которое он обещал своей семье. Возвратившись в Мюнхен, он не мог развеять сомнения и успокоить отца и тестя. Что в действительности произошло во время пребывания Лилиенталя в Германии, неизвестно. Также остается невыясненной природа болезни, о которой писал Уварову его отец, прося продлить пребывание сына дома; могло ли продление отпуска — или даже отказ от русской миссии — быть условием, без выполнения которого женитьба Лилиенталя на Пепи Неттр была бы невозможна? Нам даже неизвестно, самостоятельно ли Лилиен­ таль принял решение не возвращаться в Россию или сделал это под давле­ нием семьи. Таким образом, остается простая, хотя и недоказуемая гипотеза: осознав крушение надежд на блестящую карьеру в России, Лилиенталь подчинился прежде всего личным и семейным обстоятельствам и отказался от русской миссии, покинув страну через черный ход. Очевидно, даже если эта теория верна, Лилиенталь не стал бы приво­ дить подобные доводы в защиту своего решения. Поэтому он позднее стре­ мился объяснить свой шаг указом о выселении евреев из пятидесятиверст­ ной пограничной полосы. Он также никогда не пытался подтвердить или опровергнуть слух о якобы имевших место стремлениях крестить его. У нас нет причин сомневаться в позднейших выводах Лилиенталя относитель­ но двусмысленной культурной и образовательной политики Николая I. Все свидетельствует лишь о том, что к этим выводам он пришел уже после отъ­ езда из России.

Глава 4

Просвещение евреев

Новые училища За время службы Лилиенталя в Министерстве народного просвещения число частных еврейских училищ, основанных на принципах Просвеще­ ния, выросло вдвое — с четырех до восьми. В 1841 году два конкурирую­ щих друг с другом училища открылись в Вильне. Директором одного из них, финансировавшегося Розенталем, был В. Зайберлинг. В нем препода­ вали Хаим-Лейб Каценеленбоген, Матитьягу Страшун, Иехезкель Видут­ ский, Вольф Тугендгольд и Ш.-И. Финн. Другое училище основал ЦвиГирш Клячко. Преподавали в нем Мордехай-Агарон Гинцбург и Шломо Залкинд. И в том и в другом изучались одни и те же предметы: Библия в переводе и с комментариями Мендельсона, грамматика древнееврейско­ го языка, Талмуд, Закон Божий, русский и немецкий языки, арифметика и чистописание. Общее число учащихся двух учебных заведений составляло примерно восемьдесят человек1. Довольно любопытная ситуация сложилась в Минске. Состоятельный маскил Давид Лурия установил контроль над местной талмуд торой и преобразовал ее в современное училище, где помимо Библии и Талму­ да учили русскому языку и преподавали светские предметы. Купцы-тра­ диционалисты, которые были против подобных действий Лурии, тем не менее вскоре поняли, что образование, которое получают их собственные сыновья, не идет в никакое сравнение с теми знаниями, что получают дети 1

Казенные еврейские училища. Описание дел бывшего архива Министерства народно­ го просвещения. Петербург, 1920. С. 104; Allgemeine Zeitung des Judentums 1842. № 6. P 89; сведения о них находим в кн.: Lilienthal М. Му Travels in Russia. Philippson D. Max Lilienthal, American Rabbi. N.Y., 1915. P 288, 289.

121

бедняков и сироты в талмуд торе. В результате компромисса они пришли к соглашению, что их дети будут продолжать заниматься в хедере с утра до середины дня, а затем последующие два часа учиться русскому, немецкому, французскому языкам, а также арифметике и географии в отдельных до­ полнительных классах. Однако этот эксперимент не удался. Стало очевидно, что необходимо выбирать между старым и новым образованием. Большин­ ство представителей купечества выбрало последнее. В 1845 году Давид Лу­ рия открыл второе училище под названием мидраш эзрахим (гражданская школа), где преподавались те же предметы, что и в талмуд торе, только с добавлением немецкого языка, но состав учащихся здесь оказался отобран­ ным, поскольку была введена ежегодная плата в размере двенадцати рублей. Уже через год училище стало быстро развиваться, число слушателей превы­ село сто человек2. Потребность в новом образовании продолжала расти. Училища стали открываться повсюду, а не только в таких периферийных, неортодоксаль­ ных общинах, как одесская или рижская. Однако лишь в больших городах было достаточное число маскилим, чьи средства и смелость позволяли от­ крывать собственные училища. Всеобщая система обновленных училищ могла быть создана только при поддержке правительства. Ее создание началось в 1847 году, когда были учреждены первые казен­ ные еврейские училища. Сначала министерство взяло под свой контроль все частные училища — лишь рижской школе было разрешено остаться вне прямого контроля правительства3. Однако за восемь лет по всей черте осед­ лости открылось множество государственных училищ от Митавы на севере до Симферополя на юге, от Брест-Литовска на границе с Польшей до Ви­ тебска у восточной границы. Официальных списков школ, очевидно, не су­ ществует; число школ в неофициальных источниках колеблется от 62 до 103 на конец периода правления Николая I4. В таблице 1 приведен список, который состоит из 71 училища, учреж­ денного к 1855 году.

2 3 4

122

Ibid. Р. 372-377; Казенные еврейские училища. С. 200-201. См.: Ehrlich A. Entwickelungsgeschichte der Israelitischen Gemeindeschule zu Riga. (St. Petersburg, 1894). P. 13-23. Казенные еврейские училища. С. 247; Белецкий А. Вопрос об образовании рус­ ских евреев в царствование императора Николая I. СПб., 1894. С. 125-126, 147; Брамсон Л. К истории начального образования русских евреев. СПб., 1896. С. 34; Tarnopol J. Notices historiques et caractéristiques sur les Israélites d'Odessa. Odessa, 1855. P. 190; Чериковер И. Казенные еврейские училища 11 Еврейская энциклопедия. T. 9. Стлб. 110-115.

Таблица 1. Казенные школы и год их основания Местоположение

Белая Церковь Бердичев (начальное) Бердичев (среднее) Бешенковичи Брацлав Быхов Чериков Динабург Екатеринослав Елизаветград Гольдинген Гомель Гродно Якобстат Каменец-Подольск (начальное) Каменец-Подольск (среднее) Канев Кишинев (начальное) Кишинев (среднее) Ковель Ковно Лепель Либава Любавичи Минск (начальное) Минск (средние) Митава Могилев (начальное)

Год основания

1849 1849 1850 1855 1849-1850 * 1852 1851 1851 1850 1850 1852 * 1850 1849 1849 1849 1850 1850 * 1855 1851 1852

1847 1847 1850 1850

123

Могилев (среднее) Мстиславль Невель Новоград-Волынск Одесса (начальное) Одесса (2-е начальное) Одесса (среднее) Ольгополь Орша Пинск Полоцк Поневеж Проскуров Рогачев Шклов Симферополь Слуцк Стародуб Старый Константинов Тукум Васильков Велиж Вильна (начальное) Вильна (среднее) Вильна (раввинское училище) Виленская губерния (11 начальных) Виленская губерния (2 средних) Витебск (начальное) Витебск (2-е начальное) Витебск (среднее)

124

1852 1851 1852 1850

* * *

1849-1850 1852 1853 1851

* 1849-1850 *

1851 1850 *

* * 1851 1849 1852 1847 1847 1847 *

1848 1852 1850 1847

* Житомир Житомир (раввинское училище) * * Точная дата неизвестна. Условно годом основания учебного заведения приня­ то считать 1855 год. Сверка различных данных по каждой из школ потребовала бы столь длинного списка, что составлять его представляется нецелесообразным. Существовала отдельная карточка на каждое училище, упомянутое либо в книге “Казенные еврейские училища”, либо в воспоминаниях преподавателей или уча­ щихся, либо в статьях, посвященных училищам в различных городах и губерниях (см. библиографию).

В “Журнале Министерства народного просвещения” публиковались подробные отчеты о церемониях открытия многих из этих школ. Празд­ нование подобного события в Екатеринославе можно считать доста­ точно типичным. Местные власти планировали приурочить открытие школы ко дню восшествия Николая I на престол. В полдень директор местной гимназии принимал всех чиновников, представителей знати и руководство еврейской общины. После того как был оглашен указ об учреждении школы, хор под управлением раввина спел гимн, г-н Ша­ поринский провел беседу на древнееврейском языке “Значение, цель и важность этого образовательного учреждения”, а г-н Синайский сделал доклад о “Преимуществах общественного образования над частным”. Поскольку большая часть собравшихся не понимала древнееврейского, речи ораторов были переведены на русский местным купцом Аршав­ ским. “В заключение Акта произнесен наизусть еврейскими мальчиками на русском, немецком и еврейском языках народный гимн “Боже, Царя храни!” и вслед за тем повторен этот же гимн хором полковой музы­ ки. Все посетители, прослушав с глубоким благоговением драгоценную для русского сердца кантату, были приглашены г-ном Директором училищ к за­ втраку, приготовленному здешним 1-й гильдии купцом евреем Л. М. Кранц­ фельдом. Радушный хозяин не забыл и своих единоверцев, не могших разделить трапезу с христианами: он приготовил для них прекрасный завтрак в особой комнате”5. Поскольку регистрационные листы не сохранились, определить точное число учащихся этих школ невозможно. Четверо исследователей приводят эти сведения с незначительным отличием: двое указывают, что к 1855 году в учи­ лищах обучалось 3708 человек, другие — соответственно 3363 и 34876. Однако 5 6

ЖМНП. 1851. № 69. Официально-учебные прибавления к Журналу Министерства народного просвещения. №1. С. 12-16. Казенные еврейские училища С. 247; Белецкий А. Указ. соч. С. 125-126,147; Брамсон Л. Указ. соч. С. 34; Tarnopol J. Там же. С. 190; Чериковер И. Указ. соч. С. 110-115.

125

из-за того, что число учащихся зачастую завышалось в угоду властям, эти цифры можно считать очень приблизительными7. Программа училищ строго соответствовала указаниям министерства, обнародованным в 1844 году. В архивах ИВО можно увидеть расписание виленского начального училища8.

Предмет

Закон Божий Древнееврейский язык Русский язык Немецкий язык Арифметика География История Чистописание

Часов в неделю

6 2 3 2 3 2 2 2

В пятницу вечером обычные занятия прекращались, и ученикам чи­ тали недельную главу из Священного Писания. Главу изучали по книге Мендельсона “Биур”, переизданную виленскими маскилим А. Лебензо­ ном и И. Бен-Яаковом в конце 1840-х годов и дополненную новыми ком­ ментариями редакторов, а также “старыми” комментариями, сделанными столь различными учеными, как экзегет XVI века Обадия Сфорно, критик конца XVIII века Вольф Гайденгейм, Виленский Гаон, Шмуэль Давид Луц­ цатто и Герц Гомберг9. Преподавание еврейской традиции, или именуемого по-русски Закона Божьего, велось по особым учебникам под редакцией Леона Мандельштама, сменившего Лилиенталя в должности “ученого еврея” при Министерстве народного просвещения. В соответствии с предписаниями Уварова и иде­ ологическими предпочтениями маскилим эти учебники предназначались для того, чтобы дополнить, а затем и вытеснить Талмуд из программы но­ вых училищ. Они были изданы тысячными тиражами и продавались, зача­ 7 8 9

См., например: Гессен Ю. Цадик Мендл Любавичский // Восход. 1905. № 25. С. 119. Архивы ИВО. Виленское собрание по темам “Еврейское образование” и “Уход за детьми”. Ящик VI. Папка 10. Лист 5. Микра-кодеш им беур ве-таргум германи бе-отийот иврийот бе-тосфот “беурим хадашим” шель Адам Га-коген у-беурим йешаним” шель Р. Иегуда Богак. (Священное Писание с комментариями и переводом на немецкий язык в еврейской транслитера­ ции. Дополнено “Новыми толкованиями” Адама га-Когена и “Старыми толкования­ ми” Иегуды Бохака). 17 тт. Вильна, 1849-1852.

126

стую в принудительном порядке, меламедам традиционных школ и дирек­ торам казенных училищ10. Один из таких трудов, дошедший до наших дней, представляет собой интересный пример интеллектуальной политики Гаскалы. В 1850 и 1851 го­ дах Мандельштам опубликовал пятитомный труд, где в сжатой форме был изложен свод законов Маймонида “Яд га-хазака”, точнее, избранные разде­ лы, касающиеся изучения Торы, отношений с неевреями, покаяний, молитв и обрядов, соблюдения праздников, благотворительности, а также граждан­ ского и уголовного права11. Сами тексты Закона в этом труде перемежа­ лись сочинениями различных немецких и русских раввинов того време­ ни, где особо выделялись мнения Маймонида об обязанности хранить вер­ ность светскому монарху и его законам, заповедь об уважении сограждан и об исключении христиан из категории “идолопоклонников”, с которыми евреям запрещены экономические и общественные контакты12. Эти пред­ писания относительно верности и терпимости полностью согласовывались с общепринятым мнением, господствовавшим в еврейском обществе, сформи­ ровавшимся под влиянием экономического давления и необходимости су­ ществовать в мнимом согласии с центральной властью13. Однако Мандель­ штам вышел за рамки традиционной точки зрения, написав ряд пояснений к некоторым особенно спорным отрывкам. Развивая мысль Маймонида о том, что талмудическое изречение дина де-малхута дина (закон государства — яв­ ляется законом) применимо ко всем торговым операциям, Мандельштам ут­ верждал, что этот принцип применим и ко всем вердиктам русских граж­ данских и уголовных судов, когда тяжба ведется между двумя евреями или евреем и неевреем, и, таким образом, Тора и Талмуд учат евреев строгому подчинению всем законам Российской империи14. Еще более радикальным, 10 Казенные еврейские училища. С. 525; Моргулис М. К истории образования русских евреев. Вопросы еврейской жизни. СПб., 1903. С. 95-147. 11 Эйзе галахот ми-Яд га-хазака ла-адонену морену га-Рамбам. (На немецком титуль­ ном листе было написано: Auszuge aus dem Buche Jad-Hahazakkah, die starke Hand, Handbuch der religion, nach dem Talmud zusammengestellt von Rabbi Moscheh-beMaimon, gen. Moses Maimonides, aus Spanien), В 5 кн. С.-Петербург, 1850). См. мою статью: The Tsarist Mishneh Torah: A Study in Cultural Politics of the Russian Haskalah // Proceedings of the American Academy for Jewish Research, 1981. 12 Это были: 1) Кевод га-мелех (анонимный ); 2) Ганденхейм В. Бикорет клалит альпи дин тора би-хевод у-мишпат га-амим ашер би-зманену; 3) Диврей га-рабаним деК.К. Вильна; 4) Михтав га-рав... Йехиэль Гелер... ле-га-рав Страшун. Все эти работы были также опубликованы отдельно в одном томе под названием: Шней праким (Две главы). СПб., 1850. 13 Современный обзор этих мнений см.: Schacter J. Dina De-Malkhuta Dina — A Review // Dine Israel. 1978. № 8. P. 77-95. 14 Вставка в Геара ле-диней мамонот (Заметка о законах денег). Ч. 4. (Страницы не пронумерованы.)

127

чем эта своеобразная трактовка Маймонида и Талмуда, был вывод, который Мандельштам сделал, опираясь на мнения раввинов о различии между со­ временными христианами и древними идолопоклонниками: Боже упаси нас от того, чтобы считать народы, под чьей защитой мы живем, идо­ лопоклонниками [акум], или не верить также в то, что Тора истинна и была да­ рована Моисею Всевышним. Напротив, они соблюдают не только семь законов Ноя, но и большинство заповедей, которые должны соблюдать евреи, и поэтому они имеют право на место в Грядущем Мире и называются “праведными христи­ анами”, ибо они действуют по закону и справедливы и милостивы ко всем под­ данным страны, нам также заповедано и мы обязаны любить их, желать им добра и благодарить их за великодушие и милосердие к нам, ибо мы всегда будем жить в их государстве, и они наделены столь грандиозными знаниями и благодетеля­ ми, что, по закону нашей Святой Торы, мы должны считать их своими братьями в одном народе, в дополнение к нашему долгу подданных подчиняться всем ука­ зам нашего милосердного Императора, как и другие его подданные, соблюдать его законы, изложенные в Своде Законов Российской империи, ибо в душе мы знаем, что не подчиниться законам монарха — грех столь же тяжкий, что и на­ рушать заповеди Всевышнего, и Боже упаси нас быть столь неблагодарными и осквернить Его Святое имя публично или частным образом15.

Все русские маскилим выражали полную преданность государю и свои па­ триотические чувства, однако это неправомерное уравнивание предписа­ ний Торы с законами царя, а также заявление, что евреи будут жить в Рос­ сии вечно, свидетельствуют о том, что Мандельштам был наиболее ради­ кальным маскилом своего времени16. В большинстве казенных школ подобным интеллектуальным и даже бо­ гословским теоретизированием не занимались. В конце концов, цель была не в том, чтобы обратить евреев в философы, а в том, чтобы аккультуриро­ вать их в русской среде. Особенно после того, как в 1848 году Уваров был отправлен в отставку со своей министерской должности за слишком либе­ ральные взгляды17, ориентация школ стала более практической и нацелен­ ной на занятия коммерцией. Виленское среднее училище в числе прочих было преобразовано в реальное училище и готовило учащихся к занятиям в торговой и промышленной сфере, в дополнение к остальным предметам в школе были введены бухгалтерия, механика, геометрия, физика и химия18. 15

Вставка в Геара ле-гилхот акум (Заметка о законах идолопоклонников). Ч. 1. С. 176, 177. 16 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. с. 139-140. 17 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. с. 215-216. 18 Виленская коллекция. Папка 30. Лист 1,10; Казенные еврейские училища. С. 216-219.

128

Единственными учебными заведениями, где поощрялось изучение ду­ ховных вопросов, в том числе вопросов иудаизма, были два раввинских училища, основанных в Вильне и Житомире в 1847 году. В результате этой специализации списки преподавателей в данных учебных заведениях мож­ но было бы озаглавить “Кто есть кто в русской Гаскале". В Вильне первым инспектором училища был писатель и ученый Гирш Каценеленбоген. Его сын Хаим-Лейб преподавал Священное Писание; выдающийся поэт своего времени Адам fa-Коген Лебенсон преподавал древнееврейский язык; Ви­ ленский цензор Вольф Тугендгольд — еврейскую историю; Ш.-И. Финн и Йегуда Бехак — Закон Божий; И.-Ш. Страшун, Гирш Клячко, Шломо Залкинд и Йегуда Шерешевский — Мишну и Талмуд; Яаков Найенбург, выпускник Берлинского университета, — немецкий язык. Врачом в учи­ лище служил почетный гражданин д-р М. Трахтенберг19. В Житомирском училище список преподавателей был более коротким, но не менее солид­ ным. Инспектором училища был поэт Яаков Эйхенбаум. Талмуд препо­ давали ученые Бакст и Цвейфель; историю — бродский маскил М. Сухо­ станер; древнееврейский язык — Гирш Сегаль20. Другие выдающиеся ма­ скилим преподавали в начальных училищах: Калман Шульман в Вильне, Аврагам Мапу в Ковно, Аврагам-Бер Готлобер в Каменец-Подольске, а са­ мый выдающийся маскил более поздней эпохи, Йегуда-Лейб Гордон, — в Поневеже21. Единственными известными маскилим, не служившими в учи­ лищах до 1855 года, были И. Бен-Яаков, который в принципе был против идеи училищ, и И.-Б. Левинзон, который не смог занять предложенную ему должность из-за тяжелой болезни22. В фондах ИВО находится Архив раввинского училища и семинарии для учителей еврейского языка в Вильне. Формулярные списки каждого учителя можно найти в Документальном списке № 24. 20 Моргулис М. Из моих воспоминаний // Восход. 1895. №15. С. 105, 106. 21 О Шульмане см.: Виленское собрание. Папка 31. Л. 8, 9; Папка 24. Л. 7; о Мапу см.: анонимное неопубликованное исследование в Виленской коллекции “Лите”. Папка 1399. Л. 63925; о Готлобере см. его Зихронот аль софрей йидиш ве-сифрейгем (Воспоминания о языке идиш и его книгах в издании его мемуаров под ред. Р. Гольдберга. Т. 2. С. 15; о Гордоне см. его переписку в Игрот Ялаг. Варшава, 1894. С. 5-181. 22 См. с. 134, а также письмо Р. Кулишера о предложении Левинзону в материалах Саула Гинзбурга. Архив Ривкинда, папка 22/11. № 22. Уверовав в миф о могуществе маски­ лим, русские евреи, а позднее и историки искренне считали, что Левинзон был бли­ зок к правительству и обладал огромным политическим влиянием, хотя на самом деле он был бедным, психически нездоровым (обычно считается, что он страдал “нервной болезнью”) затворником, которому приходилось выпрашивать у своих благодетелей каждый рубль. Йосеф Клаузнер, например, писал, что “Левинзон почти всегда разго­ варивал с русскими министрами по-немецки” (Клаузнер Й. Указ. соч. Т. 3. С. 31), — как будто эти беседы происходили часто, в то время как в действительности это слу-

19

129

Как видно из этого перечня имен, намерение Уварова и Лилиенталя вы­ писать преподавателей для новых училищ из Западной Европы не осуще­ ствилось. Однако это не означает, как полагают некоторые историки, что по данному вопросу было принято особое решение. По сути, причина невы­ полнения задуманного плана крылась не в отношении к евреям, а была по­ следствием панической реакции Николая I на революции 1848 года. 18 мар­ та 1848 года он издал указ, запрещавший выписывать в Россию иностранных учителей “в свете современных нынешних антиправительственных собы­ тий и опасных умонастроений за пределами наших границ”23. На самом деле трое иностранных евреев все же были приглашены преподавателями в новые училища — Сухостанер из Австрии, Найенбург из Пруссии, а также Малчи­ нер, австрийский еврей, работавший в начальной школе в Кишиневе, — по­ скольку успели занять эти должности до принятия нового закона24. Не все остальные преподаватели были русскими евреями — двое из наиболее влиятельных преподавателей раввинских училищ были поль­ скими евреями — Яаков Эйхенбаум был родом из Замостья, и прежде чем приехать в Умань и Одессу, а затем в Житомир, самостоятельно за­ нимался изучением немецкого языка и переводил Евклида на древнеев­ рейский25; Вольф Тугендгольд родился недалеко от Кракова и до назна­ чения в Виленский цензурный комитет учился в гимназии и универси­ тете в Бреслау26. В то время как о преподавателях новых училищ и школ мы имеем доволь­ но много сведений, гораздо меньше, к сожалению, известно об их учащих­ ся. Те, кто критиковал казенные училища в XIX веке, утверждали, что пода­ вляющее большинство слушателей происходило из низших слоев общества и бедных семей и посещало училища лишь затем, чтобы избежать призыва. И лишь годы спустя более обеспеченные евреи стали отправлять туда сво­ их детей27. Основываясь на этих сведениях, историки склонны предпола­ чалось два или три раза за всю его жизнь, когда он подавал властям прошения о пособии. 23 Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. СПб., 1876. Т. 2. Ч. 2. № 428, 897. Очевидно, что об этом указе не знал даже такой осведомленный историк русского еврейства, как Юлий Гессен; см. его статью: Gessen J. Die Russische Regierung und die westeuropäischen Juden, Zur Schulreform in Russland 1840-1844 // Monatsschrift für Geschichte und Wissenschaft des Judentums. 1913. № 57. P. 499. n. 1. 24 Казенные еврейские училища. С. 243, 299, 157. 25 См.: ЖМНП. 1843. № 39. С. 2-4;. Фин Ш. Указ. соч. С. 598; Моргулис М. Из моих воспоминаний // Восход. 1895. № 15. С. 76. 26 Фин Ш. Указ. соч. С. 664, 665; формулярный список Тугендгольда можно найти в ИВО в материалах по Семинарии для учителей еврейского языка в Вильне. Группа списков № 24. Папка 51, 161-165. 27 См. письмо И. Бен-Яакова И.-Б. Левинзону // Га-керем, 1887. Р. 43.

130

гать, что лишь самые бедные и решительные евреи позволяли своим детям посещать училища, а один из наиболее часто цитируемых историков даже утверждал, что ни один еврей по доброй воле не отправлял своих детей в новые училища28. Однако те немногие данные об учащихся училищ, которые у нас есть, за­ ставляют усомниться в этих оценках. Один из сохранившихся списков по­ сещаемости — классный журнал Виленского раввинского училища за 1849 год. Из 102 учащихся четверо происходили из состоятельных семей гиль­ дейских купцов. Остальные девяносто восемь записаны как мещане — со­ циальная категория, лишенная экономической значимости, к которой при­ надлежало большинство русских евреев; из них двадцать пять явно были выходцами из семей маскилим, таких как Клячко, Трахтенберги и Брауде, некоторые из них были вполне обеспеченными, хотя и не принадлежали к купеческим гильдиям29. На основе официального отчета, представленно­ го властям инспектором гродненского начального училища, складывается картина, сходная с той, которая сложилась в минской частной школе Да­ вида Лурии. Поначалу состоятельные и традиционно настроенные евреи Гродно отказывались отправлять своих детей в это училище, и туда запи­ сывали только самых бедных и менее образованных детей. Однако вско­ ре многие из “разумных и не слишком предубежденных” евреев отмети­ ли, что несчастные дети, учащиеся в казенном училище, делают большие успехи в учении, и решили отправить своих детей в эту школу, в резуль­ тате чего число учеников в 1853 году достигло шестидесяти двух. В чис­ ле новых учащихся были дети из состоятельных семей и даже сын местного раввина. Эти изменения привели к тому, что “фанатики и меламеды” упо­ требили различные средства, чтобы убедить гродненских евреев не отдавать детей в эту школу, и даже угрожали анафемой и сдачей их детей в рекруты30. Состав учащихся в других районах черты представляется примерно тем же. М. Моргулис, выпускник житомирского раввинского училища, вспоминал первые годы существования этого учебного заведения и то, какими напря­ женными были отношения между учащимися — выходцами из бедных се­ мей, получавшими стипендию, и более обеспеченными молодыми людьми, которые сами платили за обучение31. Таким образом, можно сделать вывод, что, хотя большинство учащихся новых училищ происходило из бедных семей, в них училось довольно значи­ тельное число детей обеспеченных, “просвещенных” родителей. Последние поддерживали училища по четко определенным идеологическим причинам, 28 29 30 31

П. Очерки по истории просвещения евреев в России. М., 1909. С. 80. Институт ИВО. Архив Раввинского училища. Папка: различные документы. № V Казенные еврейские училища. С. 220, 221. Моргулис М. Из моих воспоминаний. С. 109. Марек

131

первые же — в надежде на то, что их сыновья избегут призыва, который осуществлялся самими же руководителями еврейских общин, пристрастно относившимися к бедным и беспомощным. Этот признак новой расстановки сил в еврейской общине уже сам по себе был важнейшим последствием учреждения новых школ. Типичной ре­ акцией на нарушения закона о рекрутском наборе было отчуждение евреев от их собственного руководства, а не от русского правительства. В результа­ те учреждения казенных училищ значительная часть наиболее бедных сло­ ев еврейского населения, не имевшая права голоса в решении вопросов, от­ давая своих детей в “еретические” школы, тем самым протестовала против своего руководства, невзирая на запреты и угрозы. В последние годы прав­ ления Николая I Гаскала стала идеологией не только интеллектуальной или экономической элиты, но также и части бедных и обездоленных. В общем и целом утвердившееся мнение историков о том, что созда­ ние новых школ оказалось малоуспешным и почти никак не повлияло на ход русско-еврейской истории, должно быть отвергнуто. Главный вопрос состоит не в том, чего этим школам сделать не удалось, а именно, создать реформированный по немецкому образцу раввинат, заменить хедеры, дать образование десяткам тысяч евреев, а в том, чего им удалось достичь уже к 1855 году. Начнем с того, что количественные достижения, как предполагают, не так уж ничтожны. Даже если допустить, что число учащихся было преуве­ личено на треть — а это, скорее всего, слишком смелое предположение, — то очевидно, что за первые восемь лет после основания первых казенных школ в начальных и средних учебных заведениях русскому, немецкому язы­ кам и другим светским предметам обучалось свыше двух с половиной тысяч еврейских детей. И хотя это действительно лишь крайне небольшая часть по сравнению с общей их численностью, приведенные данные, тем не ме­ нее, в шестьсот раз превышали число учащихся в частных училищах ново­ го типа и включали детей во всех значительных еврейских городах черты. Если принять во внимание решительную оппозицию традиционалистов против новых училищ, то это впечатляющая цифра. Кроме того, учитывая рост влияния раввинских училищ, их популярность была просто потряса­ ющей: по данным заслуживающих доверия источников, к 1855 году в Ви­ ленском училище насчитывался 251, а в житомирском — 271 учащийся32. Значение этих данных достаточно легко продемонстрировать, сравнив их с числом слушателей наиболее значительного тогда раввинского нетради­ 32

132

Раввинские училища в России. // Еврейская энциклопедия. Т. 13. Стбл. 259; Казенные еврейские училища. С. 209. Указано, что в житомирском училище в феврале 1854 г. был 271 учащийся.

Гессен Ю.

ционного учебного заведения — Еврейской теологической семинарии (Jüdisch-Theologisches Seminar) в Бреслау. Она была основана в 1854 году, и восемь лет спустя там обучалось только 48 человек, а за первые пять­ десят лет ее существования среднее число слушателей составляло лишь 40, 52 человека33. Еще важнее, чем количественные достижения этих учебных заведений, было их качественное влияние на общество. Ввиду отсутствия полных спи­ сков учащихся невозможно сказать, чем занималось большинство из них по­ сле окончания училищ, однако частично восстановленный список слушате­ лей свидетельствует о том, что среди первых выпускников были такие из­ вестные и влиятельные представители русского еврейства, как Н. И. Бакст, X. Барац, Б. Бертенсон, И. Герштейн, А. Гольдфаден, Е. Каган, С. Каплан, С. Ковнер, А. Ландау, Л. Леванда, А. Либерман, 3. Минор, М. Моргулис, А. Паперна, Л. Пинскер, И. Соловейчик и М. Вайсброд34. Вместе с выше­ упомянутыми преподавателями эти люди составляли литературную, интел­ лектуальную и политическую элиту русского еврейства с 1840-х и вплоть до 1870-х годов и являлись создателями новой русско-еврейской культуры. По сути, единственной влиятельной фигурой нетрадиционного русско­ го еврейства, никак не связанной с этими школами, был Моше-Лейб Лили­ енблюм, который позднее сокрушался: Когда мне было пятнадцать лет, меня учили невежественные учителя. Теперь я знаю, что, пока я тратил время и силы на чепуху, мои сверстники учились понастоящему важным вещам в раввинских училищах, гимназиях и коммерче­ ских училищах.... Мне также известно, что многие из них стали счастливыми и успешными людьми, а я — никчемным ничтожеством. Но как я мог тогда по­ нимать то, о чем знаю сейчас?35

Больше того, к концу правления Николая I эти училища стали пригла­ шать в качестве преподавателей своих выпускников, тем самым укре­ пляя свои позиции в качестве важной культурной силы в самом русском еврействе36. Таким образом, главным достижением школьной системы стал суще­ ственный вклад в институционализацию и консолидацию Гаскалы. До 1840-х годов маскилим в России были обособленным, преследовавшимся, не имеющим возможности высказаться меньшинством, часто обреченными на нищету или изгнание. С учреждением новых училищ они обрели опо­ 33 Bann М. Geschichte des Jüdisch-Theologischen Seminar in Breslau. Breslau. P 134. 34 См. биографию каждого из них в Еврейской энциклопедии. 35 Хатъот неурим / Ред. Ш. Брейман (переиздание). Иерусалим, 1970. Ч. 1. С. 103,104. 36 Гурланд Й. Кевод га-баит (Честь дома). Вильна, 1858. С. 28-34.

133

ру для своего влияния и экономическую самостоятельность, что позволило им действовать независимо от общинного руководства и даже от мнения еврейского общества в целом. Когда маскилим оказались на государствен­ ной службе и стали союзниками правительства, они превратились в мощ­ ную силу в русском еврействе и стали представлять серьезную угрозу тра­ диционному порядку. В то же время эти маскилим получили дополнительную поддержку за счет все возрастающего числа учащихся общеобразовательных заведений империи. В начале 1840-х годов в русских начальных школах насчитывалось 230 еврейских учеников, а около 100-120 человек учились в общих гимна­ зиях. Кроме того, в последние годы царствования Николая I в российских университетах насчитывалось более тридцати евреев, в основном на меди­ цинских факультетах37. Итак, к началу 1850-х годов влияние маскилим было впервые подкрепле­ но их численностью. Из горстки разрозненных индивидуумов, объединен­ ных в крошечные группы на границах черты или изолированных никому не известных анонимов в больших городах, еврейские просветители стали представлять хорошо организованное движение, насчитывавшее несколько сотен сторонников, проповедовавших свои идеи тысячам преданных уче­ ников по всей черте38. Благодаря вновь обретенным возможностям и сплоченности появилось но­ вое самосознание, поборники Просвещения заново утвердились в своей само­ оценке. По словам одного из наиболее ярких выразителей взглядов маскилим, даже самые юные участники движения осознали свое высокое предназначение. 37

38

134

О евреях в начальных школах см.: письмо Уварова Киселеву в материалах С. Гинзбурга. Архив Ривкинда, SG 13/6. № 6 (что противоречит утверждению Гинзбурга (Папка 2. С. 50) о том, что русские начальные школы посещали лишь сорок восемь евреев). О евреях в гимназиях см. комментарии Лилиенталя в SG 13/1, № 11, II/III, 53-58 и Косвен М. К вопросу о высшем образовании русских евреев // Еврейская жизнь. 1904. № 7, июль. С. 171. Не опубликовано никаких достоверных данных о евреях в рус­ ских университетах за этот период. Имена этих студентов взяты из списка маскилим, приведенного в примеч. 38. Чтобы правильно оценить эти данные, необходимо от­ метить, что в этот период общее число учащихся в русских гимназиях и университе­ тах было ничтожно мало: в 1847 г. общее число гимназистов в стране составляло 18 911 человек, а число студентов — 4566 человек. После революции 1848 г. эти циф­ ры сократились на четверть. См.: Alston Р. Education and the State in Trarist Russia. Stanford, 1969. P 26. См. недавнее исследование: Натанс Б. За чертой. Евреи встречаются с позднеим­ перской Россией. М., 2007. С. 223-256. —Примеч. науч. ред. Не представляется возможным определить число маскилим в России в этот и какойлибо другой период. Утверждения основаны на неточном методе: на каждого маски­ ла, упомянутого в любом из источников, заводилась карточка, и таким образом уда­ лось выявить около трехсот маскилим, не считая учащихся школ.

Каждый учащийся в казенных училищах смотрел на себя не иначе как на буду­ щего реформатора, своего рода Мендельсона, а потому в тиши уединения часто обдумывал план действий, который тщательно скрывал от других товарищей. Учащиеся раввинских училищ были искренне убеждены, что им удастся совер­ шить полный переворот в мировоззрении народа, и нетерпеливо ожидали той минуты, когда придется действовать. Они были похожи на тех полководцев, которые стоят наготове в виду скорого наступления неприятельских войск и ждут только минуты, когда возможно будет показать чудеса храбрости и отли­ читься перед отечеством3940 .

Подобное осознание силы и предназначения, как и неприятие традицион­ ного общества вместе с надеждами на его преобразование на новых началах, превратило маскилим из аморфной массы интеллектуалов в подлинную ин­ теллигенцию. Как отмечал Исайя Берлин, существует основополагающее различие между концептом “интеллигенция” и понятием “интеллектуал”. Первые считают, что их объединяет нечто большее, чем просто интерес к какимлибо идеям; они смотрят на себя как на членов одного ордена, чуть ли не свет­ ских священнослужителей, посвятивших себя распространению идеи об особом отношении к жизни, чем-то напоминающей проповедь определенных взглядов 40 .

Таким образом, можно датировать появление подлинной русско-еврейской интеллигенции, возникшей во второй половине царствования Николая I. Она сформировалась в значительной степени как ответ на действия, пред­ принятые самим русским правительством.

Идеология русско-еврейской интеллигенции Новая интеллигенция разделяла это чувство об особой миссии в отноше­ нии общей цели реформирования евреев при помощи образования и пол­ ного самообновления. Впрочем, с самого начала эта группа отнюдь не при­ держивалась какой-либо единой программы, напротив, выражала самые различные, подчас противоречащие друг другу взгляды на качество, сущ­ ность и методы достижения своей цели. Большинство историков, занимавшихся исследованиями той эпохи, в сво­ их работах не отразили разногласия и различные подходы. Ослепленные лу­ 39 Моргулис М. Из моих воспоминаний // Восход. 1895. № 9. С. 116. 40 Berlin I. A Marvellous Decade. Pt. 1 // Encounter. 1955. P. 29.

135

чами надежды, забрезжившей в 1860-х годах, они решительно разделили Гаскалу на периоды до и после восшествия на престол Александра II. Неко­ торые из этих исследователей выражали свои симпатии к поколению эпохи Великих реформ, не смогли выйти за рамки своих собственных пристра­ стий и предали маскилим периода до 1855 года вековому забвению. Первое исследование русской Гаскалы начинается следующей фразой: “Из средне­ вековой тьмы, в которую они были погружены до начала эпохи Алексан­ дра II”, русские евреи “внезапно вошли в жизнь и ощутили свет, идущий с Запада”41. Другие, более умеренные историки обращаются к не столь оче­ видному, однако, на их взгляд, в равной степени драматическому поворот­ ному пункту. До 1855 года русские маскилим были наивными, топчущими­ ся на одном месте, подражающими немецкому образцу самоучками. Они придерживались программы, сформулированной Ицхаком-Бером Левин­ зоном на основе принципов берлинской Гаскалы. А после 1855 года они выступили как образованные, мудрые, русифицированные интеллигенты, в чьей среде кипели страсти по вопросам, касающимся ассимиляции, эман­ сипации и национализма42. Этот второй взгляд во многом опирается на идейное неприятие Гаскалы — как правило, националистического или социалистического характера, — которое соединялось с одним любопытным, хотя и банальным, семанти­ ческим превращением. Как и термины “утописты-социалисты” во Фран­ ции или “народники” в России, слова “берлинеры” и “русификаторы” были созданы противниками определенной идеологии и вскоре вошли в поли­ тический и ученый лексикон для обозначения широкого спектра понятий, опровергнутых и вытесненных новыми истинами43. Однако более внима­ тельное изучение взглядов маскилим до 1855 года показывает, что эта тер­ минология и указанная дата в данном случае вряд ли могут быть оправданы. Это станет очевидно, если провести сравнительный анализ взглядов Ицха­ ка-Бера Левинзона и других маскилим той эпохи, касающихся трех главных вопросов Гаскалы: еврейской традиции и ее реформы, языковой политики и русского правительства. Гаскала и еврейская традиция. Для Левинзона Гаскала в правильном ее понимании была идентична подлинной еврейской традиции. Любое кажу­ щееся противоречие между традицией и изучением древнееврейского язы­ ка, иностранных языков и повышением продуктивности труда коренилось в искажении невежественными массами, особенно хасидами, истинного учения мудрецов и могло быть устранено с помощью вдумчивого пости­ 41 42

43

136

Raisin J. S. The Haskalah Movement in Russia. Philadelphia, 1913. P. 11. Наиболее глубокое исследование этого вопроса см.: Tsinberg Y. History of Jewish Literature. N.Y, 1966. Bk. 9. Chap. 5. P. 166-199. Cm.: Pipes R. Struve: Liberal on the Left. Cambridge. Mass., 1970. P. 29, 30.

жения источников. Это была главная мысль книги “Теуда бе-Исраэль”, ко­ торая состояла в основном из объяснений истинного значения изречений мудрецов и перечисления всех деятелей от начала времен, которых можно было считать истинными маскилим. Стремиться к просвещению, по мнению Левинзона, вовсе не означало отвергать традицию и еврейские законы. На­ против, писал он, те, кто насмехаются над Торой и оскорбляют мудрецов, не могут считаться подлинными мыслителями или истинными философами44. Лишь только те, кто соединяют Тору и светское знание, могут на самом деле служить Всевышнему и обрести счастье в этом и грядущем мире, ибо Тора и земная мудрость напоминают сиамских близнецов, попытка разделить кото­ рых сопряжена со смертельной и вечной опасностью45. Таким образом, зада­ чей Левинзона было не отвергнуть учения мудрецов, а правильно истолко­ вать их, не изменить традицию, а, напротив, возродить ее чистоту и сделать ее такой, какой она была до того, как ее исказили невежды. С этой целью он надеялся заручиться поддержкой правительства для принятия ряда практических мер: учреждение новых школ, назначение главного раввина и проповедников, обращение, по крайней мере, не ме­ нее трети евреев к сельскохозяйственному труду46. Предлагая эти реформы, он в то же время резко критиковал своих современников-евреев, особенно хасидов, и даже настаивал на том, чтобы правительство запретило ввоз и публикацию хасидской литературы. Однако он всегда считал, что своими действиями защищает еврейскую традицию, а не пытается изменить или ниспровергнуть ее. Как и Левинзон, большинство виленских маскилим были верующими и соблюдающими традицию евреями, которые были убеждены в том, что действуют согласно ее предписаниям и лишь отделяют зерна от плевел. Од­ нако в прошении, поданном правительству в 1843 году, их предложения по ограничениям для евреев были еще более радикальными, чем предложения Левинзона. Последний лишь предлагал правительству издать строгие за­ коны, запрещающие евреям носить роскошную одежду. Податели проше­ ния из Вильны во главе с Мордехаем-Агароном Гинцбургом и Матитьягу Страшуном требовали полностью запретить ношение традиционной ев­ рейской одежды на том основании, что о ней ничего не говорится в еврей­ ских законах и она является лишь обычаем, призванным отделить евреев от христиан47. 44

45 46 47

И.-Б. Теуда бе-Йисраэль. Иерусалим, 1977. С. VIII. (Переиздание Виленского и Гродненского изданий 1828 г.) Там же. С. IX. Там же. См. также письмо И.-Б. Левинзона А. С. Шишкову // Пережитое. T. 1. Документы и сообщения. С. 23-27. Из летописи минувшего. Опубликовано Ю. Гессеном // Пережитое. T. 1. С. 11-13.

Левинзон

137

Разногласия между подписавшими это прошение и самим Левинзо­ ном носили тогда по сути тактический и эмоциональный, но не идей­ ный характер. Однако следующая когорта маскилим, достигшая зрело­ сти в 1840-х годах, подошла к традиции, рассматривая ее в совершенно ином аспекте. Многие их них были маскилим во втором поколении и по­ этому успели отойти от раввинистической учености и мировоззрения и были готовы избрать те элементы традиции, которые считали подходящи­ ми для новой эпохи, и отвергнуть все остальные. Это идейное расхождение между поколениями очевидно прослежива­ ется в спорах о Лилиентале и редактировании трудов Маймонида для ка­ зенных училищ. Еще больше примеров нового подхода к традиции можно найти в письмах двух братьев Мандельштам — Леона и Биньямина. Напри­ мер, несмотря на ненависть к хасидам, Левинзон признавал святость заслу­ живающих доверия каббалистических источников (хотя и выражал сомне­ ния по поводу датировки Зогара)4849 . Леон Мандельштам, напротив, считал каббалистический мистицизм в целом архаичной системой суеверий и бес­ смыслицы. Он был уверен, что учителя-хасиды практикуют “губительные штуки Лурии и Виталя”, но и утверждал, что сама каббала служила еврейской народности, как скорлупа яичная служит метаморфозу цыплят; но образующиеся мало-помалу из хаоса суеверия, чувствуя тесноту и давление, уже начинают проклевывать их поверхность. Сквозь такие скважины прони­ кают лучи просвещения и показывают, что каббала в отношении к религии не что иное, как скорлупа... 49

Мандельштам считал ненужным и вредным анахронизмом не только каб­ балу, но также и большую часть раввинистической традиции. В отличие от Левинзона и виленских маскилим, распространявших свою критику лишь на определенные обычаи, практиковавшиеся хасидами, братья Ман­ дельштам осуждали все обряды и обычаи современного им еврейства, ни­ чем не отличавшегося от секты. Например, по мнению Леона, эти обряды помогали поддерживать существование евреев в течение веков — “если можно так назвать эту систематическую ничтожность”50, — однако они могли быть полезны лишь тогда, когда в мир еще не пришли мудрость и просвещение.

48 49 50

138

Левинзон И.-Б. Указ. соч. С. 57, 87,121,122,138-142 и предисловие Э. Эткеса к это­

му изданию. С. 18. Гинзбург С. Из записок первого еврея-студента в России (Л. И. Мандельштам. 18391840 годы). // Пережитое. T. 1. С. 27, 28. Там же. С. 37.

Но времена фанатизма у христиан уже прошли; синагоге уже более нечего опасаться церкви. А у русского еврея до сих пор остались те старинные обычаи, которые обратились в еще более странные привычки и дикий, мрачный нрав51.

Нельзя ожидать, что раввины — именно все раввины, а не только хасидские лидеры — в состоянии исправить положение и доказать нежелательность большого числа обрядов, ставших неотъемлемой частью еврейской тради­ ции со времен Маймонида, ибо они слишком невежественны и духовно выродились и зависят от своих общин. Лишь учителя, получившие совре­ менное образование, смогут заняться полным обновлением евреев. В этой деятельности Талмуд может остаться в качестве школьной дисциплины, но только если будет приведен в соответствие с нынешним богословием52. Этот решительный отход от позиции Левинзона был сформулиро­ ван в 1839-м или 1840 году и оставался идеологией антитрадициона­ листского крыла русско-еврейской интеллигенции до тех пор, пока в конце 1860 — начале 1870-х годов Моше-Лейб Лилиенблюм не начал вести более сложную полемику по поводу религиозной реформы, вы­ ражавшуюся в последовательном отказе от основополагающих прин­ ципов самой Гаскалы53. В 1840-х годах подобная идеология, направленная против еврейской традиции, находила выражение не только в высказываниях, но и в ее пу­ бличных нарушениях. В традиционном обществе русского еврейства подобные нарушения общепринятых устоев оказывали гораздо более дестабилизирующее и поэтому куда более опасное влияние, чем отход от веры отдельных людей. Таким образом, те самые маскилим, которые обратились к правительству с прошением о запрете польско-еврейской одежды, предстали перед министрами в том же самом платье, объяснив это тем, что, не имея поддержки правительства, они опасаются негодо­ вания своих единоверцев54. Однако уже в 1840-х и 1850-х годах самые смелые из маскилим публично нарушали наиболее почитаемые запове­ ди. Директор житомирского раввинского училища Яаков Эйхенбаум не только сбрил бороду и облачился в европейское платье, но и ел некошер­ ную пищу, курил в шабат, причем делал то же самое публично, и, явно нарушая таким поведением закон, позволял в шабат играть в своем доме

52 53

54

Там же. Там же. С. 39. Библиографию по Лилиенблюму см.: Клаузнер Й. Указ. соч. Т. 4. С. 190-193. Белецкий А. Вопрос об образовании русских евреев в царствование императора Николая I // Указ. соч. С. 22, 23. Белецкий А. Указ. соч. С. 22, 23.

139

на фортепиано55. Как жаловался один из более консервативно настроенных маскилим, студенты виленского раввинского училища, поняв, что они под защитой государства, настолько презирали свой народ, что даже не удосужились скрывать свои злодеяния и демонстративно совершали всевозможные проступки. Двое раввинов по ночам играли в карты... В Тиша бе-ав один из учащихся раввинского училища отправился в известный трак­ тир за чертой города, который держал нееврей, и там пил и ел вволю. ... Еще один не смог найти кошерного мяса и потому несколько дней питался треф­ ным. Еще несколько студентов осквернили себя, наевшись крабовым мясом, а очистки бросили в одну из печей школы56.

К 1855 году российская Гаскала раскололась на два лагеря — умеренных “обновленцев” и радикальных “реформаторов”. Среди последних по край­ ней мере один раскаялся: отошел от радикальных позиций и стал при­ держиваться умеренных взглядов. Выпускник одесского училища Иоахим Тарнополь, в написанной по-французски в 1855 году истории одесской еврейской общины, вспоминал, что вырос в традиционной семье, но, по­ ступив в светскую школу, отказался от своего прежнего благочестия и стал типичным скептиком-космополитом. Однако, по зрелом размышлении, он осознал, что в Устном Законе все же содержится нечто заслуживающее внимания современных моралистов, а современная цивилизация вовсе не предоставляет всех возможностей для достойной жизни: Я вернулся назад и понял, что необходимо найти золотую середину и держать­ ся на равном расстоянии от обеих крайностей, стараясь сохранить хорошее в каждом из них и отказаться от плохого. ...Я вернулся к своим единоверцам; найдя их изменившимися, я примирился с ними57.

Хотя русские евреи, утверждал он, сохраняют некоторые устаревшие и отвратительные обычаи, они все же не лишены добродетелей — высо­ кие моральные принципы в семье, патриотизм, благотворительность. Им нужно лишь избавиться от некоторых неприятных привычек и об­ рядов и улучшить свое положение, обратившись к сельскому хозяйству и иным полезным делам, и, занимаясь науками, тем самым отделять зер­ на от плевел. 55

56 57

Моргулис М. Из моих воспоминаний // Восход. 1895. №15. С. 76; слова рабби Мазе цитируются по кн.: Шохат А. Мосад га-рабанут ми-рабанут ми-таам бе-русиа

(Институт “казенного раввина” в России). Хайфа, 1975. Письмо И. Бен-Яакова И.-Б. Левинзону. С. 18-49. Tarnopol J. Idem. P. 14, 15.

140

То, что Тарнополь употребил это выражение, столь полюбившееся маскилим, свидетельствует, как далеко продвинулся на пути к довольно сложному соединению традиции и современности. Этот процесс обыч­ но датируют лишь концом 1860-х или началом 1870-х годов. Из-за жест­ ких цензурных ограничений николаевского времени он не мог опубли­ ковать свои умеренные предложения по религиозной реформе вплоть до 1868 года, однако очевидно, что его взгляды сложились задолго до 1855 года, когда он сформулировал нечто подобное знаменитому деви­ зу поздней Гаскалы “Будь евреем у себя дома и человеком на улице”, об­ ратившись к своим соотечественникам-евреям: “Однако какими бы рев­ ностными евреями мы ни были в самих наших синагогах, давайте будем добропорядочными гражданами в наших отношениях с окружающим миром58 . В период царствования Николая I у русско-еврейской интеллигенции не было общей позиции по отношению к еврейской традиции, в ее среде существовало несколько различных, противостоящих друг другу мнений. Эти течения стали более свободными, когда при следующем царствовании всевозможные преграды рухнули, однако очевидно, что они появились и вызвали брожение еще в 1840-х и начале 1850-х годов. Гаскала и русский язык. Вопреки утверждениям тех, кто придержи­ вается терминологии “берлинеры / русификаторы”, ни один русский маскил даже в николаевское время не ратовал за использование евре­ ями в качестве языка общения немецкого. Взгляды Левинзона на этот вопрос полностью разделяли все группы новой интеллигенции: каж­ дый еврей, для того чтобы быть цивилизованным человеком, обязан выучить хотя бы один иностранный язык; причем это может быть лю­ бой литературный язык, в том числе и немецкий, наиболее же предпо­ чтительным будет язык страны, в которой он живет, то есть таким об­ разом — русский. На нем необходимо бегло читать, писать и говорить, и он должен преподаваться детям в школах58 59. Помимо этой идеологической приверженности русскому языку маскилим часто в практических или пропагандистских целях обращались к не­ мецкому языку по причине его близости к идишу, однако эти действия всегда ясно осознавались лишь как средство для достижения своей цели: переходу к русскому языку. Единственными современниками, идеоло­ гически преданными немецкому, были Уваров и Лилиенталь. И в этом отношении у них не нашлось последователей среди русских маскилим. Даже самый германизированный из русско-еврейских маскилим, Вольф 58 59

Ibid. Р. 17. Левинзон И.-Б. Указ. соч. С. 29-39.

141

Тугендгольд, сочинил полемический трактат, в котором убеждал евреев пользоваться русским языком, утверждая, что славянские и семитские языки находятся в этимологическом родстве60. В то время как значительных споров среди маскилим о месте русско­ го языка не возникало, между ними имелись серьезные разногласия в во­ просе о роли древнееврейского языка и идиша в образовании евреев. И вновь Левинзон оказался выразителем основного, хотя и не единственно­ го, мнения. Он повторял общепринятое утверждение маскилим о том, что знание грамматики древнееврейского языка является самым главным для правильного понимания Священного Писания, однако привнес в него и нечто новое. Цитируя изречение Фихте о том, что язык формирует наро­ ды, а не наоборот, он отстаивал свое утверждение о том, что невозмож­ но быть истинным евреем без знания древнееврейского языка. Более того, благодаря священному языку евреи сумели остаться евреями и сохранили национальный и религиозный характер всего народа. Он один объединял евреев в течение веков по всей разбросанной на огромные пространства диаспоре61. Хотя этот аргумент и содержал зерно националистического подхода к древнееврейскому языку, Левинзон не стал развивать эту идею. Напро­ тив, он четко ограничил сферу использования древнееврейского язы­ ка религиозной стороной жизни и заявил, что древнееврейский язык, в случае обращения к нему при повседневной жизни, не более священен, чем какой-либо иной. И поскольку он перестал быть разговорным язы­ ком и в нем не хватает слов, необходимых современному человеку, древ­ нееврейский язык не подходит для нужд светского общения евреев; для этого им необходим неиспорченный, современный язык62. Этот квазипрактический подход к древнееврейскому языку был отверг­ нут виленскими маскилим во главе с Мордехаем-Агароном Гинцбургом и Аврагамом-Бером Лебенсоном, которые проповедовали секуляризованный культ святого языка. Согласно Лебенсону, например, любой, кто писал на древнееврейском языке, независимо от содержания написанного, стано­ вился “священнослужителем Всевышнего”63. Посвятив свою первую книгу стихов древнееврейскому языку, он писал: Ты знаешь, мое сердце, ты знаешь, что из всех радостей мира, из всех челове­ ческих желаний, я выбрал только тебя. Лишь о тебе я тоскую все дни мои, моя 60 Die Semitische Nachklänge (б/м, 1848), место нахождения которого неизвестно. См.: Фин Ш. Указ. соч. С. 665. 61 Левинзон И.-Б. Указ. соч. С. 16, 17, 36. 62 Там же. С. 51, 52. 63 TSINBERG Y. Idem. Bk. 8. Pt. 2. P 145.

142

душа жаждет тебя. Я люблю тех, кто любит тебя, и все, кто ищет и жаждет тебя, близки моему сердцу64.

Эта приверженность форме в ущерб содержанию была решительно отверг­ нута более радикально настроенными молодыми маскилим во главе с Би­ ньямином Мандельштамом. В своих статьях, написанных на превосходном древнееврейском языке — зачастую лучшем, чем язык его литературных оп­ понентов, он подверг поэзию Гинцбурга и Лебенсона резкой критике. По его мнению, они проводят все свое время, играя фразами, подыскивая ме­ тафоры, и совершенно упускают из виду главную цель: Пастухов становится все больше и больше, однако все они увлечены своей главной любовью — поэзией и риторикой, а овцы отбиваются от стада! Вместо того чтобы направлять стадо овец звуком своих рожков, они поют им песни о любви, наигрывают на флейтах, перебирают струны арф, не обращая внима­ ния на самих овец, которые уходят туда, где их ждут враги и несчастья, под сень смерти, а не спокойствия65.

Священная миссия маскилим — не праздное литературное творчество, ут­ верждал Мандельштам, а практическая реформа; не лирика или даже, что еще хуже, толкование текстов и грамматика, а конкретные действия, на­ правленные на устранение невежества и суеверий в народе66. Эта критика начавшегося возрождения литературы на иврите предвос­ хитила отказ от эстетических аспектов и идеологии Гаскалы наиболее вы­ дающегося писателя на иврите и идише Шолома-Яакова (Соломона Мои­ сеевича) Абрамовича (Менделе Мойхер-Сфорим)67. Однако есть еще один аспект литературной революции Абрамовича, который коренится в 1840-х го­ дах: обращение к языку идиш как наиболее эффективному средству убежде­ 64 Предисловие к Ширей сфат га-кодеш (Песни святого языка). Вильна, 1861. С. 9. Оригинал 1841 г. найти не удалось, однако это цитата из предисловия к первому изданию. 65 Манделштам Б. Указ. соч. Ч. 2. С. 4, 5. 66 Там же. 67 См.: Miron D. Traveler Disguised. N.Y., 1973. Недавно Мирон заявил, что “круп­ ный сдвиг в развитии еврейской изящной литературы XIX столетия” произошел в этот период с появлением книги Ширей бат Цийон (Песни дочери Сиона) МихиЙосефа Лебенсона в 1851 г. и книги Агават Цийон (Любовь в Сионе) Аврагама Мапу в 1853 г. Особенно примечательно его утверждение, что в книге Лебенсона поэзия Гаскалы в наибольшей степени приблизилась к современной еврей­ ской поэзии, основоположниками которой стали сорок лет спустя Х.-Н. Бялик и Ш. Черниховский. См.: Rediscovering Haskalah Poetry // Prooftexts 1981. № 1. P. 297, 298.

143

ния масс. До этого все маскилим презирали идиш и считали его испорчен­ ным и ущербным жаргоном, отказ от пользования им был одной из первых задач в шкале их приоритетов. Даже те, кто тайно писал на идише, включая И.-Б. Левинзона, никогда не признавались в этой слабости публично и ни­ когда не поднимали вопроса о том, как можно просветить народ, если он не понимает языка просвещения. Однако в 1841 году одесский купец Исраэль Аксенфельд задал именно этот вопрос в своем письме Уварову: еврейские писатели пытаются противодействовать суевериям хасидов, распространяя работы, исполненные патриотизма и высокой нравственности, но как при помощи этих сочинений можно добиться успеха, учитывая тот факт, что массы просто не могут прочесть их? Необходимо, таким образом, подойти по-разному к решению этой задачи: на­ писать на языке, который понимает еврейское простонародье, описать как ко­ мические, так и поучительные случаи из реальной жизни, привлечь внима­ ние читателя к какому-либо случаю в форме запоминающейся, захватывающей истории, для того чтобы эта правда стала достоянием всех. Эту трудную задачу я возложил на себя68.

Хотя Уваров одобрил это предложение, книга Аксенфельда, о которой идет речь — “Сефер хасидим”, — так и не была издана, поскольку изда­ тели Вильны, печатавшие книги на древнееврейском, отказались публи­ ковать книгу на идише, содержавшую резкую критику хасидизма69. Од­ нако эта стратегия, прежде чуждая России (хотя широко применявшаяся в Галиции), подавления эстетического самоуважения и распространения идей Гаскалы на презираемом жаргоне, все чаще использовалась расту­ щим числом маскилим в 1840-х и 1850-х годах и таким образом стала не­ отъемлемой частью средств, к которым обращалась интеллигенция уже в период царствования Николая I70. К 1855 году разброс мнений по поводу языковой политики был очень широким, и так продолжалось до возникновения современных политиче­ ских движений в последней четверти века. Разумеется, с каждым годом мас­ штаб русификации постепенно расширялся, однако это не было результа­ том идеологических изменений, а происходило благодаря успехам в педа­ гогике. Парадоксальным является то обстоятельство, что распространение среди евреев русского языка как языка общения совершенно не обязатель­ но означало включение их в русскую культуру и русское общество, как ча­ 68 Цит. по: Гинзбург Ш. Гисторише верк (Труды по истории). Нью-Йорк, 1937. Кн. 1. С. 78. 69 Там же. С. 80-82.См.: Miron D. Там же. С. 34-36. 70 См.: Miron D. Idem. P. 34-36.

144

сто утверждалось71. Дело было не в том, что поколения 1840-х и 1850-х го­ дов были хуже знакомы с современными им идеями в русской мысли, чем их дети и внуки. Сама русская мысль изменилась, от многоязычного кос­ мополитизма, характерного для первой половины столетия, она перешла к русифицированному единообразию во второй. Русские маскилим никола­ евского царствования, которые читали и писали на французском, немец­ ком и даже итальянском72, помимо русского и древнееврейского, были так же оторваны от своих христианских соотечественников, как и их последо­ ватели двадцать лет спустя. Тот факт, что последние читали гораздо больше русских книг и отличались более русским восприятием, был следствием ко­ ренного изменения в то время самой русской интеллигенции. С одной сто­ роны, она обращается к русским источникам и русскому народу, с другой — среди интеллигенции распространяются новые взгляды и происходит пере­ ход из узкого круга столичных салонов к более широким слоям общества в губерниях. Эти изменения в значительной степени явились составной ча­ стью нового нигилистического течения в русской мысли. В конечном сче­ те именно эти изменения подорвали основы самой Гаскалы, подвергнув радикальной критике ее эстетику, интеллектуальные постулаты и полити­ ку. Однако до появления Аврома-Ури Ковнера и Моше-Лейб Лилиенблюма русско-еврейская интеллигенция придерживалась языковой и культурной идеологии, которая возникла при Николае I, периодически обращая свое внимание на отражение новых граней русской жизни и мысли. Гаскала и русское правительство. Повсюду в Изгнании евреям удава­ лось заключить тесный и особый союз с центральными властями тех госу­ дарств, в которых они жили. Объективная причина для подобной связи по­ зволила Йосефу Йерушалми представить ее как “миф королевского союза”, хотя этот союз продолжал существовать даже после того, как перестал иметь что-либо общее с реальностью73. Подкрепленный идеалом “просвещенного монарха” XVIII века, этот миф стал краеугольным камнем Гаскалы по всей Европе и нашел наиболее яркое выражение в идеологии русских маскилим. Ицхак-Бер Левинзон посвятил свою книгу “Теуда бе-Исраэль" “Пома­ заннику Божьему (Машиаху), Его Величеству Николаю Павловичу, за все

TSINBERG Y. Idem. Bk. 9. Chaps. 1-2. 72 И. Тарнополь приводит следующих еврейских писателей в Одессе до 1855 г.: на ев­ рейском языке — Эйхенбаум, Пинскер, Вербель; на русском языке — О. Рабинович, Финкель, Бертензон; на немецком языке — Штерн, Вольфсон, Гуровиц; на фран­ цузском языке — Е. Левенсон, И. Тарнополь; на итальянском языке — Дерблих и Вальтух (Tarnopol J. Там же. С. 183). 73 Yerushalmi Y. The Lisbon Massacre of 1506 and the Royal Image of Shebet Yehudah. Cincinnati, 1976. P. XII. 71

145

те благодеяния, которые он сделал для моего народа”74, и указал, что все де­ яния царя побуждались его великой любовью к евреям и стремлением сде­ лать их счастливыми и процветающими. Что же касается всех безбожных указов, выпавших на долю евреев, то происходили они от их же собствен­ ных дурных качеств. Периодические выселения евреев из приграничных территорий, например, были не результатом религиозной ненависти или жестокости к ним, а наказанием за то, что они занимались контрабандой, и властям стало об этом известно75. Даже грубые нарушения рекрутского набора Левинзон объяснял греха­ ми самих евреев. В своей сочиненной на древнееврейском сатире на ре­ крутчину Левинзон, говоря от имени русского чиновника, описывал исто­ рию, случившуюся с женщиной, сына которой призвали, хотя его возраст оказался выше положенного: Я знаю, что правда на твоей стороне, несчастная, но что я могу сделать, если двенадцать псов, твоих одноплеменников, поклялись перед Господом, что тво­ ему сыну двадцать четыре года? Пусть Господь разберет этот случай и рассудит вас, но я и российский трон невиновны76.

В заключительной части пьесы Левинзона “Мир произвола” просвещенный ге­ рой говорит селянам, жалующимся на своих господ: “Вы напоминаете мне когото, кто хлещет себя веником в бане и кричит: “Боже мой, как больно!” Не стегай­ те себя и не кричите”. На что Левинзон устами селян с горечью отвечает: “Ми­ лый мой, ты, без сомнения, прав, но что из этого? Бог высоко, а пан далеко”77. Маскилим во все времена и при различных обстоятельствах также были склонны всегда и во всем оправдывать действия царя и правительства, твер­ до веря в то, что власти стремятся только улучшить положение евреев, чье “гражданское коренное улучшение”, по словам И. Тарнополя, “зависит от нашего общественного прогресса”78. Самыми неуемными в восхвалении царя были опять же братья Мандель­ штам. Биньямин сравнивал Николая I с Фридрихом Великим, Иосифом II и даже Бонапартом, причем сравнение было в пользу Николая. Другие лишь реагировали на изменения, привнесенные самими евреями, Николай же, несмотря на невежество евреев, распростер над ними свою длань в стрем­ лении превратить их в благопристойных людей. На этом основании “по­ 74 Левинзон И.-Б. Указ. соч. 75 Тамже. С. 183. 76 Толдот плони-алмони га-казави (История лживого Мистера Икс). Ялкут Рибаль. Варшава, 1878. С. 12. 77 Ди гефкер-велт (Мир произвола). // Йидише фолкс-библиотек. Бердичев, 1888. С. 145. 78 Tarnopol J. Idem. P 52.

146

мыслы нашего царя и повелителя, нашего государя, гораздо более величе­ ственны и великодушны, нежели мысли всех правителей Востока и Запада, а также всех морских островов”79. Леон же пошел еще дальше: написав, что он не верит даже в то, что “любовь к женщине могла бы иногда сделаться в моем сердце столь же властительной”, как преданность России80. По приез­ де в Москву в 1840 году он написал: Если рок, лишавший меня до сих пор радости домашнего счастья, позволит мне способствовать правительству в образовании и просвещении русских ев­ реев, я не буду жаловаться на судьбу, создавшую меня сыном этой нации.

И далее сочинил на немецком: Mein Herz, mein Herz, Du machst mir Schmerz; Du jagst mich ’naus Von Vaters Haus; Dein Stolz vertrieb Von mir die Lieb’ Ich, armer Mann, Was bleibt mir dann Zum Glückesstand? Das Vaterland!81

Этот безудержный патриотизм и верность русскому самодержавию были характерны для русских маскилим до конца 1870-х годов. Даже в ретро­ спективе, при гораздо более либеральном цензурном уставе, русско-ев­ рейская интеллигенция первой половины правления Александра II счи­ тала кантонистскую систему благотворным начинанием, искаженным дей­ ствиями еврейского руководства. 79 Манделштам Б. Указ. соч. С. 7. 8о Гинзбург С. Указ. соч. С. 18. 81 Там же. С. 20. Сердце мое, сердце мое, Ты приносишь мне боль; Ты гонишь меня Из отчего дома. Твоя гордость лишает меня любви. Я — бедный человек, Что остается мне тогда Для счастья? Отечество! — Перев. науч. ред.

147

Однако наряду с ура-патриотизмом подавляющего большинства русских маскилим даже до 1855 года нашлись люди, выражавшие недовольство обра­ щением правительства с евреями. В 1842 году группа еврейских деятелей из Одессы подала генерал-губернатору М. С. Воронцову докладную записку о расширении гражданских прав евреев в России: ... одесское еврейское общество, пользующееся редким счастьем обитать край, управлению мудрого и великодушного сановника Высочайше вверенный, сме­ ет надеяться, что ваше сиятельство в нынешнее время, столь важное для будущ­ ности более миллиона верноподданных, не откажете со свойственным вам, си­ ятельнейший граф, человеколюбием предстательствовать у престола Монарха о том, чтобы вместе с нравственным преобразованием евреев улучшить также и гражданский быт их. Многие пути образования к достижению степени полез­ ного гражданина открыты верным подданным царя Русского... но без поощре­ ния со стороны правительства, без вещественных прав и преимуществ, какими пользуются сыны России, — и наука, и искусство, и просвещение обратятся в пагубу потомкам древнего Яакова82.

Семью годами позже Реувен Кулишер, один из первых евреев, окончивших русский университет, выразил куда более горькое разочарование в основ­ ных принципах политической идеологии Гаскалы в своей написанной порусски восхитительной поэме “Ответ славянину”: Напрасно ж вы меня корите, Что мне противен ваш союз; Себя самих вы лишь вините В разрыве грешном братских уз. О предрассудке не жалею, Готов исправить я себя, Но узнаю враждебный голос, Хотя бы сладко он звучал. И сколько б враг мой ни кричал, Не тронусь даже и на волос; Плачу за ненависть презреньем, Любовь даю вам за любовь; Обиды все сношу с терпеньем, Но и во мне мятется кровь.

82 Лернер О. Евреи в Новороссийском крае. Одесса, 1901. С. 40.

148

Скажите мне: чем наградите Мне сколько причиненных бед, Иль вы поправить не хотите Мне вами ж нанесенный вред? Пора оставить эти ссоры И ненавистные слова, И ваши обратите взоры Вы лучше на мои права; Тогда вы сами убедитесь, Что я ничем не хуже вас83.

Этот призыв к эмансипации был написан на “эзоповом” языке русской интеллигенции и поэтому был адресован, скорее, “славянам”, а не прави­ тельству. Однако николаевские цензоры все же сочли поэму слишком дерз­ кой и запретили ее издание. Написана она была в 1849 году, но увидела свет лишь в 1911 году. Однако, как только в начале нового царствования цензур­ ные правила были смягчены, споры между кулишерами и Мандельштамами разгорелись во всю силу на страницах возникшей в ту пору русско-еврей­ ской прессы84. Разумеется, взгляды людей, принадлежавших к обоим лагерям, сфор­ мировались не сразу, а как ответ на либерализацию нового режима. Все они были взрослыми людьми, родившимися в первый период правления Николая I, и воззрения их сложились давно, однако они не имели воз­ можности открыто заявить о них. Политический и идеологический взрыв 1860-х годов был только приведен в действие с восшествием на престол Александра II, однако фитиль этой бомбы, сплетенный из множества раз­ личных нитей, начал тлеть еще в предшествующую эпоху. Появление рус­ ско-еврейской интеллигенции во всем ее многообразии стало результатом преобразования еврейского общества в России при Николае I.

83 Опубликовано С. Гинзбургом в кн.: Пережитое. 1911. Т. 3. С. 367-377. 84 См.: Perelman М. Razsvet, 1860-1861: The Origins of the Russian-Jewish Press //Jewish Social Studies. № 24.

Глава 5

Метаморфозы власти

Это был период, известный под пуга­ ющим и жутким названием “эпоха кан­ тонистов”, или, точнее, “эпоха грехопа­ дения кагала”, ибо, воистину, наши отцы, руководители наших общин, совершили тяжкий грех, сочинили пародию, начер­ танную слезами и кровью... и этого нель­ зя искупить.

Рабби Борух Эпштейн В плане Киселева по преобразованию евреев основной акцент делался не только на их “просвещении” и перевоспитании, но и на кардинальном пе­ ресмотре самих основ общинного уклада — системы налогообложения и кагала. Через месяц после принятия закона, учредившего систему казенных училищ, вступили в силу предложения Киселева относительно руководя­ щей структуры еврейской общины.

Упразднение кагала Коробочный сбор был сохранен в новом законе о налогах, но в сокращен­ ном и измененном виде. Вспомогательный налог, раньше являвшийся до­ бровольным, стал обязательным для всех еврейских общин; для финанси­

150

рования новых училищ был введен особый сбор, налагавшийся на суббот­ ние свечи; налог на водоемы для ритуального омовения и на прочие обряды был упразднен, однако налог на ношение “еврейской одежды” увеличился. Наиболее важным являлось то, что каждая община должна была назначить новых сборщиков налогов, которые занимались бы сбором и распределе­ нием податей под полным контролем местных властей1. Это последнее установление было предусмотрено третьей из законода­ тельных мер, предложенных Комитетом Киселева для коренного преобра­ зования евреев в России, — “Положением” от 19 декабря 1844 года, упразд­ нившим кагал2. Согласно российскому законодательству, кагал и еврей­ ская община являлись двумя отдельными правовыми субъектами. Все евреи, проживавшие в каком-либо населенном пункте, были членами еврейской общины — еврейского общества. Кагал же являлся исполнительным орга­ ном этой общины и состоял из трех-пяти человек, имевших широкие пол­ номочия в сфере налогообложения, внутренней политики и судебной вла­ сти3. Согласно новому закону, этот исполнительный орган упразднялся, а его полномочия передавались органам городского самоуправления. Во всех местах, где дозволено евреям постоянное пребывание, они по делам полицейским находятся в непосредственной зависимости городской или зем­ ской полиции, смотря по месту их жительства; по делам же о правах состояния, хозяйственным и податным заведываются Думами или Ратушами тех городов, к коим приписаны, хотя бы некоторые из евреев и проживали в местечках, се­ лениях и деревнях4.

Согласно новому порядку налогообложения, евреи не обязаны были пла­ тить подати непосредственно правительству. Вся община “участвовала в рас­ кладке государственных податей и денежной земской повинности” и долж­ на была выбирать специальных сборщиков податей для благотворительных и иных нужд общины5. Новые чиновники назывались “сборщиками”, и на них возлагались те же обязанности, что и на старост мещанских и цеховых обществ6. Им назначались избранные помощники, и вместе с чиновниками, 1

2

3 4 5 6

Полное собрание законов Российской империи: 1825-1855: В 30 т. 2-е изд. СПб., 1830-1856. Т. 19. № 18545; Леванда В. О. Полный хронологический сборник законов и положений, касающихся евреев. СПб., 1874. № 509. ПСЗ. Т. 19. № 18559; Леванда. В.О. Указ. соч. № 510. Я употребляю слово “кагал” без курсива, а для множественного числа — искусствен­ ное слово “кагалы”; на иврите — кагаль и кегалим. ПСЗ. Т. 19. № 18546; Леванда В. Указ. соч. № 509. Ст. 1. Там же. Ст. 12. Тамже. Ст. 16.

151

ответственными за выполнение законов о рекрутской повинности (соглас­ но Указу о рекрутской повинности 1827 года), избираемыми отдельно, они напрямую подчинялись местной администрации7. Трудно сказать точно, с чем было связано принятие этого закона. Оче­ видно, что целью рекомендаций Киселева по упразднению кагалов и коро­ бочного сбора был окончательный отказ от законодательства, отделявше­ го евреев от остальных подданных, то есть полное включение евреев в те правовые и экономические категории, к которым они уже были отнесены. Однако “Положением” 1844 года не удалось реализовать подобную задачу. Евреи сохранили свое двойственное положение одновременной принадлеж­ ности к сословию и к еврейской общине. Более того, еврейскую общину не удалось лишить ее автономного характера, унаследованного от времен поль­ ского правления. В то время как юридическая основа этой автономии — при­ знание за евреями сословного права на самоуправление — стала недействи­ тельной, сущность общины как саморегулирующейся налоговой единицы осталась неизменной, хотя степень контроля государства над ее чиновника­ ми увеличилась. Наиболее важным было то, что новый закон не затрагивал основу еврейского самоуправления — независимость раввинских судов и целостность еврейского права в отношении гражданских и даже уголовных дел, по которым привлекались евреи. Киселев явно недооценивал этот фак­ тор как главную причину обособленности евреев8. Поскольку нет никаких сведений о том, как разрабатывался этот зако­ нопроект и как проходило его обсуждение в самом правительстве, остает­ ся неизвестным, почему не все предложения Киселева были приняты. В от­ личие от положения евреев в Западной Европе, русское правительство без каких-либо препятствий могло бы лишить их сословного статуса, при этом не предоставив им равных прав. Теоретически они могли бы влиться в со­ словия, к которым были приписаны, и одновременно подлежать особым ограничениям или даже пользоваться особыми привилегиями. Однако на практике это было бы практически невозможно осуществить, поскольку русские сословия являлись по большей части правовыми фикциями, ли­ 7 8

Там же. Ст. 16, 17. В кн.: Левитац И. Указ. соч. С. 32. утверждается, что решением от 7 мая 1786 г. “Сенат лишил евреев судебной автономии, гарантированной Плакатом (Екатерины II)”. Это неверно: этим решением было запрещено учреждение каких-либо новых еврейских судов по образцу других “сословных” судов, и оно не имело отношения к уже существующим еврейским судам. И в самом деле, как отмечает Левитац, закон 1786 г. специально разрешал евреям по-прежнему самим принимать решения по всем вопросам, которые определялись еврейским религиозным правом, а “Положение” 1804 г. лишь официально признало бейт дин в качестве суда, разрешающего споры между евреями. Впоследствии еврейская судебная автономия также сохранилась при поддержке властей.

152

шенными фискальной и даже экономической целостности. Основными единицами налогообложения или рекрутской повинности были не сосло­ вия или гильдии, а общества и общины. Упразднение еврейских общин привело бы к необходимости вступления евреев в нееврейские купеческие, мещанские, ремесленные и сельскохозяйственные общины, что неизбежно вызвало бы резкий протест со стороны членов этих общин, а также, ско­ рее всего, усилило бы конкуренцию. И все же русское самодержавие могло бы пойти на этот шаг — едва ли оно согласовывало законопроекты с эко­ номическими потребностями или пожеланиями своих подданных. Одна­ ко роспуск еврейских общин затронул бы финансовые и идеологические интересы самого государства. Можно было бы взимать с евреев новые на­ логи на том же уровне, что и прежде (хотя процедура сильно усложнилась бы), но наиболее вероятно, что недоимки с еврейских общин — а размеры их были довольно значительными — пришлось бы, скорее всего, списать9. Кроме того, особые правила рекрутского набора, применяемые в отноше­ нии евреев, тоже не удалось сохранить, если бы последние стали членами нееврейских общин. Как и всегда, русское правительство было гораздо более заинтересовано в получении самих налогов и рекрутах, невзирая на способы достижении этих целей. Хотя Николай I и поддерживал намерения Киселева, он не был готов во имя сближения евреев с остальным населением мириться с какими-либо ощутимыми потерями, которые эти начинания могли за собой повлечь. Эта особая озабоченность сбором податей и рекрутским набором так­ же объясняется отсутствием ограничений в отношении судебной системы еврейских общин. До 1864 года русское правительство не интересовалось упорядочиванием жизни своих подданных, за исключением их обязанно­ стей перед государством; поэтому оно не делало разделения между управ­ лением и правосудием, между полицией и судами. Хотя в теории существо­ вание отдельных еврейских судов ущемляло царскую монополию на власть, но, поскольку эти суды действовали под контролем полиции, какое дело правительству до того, как евреи улаживают между собой споры? Предло­ жение Киселева о запрете раввинских судов имело бы смысл лишь в том го­ сударстве, которое принимало бы всерьез свои собственные суды; а в нико­ лаевской России это было не так. Какими же были последствия нового закона? Как совершенно правильно отмечает большинство историков ев­ рейства, упразднение кагала во многом произошло лишь на бумаге, 9

См. с. 159. Разумеется, теоретически русское правительство могло бы и не списывать недоимки с евреев после роспуска общин, как поступило постреволюционное фран­ цузское правительство. Однако по своей эффективности и рациональности царская бюрократия во многом уступала французской.

153

поскольку, по сути, кагалы продолжали существовать в прежнем виде, по крайней мере до конца XIX века1011 . Хотя и под другим названием, чиновник, ответственный за рекрутский набор, принял на себя полномочия бывше­ го кагального руководства. Более того, в еврейских источниках даже на­ звания должностей остались неизменными, и вместо “сборщиков” и “ста­ рост” чиновники именовались “рош га-кагаль” или даже “парнас-ходеш” 11. Заместители их теперь назывались помощниками, однако выполняли те же функции, что и бывшие кагальные представители. И разумеется, рав­ винские суды продолжали работать без каких-либо помех и даже иногда выносили решения об отлучении (херем), что давно было запрещено рос­ сийским законодательством12. В то время как структура кагала по своей сути осталась неизменной даже после его формального упразднения, после 1844 года его функции и по­ ложение в русско-еврейском обществе существенно изменились. Это про­ изошло во многом потому, что в тот момент никто не мог знать, будет ли еврейская община существовать в том же виде в дальнейшем. Фактически же и русские евреи, и сочувствующие им западноевропейские сторонники считали, что новое законодательство существенно и, быть может, оконча­ тельно ослабило кагалы и раввинские суды. Так, в прошении, переданном сэру Мозесу Монтефиоре во время его визита в Россию в 1846 году, один раввин из Литвы писал: Честь нашей жизни была отнята у нас указом Его Императорского Величества и его министров о том, что нам запрещается разрешать споры между евреями в еврейских судах, а также назначать своих представителей и старшин кагала (парнасим ве-алуфей кагаль), как мы до этого имели обыкновение поступать...13

Монтефиоре повторил эти претензии тем русским чиновникам, с которы­ ми встречался14. Подобное восприятие утраты кагалом полномочий имело одно важное историческое следствие. До 1844 года крайнее недовольство, накопившееся из-за нарушений рекрутского законодательства, как правило, бродило под спудом. Однако теперь ему можно было дать выход в полностью новых и активных формах. 10 Например: Оршанский И. Г. Русское законодательство о евреях. СПб., 1877. С. 201, а также Гессен Ю. История еврейского народа в России. Л., 1927. Т. 2. С. 94, 95. 11 См.: Шохат А. Га-гангага би-кегилот Русья им битуль га-кагаль (Руководство еврей­ ских общин после упразднения кагала) // Цион. 1979. № 44. С. 161-165. 12 Там же. С. 211-224. 13 Тамже. С. 159. 14 См.: Loewe L. ред. Diaries of Sir Moses and Lady Montefiore. L., 1890. Vol. 1. P. 364.

154

Центробежные силы Для того чтобы привлечь внимание общины к недопустимому поведению ее ру­ ководства и публично выразить свое негодование, евреи обычно использова­ ли икув га-криа, то есть срывали службу в синагоге. Действенность этой формы протеста заключалась в испытанном при этом присутствовавшими потрясении от срыва священной службы. Цель подобного протеста состояла в публичном заявлении о вопиющих нарушениях. Однако в николаевской России подобные действия стали столь частыми, что практически потеряли свою действенность. Одно из описаний подобного протеста — и его тщетности — представляет осо­ бый интерес, поскольку перефразирует один из центральных мотивов еврейско­ го фольклора. В Минске бедная вдова, чей сын был похищен хаперами, букваль­ но ворвалась в синагогу и заявила, что не допустит, чтобы свитки Торы вынули из арон кодеша, пока ее сын не будет освобожден. Разгневанные руководители общины приказали оттащить женщину, и служба возобновилась. Осознав свою беспомощность, вдова подбежала карон кодешу и закричала: Владыка мира! Ты гордишься праотцом Аврагамом, который согласился при­ нести в жертву своего Исаака. Прикажи мне зарезать моего единственного сына — ия это исполню. Но Ты едва ли смог бы уговорить Аврагама отдать своего сына для крещения!15

С самого начала введения рекрутской повинности для евреев их гнев и го­ речь, связанные с потворством их руководителей, находили выход не только в таких пассивных формах протеста. Существует несколько историй о том, как евреи нападали на конвои рекрутов, чтобы освободить своих детей16, но чаще всего объектами насилия становились сами руководители кагала и их представители — хаперы. Один из авторов мемуаров упоминает о несколь­ ких случаях вооруженного сопротивления последним. Иной раз хаперам и полиции оказывали сопротивление. Хватали в руки топо­ ры, ножи, утюги, молотки или готовились заранее. И когда хаперы являлись, все домочадцы на них нападали и били вусмерть. Но хаперы, со своей стороны, тоже не терялись. Они брали с собой ломы и железные палки, и в доме начиналась настоящая война. Кровь лилась рекой, дрались из последних сил, и на чьей стороне было больше сил, та и побеждала. Естественно, что чаще побеждали хаперы17. 15 16 17

Цит. по: Пинес Д. Борьба с хаперами // Еврейская старина. 1915. Т. 8. С. 398. Гинзбург Ш. Гисторише верк (Труды по истории). Нью-Йорк, 1937. T. 1. С. 267, 268. Котик Е. Мои воспоминания. СПб.; М.; Иерусалим, 2009. С. 137. — Примеч. науч. ред.

155

Представляется более важным, что иногда случались массовые протесты против кагальных чиновников, которые возникали из-за веры евреев в то, что их старшины имели право оспаривать указы правительства. Так, осенью 1827 года, согласно донесению местной полиции, евреи местечка Бершадь в Подольской губернии обвинили руководителей кагала в том, что они поддержали указ о рекрутской повинности, не созвав предвари­ тельно общего собрания общины. Толпы евреев напали на здание кагала и дома старшин, били окна и ломали двери18. Такие же бунты вспыхнули в городе Староконстантинов Волынской губернии и в Минске19. Мини­ стерство внутренних дел расследовало эти случаи и распорядилось, что­ бы армейские части каждый вечер патрулировали еврейские кварталы городов. Однако этих предосторожностей оказалось недостаточно для предот­ вращения других бунтов, во главе которых иногда стояли даже раввины. К примеру, в Гродно известный раввин Элиягу Шик осудил руководителей общины за то, что они поддержали указ “о беспаспортных”20 1853 года, и ... призвал всех взбунтоваться против глав общины и не оставить от здания ка­ гала камня на камне.... С топором в руках он бежал во главе толпы бунтарей, тоже вооруженных топорами; прежде чем их успели остановить, они сломали железные засовы на дверях здания кагала и освободили троих заключенных21.

Гораздо более частым явлением, чем подобные всплески насилия, были официальные доносы правительству на нарушение закона кагальным руко­ водством. В большинстве случаев замешанным в нарушении закона чинов­ никам удавалось избежать наказания, подкупив русских бюрократов, а ав­ торов доноса сдавали в рекруты или ссылали в Сибирь. Наибольшую огла­ ску получил случай, произошедший с Беньямином Гольдбергом из Клецка, известным в литературе того времени как “Беньоминке мосер”, что может быть переведено как “Беня-доносчик”. Гольдберг активно сопротивлялся политике кагального руководства своего города и донес властям, что у од­ ной вдовы забрали в рекруты единственного сына. Чиновник, ответствен­ ный за рекрутский набор в клецкой общине, был арестован за это наруше­ ние, однако предположительно дал взятку судье, который незамедлительно записал в рекруты вместо сына вдовы самого Гольдберга. Тяжба по этому делу продолжалась много лет, и Беньямин Гольдберг с чиновником попере­ См. архивные материалы, опубликованные в кн.: Марголис О. Гешихте фун йидн ин Русланд (История евреев в России). М., 1930. С. 401, 402. 19 Там же. С. 402-404; Малер Р. Диврей йемей йисраэль (История евреев). Т. 2. Кн. 1. С. 130. 20 Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 210-211. 21 Эпштейн Б. Мекор Барух (Источник Баруха). Нью-Йорк, 1954. T. 1. С. 965. 18

156

менно сидели в тюрьме. В конце концов победа осталась за чиновником, и он записал Гольдберга в рекруты как “неугодного”22. Однако в редких случаях руководителей общин все же наказывали и са­ жали в тюрьму, чаще всего за утайку имен по ревизии — единственное на­ рушение, за которое власти не только не поощряли, но и карали. Наиболее ужасный случай, многие подробности которого были, возможно, искаже­ ны и преувеличены слухами, произошел в городе Новая Ушица Подольской губернии. Два доносчика, Ицка Оксман и Шмуль Шварцман, навлекли на себя гнев кагальных руководителей, поскольку неоднократно писали доно­ сы по поводу нарушений порядка рекрутского набора. Примерно в 1838 году общинные и религиозные руководители предположительно созвали тайное собрание, на котором приговорили доносчиков к смерти. Как сообщалось, двое хасидских наставников, ребе Исраэль Фридман из Ружина (позднее — Садигорский ребе) и ребе Михель из Дунаевцов, дали свое согласие на этот приговор. Впоследствии Шварцман был убит в синагоге, а его труп был рас­ членен и сожжен. Оксман пытался убежать в Каменец, но был убит по доро­ ге. Крестьяне обнаружили его тело, и местные власти начали расследование. Однако эти чиновники тоже в свое время пострадали от доносов убитых и, сговорившись с еврейскими руководителями, прикрыли дело. Каким-то образом полицейский чиновник в Каменце, крещеный еврей, узнал об убийствах и, переодевшись хасидом, приехал в Новую Ушицу. Он вскоре вошел в доверие к местному раввину, и тот раскрыл ему правду об этих убийствах. Полицейский чиновник написал подробный отчет гене­ рал-губернатору Подольской губернии, который приказал тщательно рас­ следовать дело. Перед судом предстали восемьдесят евреев, в основном ка­ гальных и религиозных старшин. Двадцать из них были приговорены к ка­ торжным работам и наказанию шпицрутенами; еще двадцать — сосланы в Сибирь; остальные — либо освобождены, либо сбежали23. Помимо одиночных доносов было еще несколько случаев, когда бедные евреи собирались в группу, чтобы ходатайствовать перед властями о защите от притеснений кагального руководства. Так, например, в 1839 году делега­ ция “бедных евреев Вильны” обратилась в местный магистрат с просьбой, чтобы проверить ревизские сказки общины и уволить руководство за ма­ хинации24. В 1843 году тридцать восемь евреев-ремесленников из местечка 22 23

соч. Т. 1. С. 242, 243. Полицейский отчет опубликован С. Дубновым в сб. Пережитое. Т. 1 (1908). Док. 1. С. 1-7; См. дополнительные, хотя и не поддающиеся проверке подробности в кн.: Гинзбург Ш. Указ. соч. Т. 3. С. 178-187. Гинзбург Ш. Указ.

24 Fajnhaus D. Konflikty społeczne wśród lidności żydowskiej na Litwie i Białorusi w pierwszei połowie xix wieku (Социальные конфликты среди евреев Литвы и Белоруссии в первой по­ ловине XIX в.) // Biuletyn żidowskiego instytutu historycznego. 1964. № 52. P. 13,14.

157

Дубровна Могилевской губернии под началом некого Ицке Самсонкина забросали правительственные учреждения в Петербурге ходатайствами, в которых сообщали о нарушениях порядка налогообложения, совершаемых руководством их общины, и просили поддержать их намерение избрать од­ ного из ремесленников на руководящий пост в общине25. Такие же проше­ ния о справедливости и милосердии впоследствии составляли ремесленни­ ки нескольких других общин, в том числе и минской26. Однако в большинстве случаев подобные попытки членов общины со­ противляться политике кагального руководства ни к чему не приводили. Поэтому в годы, последовавшие за упразднением кагала в 1844 году, не­ сколько групп евреев решились на следующий логичный, хотя и до того времени не имевший прецедента шаг — отделиться от еврейской общины в целом и ходатайствовать о признании их отдельными общинами, кото­ рые могли бы защищать свои собственные интересы. В 1850 и 1851 годах ремесленники города Дубно пожаловались правительству на то, что, хотя они составляют лишь одну пятую от общей численности местного еврей­ ского населения, половина рекрутов была насильственно набрана из их числа; им также не удалось добиться своего представительства в правле­ нии кагала. Поэтому они ходатайствовали о дозволении избрать своего представителя в нееврейский городской совет и считаться отдельным от остальных евреев сообществом в том, что касается рекрутского набора и налогообложения27. В 1852 году евреи-ремесленники местечка Белая Цер­ ковь организовали собственную гильдию, что дозволялось законом; через год они также подали ходатайство властям о том, чтобы считаться отдель­ ным сообществом: чтобы сбросить ярмо еврейского общества, которое, по древней традиции, презирает ремесленников, отбирает из их числа слишком много рекрутов и облагает их слишком большими податями. Если им будет дозволено составить свое собственное общество, ремесленники не будут столь притесняемы и ста­ нут аккуратно и своевременно платить все налоги28.

В тот же год мастеровые города Владимир-Волынска тоже подали проше­ ние правительству об отдельном представительстве в органах городского самоуправления29. Марголис О. Указ. соч. Док. 92. С. 341-346. Там же. Док. 93. С. 347-352. Док. 94. С. 353-358. Там же. Док. 91. С. 337-341. Ромбах Ш. Ди йидише балмелохес ин руслайд ин дер ерштер гелф фун XIX й. г. (Еврейские ремесленники в России первой половины XIX в.) // Цайтшрифт. 1926. № 1. С. 29. 29 Там же.

25 26 27 28

158

В десятилетие, последовавшее за упразднением кагала, подобные сепара­ тистские тенденции возникали и на другой экономически благополучной стороне. Согласно Положению 1835 года, купцам-евреям, которые присое­ динились к этому сословию, вступив в один из цехов, все равно приходилось нести ответственность за недоимки еврейской общины в целом, хотя они уже не были к ней приписаны. Одновременно с этим существовало требо­ вание, обязывавшее купцов-неевреев выплачивать долги мещан, проживав­ ших в тех же городах, что и они. Пока кагал существовал в своем прежнем виде, купцы-евреи не осмеливались отказываться от своих обязательств пе­ ред остальной частью еврейской общины. Однако в начале 1850-х годов за­ долженности евреев по выплате налогов начали расти в геометрической про­ грессии — это явилось результатом повышенной разнарядки на рекрутский набор, которую зачастую невозможно было выполнить, а за невыполнение налагались особые штрафы30. До 1827 года, как отмечала одна группа куп­ цов, недоимка еврейских общин не превышала трехсот тысяч рублей. С 1827 по 1854 год сумма задолженности выросла до восьми миллионов рублей31. Естественно, более состоятельные евреи старались уклониться от какой-либо ответственности по выплате этих задолженностей, особенно учитывая тот факт, что они как члены купеческих гильдий вообще не подлежали рекрут­ скому набору. Кроме того, начиная с 1850 года все купцы были обязаны пла­ тить особый налог за умерших членов своих семей, которые все еще были — или оказались вновь — приписанными к сословию мещан32. Начиная с 1852 года отдельные группы купцов-евреев начали выражать недовольство против подобных требований. В местечке Индура Гроднен­ ской губернии два купца-еврея объявили, что отрицают свою принадлеж­ ность к еврейской общине и отказываются участвовать в выплате ее долгов. В Минске тридцать семь семей гильдейских купцов заявили, что снимают с себя ответственность за задолженность по выплате налогов остальной части еврейской общины. Подобная ситуация возникла и в городе Кременчуг33. В 1854 году одиннадцать купцов первой гильдии и почетные граждане горо­ да во главе с будущим бароном Евзелем Гинцбургом, видимо, попытались добиться для себя такого же порядка налогообложения, написав ряд хода­ тайств, в которых высказывались в поддержку политики правительства по разделению евреев на полезных и бесполезных 34. 30 См. с. 216. 31 Ходатайство опубликовано в статье: Чериковер Э. Фун ди русише архивн: Кантонистн (Из русских архивов: кантонисты) // Гисторише шрифтн, 1929. № 1. С. 688; также см. с. 216-217. 32 ПСЗ. Т. 25. № 24718; Леванда В. Указ. соч. № 638. 33 Марголис О. Указ. соч. С. 113, 114. 34 Чериковер Э. Указ. соч.

159

Хотя эти сепаратистские настроения затронули лишь небольшую часть русского еврейства и в основном не получили поддержки правительства, они являются важным фактором, поскольку были первыми выступлениями подобного рода в истории еврейского общества. До этого еврейские общи­ ны Восточной Европы очень редко подвергались столь сильному центро­ бежному давлению. Впервые экономические интересы и стремление к са­ моопределению возобладали так отчетливо над чувствами солидарности и преданности, объединявшими евреев в единый народ. Подобные прошения о предоставлении юридической независимости от еврейской общины ознаменовали начало коренных изменений в деятель­ ности и положении кагала. Кагал во все меньшей и меньшей степени пере­ ставал быть безоговорочным представителем всех евреев общины, и подчи­ няться его власти стало необязательно. Все более заметная трещина в фун­ даменте еврейского общества продолжала увеличиваться по мере того, как экономическая ситуация ухудшалась в течение последующих десятилетий, что со временем привело к возникновению классовых политических пар­ тий и движений, которые воевали друг с другом точно так же, как и цен­ тральные власти. Это произошло, когда в конце девятнадцатого и начале двадцатого сто­ летия радикально изменилась политическая ситуация. Однако уже в эпо­ ху Николая I стало ясно, что традиционный руководящий принцип еврей­ ской жизни — бескомпромиссное единство евреев перед лицом внешних нападок — пошатнулся под давлением системы рекрутского набора, непо­ сильного бремени налогов и ослабления влияния самого кагала. Хотя рус­ ское правительство и не собиралось исполнять свое намерение преобра­ зовать еврейское общество, чтобы достигнуть его слияния с русским, оно неосознанно осуществило столь же революционную дестабилизацию вла­ сти в самих еврейских общинах. Теперь старейшины кагала во всех смыслах перестали считаться руководителями еврейского народа. Богатые и бедные, маскилим и традиционалисты испытывали одинаковое отвращение и недо­ верие к прежнему руководству. В этом отношении выражение раввина Бо­ руха Эпштейна “эпоха грехопадения кагала” перекликалось со словами од­ ного из поборников просвещения николаевской эпохи: В то время еврейские старейшины никак не заслуживали звания наследни­ ков Аврагама, ибо они были так же далеки от милосердия, как небо от земли. Это был “грех кагала”, чьи злодеяния дошли до небес, чье беззаконие не знало границ35. 35

А. Зихронот м-имей неурай (Воспоминания моей юности) // Сефер гашана. 1901. №3. С. 84.

Фридберг

160

Роль раввинов Один из главных парадоксов в истории русского еврейства заключается в том, что, хотя с большой долей уверенности можно говорить о светской власти кагала, регулировавшего быт еврейской общины и ее отношения с государством, о роли раввинов в управлении еврейской общиной извест­ но очень мало. Проблема эта отчасти коренится в неоднозначности правового статуса раввинов. Согласно “Положению” 1804 года, с 1812 года никто не мог быть избран или назначен на должность в кагале или раввинате без знания русско­ го, польского или немецкого языка. В соответствии с несколькими последу­ ющими указами все официальные метрические книги, которые раввин ведет для общины, должны были быть написаны на русском или польском языке36. В Положении 1835 года к этим требованиям добавилось еще одно, обязывав­ шее каждого раввина произносить клятву верности Российскому государству и его законам. Также было внесено положение, согласно которому, если рав­ вин не справлялся со своими обязанностями, община или кагал имели право избирать нескольких ученых евреев, чтобы они помогали раввину совершать свои духовные и ритуальные обязанности37. В результате принятия этих по­ становлений в России появились два четко определенных вида чиновников, носивших звание “раввина”: духовные главы общины, назначавшиеся соглас­ но общепринятым правилам, и “казенные раввины”, зачастую называвшиеся “рабинерами”, которые представляли общину перед правительством. В неко­ торых общинах обе эти должности занимал один человек; в других насто­ ящие раввины отказывались от груза и опасностей государственной долж­ ности и уступали ее другому, зачастую не столь законопослушному еврею38. Во второй половине XIX века наличие этого двойного раввината ста­ ло источником серьезных конфликтов, и тем самым данный вопрос может быть изучен с достаточной полнотой. Однако в эпоху правления Николая I ситуация была очень запутанной и практически не обсуждалась, поэтому в некоторых случаях просто невозможно определить, какую именно долж­ ность занимал тот или иной раввин39. Эту путаницу еще больше усугубляет огромная проблема, с которой сталкиваются историки русского еврейства — недостаточное количество Общий обзор этих законов см. в кн.: Шохат А. Мосад “га-рабанут ми-таам” берусья (Институт “казенного раввина” в России). Хайфа, 1975. С. 9-12. 37 ПСЗ. Т. 10. № 8054; Леванда В. Указ. соч. № 304. Ст. 19. 38 Несколько примеров см. в кн.: Шохат А. Указ. соч. С. 12, 13. 39 Там же. А. Шохат сделал попытку разобраться в ситуации того периода, однако она оказалась неудачной. См. мою рецензию на эту книгу в Association for Jewish Studies Newsletter. 1977. № 19. Февраль. P. 19, 20. 36

161

относящихся к первым трем четвертям XIX века источников, исходя­ щих из традиционалистского лагеря русского еврейства. Существует до­ вольно большое количество религиозной и правовой литературы это­ го периода, хотя ее гораздо меньше, чем литературы, относящейся к дру­ гим эпохам. Однако это вовсе не означает, что данные источники содержат сведения, выходящие за рамки этой тематики. Даже когда эти вопросы за­ трагиваются, их обсуждение ничего не прояснит для исследователя обще­ ственной и политической истории. К примеру, лишь один ответ ИцхакаАйзика Богорада, занимавшего должность главного раввина и председателя витебской общины в течение большей части девятнадцатого столетия, за­ трагивает новые социальные проблемы русского еврейства. Речь в этом до­ кументе идет о женщине, которой грозила серьезная опасность стать агуной (вечной соломенной вдовой), поскольку в акте о разводе с мужем, крестив­ шимся солдатом, было написано, что ее отец — коген (представитель свя­ щеннического рода Ааронидов. — Ред.), каковым он на самом деле не яв­ лялся. Однако решение, вынесенное по этому делу, касается не последствий введения рекрутской повинности для евреев и даже не проблемы принуди­ тельных крещений. Он определяет, насколько юридически правомерен та­ кой не внушающий доверия документ о разводе40. Таким образом, за исключением незначительного числа примечаний к комментариям и вводным частям подобных правовых трудов, единствен­ ными источниками, принадлежащими традиционалистскому лагерю, где описывается роль раввинов в руководстве еврейских общин и их реакция на введение рекрутской повинности, являются две книги воспоминаний, написанные в последнюю четверть девятнадцатого столетия, а также агио­ графическая литература, посвященная Эпштейну, Лифшицу и Шнеерсону. Несомненно, главной причиной того, что раввины обходили молчани­ ем насущные проблемы того времени, был действенный аппарат царской цензуры, который душил даже самые завуалированные критические заме­ чания в адрес режима и вел к тщательной самоцензуре со стороны авто­ ров, не без оснований опасавшихся навлечь на себя гнев полиции41. Однако это лишь отчасти объясняет нехватку источников, исходящих от традици­ оналистов. Цензурным давлением нельзя объяснить почти полное отсут­ ствие мемуарной литературы, более поздних собраний неопубликованных 40 Богорад Й. Шеэлот у-тшувот Пней Ицхак (Изречения “Лик Ицхака”). Вильна, 1909. Изречение 4. С. 15. На эту работу мне указал профессор Шимон Абрамский из Университетского колледжа в Лондоне. 41 Эммануэль Эткес использует другие методы доказательства в своей статье Парашат га-гаскала ми-таам ве-га-тмура бе-маамад тнуат га-гаскала бе-Русья (История казенного просвещения и изменение в положении движения Гаскала в России) // Цион. 1978. № 43. С. 265, 266.

162

писем и даже полемических трактатов, изданных за границей. На послед­ ние два из упомянутых видов источников никак не могла повлиять россий­ ская цензура. Имперская цензура едва ли была такой же эффективной, как при ее более поздних наследниках, и ей никогда не удавалось проникнуть в частную переписку подданных, не участвовавших в политической жизни страны. По сути, цензоры никогда в действительности и не пытались это­ го делать. Более подходящее объяснение должно найтись в самой культуре рос­ сийского раввинистического иудаизма. Сочинение трудов на исторические темы, будь то автобиографические или научные, считалось занятием, недо­ стойным ученого еврея, и даже традиционный жанр хроники не слишком поощрялся в восточноевропейской еврейской интеллектуальной и литера­ турной среде. Результатом такого пренебрежения к историографии стал не только недостаток исторических трудов, написанных с точки зрения тра­ диционалистской перспективы, но и утрата корреспонденции и других не­ опубликованных источников: сохранение архивов, как и другие стороны профессионального ремесла историка, были предоставлены неверующим. Из-за ограниченности источников, исходящих от самих участников, роль раввинов в отборе рекрутов для николаевской армии и пропорцио­ нальном распределении налогов для царской казны невозможно опреде­ лить хоть сколько-нибудь точно. Однако можно с уверенностью сказать, что подавляющее большинство раввинов воздерживались от каких-либо публичных высказываний и действий, которые свидетельствовали бы об их несогласии с политикой властей. Известен лишь один случай отказа раввина от должности в качестве про­ теста против несправедливого отбора рекрутов — речь идет о загадочном Менаше Илиере, который, как писал его внук, в 1828 году отказался от сво­ ей раввинской кафедры в местечке Сморгонь, когда местный кагал потре­ бовал от него одобрения “работы” хаперов42. Как отражено в источниках, еще пятеро раввинов публично выступи­ ли против кагального руководства: 1) в Гродно знаменитый раввин Элиягу Шик из Дречина осудил поддержку кагальным руководством указа 1853 года “о беспаспортных” и руководил возмущением в городе43; 2) раввин 42 43

Цит. по: Клаузнер Й. Указ. соч. Т. 3. С. 29. Кроме того, рабби Шик был известен своим новым толкованием фразы из Книги пророка Исайи (42:24): “Кто предал Иакова на разорение и Израиля грабителям?” Шик утверждал, что под именем “Иаков” подразумевается весь еврейский народ, а под “Израилем” — его вожди. Кроме того, еврейское слово мешиса (разорение) — существительное, а бозезим (грабители) — действительное причастие. Таким обра­ зом, он утверждал, что эта фраза означает: “Почему народ был разорен, а вожди стали грабителями?” // Эпштейн Б. Указ. соч. С. 965.

163

Яаков Берлин, отец Нафтали-Цви Берлина, будущего главы Воложинской ешивы, возглавил такое же возмущение в местечке Мир44; 3) глава мин­ ской ешивы раввин Гершон Танхум выражал недовольство тем, что мест­ ный кагал убирает некоторые имена из ревизских сказок45; 4) раввин Исра­ эль Липкин из Салант заклеймил позором руководителей своей общины и добился освобождения сироты, которого они хотели незаконно записать в рекруты46, и 5) раввин Яаков Бойскер из Жагор также побудил власти осво­ бодить человека, незаконно записанного в рекруты47. Можно только догадываться о причинах молчания большинства рав­ винов. Вполне вероятно, что кроме страха наказания в них присутствовал элемент трезвого расчета. Обучавшимся у раввинов с их согласия старей­ шинами кагала предоставлялась негласная отсрочка от призыва. Было бы логично заключить, что раввинские авторитеты при отборе рекрутов пред­ почитали справедливости экономическую дискриминационную процеду­ ру, поскольку честный отбор мог сильно сократить число будущих духов­ ных и ученых руководителей. Несмотря на явно преобладающий принцип замалчивания нарушений при отборе рекрутов и налогообложении, раввины не разделили участи со­ трудничавшего с ними общинного руководства. Даже наиболее радикально настроенные маскилим вынуждены были признать, что положение и влия­ ние раввинов, как и верность тех, кто их поддерживал, значительно возрос­ ли во второй половине периода правления Николая I48. Один из историков попытался объяснить это явление, утверждая, что ослабление власти кагальных старшин произошло в результате принятия закона 1844 года, что повлекло за собой разделение духовных и светских руководителей и обеспечило первым большую свободу действий, посколь­ ку они вышли из-под финансового и политического контроля послед­ них49. Однако в этом объяснении перепутаны причина и следствие. Закон, упразднивший кагал, не затрагивал роли раввинов, а также не ослаблял кон­ троля сборщиков налогов за общинной казной. Разделение между раввина­ ми и светскими руководителями явилось не причиной, а следствием их воз­ росшего авторитета. 44 45

46

47 48 49

Там же. Левин И. Зихронот ве-районот (Воспоминания и мысли) // Сефер га-йовель лихвод Нахум Соколов. Варшава, 1904. С. 358. Эткес Э. Исраэль Салантер ве-решита шель тнуат га-мусар (Рабби Исраэль Салантер и истоки движения мусар): Докторская диссертация. Иерусалимский уни­ верситет, 1975. С. 247. Фридберг А. Указ. соч. С. 87. Дальнейшее обсуждение этого вопроса см. на с. 179-180. Шохат А. Указ. соч. С. 216, 217.

164

Подобное расширение власти и рост престижа возможно объяснить лишь в контексте куда более широкого и сложного явления: уникальности реакции русского еврейства на реалии той эпохи. Так же, как и у их за­ падноевропейских соплеменников, в девятнадцатом столетии религиозная сторона жизни русских евреев подверглась радикальной перестройке. Од­ нако в России эти преобразования приняли совершенно иные формы. Тре­ мя их составляющими в порядке возрастания значимости явились движе­ ние за религиозную реформу, рост числа крещений и возникновение "ор­ тодоксального иудаизма”.

Движение за религиозную реформу Один мемуарист николаевской эпохи писал о своем разговоре с кан­ тонистом, который считал, что "не может быть никакого Бога, если он способен видеть такие страдания и боль. А если он все-таки есть, то это бог зла...”50 Однако подобное отношение к превратностям судьбы в то время встре­ чалось редко. Хотя начиная с середины 1820-х годов число евреев, ставив­ ших под сомнение традиционный порядок и его теологические и риту­ альные предписания, росло из года в год, для большинства новых скепти­ ков были необходимы только крайне небольшие изменения в еврейских обычаях. Даже те, кто призывал к полномасштабной реформе обрядовой стороны иудаизма и самого вероучения, никогда — по крайней мере, в печати — не высказывали сомнений в существовании Бога и истинности Священного Писания. Более того, в первой половине периода правления Николая I маскилим воздерживались от попыток воплотить в жизнь свои скептические воззрения в каких-либо активных религиозных реформах. Самое большее, на что они осмеливались, было несоблюдение обрядов в домашней обстановке. В 1840 году в одной из синагог Российской империи были проведены первые реформы при совершении обрядов. В Риге Макс Лилиенталь регу­ лярно произносил проповеди на немецком языке, ввел обряд конфирма­ ции, а также заменил традиционный обряд бракосочетания другим, заим­ ствованным из Германии51. В том же году растущее реформистское движе­ ние на Западе заявило о себе в Одессе. Прогрессивно настроенные члены общины покинули Главную синагогу и организовали свою собственную 50 51

Котик Е. Мои воспоминания. С. 136. — Примеч. науч. ред. Allgemeine Zeitung des Judentums. 1840. № 4. P 339.

165

общину, которая стала известна как Бродская синагога — по названию го­ рода, откуда происходило большинство ее прихожан52. Хотя ее привержен­ цы утверждали, что в храме не был изменен ни один из обрядов и служба совершалась в соответствии с традицией, их собственные свидетельства го­ ворят об обратном. В новой синагоге не было принято не только строго со­ блюдать тишину во время богослужения, но для участия в службе пригла­ шался хор, что явилось главным нововведением. Прихожане также брили бороды и носили европейское платье53. Подобный порядок был установлен в Новой синагоге, открытой в Одессе в марте 1847 года54. Разумеется, Рига и Одесса были городами, расположенными на грани­ цах империи со смешанным еврейским и христианским населением, в ко­ торых господствовали западноевропейские устремления. Соответствен­ но, подобные реформистские тенденции можно было бы отнести на счет иностранного влияния. Однако в самом центре черты оседлости, в Виль­ не, события развивались аналогичным образом. В начале 1840-х годов Ви­ ленские маскилим основали свое собственное молитвенное собрание, на­ звав его Тогарат га-кодеш (“Очищение святынь”), участники которого поначалу собирались дома у Гирша-Цви Каценеленбогена, а позднее наш­ ли отдельное помещение. Остается неясным, что именно побудило ма­ скилим основать свою собственную синагогу. Один из авторов утверждал, что традиционалисты запрещали маскилим молиться вместе с ними, одна­ ко подтверждений этой версии не имеется. Некоторые маскилим предпо­ лагали, что новое молитвенное собрание было учреждено после того, как на похоронах еврейского писателя Мордехая-Агарона Гинцбурга между традиционалистами и поборниками просвещения произошел спор, одна­ ко источники расходятся во мнениях по поводу предмета и степени се­ рьезности той дискуссии55. Во всяком случае разгневанная традициона­ листская община отомстили маскилим за основание Тогарат га-кодеш: известно, что все мальчики хора нового молитвенного собрания были от­ даны в кантонисты56. 52

53

54 55 56

Tarnopol J. Notices historiques et caractéristiques sur les Israélites d'Odessa. Odessa, 1855. P 105. В том же году во Львове был основан наиболее известный реформистский храм в Восточной Европе. См.: В alaban М. Historia Lwowskiej Synagogi Postępowej (“История прогрессивной львовской синагоги”). Lwow, 1937. Allgemeine Zeitung des Judentums. 1842. № 6. S. 265, 266; Натанзон Б. Сефер газихронот, диврей йемей хайей Рибаль (Книга воспоминаний: Биография ИцхакаБера Левинзона). Варшава, 1878. С. 367. Рабинович О. Новая еврейская синагога в Одессе // Сочинения. Одесса, 1888. Т. 3. С. 373, 374. Рабинович О. Указ. соч. С. 377-379. Манделштам Б. Хазон га-моэд (Пророчество нашего времени). Кн. 2. С. 79; Эткес Э. Указ. соч. С. 127. Клаузнер Й. Указ соч. Т. 3. С. 184.

166

Реформы в богослужении в новой общине были похожи на уже приня­ тые в одесских храмах. Главным нововведением было внимание к внешним приличиям: спонтанные, громкие молитвы вразнобой, принятые в тра­ диционных синагогах, считались неэстетичными и оскорбительными для Всевышнего. В синагоге пел хор, а приглашение к чтению Торы (алиот) происходило не устно или по аукциону, как было принято в восточноев­ ропейском богослужении, а с помощью специальных карточек, приглашав­ ших к совершению алиот соответствующего участника собрания57. Один автор отмечал, что прихожане перестали надевать тфилин в периоды меж­ ду праздниками, как то делали хасиды, однако, по его мнению, это измене­ ние было незначительным, поскольку и в будние дни они тфилин тоже не надевали58. Однако некоторым представителям местной интеллигенции этих но­ вовведений показалось недостаточно. Биньямин Мандельштам сетовал на то, что все еще исполнялись традиционные гимны, даже в том случае, ког­ да их смысл оставался неясным, а новый проповедник Авром Лебенсон не пользовался для чтения проповедей каким-либо современным европейским языком59. В Одессе некоторые прихожане храмов были недовольны уров­ нем музыкального сопровождения службы и предложили заменить тради­ ционную кантилляцию пением, которое бы “больше соответствовало раз­ витию современной музыки” и гармонировало с тем, что они называли религиозным чувством, — одним словом, мелопоэйей, заимствованной из прекрасных сочинений Моцарта и Гайдна или шедевров других музыкаль­ ных знаменитостей60. Однако, несмотря на этот нестройный хор недовольных голосов, новые синагоги удовлетворили растущую потребность русского еврейства, обе­ спечив, таким образом, даже самым радикально настроенным критикам возможность постоянно соблюдать религиозные обряды. С их собствен­ ных слов нам известно, что многие маскилим перестали посещать синаго­ гу после обращения к идеям Гаскалы. Осип Рабинович писал в 1847 году: Даже самое отправление молитв, с неистовыми криками, рукоплесканиями, су­ дорожными движениями, без всякой системы, а так, кто в лес кто по дрова, по­ рождало в нас не благоговение, а ужас. Тайный голос шептал нам, что не так должно молиться благому Творцу; что-то непонятное молниею пробегало в 57 58

Манделштам Б. Указ. соч. С. 84-88. Эткес Э. Парашат га-гаскала ми-таам

ве-га-тмура бе-маамад тнуат га-гаскала берусья (История казенного просвещения и изменение в положении движения Гаскала в России) // Цион. 1978. № 43. 59 Манделштам Б. Указ. соч. С. 81. 60 Tarnopol J. Idem. P. 106.

167

незримом уме. ...Впоследствии, по достижении юношеского возраста, ког­ да мы начали знакомиться с произведениями гениальных мыслителей и по­ этов, — внутренние глаза наши прозрели и Бог предстал перед нами во всем Своем величии, в прекрасной природе, которую мы научились понимать и любить, эти бесчинные скопища в синагогах становились нам несносны, и мы лишали себя — да простит нас милосердный Бог! — сладостного утеше­ ния молитвы, стараясь бывать как можно реже в этих вертепах неопрятности и безначалия...61

Однако после появления новых молитвенных собраний он писал: Какое наслаждение теперь, когда, утомленные житейскими нуждами, мы вдруг, почувствовав в себе потребность молитвы, приходим в прекрасный храм, где можно на свободе и в тишине высказать перед Сердцеведом все, что камнем ло­ жится на груди...62

Остается неясным, насколько значительным было число русско-еврейских интеллигентов, разделявших эти воззрения, — история религиозной ре­ формы в русском еврействе все еще не стала предметом серьезного внима­ ния ученых63. Однако очевидно, что эти тенденции, касающиеся порядка богослужения и вероучения, так и не развились в полноценное реформист­ ское движение по немецкому или американскому образцу. Денационализи­ рованная идеология реформистов Запада основывалась на мифе о религи­ озном плюрализме в рамках народного единства, который России в целом был глубоко чужд. Предположение о том, что могли быть русские привер­ женцы Моисеева Закона, равные русским, исповедовавшим христианство, казалось абсурдным и поистине семантически невозможным практически всем подданным царя, христианам и евреям, настолько была значительно осязаема и неизбежна в реальной жизни национальная и религиозная це­ лостность каждой группы64. Но затронувшая даже столь небольшую часть общества, начиная с эпохи Николая I, религиозная реформа стала играть немаловажную и постоянную 61 Рабинович О. Новая еврейская синагога в Одессе. С. 377, 378. 62 Там же. 63 Существует только одна монография по этой теме, посвященная исключитель­ но ее литературному аспекту более позднего периода: Кацнелсон Г. Га-милхама га-сифрутит бейн га-харедим ве-га-маскилим (Война литератур между харедим и маскилим). Тель-Авив, 1954. 64 Что интересно, в Польше все-таки появилась группа евреев, называвших себя “поля­ ками Моисеева Закона” и придерживавшихся немецкой реформистской идеологии. Сравнительное исследование этих двух частей мирового еврейства (как и многих других) было бы очень важно.

168

роль в жизни русского еврейства. Благодаря деятельности либо иностран­ ных раввинов, либо выпускников казенных раввинских училищ65, прогрес­ сивные молитвенные собрания Одессы, как и те, что позднее были учреж­ дены в Москве и Санкт-Петербурге, просуществовали до начала советского периода, а синагоги в Вильне и Риге — до нацистской оккупации66.

Рост числа крещений Еще одной возможной реакцией на жестокость эпохи был полный отказ от еврейского народа и его веры. Действительно, число обращений в христиан­ ство значительно выросло в период царствования Николая I. Тем не менее точное число крестившихся трудно подсчитать, поскольку доступные нам статистические данные о добровольных крещениях утеряны из-за огромного количества евреев-кантонистов, крещенных насильно67. В период с 1825 по О проблеме раввинских должностей для выпускников этих училищ см.: Слуцки Й. Бейт га-мидраш ле-рабаним бе-Вилна (Раввинская семинария в Вильне) // Ге-авар, 1960. № 7. С. 72-79 66 Клаузнер Й. Указ. соч. Т. 3. С. 184, а также соответствующие статьи по каждому из этих городов в Encyclopedia Judaica. 67 Наиболее надежные статистические данные — те, что собраны Саулом Гинзбургом 65

из Архивов Синода; см. его материалы в Архиве Ривкинда, Иерусалимский уни­ верситет, Папка 6. № 6. Эти данные совпадают с опубликованными в J. Е A. de le Roi. Judentaufen im 19 Jahrhundert. Leipzig, 1899 и примерно соответствуют расчетам в SamterN. Judentaufen im 19ten Jahrhundert. Berlin, 1906. S. 91. Согласно этим источ­ никам, около тридцати тысяч российских евреев приняли различные деноминации христианства. Эта цифра также подтверждается единственным из доступных офи­ циальных источников — отчетом обер-прокурора Святейшего синода, 1825-1855: Сборник Императорского русского исторического общества. 1890. № 98. С. 457-460, где приведена цифра 22 324 случая обращения евреев в православие только за период царствования Николая I. К сожалению, не представляется возможным отыскать какиелибо официальные сведения об обращениях в католичество и протестантизм. В вышеу­ помянутых немецких источниках данные об обращениях в эти деноминации христиан­ ства приведены лишь за вторую половину XIX в., и маловероятно, что в архивах синода могла бы храниться подобная информация. Отрывочные данные приводятся в ежегод­ ных отчетах Министерства внутренних дел, опубликованных в “Журнале Министерства внутренних дел”, однако доверять им нельзя, поскольку данные об обращениях в право­ славие не совпадают с указанными в отчете синода, а значит, более достоверными. В сво­ их воспоминаниях Макс Лилиенталь писал: “Я встречал несколько крещеных евреев, ко­ торых в Москве и Петербурге около сорока тысяч” (Lilienthal М. Му Travels in Russia. Philippson D. Max Lilienthal, American Rabbi. N.Y, 1915. P 162). Таким образом, или цифра в отчете Синода сильно занижена, или Лилиенталь, по своему обыкновению, преувеличивает; второе представляется более вероятным.

169

1855 год примерно тридцать тысяч евреев приняли ту или иную разновид­ ность христианства. Даже если предположить, что половина кантонистов была крещена, получится, что в этот период по меньшей мере пять тысяч евреев добровольно приняли христианство68. К сожалению, сам вопрос отступничества в России еще не был в доста­ точной мере исследован учеными. Не существует серьезных трудов, иссле­ дующих эту проблему, относящуюся к какой-либо эпохе, даже в тех случаях, когда нет недостатка в архивных материалах69. Что касается периода, о котором идет речь, то сохранился лишь архив Литовской консистории Русской православной церкви, находящийся в Вильне, где хранятся пятьдесят три папки с документами, касающимися об­ ращения восьмидесяти трех русских евреев в православие с 1825 по 1855 год70. Поскольку население Литвы было (и остается) преимущественно ка­ толическим со значительным евангелическо-лютеранским контингентом, очевидно, что эти материалы лишь частично отражают картину отступ­ ничества даже в этом районе. Тем не менее приведенные выше материалы представляют большой интерес и проясняют некоторые явления, нигде ра­ нее не зафиксированные в источниках. Среди восьмидесяти трех крестившихся евреев — шестьдесят два муж­ чины, шестнадцать женщин, а остальные — дети, чей пол в документах не указан. Из тех, чей возраст известен, тридцати было от восемнадцати до тридцати лет, семи — шестнадцать-семнадцать лет, а восьми — более трид­ цати лет. Шестеро из них были кантонистами, однако крестились уже по­ сле достижения совершеннолетия; двое мужчин были записаны в рекру­ ты общиной после того, как выразили желание перейти в христианство, и были впоследствии освобождены от службы71. Одна из женщин была же­ ной солдата-еврея из Санкт-Петербургского батальона, которого комиссо­ вали в связи со слабым здоровьем и отослали обратно в Вильну; она же

68 Если взять за основу расчеты, приведенные на с. 38, то такое предположение дает нам не 22 324 обращения, как утверждалось в отчете Синода, а 25 000. Таким образом, число добровольных крещений могло достигать 7676. 69 Это: 1) Институт ИВО, архивы Литовской консистории в Вильне (данные о креще­ ниях), где содержится информация о евреях, обратившихся в православие в Литве с 1830-х гг. до Второй мировой войны; 2) документы Церковного общества по распро­ странению христианства среди евреев, бывшего Лондонского общества по распро­ странению христианства среди евреев, в Бодлеанской библиотеке в Оксфорде, где содержатся интересные материалы об обращениях в христианство в России в послед­ ние десятилетия XIX в. и в первые десятилетия XX в. 70 Их можно найти в ИВО в ящиках 1-7 архива Литовской консистории. 71 Это были Моше Мотус из Гродно. (Акт 2. Ящик 2) и Хаим Борисевич из Вильны. (Акт 10. Ящик 3).

170

решила остаться и крестилась72. Другая была женой еврея унтер-офицера. Она крестилась и развелась с мужем, который сохранил верность иудаиз­ му. После развода их ребенок остался с матерью, однако муж не дал разре­ шения на его крещение. Это дело рассматривалось в нескольких судебных инстанциях, однако было прекращено после того, как раввин общины, где проживал муж, сообщил о смерти ребенка73. Четверо мужчин и две жен­ щины явно воспользовались законом, согласно которому, приняв право­ славие, можно было смягчить приговор за совершение уголовного престу­ пления: двое из них были осуждены за торговлю контрабандным товаром, двое — за бродяжничество, один — за клевету и один — за мошенниче­ ство74. У большинства крестившихся не было какой-либо постоянной ра­ боты; лишь один из них был гильдейским купцом, другой — военным вра­ чом, и еще среди них были дантист, портной, земледелец и торговец; двое учились в русских гимназиях75. Большинство крестившихся были одиноки­ ми или разведенными людьми; лишь шестнадцать признали, что состоят в браке, а двадцать один крестился вместе с другим членом семьи. В тридцати двух папках содержатся любопытные сведения о грамотности крестивших­ ся: шестнадцать человек не умели расписываться, восемь поставили под­ писи на древнееврейском языке, пять — на русском, двое — на польском, русском и древнееврейском; две неразборчивые подписи на древнееврей­ ском языке свидетельствуют о малограмотности подписавшихся76. Хотя во всех папках содержатся признания о превосходстве православия над всеми остальными религиями, лишь в одном из признаний допущено отступле­ ние от казенных формулировок, с использованием которых написаны все остальные. Чувствуется, что этот документ написан с искренним религи­ озным убеждением: Эстер Изабелинская из Гродно, восемнадцатилетняя девушка, владевшая русской грамотой, готовилась к принятию крещения в Рождественском Богородицком женском монастыре, где и осталась после совершения обряда77. Один из случаев крещения поднимает интригующие вопросы об отно­ шении церковных кругов к крестившимся евреям. В 1834 году Каспер Бер­ ман, восемнадцатилетний студент пятого класса виленской гимназии, подал 72 О разводе Шлойме Карона с его женой см.: Акт 130. Ящик 4. 73 Дело Берека Лейбовича, семилетнего сына крещеной жены унтер-офицера еврея. Акт 122. Ящик 3. 74 ИВО. Акт 53. Ящик 5; Акт 91. Ящик 7; Акт 96. Ящик 2; Акт 36. Ящик 1. 75 Подразумевается, что те, кто не дал сведений о своей профессии, ее не имели. 76 Те, кто вместо подписи ставил крестик или просил кого-то, как правило священника, подписаться за них, считались неграмотными. 77 ИВО. Акт 42. Ящик 3. Еще одна женщина, А. Ицкович, возможно, крестилась из чисто религиозных побуждений: она попросила о крещении, будучи при смерти (Акт 114. Ящик 5).

171

прошение о крещении на том основании, что “его знания открыли ему гла­ за на несовершенство иудаизма и истинность христианства”. Он просил позволить ему принять истинную православную веру и изучать медицину. Однако архимандрита это не убедило. Каспер не изучал церковных догма­ тов и ни разу не посещал занятий по катехизису, поэтому его прошение было отклонено. Он подал прошение повторно, однако священнослужи­ тель был непреклонен: “Зная о его непостоянстве и плохом характере, ко­ торые не сделают чести нашей вере, я не вижу оснований для его крещения. Он должен оставаться иудеем, пока не окончит гимназию, и только потом сможет креститься”. Окончательного решения по этому вопросу вынесе­ но не было78. Сколько еще православных священников были столь придир­ чивы по отношению к тем, кто хотел обрести милость Господню, остается неизвестным. Однако известно, что Николай I все-таки установил некоторые ограни­ чения на крещение евреев. Согласно материалам архивов Лондонского об­ щества по распространению христианства среди евреев, в настоящее время хранящимся в Бодлеанской библиотеке, Николай I неоднократно отказы­ вал иностранным миссионерам в дозволении обращать в христианство рус­ ских евреев, ограничивая их деятельность Царством Польским79. Очевид­ но, он не был готов допустить обращение будущих православных христи­ ан в протестантизм даже во имя крещения еще нескольких евреев. Худшее, что могло произойти в Польше, — обращение в протестантизм католиков. На основе архивных данных можно попытаться составить типологию русских евреев-отступников в николаевской России. Помимо кантони­ стов, тех, кто крестился добровольно, можно разделить их на три катего­ рии: 1) истинно уверовавшие; 2) бедняки и преступники; 3) те, кто хотел получить образование или сделать карьеру. В период правления Алексан­ дра II появилась еще одна категория: ренегаты, стремившиеся уничтожить еврейскую веру80. Мелодраматическими биографиями людей, принадлежавших к послед­ ним двум категориям, изобилует псевдоисторическая моралистическая литература о крестившихся евреях, публиковавшаяся в прессе на идише в 1920-х и 1930-х годах чрезвычайно одаренными рассказчиками81. Другие 78 ИВО. Акт 187. Ящик 3. 79 См. переписку по поводу разрешения на деятельность общества в Польше в период правления Александра II в документах Общества по распространению христианства среди евреев. Папка d 51. 80 Один из самых известных ренегатов, Яаков Брафман, родился в 1824 г. в Минской гу­ бернии, но крестился он только в 1858 г. 81 Они были собраны в следующих томах: Цитрон Ш. Авек фун фолк (Прочь от на­ рода). Вильна, б/г. в 4 т.; Гинзбург Ш. Мешумодим ин царишн русланд (Выкресты в

172

две категории внимания не удостоились: “рабочий класс и преступники”, принадлежавшие к русскому еврейству, могли быть прославлены лишь как передовой отряд революции и никогда не подвергались критическому ана­ лизу; что же до истинно уверовавших христиан, то о них лучше было во­ обще не упоминать. В целях исследования перемен, которые произошли с группой кре­ стившихся в николаевскую эпоху, чтобы получить образование, можно воссоздать две наиболее интересные биографии, основываясь на до­ стоверных сведениях. Хаим Гринбаум родился в 1814 году в малень­ ком городке Волынской губернии. Он рано осиротел и странствовал из одной ешивы в другую, пока в 1830-м не добрался до города Дубно. Там он изучал Талмуд в знаменитом маршалковичском бейт мидраше и встретился с маскилом Вольфом Адельсоном, который познакомил его с идеями просвещения. Вскоре после этого Адельсона изгнали из го­ рода традиционалисты, Гринбаум ушел вместе с ним и поселился в го­ роде Каменец-Подольском, где он развелся с женой и посещал занятия в местной гимназии. В то же время, вероятно, под влиянием ИцхакаБера Левинзона, жившего неподалеку, Гринбаум перевел “Иерусалим” Мозеса Мендельсона на древнееврейский язык, а позднее — трактат “Сангедрин” на русский. Он окончил гимназию в 1842 году и обратил­ ся к Лилиенталю с просьбой предоставить ему работу в одном из но­ вых казенных училищ. Не получив ответа на несколько своих писем, Гринбаум решил принять православие. Крестившись в Русской право­ славной церкви, он принял имя Владимир Федоров. Затем он посту­ пил на филологический факультет Киевского университета, который закончил в 1847 году, и стал преподавать в одной из киевских гимназий древнегреческий язык. А в 1852 году занял должность цензора книг на древнееврейском языке и идише82. В 1843 году Гринбаум-Федоров написал письмо своему другу, еврей­ скому поэту и публицисту, писавшему на древнееврейском, Аврому-Бе­ ру Готлоберу, в котором объяснил причину своего крещения. Это письмо является наиболее подробным из имеющихся в распоряжении историков свидетельством отступника и поэтому заслуживает того, чтобы быть про­ цитированным полностью: царской России). Нью-Йорк, 1946. Цитрон был великолепным рассказчиком, одна­ ко неизвестно, откуда он взял свои материалы. Рассказы Гинзбурга в основном осно­ ваны на книге Цитрона, хотя и дополнены вдумчивым историческим подходом; но, к сожалению, он тоже не ссылается на какие-либо источники. 82 См. Гинзбург Ш. Там же. С. 251-254, чьи сведения подтверждаются в кн.: Готлобер А. Зихронотм-имейнеурай. (Воспоминания моей юности) // Зихроноту-масаот. Под ред. Р. Голдберга. Иерусалим, 1976; а также и в письме Гринбаума.

173

Киев, 25 декабря 1843 г. (Прости меня, если найдешь в этом письме некоторые ошибки: я его писал второпях, так как сегодня у нас праздник и мне нужно идти в церковь.) Зовут меня теперь Владимир Федоров. Дело мое — дело Божие; занимаюсь наукою, а мой народ — великий, могучий и грозный русский народ. Сообщив тебе это сразу, отвечу теперь по пунктам на твое письмо. Но раньше опишу тебе мое со­ стояние, прежде чем я погрузил свое тело и даже душу в очистительную воду для искупления всех моих грехов; ибо я еврей от рождения, а это грех наслед­ ственный, прирожденный. К негодяю Л-лю [Лилиенталю] я написал первое письмо по-еврейски, еще будучи в Каменце, и просил его исполнить свое обе­ щание и уведомить меня: могут ли люди моего состояния рассчитывать при­ строиться при школах, открываемых при его содействии. Я ему послал также извлечение из моего перевода ‘Jerusalem” с просьбой дать мне свою апробацию и разрешить посвятить этот труд ему как лицу, уважаемому среди евреев. По­ сле долгого молчания я вторично послал ему письмо такого содержания: “Вот уже с год, как я кончил гимназию, и до сих пор не обеспечен дневным пропита­ нием и не имею никакой уверенности в безбедном существовании на будущее время; поэтому я решил отправиться в Киев для поступления в тамошний уни­ верситет. Но мой дух не может удовлетвориться изучением медицины и ищет себе другого поприща деятельности. Поэтому я опасаюсь, что мне придется оставить религию моих предков и пойти за Богом, доселе мне неведомым. А так как я знаю глубокую богобоязненность Вашу и любовь Вашу к народу, об­ ращаюсь к Вам с мольбой: внемлите голосу человека, который стоит на распу­ тье и не знает, куда идти; покажите мне Вашей высокой мудростью путь, по ко­ торому мне следует идти, дабы достигнуть временного и вечного блаженства”. Но и на это письмо я не удостоился получить ответ, хотя он (Лилиенталь) на­ писал многословное, бессодержательное письмо каменецким богачам, невеж­ дам и неучам, ничего не смыслящим (в общественных делах). Ввиду молчания Лилиенталя я решил, что ему нечего отвечать, что все его намере­ ния и дела — пустяки и что он гонится за ветром. В этом убедила меня также и твоя горькая участь среди евреев, и участь многих тебе подобных, не уступающих мне в учености и знаниях, а может быть — даже превосходящих меня. Тогда я решил, что для меня лучше оставить униженную нацию, которая не имеет доли в благах времен­ ного мира и не будет ее иметь в благе вечном, ибо дела ее очень дурны; я решил при­ соединиться к нации господствующей, имя которой уважаемо среди народов и пред которой все преклоняются. Тем не менее я не спешил осуществить свое намерение. Когда я здесь уже сдал экзамен и начальство единогласно мне заявило, что меня бы приняли (в университет?) на казенный счет, если бы я не был евреем, — я еще напи­ сал тебе письмо о Лилиентале и его делах и спрашивал, есть ли на кого положиться; я также написал два-три письма в Бердичев. Но когда я увидел, что всякая надежда пропала и что мне нет исхода, если я не очищусь, я решил: будь что будет! Отца и ма­

*74

тери нет у меня; нет также ни брата, ни сестры, которых я мог бы огорчить своими, на их взгляд, дурными поступками; да и они там, в мире вечной правды, знают, что я прав; я уже все равно всем чужой; евреи меня презирают теперь еще больше, чем если бы я был христианином, — чего же мне терять? Пойду и вступлю в круг людей, у которых власть и сила, слава и блеск — здесь на земле, а в грядущем — бесконеч­ ный мир, полный блаженства и вечного счастья. Решил — и стал готовиться к этому почетному состоянию, и очистился. И слава Богу! Он не оставил меня Своей мило­ стью и довел меня до нынешнего состояния. Дай же мне, Боже, чистое сердце и яс­ ный дух, чтобы я мог любить всех людей, любить истинного Бога в трех лицах, а так­ же любить и евреев, как сказал Иисус: “Прости им, Боже, ибо не ведают, что творят”. И по правде скажи мне: разве и после смерти не постигнут евреев вечные муки, если им так легко было избавиться от ада, если одной только верою они могли добиться приятной и вечной жизни, а они продолжают упорствовать в ненависти и презре­ нии к ней (христианской вере)! Сами они виноваты, а на нас им нечего пенять, я свою душу спас. Твой друг Владимир Федоров83.

Ирония судьбы заключается в том, что, если бы Гринбаум потерпел еще несколько лет, он бы осознал, что его отчаяние было неоправданно. Казен­ ные училища действительно были открыты, даже без помощи Макса Лили­ енталя. Без сомнения, Гринбаум сумел бы найти свое место в одном из этих учебных заведений, так же как и его друг А. Готлобер84. Историю обращения Гринбаума едва ли можно назвать типичной для маскилим того времени, однако она наглядно иллюстрирует дилемму, с ко­ торой сталкивались многие “просвещенные” евреи до создания системы казенных училищ. Начиная с конца 1840-х годов в русско-еврейском об­ ществе у маскилим была надежная, хоть и скромная, ниша. Это не означа­ ет, что никто из них не крестился позднее, после учреждения училищ. Но тогда к крестильной купели их привела не нехватка средств существования, а жажда славы и богатства. Наиболее известным вероотступником из русских евреев из катего­ рии крещеных маскилим более позднего времени был профессор Даниил Хвольсон. Он родился в 1819 году в Вильне и учился у знаменитого рав­ вина Исраэля Салантера, однако вскоре самостоятельно выучил немецкий язык по книге Мендельсона “Беур” и Библии в переводе Лютера и решил встать на путь “просвещения”. В 1841 году Хвольсон приехал в Ригу, что­ бы просить Макса Лилиенталя помочь ему получить образование. Лилиен­ таль снабдил его рекомендательным письмом к Аврому Гейгеру из Бреслау, 83 Из переписки А. Б. Готлобера. Киевский цензор Гринбаум-Федоров. 1843-1852 // Еврейская старина. 1910. Вып. 3. С. 416-418. 84 А. Готлобер преподавал в училище в Каменец-Подольске.

175

где Хвольсон брал частные уроки по различным предметам, включая занятия немецким языком с Фридрихом Лассалем. В 1845 году Хвольсон поступил в университет Бреслау, закончил факультет семитологии в 1850-м, защитив диссертацию о верованиях древней Сабы. В 1851 году он вернулся в Россию и работал цензором книг на древнееврейском языке в Санкт-Петербурге. Че­ тыре года спустя ему предложили кафедру в Санкт-Петербургском универ­ ситете при условии, что он примет православие. Очевидно, Хвольсон без серьезной внутренней борьбы согласился принять крещение и в 1855 году пришел в лоно Русской православной церкви вместе с женой и двумя сыно­ вьями. Позднее на вопрос о том, из каких убеждений он решился на такой шаг, Хвольсон ответил высказыванием, которое стало, быть может, самым из­ вестным афоризмом крестившегося еврея: “Из убеждения, что лучше быть профессором в Санкт-Петербурге, чем меламедом в Эйшишках”85. За годы своей жизни Хвольсон стал для традиционного русского еврейства неким подобием легендарного героя. Он был известен тем, что защищал евреев от неоднократных обвинений в ритуальных убийствах, и самые уважаемые рав­ вины черты оседлости оказывали ему радушный прием. Ходил слух, что он крестился лишь для того, чтобы, имея доступ к “верхам”, помочь еврейскому народу. Однако ретроспективная оценка свидетельствует, что это утвержде­ ние далеко от истины. Тем не менее остается неясным, чем руководствовал­ ся Хвольсон, когда защищал евреев и общался с раввинами; по меньшей мере один автор утверждал, что он делал это исключительно ради материальной помощи, которую ему оказывали его покровители, бароны Гинцбурги86. За все время его карьеры наихудшие отношения у него сложились с маскилим. После того как Хвольсон в начале правления Александра II содействовал уч­ реждению “Общества распространения просвещения между евреями в Рос­ сии”, в результате резких разногласий ему пришлось покинуть Общество87. Его ненависть к русско-еврейской интеллигенции, видимо, коренилась не в пристрастии к традиционному иудаизму, а в простой потребности в само­ оправдании. Для него признать право маскилим на существование означало бы также признать лицемерность остроумной двойственности своего поло­ жения. В конце концов, в 1855 году уже была возможность занять промежу­ точное положение между столичным профессором и провинциальным мела­ медом — стать маскилом в Вильне или Одессе. Казенные еврейские училища. Описание дел бывшего архива Министерства народ­ ного просвещения. С. 115, 404, 405. Еврейская энциклопедия. Т. 15. Стлб. 584-587; Гинзбург Ш. Указ. соч. С. 120, 121. 86 Работа Даниила Хвольсона “О некоторых средневековых обвинениях против евреев” (1861) в ее последней редакции (1880) переиздана издательством “Книжники” в 2010 г. — Примеч. науч. ред. 87 Там же. 85

176

Крещение Хвольсона все-таки принесло ему известность и славу, одна­ ко это произошло далеко не со всеми вероотступниками. Даже во время первой волны крещений в России были признаки того, что обращение не может стереть в глазах важной части русского общества клеймо еврейства. Иногда оскорбления носили только устный характер; к примеру, один кан­ тонист вспоминал, что даже через много лет после крещения сослуживцы называли солдат “жидами пархатыми”88. Зачастую еврейское происхожде­ ние становилось причиной более серьезных проблем: в 1842 году креще­ ный еврей Иоаким Циммерман, выпускник Киевского университета, не получил обещанной ему должности в этом учебном заведении. Объясне­ ние отказа приводит в восхищение: “Происходя из евреев и будучи женат на лице того же происхождения, несмотря на принятие обоими православ­ ной веры, может и впоследствии находиться в сношениях и знакомстве с лицами одинакового происхождения”89. В 1850 году проблема лиц еврей­ ского происхождения даже была упомянута в законодательстве. С этого мо­ мента еврею, принявшему христианство, дозволялось менять только имя, но не фамилию, которую он носил до крещения90. Россия, таким образом, стала единственной страной в христианском мире, которая требовала от потомков крестившихся евреев носить еврейские фамилии как вечный знак их порочного происхождения. Разумеется, этот закон не всегда неукоснительно соблюдался. Име­ на большинства детей крестившихся евреев бесследно растворились в их православных, лютеранских и даже католических семьях. В николаевской России для нескольких тысяч евреев различного происхождения — бедных и богатых, неграмотных и ученых, преступников и отличавшихся особой возвышенной духовностью, а также для десятков тысяч крестившихся позд­ нее, крестильная купель действительно стала способом избежать тягот, вы­ павших на долю их народа, не говоря уже о власти раввинов. И все же уже 88 Ицкович И. Воспоминания архангельского кантониста // Еврейская старина. 1912. Вып. 1. С. 62. 89 Цитируется С. Гинзбургом по официальной истории Киевского университе­ та (Владимирский-Буданов М. История Императорского университета св. Владимира. Киев: Тип. Имп. ун-та св. Владимира, 1884. Т. 1. С. 145). В его предисло­ вии к публикации: Мандельштам Л. Из записок первого еврея-студента в России // Пережитое. 1908. Т. I. С. 2. Прим. 2. История Циммермана в изложении Гинзбурга и Цитрона — одна из наиболее драматических: юноша из ешивы знакомится в поместье своего тестя с фабрикантом, тайным маскилом; тот склоняет его к отступничеству; его жена умирает, и он женится на дочери фабриканта, которая уговаривает его креститься; новый тесть умирает от сердечного приступа, когда приезжает навестить их в Пасху и видит, как они возвращаются из церкви. К сожалению, ни один из этих фактов нельзя установить по достоверным источникам. 90 ПСЗ Т. 25. №23905; Леванда В. Указ. соч. № 615.

177

в николаевское время появились дурные предзнаменования, высказанные позднее слуцким городским шутом, который однажды выбежал к синагоге и закричал: “Йиделех, бриделех, хапт арайн ун шмадт зих оп вос гихер — свет нох кумен а цайт, аз м'вет афиле дос эйх нит фаргинен!” (“Еврейчики-братушки, спешите поскорее окреститься: настанет время, и этой милости нам не дадут!”)91.

Возникновение ортодоксального иудаизма В Западной Европе совокупность таких факторов, как роспуск еврейской общины государством, распространение Гаскалы, возникновение рефор­ мистского движения и рост числа крещений, пошатнула традиционное ев­ рейское общество. Как отметил выдающийся социолог религии Иехезкель Кауфман, для западного еврейства столетие после смерти Мозеса Мендель­ сона явилось “концом эпохи Торы”92. Включившись в общеевропейский процесс секуляризации, очень многие евреи отказались от Устной Торы, крупные ешивы закрывались из-за нехватки учащихся, хедер был вытеснен государственной школой, а еврейская традиционная ученость — светскими книгами, газетами и театром. Это не был процесс “забвения Торы”, о котором говорили наши праотцы и ко­ торый во все времена имел место в различных странах. Здесь дело было в не­ вежестве, а не в отрыве от корней. Пренебрежение к изучению Торы было не простым изменением в образе жизни евреев, а глубоким и всеобъемлющим преобразованием, полной сменой ценностей, началом новой эры93.

Как и в других странах, традиционное еврейское общество в России в течение девятнадцатого столетия постепенно исчезало под давлением все тех же факторов, однако на его место пришло новое религиозное и социальное образование, которое не подчинялось системе развития, считавшейся универсальной. В этом обществе соблюдением обрядов и традиционной ученостью — “Торой” в понимании Кауфмана — за­ нималось небольшое, однако все более заметное и влиятельное мень­ шинство евреев. Подавляющее большинство ответило на появление 91

Бейлин С. Анекдоты о

еврейском бесправии // Еврейская старина. 1909. Т. II. Вып. 3-4.

С. 272. 92 Кауфман Й. Гола ве-нехар (Диаспора и чужие земли). Тель-Авив, 1961. Т. 2. С. 34. 93 Там же.

178

реформизма формированием и укреплением ортодоксального обще­ ства — общества традиционалистов, которое вело сражение со своими противниками на их же территории, зачастую их же методами, во гла­ ве с руководителями, вооруженными новой стратегией и новой воин­ ственной идеологией9495. По иронии судьбы, русское правительство само дало традиционалистам стимулы для формирования этой новой позиции. Даже самые радикально настроенные из маскилим вынуждены были признать, что политика, в осо­ бенности касающаяся рекрутского набора, укрепила власть Торы над рус­ скими евреями. ... Народ, который воспринял этот указ как кару Всевышнего за грехи, решился в сердце своем искупить их сполна и укрепить значение Торы и Талмуда; ста­ рые общества, где изучались Библия, Мишна, Мидраш и Гемара, разрослись и усилились, присоединяя к себе новые общества; ешивы закупали дополнитель­ ные скамьи для новых учащихся, с энтузиазмом основывались новые академии, ибо число благотворителей росло, особенно среди бедняков, стремившихся укрепить веру и дать своим детям образование.... Поскольку руководство об­ щин защищало детей богачей и ученых, оберегало их от рекрутского набора и с согласия раввинов на своих собраниях взваливало бремя повинности на бедня­ ков и необразованных, многие бедняки были вынуждены с большим внимани­ ем отнестись к образованию своих детей и отдавали их в ешивы изучать Тору, чтобы уберечь от рекрутчины... и поэтому число изучающих Тору ради нее са­ мои и по другим причинам росло, как трава в поле 95.

Инициативу проявили сами раввины. Когда Менахем-Мендл из Любави­ чей вернулся после заседания в раввинской комиссии в Санкт-Петербурге, он созвал наиболее влиятельных духовных руководителей русского еврей­ ства с целью разработать план тайной кампании, направленной против но­ вых школ, правительства и маскилим. Согласно имеющимся данным по истории Любавичской династии, на этой встрече присутствовали раввин Давид Лурье из Быхова, раввин Шломо Лифшиц из Минска и раввин Ехез­ кель Бейненсон из Слуцка96. Вслед за этим совещанием названные три рав­ вина провели встречи с другими духовными светилами черты в Вильне, 94 Эммануэль Эткес в своей диссертации Р. Исраэль Салантер ве-решита шель тнуат га-мусар (Рабби Исраэль Салантер и истоки движения мусар) приходит к похожему заключению, однако не уточняет условия и результаты подобных изменений (Р 60). 95 Фин Ш. Дор ве-доршав (Поколение и его искатели) // Га-кармель. 1879. № 4. С. 195,196. 96 Schneersohn J. The “Tzemach Tzedek” and the Haskalah Movement. Brooklyn, 1969. P 57. Приведены лишь те сведения из этой книги, которые имеют прямое отношение к де­ ятельности рабби Менахема-Мендла.

179

Ковне и Брест-Литовске и согласовали свои действия, направленные про­ тив Гаскалы. Сообщалось, что раввин Лурье — который за пять лет до это­ го был арестован правительством по ложному обвинению в измене, сфа­ брикованному завистливыми родственниками97, — лично приехал в Виль­ ну, чтобы провести публичное собрание, на котором призывал объявить бойкот новым школам; что же касается маскилим, то он применил к ним традиционную формулу проклятия: “Да будут стерты имена их!” — вызвав волнение, охватившее все литовское еврейство9899 . Кроме самого предмета обсуждения — борьба против новых школ, — эта встреча примечательна еще в нескольких аспектах. Во-первых (если в истории Любавичской ди­ настии не допущена ошибка), один выдающийся раввин явно отсутство­ вал — это был р. Ицхак бен Хаим из Воложина. В новом ортодоксальном обществе, которое зарождалось в России, его уже дискредитированным “коллаборационистским” воззрениям не было места. Возможно, обще­ ственная позиция р. Ицхака, которую он занял по отношению к новым школам, привела к утрате им поддержки со стороны своих же собствен­ ных последователей и учеников. Один представитель традиционалистов выразился на этот счет очень мягко: Его активная общественная деятельность мешала ему в достаточной мере за­ ниматься вопросами, касающимися ешивы. ... В результате группа учащихся утратила привязанность к нему и, оставив ешиву, ушла в другие учебные заве­ дения, хотя и продолжала относиться к нему с большим уважением. Рабби Иц­ хак и сам понял, что слишком много времени уделяет политическим вопросам, чтобы посвятить достаточно времени и ешиве, и поэтому передал руководство своему зятю р. Элиэзеру-Ицхаку 99.

Еще один бывший слушатель ешивы отмечал, что во время деятельной поли­ тической активности рабби Ицхака число учащихся уменьшилось вдвое100 Лишь после смены руководства Воложинская ешива вновь обрела утрачен­ ное положение самого престижного еврейского учебного заведения Вос­ точной Европы, а позднее еще более повысила свой статус101. 97 98 99 100

Гинзбург Ш. Указ. соч. Т. 1. С. 35-47. Schneersohn J. Idem. Бялоблуцки Ш. Ягадут лита (Литовское еврейство). 1959. Т. 1. С. 190, 191. Бердичевский М. Толдот йешиват Эц-Хайим (История Воложинской ешивы)

// Га-асиф. 1886. № 3. С. 233, 234. 101 См.: Surski A. History of Torah Education in the Modern Era. Bnei Brak. 1967. P. 287-288. См. новейшую работу: Stampfer Sh. Lithuanian Yeshivas of Nineteenth Century. Creating a Tradition of Learning. Oxford, Portland, Oregon, 2012. P. 15-251. — Примеч. науч. ред.

180

Во-вторых, даже если сделать скидку на явную предубежденность, свой­ ственную материалам, исходящим от рода Шнеерсонов, все равно очевид­ но, что положение и влияние Любавичской хасидской династии значитель­ но укрепилось и возросло по мере усиления борьбы с Гаскалой и распада традиционного еврейского общества. Первая Любавичская ешива была ос­ нована в родном городе династии в 1841-1842 годах в целях борьбы с рас­ пространением “просвещения”: “[Рабби Менахем-Мендл] считал учреж­ дение ешивы благим начинанием и необходимой мерой предосторожно­ сти, преградой на пути беззакония Гаскалы, волна которой обрушилась на нашу землю...”102 За несколько лет по всей черте было открыто еще двад­ цать новых ешив, а в ешивах таких значительных городов, как Гомель и Бо­ бруйск, увеличилось и число учащихся103. Это стремительное распростра­ нение Любавичского хасидизма по всей территории черты оседлости и далеко за пределы белорусских земель, где он зародился, несомненно, про­ изошло благодаря его народной идеологии, сочетавшей интеллектуальный ригоризм с мистицизмом, усиленный воинственной и агрессивной поли­ тикой, направленной против Гаскалы его духовными лидерами. Опять же, согласно истории династии, Менахем-Мендл обнародовал следующее пу­ бличное послание “срочного характера”: Всем раввинам, особенно в хасидских общинах: везде, где имеется достаточ­ ное число юношей, нуждающихся в образовании, организуйте ешиву во гла­ ве с рош-ешива; там же, где молодых людей не хватает, наймите хорошего ме­ ламеда, а лучше отправьте этих молодых людей учиться в ешиву в какое-либо другое место. Всем хасидам-меламедам: постарайтесь добиться того, чтобы каждый мальчик и юноша учился в хедере, не оставляйте ни одного из них без образования; рас­ ширьте хедеры; когда это возможно, воздержитесь от того, чтобы отправлять детей в талмуд торы. Всем шохтим (ритуальным резникам) и меламедам в хасидских общинах, в чьи обязанности входит изучение Торы в группах для взрослых при синагогах: до­ ступно объясните своим ученикам, зачем именно была создана петербургская раввинская комиссия. Объясните им, что по наущению “берлинчиков” — раз­ вратителей народа Израиля и отъявленных безбожников, — чтобы вырвать из сердец еврейских детей малейшие ростки веры и религии и ассимилиро­ вать их с христианами, раввины были призваны, чтобы дать свое согласие на 102 Глиценштейн А. Рабену га-Цемах-Цедек (Наш учитель Цемах-Цедек). Brooklyn (год издания не указан). С. 143. Эта цитата по непонятной причине не была включе­ на в книгу И. Шнеерсона “The Tzemach Tzedek”, где приводится большая часть мате­ риала данной работы. 103 Глиценштейн А. Там же. С. 143-145; Schneersohn J. Ibid. Р 59.

181

сокращение сидура (молитвенника) и Хумаша (Пятикнижия) и чтобы органи­ зовать публичные школы, где еврейских детей будут учить светским предметам, дабы оторвать от их веры. Необходимо донести до них, что первыми жертвами станут дети, не получившие образования, а ученики домашних меламедов бу­ дут лучше защищены, нежели дети, посещающие талмуд торы 104.

Ребе также рекомендовал обратиться и к более практическому сопротив­ лению. Так, он советовал еврейским общинам “уклоняться от выделения денежных средств на содержание новых школ”. В своем городе ребе об­ ратился к властям по вопросу, который беспокоил их более всего: преду­ предил, что учреждение школы помешает общине исправно набирать ре­ крутов и платить налоги104 105. С помощью подобной тактики наступления Любавичский ребе приобретал еще большее влияние в русско-еврейской среде, предвосхитив славу, которую династия обрела среди хасидских дво­ ров в двадцатом столетии. Третьей и самой главной особенностью встречи 1843 года было то, что она свидетельствовала об окончании вражды между хасидами и мит­ нагдим, длившейся без малого сто лет, на протяжении которых против­ ные стороны осуждали друг друга и даже подвергли анафеме. С этого момента два направления традиционного или, точнее, ортодоксально­ го, иудаизма открыто объединились в борьбе с общим врагом, неорто­ доксальными маскилим. Опять же этот союз был частично обусловлен влиянием внутренних сил: к тому времени хасидизм уже одержал мно­ жество побед и стал таким же “официальным”, как и его оппоненты, во многом благодаря увеличившемуся вниманию к изучению Талмуда, на котором настаивало любавичское крыло. И все-таки появление внешне­ го врага, угрожавшего самим основам общей веры, в значительной мере ускорило и облегчило примирение враждующих сторон106. Циничный наблюдатель мог бы отметить, что к концу царствования Николая I за­ мечание Блудова о том, что он не видит особой разницы между хасида­ ми и их противниками, оказалось даже более верным, чем мог предпо­ ложить министр. Однако в это время даже в самом лагере ортодоксов возникли се­ рьезные сомнения в том, что с наступлением новой эры их борьба бу­ дет успешной без внесения радикальных изменений в установленный порядок и идеологию традиционного еврейства. Как совсем недавно показал израильский исследователь Эммануэль Эткес, возникновение 104 Ibid. Р 60-61. 105 Александров Г. Казьоне йидише шулнунрекрутчине // Цайтшрифт. 1930. № 4. С. 125-132. 106 См.: Baron S. The Russian Jew under Tsars and Soviets. N.Y, 1964. P. 121.

182

в 1840-х годах нового религиозного движения, известного какмусар, у истоков которого стояла небольшая группа раввинов во главе с Исраэ­ лем Липкиным из Салант, было напрямую связано с распространени­ ем Гаскалы. Липкин и его ученики утверждали, что авторитет и вера среди русского еврейства настолько ослабли, что единственный способ спасти традицию — уделять внимание не внутриобщинной и полити­ ческой агитации, а укреплению морали и этики каждого отдельного ев­ рея. В новых ешивах движения мусар наряду с изучением Талмуда со­ вершались публичные чтения по еврейской этической литературе. А за стенами ешив евреям, даже женщинам, рекомендовалось собираться вместе, чтобы изучать нормы морали и учиться противостоять новым искушениям эпохи107. В царствование Николая I это движение добилось весьма скромных успехов; слава пришла к нему позднее, когда предсказания Липкина по по­ воду слабости традиционного уклада начали сбываться по мере того, как Гаскала одерживала все больше побед. Но к 1855 году распад традиционно­ го еврейского общества в России зашел так далеко, что один из соратников Липкина, раввин Ехиэль Геллер из Сувалок, — по иронии судьбы, он был одним из авторитетов, на которых ссылался Мандельштам в своем издании Маймонида, — во вступительной части к своему собранию респонсов нари­ совал одну из наиболее мрачных картин власти маскилим и упадка тради­ ции, когда-либо написанных раввином из России: В эту мрачную эпоху упадка, до которого мы дошли, мы должны сопротив­ ляться принижению значимости Торы. Ее очернители взяли верх, они хва­ лятся тем, что Тора, завещанная Всевышним, затоптана, они злостно на­ смехаются над самым возвышенным и почитаемым. Мы, те, кто надеется на Всевышнего, должны укрепить свои силы для служения нашему пошатнув­ шемуся храму [Торе]. Она заговорит в своем унижении и скажет: сжальтесь надо мной, Дети Истины, ибо я ваша мать, тонущая в крови; дети зла отверг­ ли и изранили меня, и у власти стоит бесстыжая женщина, ибо глупцы рас­ пространили свою глупость, злодеи упиваются грубой надменностью, напол­ няя мою душу ненавистью и скорбью. Я молюсь о том, чтобы ваша праведность уврачевала мои смертельные раны, чтобы вы услышали мои слова, ибо я в печа­ ли, душа моя угнетена страхом, что злодеи заклеймят меня, объявив бесполез­ ной. Они увидят, что сыны мои исполнены мудрости, и мы вместе возрадуемся, 107 Etkes Е. Указ. диссертация. Р. 218, 219, 230, 231, 363-365. Эта работа представляется гораздо более успешной и полезной для науки, чем все предшествовавшие исследования по данной теме. См. монографию: Etkes Е., Chipman J. Rabbi Israel Salanter and the Mussar Movement: Seeking the Torah of Truth. Philadelphia, 1993. —Примеч. науч. ред.

183

когда они будут молить Господа о милости, ибо Он наш защитник, и Он при­ нес нам радость, а грешников повергнет108.

К огорчению раввинов, грешники так и не были “повергнуты”, а “дети без­ закония” продолжали распространять свое учение и процветать. Тем не ме­ нее в то же самое время призывы в защиту Торы нашли в еврейских мас­ сах широкий отклик. В николаевскую эпоху традиционная структура вла­ сти еврейского общества в России претерпела глубокие изменения, но они происходили исподволь и были настолько сложными, что ни правитель­ ство, ни главные действующие лица не могли их предвидеть.

108 Гелер Й. Амудей ор (Столпы света). Иерусалим, 1968-1969. (Номера страниц не ука­ заны, вторая страница “Введения”.)

Глава 6

Экономические изменения

Лойф цу Романовскен, Зог-ду бист а васер-трегер, Зог-ду бист а холтцензер, Зог, зог, вер ду бист, Нор нит блайб а праздношатающийся. (Беги в Романовскую, скажи, что ты водонос, скажи, дровосек скажи, скажи, кто ты есть, только не оставайся праздношатающимся.)

Еврейская народная песня1 Неделю спустя после издания закона об упразднении кагала было обнаро­ довано новое положение о еврейских сельскохозяйственных поселениях, в соответствии с которым материальные стимулы для участия в колонизации увеличивались, но выделенных средств или земли было явно недостаточно, чтобы сделать значительное число евреев фермерами2 С обнародованием закона большинство основных рекомендаций “Ко­ митета для определения мер коренного преобразования евреев” Киселе­ ва касалось новых школ, системы налогообложения, структуры общины и 1 2

Гинзбург С., Марек П. Еврейские народные песни в России. СПб., 1901. С. 53. ПСЗ. Т.19. № 18562; Леванда В. Полный хронологический сборник законов и поло­ жений, касающихся евреев. СПб., 1874. № 512.

185

стимулов к сельскохозяйственным занятиям. Однако большинство далеко идущих предложений Киселева, касавшихся разделения евреев на разряды, как и другие реформы, не были реализованы.

“Разбор” евреев В результате серьезных разногласий в правящих сферах России по вопросу, из­ вестному как “разбор” евреев, исполнение этих реформ было отложено. Ки­ селев признавал неразумность отнесения большинства евреев России к весьма аморфной категории мещан, когда фактически большее число из них не про­ живало в городах и не связано с занятиями, ассоциировавшимися с русским мещанством. Находясь под влиянием прежних взглядов правительства, кото­ рое сваливало на евреев вину за тяжелое экономическое положение их соседей, Киселев предложил ограничить приписку к мещанскому сословию городских еврейских торговцев, лишенных собственности, и заставить остальных евреев заняться ремесленным, сельскохозяйственным трудом или стать гильдейски­ ми купцами. Тем самым он советовал Николаю, что России лучше следовать примеру Пруссии, различавшей “полезных” и “бесполезных” евреев. Первые должны включать в себя всех гильдейских купцов, цеховых ремесленников, фермеров и мещан, обладавших правом постоянной оседлости в городах. Всех остальных евреев следует отнести к бесполезным и обязать их в определенный для них пятилетний срок, покинув сельскую местность, приписаться к одному из прочий сословий. Те же, кто по прошествии этого срока останется в преж­ нем положении, должны быть подвергнуты особой повинности, включая спе­ циально установленный для них увеличенный набор рекрутов. Царь полностью согласился с этим предложением и переместил его с пятой на третью позицию в перечне приоритетного законодательства о ев­ реях. Однако некоторые его советники и министры выразили свое несогла­ сие и препятствовали их исполнению. Наиболее деятельным в этой оппо­ зиции был граф М. С. Воронцов — новороссийский генерал-губернатор, который энергично возражал как против формы, так и против содержания предложений по разбору. В 1843 году, получив Записку Киселева, он пре­ рвал свой отпуск в Лондоне — Воронцов был одним из самых известных русских англофилов — и направил резкое письмо министру внутренних дел. Воронцов начал с того, что опроверг само отнесение мелких еврейских торговцев к категории “бесполезных”: Проект считает бесполезными всех тех многочисленных евреев, которые зани­ маются или мелочной покупкой продуктов у первых производителей, дабы их

186

доставлять оптовому купцу, или полезной продажей потребителям товаров, по­ лучаемых ими от оптового продавца большими количествами. Рассуждая бес­ пристрастно, нельзя не удивиться, что сии многочисленные торговцы считаются бесполезными и, следственно, вредными, тогда как они мелким, хотя оклеветан­ ным промыслом, без всякого сомнения, помогают, с одной стороны, промыш­ ленности сельской, а с другой — торговой, и то в провинциях польских, где на­ ционального мелкого купечества никогда не было и теперь не находится3.

Не говоря об определениях, утверждал Воронцов, нецелесообразна и сама политика “разбора”. Крайние ее меры, к которым призывает Киселев, были бы приемлемы, если бы способствовали обращению большого числа евреев к полезнейшим занятиям “подобно благоразумному врачу, который реша­ ется на кровавую операцию, будучи убежден, что кратковременной, хотя и сильной болью прекратится долговременная и опасная болезнь”4. Одна­ ко в этом случае поставленный диагноз абсолютно ошибочен. Большин­ ство евреев, на которых обрушится мера “разбора”, крайне бедны и не имеют средств, чтобы взяться за изучение новых ремесел или за незнако­ мый земледельческий труд, не говоря уже о том, что они не владеют доста­ точными средствами для приобретения недвижимости или возможности быть приписанными к гильдейскому купечеству. Болезненная операция, которую предлагает Киселев, приведет к обратным и даже пагубным ре­ зультатам. Плачевное состояние евреев, их бедность и эксплуатация кре­ стьян в случае переселения в большие города, если не будут предоставле­ ны значительные средства для их поддержки, только ухудшат положение. В заключение Воронцов отмечал: “Смею думать, что все выше реченные худые последствия будут неизбежны, если мера сия примется во всей сво­ ей строгости; смею думать, что мера сия и в государственном виде вредна и жестока”5. Едва ли возражения Воронцова разделялись членами самого комитета. Они отказались от слова “бесполезные” и заменили его словами “не имею­ щие производительного труда”, а главное, отложили самую неприемлемую рекомендацию — выселение евреев из деревень и исполнение самого плана за несколько лет6. Только в 1846 году “разбор” евреев был окончательно объявлен прави­ тельством в формулировке на редкость умиротворяющей и запутанной. Сообщение об этом, если оно точно передано в немецком переводе, опу­ бликованном в то время в Allgemeine Zeitung des Judentums, начиналось с 3 4 5 6

Цит. по: Лернер О. Евреи в Новороссийском крае. Одесса, 1901. С.48-49. Там же. С. 49-50. Там же. С. 52. Гессен Ю. История еврейского народа в России. М., Иерусалим, 1993. С. 101.

187

приводящего в восхищение повторного подтверждения великодушного от­ ношения правительства к евреям. В своем благородном попечении о благо­ состоянии своих еврейских подданных Николай создал специальный ко­ митет в целях рассмотрения причин настоящего неудовлетворительного положения и предложил меры, направленные для их соответствующего раз­ решения. Комитет нашел, что в результате отказа прежнего польского пра­ вительства предоставить им какие-либо гражданские права и права на соб­ ственность евреи западных губерний оказались в полной зависимости от помещиков, мелкой торговли и винокурения. Однако “возвращение” поль­ ских территорий России коренным образом изменило положение евреев. Императорское правительство предоставило им гражданские права на равной основе с другими подданными и гарантировало им не только позволение за­ писываться в купеческие гильдейские сословия, но также право участвовать в избрании и занятии должностей членов городских советов и различных иных городских органов управления7.

Более того, им дозволяется приобретать поместья и селиться в них в каче­ стве земледельцев или на собственной земле, или на участках, предостав­ ленных им правительством. Сверх того, чтобы предоставить им все воз­ можные пути к цивилизации, “им разрешено поступать во все обществен­ ные учебные институты, включая академии и университеты. Наиболее важен тот факт, что им разрешено селиться не только в прежних польских губерниях, но также в Новороссии и Украине”. Таким образом, евреям предоставлено право проживать в семнадцати губерни­ ях, на территории 17 тыс. квадратных верст, с населением в двадцать миллио­ нов, территории, на которой располагаются черноморские и частично балтий­ ские порты, через которые ведется жизненно важная внутренняя и внешняя торговля. Евреи имеют в своем распоряжении все возможные средства, чтобы обратиться к полезной деятельности и созданию для себя безопасного эконо­ мического благосостояния. Однако, к сожалению, они не стремятся к тому, чтобы воспользоваться пред­ ставленными им возможностями, и препятствуют какому-либо слиянию с об­ ществом, под защитой которого они находятся, как и прежде, проживая в зна­ чительной части вне связи с трудом остального населения, которое оправданно постоянно выражает этим свое недовольство8.

7 8

Allgemeine Zeitung des Judentums. 1846. № 10. Ibid.

188

Для того чтобы противостоять еврейской несговорчивости, правительство приняло во внимание совет наиболее образованных евреев и отменило ка­ галы, основало особые еврейские школы, расширило возможности для ев­ реев заниматься сельским хозяйством и вскоре намеревается запретить но­ шение традиционной еврейской одежды. В связи с тем что правительство предоставило все возможности для морально­ го и материального благополучия евреев, оно надеется, что евреи, в конечном счете, откажутся от каких-либо действий, которые могли бы нанести ущерб остальному населению, и примут для самих себя, подобно их соотечественни­ кам, более благоразумный образ жизни. Совершенно верно, что различные па­ разитирующие группы, не поддающиеся перевоспитанию, сопротивляющиеся общепринятым правилам и являющиеся обузой для общества, должны быть наказаны. Таким образом, для того чтобы отличить тех евреев, которые уже стали полезными, от тех, кто еще не занимается каким-либо ремеслом или другими дозволенными законом занятиями, правительство требует, чтобы последние отнесли себя к одной из следующих групп: 1) к одной из трех ку­ печеских гильдий; 2) к мещанам какого-либо города, в котором они житель­ ствуют; 3) какому-либо цеху ремесленников, в соответствии с ремеслом, ко­ торым они занимаются, и 4) к земледельцам9.

Правительство предоставит материальную помощь, чтобы возместить по­ несенные расходы, связанные с переходом к сельскохозяйственным заня­ тиям, и освободит всех колонистов от уплаты налогов и от обязанностей, связанных с призывом на военную службу. Все евреи должны пройти пере­ регистрацию в соответствии с этим правилом к 1 января 1850 года. После указанной даты любой еврей, кто не сделал этого или кто не имеет акаде­ мической степени или не принадлежит к категории почетных граждан, бу­ дет относиться к особому разряду и к нему будут применены карательные меры, которые правительство разработает и обнародует позже. Таким об­ разом, “желаем предупредить, что евреи должны воспользоваться возмож­ ностью, предлагаемой им, вести достойную жизнь и обратиться к правиль­ ным занятиям или испытать на себе нежелательные последствия, к которым должны привести их упорство при вступлении на путь порока”10. Это “объявление”, естественно, вызвало панические настроения в черте, однако остается неясным, какое число евреев непосредственно среагирова­ ли на угрозы властей и действительно изменили свою сословную принадлеж­ ность. Фактически Воронцов был прав в своем утверждении, что обширное 9 10

Ibid, Ibid.

189

большинство мещан-евреев не имеют возможности улучшить свое эконо­ мическое положение или обратиться к новым занятиям. Правительство должно было учитывать этот факт. Настало 1 января 1850 года, но разбор евреев так и не был осуществлен. Только 23 ноября 1851-го власти издали указ в форме “Временных правил о разборе евреев”, который повторял раз­ ряды и угрозы, перечисленные Киселевым, и продлевал время разбора до 1 июля 1852 года11.21 мая 1852 года министр внутренних дел отправил ра­ порт Правительствующему Сенату о невозможности закончить разбор в указанное время и о продлении сроков. Сенатский Указ “О продолжении сроков разбора евреев” от 30 мая продлил разбор до 1 ноября 1852 года12. Это было последнее упоминание разбора в каких-либо официальных российских документах. Несомненно, что работа по регистрации евреев требовала огромных расходов. Местные власти по всем западным губерни­ ям должны были быть привлечены к тому, чтобы допросить буквально каж­ дого еврея в своем регионе, определить род его занятий и экономическое положение и решить, насколько он соответствует установленным критери­ ям по временным правилам в качестве “полезного”. Подобная организаци­ онная готовность была бы исключительной для российской бюрократии в любое время. В конце 1852 года и в 1853 году внимание правительства в свя­ зи с растущей напряженностью в отношениях с турками было направлено далеко за пределы черты. А вскоре подготовка к войне стала основной зада­ чей, и осуществить какое-либо масштабное внутреннее предприятие было в тех условиях совершенно невозможно. Подобная перепись евреев никог­ да не была завершена, и сам предмет скоро забыт. Хотя планы Киселева по перестройке экономической структуры рос­ сийского еврейства были отставлены, правительство Николая I в действи­ тельности произвело радикальное изменение в профессиональной и демо­ графической организации русского еврейства. Эта был сложный и очень часто неосознанный результат целого ряда экономических и социальных мероприятий, касающихся евреев. Для того чтобы понять это явление, не­ обходимо отойти от буквальной хронологии и проанализировать демо­ графическое и экономическое развитие русского еврейства за весь пери­ од николаевского правления. Это потребует более глубокого погружения в скрытый и изощренный кошмар статистических и финансовых материалов Российского государства.

11 12

ПСЗ. Т. 26. № 25766; Леванда В. Указ. соч. № 660. ПСЗ. Т. 27. № 26315; Леванда В. Указ. соч. № 672.

190

Демографические изменения Тот факт, что периодически составляемые правительством царской России вместо переписи “ревизские сказки” имели довольно слабую связь с реаль­ ностью, едва ли является секретом. Известный замысел Павла Ивановича Чичикова из “Мертвых душ” Гоголя был лишь безобидной затеей, связан­ ной с мертвыми крестьянами. Все фальсифицировали ревизские сказки, чтобы уклониться от фискальных и рекрутских обязанностей. Тем не ме­ нее крестьяне и помещики оказывались под более пристальным внимани­ ем, в то время как городским торговцам и народу, с которыми правитель­ ство имело ограниченное число деловых контактов и каких-либо иных отношений, было значительно проще укрыться от его контроля. Конечно, и сами власти искажали за вознаграждение ревизские сказки, ибо един­ ственной причиной стать асессором — заняться работой по сбору пода­ тей — было извлечение дохода от их неуплаты в свою пользу. Существо­ вали определенные правила и соответствующие денежные ставки для та­ кого предприятия — эти выплаты не считались взятками, а являлись лишь частью жалованья асессора. Подобные описания запутанных способов получения теневых доходов во время ревизий содержатся в литературных источниках на древнееврей­ ском и идише, а также и на русском языках. Ехезкел Котик, мемуарист, опи­ сывающий николаевскую эпоху, вспоминал, как его дед, кагальный чинов­ ник, сумел сохранить свое место: Как-то раз дед был в Бриске у исправника. Тот ему рассказал, что губернатор собирается послать специального ревизора с особыми полномочиями для про­ верки ревизских сказок... поскольку получено много сообщений о том, что больше двух третей населения умышленно не записано. И он боится, что у него в уезде ревизор обнаружит особенно крупный подлог, из-за чего он, ис­ правник, может потерять должность. Дед спросил, знает ли исправник этого ревизора. Исправник ответил, что знает: “Это большой гордец, он совсем не умен, обижается на любой пу­ стяк”. “Ну, если так, — сказал дед, — то ты должен постараться, чтобы пер­ вую ревизию он провел в Каменце, и все будет в порядке”. Ревизор наконец приехал. Дед знал о приезде ревизора уже за два дня и, созвав глав общины, дал им совет: за день до ревизии все, не записанные в сказках, должны по­ кинуть город, даже матери с малыми детьми. Ревизор не должен найти ни одного человека, не записанного в сказках, и в отличие от двухсот рублей, которые обычно дают ревизору, он, дед, даст ему на этот раз триста и наде­ ется, что все кончится хорошо.

191

Совет был принят, и главы общины отправили из города всех не числящих­ ся в сказках. Ревизор приехал в своей запряженной тройкой карете. Дед послал к ревизору сообщить, что сборщик налогов явился и хочет с ним поговорить. Начал дед, по своему обыкновению, очень смело и оригинально: “Барин, сказки у евреев действительно неверные, и это знает даже царь, и это лучшее доказательство того, что ничего с этим не поделаешь. Так было всегда. Только все ревизоры... брали двести рублей. Расписывались, что все в порядке, а ты что-то упрямишься. Я тебе даю триста. И оставь нас в покое. Ревизор вски­ пел. “Я вас всех, мошенников, в Сибирь сошлю”, — закричал он. Дед, недол­ го думая, отвесил ему две горячие оплеухи и, как бы между прочим, ехидно и спокойно заметил: “Тебе следует знать, у дверей стоят наготове мои люди. Унесут тебя отсюда ногами вперед, пришел тебе прямо-таки конец”. Ревизор, потрясенный полученной оплеухой, встал на дрожащих ногах и, помертвев и сгорбившись, вышел с дедом из комнаты. Через полчаса его уже не было в Ка­ менце. Дед рассказал исправнику всю историю про оплеуху и угрозы, от чего исправник пришел в такой восторг, что тут же, трясясь от смеха, несколько раз поцеловал деда в голову. Через несколько месяцев приехал другой реви­ зор. Дед ему дал двести рублей, и тот с миром уехал13.

Действительно, утверждал Котик, в Каменце того времени насчитывалось 250 еврейских семей, но две трети из них не были записаны в ревизские сказки до введения всеобщей воинской повинности в 1874 году14. Некоторые чиновники изображали негодование, обсуждая эту явную уловку. Один из демографов, рассматривая имеющиеся статистические све­ дения о русском еврействе, писал в 1861 году: И сегодня не менее сложно установить численность евреев, так же как во вре­ мена царя Давида. Любая статистика далека от точности при сокрытии числен­ ности евреев во время ревизий и сплоченности кагалов и их членов. Еврей­ ский кагал представляет собой в некотором отношении дыру, в которой народ бесследно исчезает. Число родившихся особенно быстро стало сокращаться после того, как был введен тридцатикопеечный налог на новорожденного15.

По данным этого чиновника, общинные списки Вильны свидетельствуют о том, что с 1850 по 1856 год умерло 9244 еврея и родилось 5619, а потери со­ 13 14 15

192

Котик Е Мои воспоминания. СПб., М., Иерусалим, 2009. С. 103-105. —Примеч. науч. ред. Котик Е. Указ. соч. — Примеч, науч. ред. Цит по: Лещинский Я. Ди антвиклунг фун йидишн фолк фар ди лецте 100 йор (Развитие еврейского народа за последние сто лет) // Шрифтн фар экономик ун статистик. № 1. (1928). С. 5.

ставили 3625 человек. “Если это было так, Боже упаси, в 1875 году в Вильне не осталось бы евреев”16. Наиболее добросовестные чиновники признавали, что виноваты в этом не только евреи, но и правительство. Первый аналитик подлинных стати­ стических сведений о русском еврействе Б. Милютин отмечал, что данные, взятые из ревизских сказок Министерства внутренних дел, не соответству­ ют тем, что собраны собственно министерским Департаментом духовных дел иностранных исповеданий, ни с данными, представленными министру самими еврейскими комитетами17. Признавая хаотический характер, в котором находилась русско-еврей­ ская статистика (так как и статистика западноевропейского еврейства), ос­ нователь еврейской демографии Яаков Лещинский пытался разработать приемлемую формулу для корректировки официальных данных, которые предоставляло русское правительство. Лещинский никогда не детализиро­ вал свои вычисления, хотя и считал, что они были необходимы для прове­ дения серьезного исследования18. К сожалению, в ретроспекции скорректи­ рованные Лещинским цифры воспринимаются как не заслуживающие до­ верия в той же степени, что и те, которые он отвергал. Демограф не делал отсылки к источнику большинства своих сведений. В его описании и ана­ лизе данных, касающихся нашего периода, имеются серьезные ошибки19. Наиболее показателен тот факт, что ему не удалось обозначить разницу между собираемыми российскими властями различными видами статисти­ ческих данных, из которых лишь некоторые могут быть приемлемы. В связи с тем что данных для выработки соответствующей формулы для подсчета процента имен евреев, исчезавших из официальных метрических книг, недостаточно, не представляет научной значимости обращение к но­ вым “правильным” цифрам для выявления реальной численности еврей­ ского населения России. Однако важные демографические и экономиче­ ские тенденции, но не абсолютная численность могут быть прослежены по официальным данным, если принять во внимание, что объем утаиваемой информации остается постоянным. Это допущение могло бы быть пробле­ матичным, если бы эти статистические данные относились или ко време­ ни до введения обязательной воинской повинности или к последним трем годам царствования Николая, когда набор рекрутов был значительно уве­ личен и указ о “беспаспортных” привел к более значительному числу укло­ няющихся от службы. Дошедшая до нас официальная статистика относит­ 16 Там же. 17 См. его статью: Хозяйственное устройство и состояние еврейских обществ в России // Журнал Министерства внутренних дел. № 5. 1850. С. 417-419. 18 Лещинский Я. Указ. соч. С. 5. 19 См. на эту тему с. 194-195 настоящей работы.

193

ся только к периоду с 1830 по 1851 год, для которого принятое допущение скрываемой информации представляется приемлемым. В дальнейшем использование данных ревизий осложнилось тем фактом, что четыре группы данных за 1830, 1838, 1847 и 1851 годы, которые дошли до нас20, не покрывают территорий, на которых жили евреи. Данные за 1830 год включают Белостокскую область, но в них не вошли сведения по Бес­ сарабии; по ряду причин в отчет 1847 года не вошли Курляндия и Лифлян­ дия; в наиболее полную ревизию 1851 года включены территории за чертой, которые не вошли в материалы других подсчетов. Подобная асимметрия вводила в заблуждение даже таких авторитетных авторов, как Лещинский и Бен Цион Динур. Они опровергали официальные данные из-за неточно­ сти последних, не принимая во внимание отсутствие возможности сравни­ вать общие сведения за различные годы без учета тех территорий, которые не вошли в переписи21. Чтобы избежать подобной дилеммы, здесь эти под­ счеты будут ограничены только теми регионами, на которые они распро­ страняются, а именно, на четырнадцать губерний черты (в действительно­ сти до 1842 года тринадцати, когда Виленская губерния была разделена на Виленскую и Ковенскую).

Таблица 2. Мужское еврейское население в черте оседлости, 1830-1850 Губерния

Черниговская Екатеринославская Гродненская Херсонская * Киевская Минская

20

21

1830

1838

1847

1851

6823 1709 31 813 8851 45 006 36 947

9721 2759 33 918 13 187 55 863 48 918

9674 2516 45 403 8804 65 757 43 470

13525 5846 43 178 20 996 78 182 45 760

Данные за 1830 г. опубликованы в Журнале Министерства внутренних дел (1830). С. 153; данные 1838 г. в «Ueber die Zahl der Habräer in Russland und deren Verhäl tniss zur übringen Bevölkerung in denjenigen Provinzen, w solche geduldert warden //Bulletin sci­ entifique publié par 1'Académie Imperiale des Sciences de Saint-Petersburg. Vol. 7. 1840. C. 9296; данные за 1847 г. в: Милютин В. Хозяйственное устройство. С. 238-278; данные за 1851 г. в кн.: Коппен П. Девятая ревизия. Исследование о числе жителей в России СПб., 1857. С. 23-239. Лещинский Я. Указ. соч. С. 4. Динур Б. Дмута га-гисторum шель га-ягадут гарусит у-веайот га-гекер ба (Облик русского еврейства и проблемы его изучения) // Цион. Т. 22. 1957. С. 94.

194

Могилевская Подольская Полтавская Таврическая (Крым) Виленская/Ковенская Витебская Волынская

Всего:

36 681 45 989 44 496 49 479 69 882 82 342 80 726 84 910 7872 10 829 4555 7713 5010 2507 2076** 1502 46 559 68 729 72 968 64 043 18 878 21 848 24 988 27410 94 098 101 349 83 403 86 502 404 309 494 412 491 579 535 670

Источник: см. сноску 20. * Включая Одессу. ** Обнародованная цифра в 4110 для обоих полов разнесена в соответствии со средним половым коэффициентом, относящимся к этому году, 100: 97,9.

Таблица 3. Рост численности еврейского населения мужского пола по губерниям, 1830-1851 Губерния

Волынская Подольская Минская Могилевская Гродненская Виленская / Ковенская Витебская Киевская Черниговская Таврическая Херсонская Полтавская Екатеринославская

Процент

8 21 24 35 36 38 45 74 98 100 137

138 242

Источник: см. сноску 20.

195

Еще одна проблема связана с отсутствием сведений о женском населе­ нии в данных за 1830 и 1851 годы. Так как точный гендерный коэффициент за эти годы неизвестен, представляется благоразумным избежать неточно­ сти и ограничиться комментариями, касающимися мужского населения — единственной группы, к которой имело отношение правительство и, оче­ видно, таким образом стремилось регистрировать ее более внимательно. Таблица 2 демонстрирует официальные данные, собранные русским правительством для каждой губернии черты за те четыре года, когда прово­ дились переписи. Таблица 3 показывает темпы роста в каждой из этих гу­ берний с 1830 по 1851 год, расположенные в направлении от самого низко­ го до самого высокого. Необходимо еще раз отметить, что эти данные являются приблизитель­ ными, основанными на сведениях, которые сообщало само население. Тем не менее возможно допустить ряд релевантных заключений. За двадцать два года, когда проводились ревизии, мужское население черты оседлости воз­ росло примерно на 32,5 процента. Самое значительное увеличение прихо­ дится на период между 1830 и 1838 годами, когда, как сообщалось, населе­ ние выросло примерно на 22 процента. Более важным представляется буквально бросающийся в глаза рост при географическом перемещении населения. Хотя наиболее значитель­ ная численность населения остается в традиционных центрах русско-ев­ рейской жизни — Волынской, Подольской, Виленской и Минской губер­ ниях, значительно выше темпы роста на новых территориях. На юге — в Черниговской, Екатеринославской, Херсонской и Полтавской губерниях и в Крыму. Несомненно, это свидетельствует о значительной миграции с севера на юг и с запада на восток, вызванной различными факторами: относительным процветанием новых территорий, отсутствием укоренив­ шихся кагалов — и, таким образом, подобием более пропорциональной системы призыва, — наличием свободных сельскохозяйственных земель­ ных участков и даже восприимчивостью к Гаскале. Хотя имеющиеся в наличие источники не позволяют представить эти две тенденции доказанными с какой-либо степенью точности, доступные источники также не дают возможности обоснованно говорить и о двух других тенденциях. Не приходится особо сомневаться в точности пред­ ставленных девятой ревизией Российской империи в 1851 году данных о численности еврейских гильдейских купцов и сельскохозяйственных коло­ нистов. В отличие от мещан, которых не фиксировали власти, гильдейских купцов и сельскохозяйственных колонистов приходилось вносить в спи­ ски для того, чтобы применять соответствующие их положению условия, касающиеся призыва и налогообложения. В связи с тем что ревизия 1851 года являлась единственной всеобщей переписью населения за тот период,

196

представленные сведения могут быть приняты как отражающие подлинную численность этих сословий. Данные 1830 года вызывают больше сомнений, однако для сравнения к ним можно обратиться, чтобы определить пример­ ную общую численность купцов и колонистов за этот год22. Таблица 4 представляет данные ревизии гильдейских купцов в 1830 и 1851 годах в губерниях черты в восходящем порядке темпов роста. За двад­ цать два года число еврейских гильдейских купцов выросло более чем в пять раз: с 4853 до 27 468. Интересно, что, хотя численность лиц, принадле­ жавших к этому сословию, росла в каждой губернии, самый значительный рост снова отмечен на юге. Ощутимый рост купеческих сословий в Черни­ говской, Херсонской, Полтавской, Киевской и Екатеринославской губер­ ниях не мог быть лишь следствием отмеченной выше миграции, его долж­ но было вызвать в известной степени расширение торговли зерном на юге, особенно в Одессе23. Эти достаточно определенные экономические фак­ торы, свидетельствующие о процессе роста, тем не менее не следует пре­ увеличивать, как это стремились делать многие историки, придерживав­ шиеся материалистических убеждений. Как мы можем увидеть в таблице 5, 95,6 процента еврейских гильдейских купцов в 1851 году принадлежа­ ли к третьей гильдии, что означает владение относительно скромной не­ движимостью и капиталом24. С уверенностью можно сказать, что большое число евреев, приписавшихся в третью гильдию, сделали это, чтобы избе­ жать рекрутской повинности и уплаты налогов, которыми облагались ме­ щане, хотя в действительности их предпринимательская деятельность со­ всем не отличалась от занятий городского сословия. Фактически одной из наиболее значительных черт, характерных для русско-еврейской демо­ графии в то время, является стремление торговцев, которые не обладали 22 Бернард Вайнриб в своей книге Neuste Wirtschaftsgeschichte der Juden in Russland und Polen. 2nd ed. N.Y,1972. (s. 52) предпочитает принять статистические данные, на ко­ торые опирается А. Юдицкий в своей работе Иидише буржуазиеун йидишер пролета­ риат ин эрштер гелфXIXй.х. ( Киев, б/д), хотя последний представляет источник для этих сведений как идентифицированный “рукописный экземпляр Статистической коллекции 1852 г., обнаруженной в бывшей киевской университетской библиоте­ ке (собрание Бибикова) № 840” (с. 103). С. Барон в своей книге The Russian Jew under Tsars and Soviets. (p. 87-88) приемлет объяснение Вайнриба, как и цифр, ко­ торые приводит Юдицкий, которые в свою очередь взяты Бароном из монографии: Blackwell W. The Beginnings of Russian Industrialization, 1800-1860. Princeton, 1968. P 251. Поскольку нет никаких сведений об авторе или происхождении рукописи, которой воспользовался Юдицкий, нет оснований и для включения ее в научный оборот как предпочтения этих цифр собственно правительственным официальным данным. 23 См.: Herlichy P Odessa: Staple trade and urbanization in New Russia // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. № 21. 1973. P. 184-195. 24 Составлена по источникам, отмеченным в сноске 20.

197

необходимым капиталом, позволяющим заниматься крупным предприни­ мательством, и в дальнейшем присоединяться к третьей гильдии. Это обсто­ ятельство, заставлявшее их покинуть мещанское сословие даже без прямого правительственного вмешательства, связанного с проектом Киселева о раз­ боре, являлось следствием непродуманной военной политики Николая I. Конечно, имелись два фактора, которые сыграли свою роль во время ухода из мещанского сословия: приписка в купеческую гильдию и сельско­ хозяйственные колонии, созданные правительством для евреев.

Таблица 4. Еврейские гильдейские купцы в черте оседлости, 1830 и 1851 гг. Губерния

1830

1851

Виленская/Ковенская Могилевская Гродненская Витебская Минская Волынская Таврическая Подольская Черниговская Херсонская Полтавская Киевская Екатеринославская Всего:

510 575 270 270 338 3640 249 746 82 294 129 494 43 4863

1015

100 : 199

1209 613 677 1126 3640 1215 5879 767 3061 1381 5910 976 27469

100:210 100 : 227 100 : 251 100 : 333 100 : 422 100:488 100: 788 100 : 935 100 : 1041 100 : 1070 100:1196 100 : 2270 100 : 565

Коэффициент

Источник: см. сноску 20.

Таблица 5. Еврейские купцы по гильдиям, 1851 Губерния

Черниговская Екатеринославская

198

I гильдия II гильдия III гильдия

59 И

15 7

693 958

Всего

767 976

Гродненская Херсонская Киевская Минская Могилевская Подольская Полтавская Таврическая Виленская/Ковенская Витебская Волынская Всего:

567

35 24

12 93 145

55 20 7

64 39 5747

1353 98

1353 63 34

2933 5741 1007 1209 5747 1353 1054 941

18 117 754

677 3498 26 249

34

40 52 25 466

613 3061 5910 1126 1209 5849 1381 1215 1015 677 3640 27 469

Источник: см. сноску 20 Русские евреи всегда с энтузиазмом откликались на любое предложение вла­ стей поселить их на землю, несмотря на возникавшую при этом неразбериху, так было и в царствование Александра I, и в 1920-е и 1930-е годы. Еще российские (и советские) власти предпочитали активно действовать против “бесполезной” экономической деятельности евреев, обращаясь к конструктивным мерам, на­ правленным на увеличение ее производительности. Так, в таблице 6 показано, что численность еврейских колонистов с 1830 по 1851 год возросла в четыре раза, и это составляло немногим более половины от увеличения числа еврейских гильдейских купцов за тот же период25. К сожалению, проведенные ревизии не содержат данных, которые позволили бы подтвердить другое важное демографи­ ческое явление, происходившее параллельно с выходом из мещанского сосло­ вия, — устойчивый процесс урбанизации евреев России. Это явление привлек­ ло внимание русских чиновников уже в 1840-е годы, и Я. Лещинский пытался суммировать и представить впечатления в соответствующих цифрах26. Одна­ ко он вновь не детализировал источники, когда приводил их. Только советским историком П. Г. Рындзюнским представлена необходимая полная статистика роста городского населения западных губерний из архивных источников. 25

Нет более полных сведений о евреях-земледельцах в николаевской России. Две лучшие монографии написаны по данному вопросу: Боровой С. Еврейская земледельческая колонизация в старой России. М. 1923; Никитин В. Евреи-земледельцы. СПб., 1873. См. новейшее исследование по этой теме: Панов Д., Фельдман Д. Бурные годы “Тихого поля” в Новороссии: два века еврейской колонии Сейдеменуха. М., 2009. С. 2835, 43-75, 114-117. —Примеч, науч. ред. 26 Лещинский Я. Дос йидише фолк ин циферн (Еврейский народ в цифрах). Берлин, 1922.

199

Таблица 6. Евреи-земледельцы в черте оседлости, 1830 и 1851 гг. Губерния

Полтавская Таврическая Витебская Волынская Черниговская Виленская/Ковенская Подольская Киевская Гродненская Могилевская Минская Екатеринославская Херсонская

Всего:

1830

— — — —

3 132 52 745 — — — —

2674 3600

1851

128 228 355 380 441 532 597 899 1310 1493 1834 7272 15 429

Источник: см. сноску 20.

Таблица 7. Еврейское городское население в западных губерниях, 1825 и 1856 гг. Губерния

Витебская Минская Могилевская Гродненская Виленская Ковенская Волынская

200

1825

1856

46 613 49 669 37 232 60 594 68 485 —

78232 9 1544 67 381 108 754 69 674

98 907

57 329 103 569

Подольская Киевская Всего:

55 663 74 083 491 246

103 494 196 548 876 728

Источник: см. сноску 20.

Это показано в таблице 727. Из работ П. Рындзюнского и других тог­ дашних и позднейших исследователей экономики бывших польских тер­ риторий хорошо известно, что преобладающее большинство городского населения этих губерний составляли евреи. Эти статистические сведения позволяют принять гипотетическое предположение о значительной мигра­ ции евреев из сельских в городские поселения в самой черте. Очевидно, нет данных, которые могли бы документально показать дру­ гую тенденцию — нелегальную миграцию евреев из черты оседлости в дру­ гие регионы Российской империи. Официальные донесения из Бессара­ бии и Царства Польского, где рекрутский набор был не столь обремени­ тельным, содержат непрекращающиеся жалобы на приток евреев из черты, которые надеются избежать призыва, и требования указаний по этому во­ просу, касающихся применения к ним местных законов о рекрутском набо­ ре28. В то же самое время значительное число русских евреев стало впервые тайно переходить западные границы империи и перебираться в соседние Пруссию и Австрию29. Единственной группой евреев, которой дозволялось постоянно жить вне черты оседлости, были солдаты, служившие в различных частях империи. По иронии судьбы, именно солдаты, которым разрешалось привозить в места службы свои семьи и жить с ними, часто формировали ядро еврейских об­ щин, которые возникли в царствование Александра II. Русские власти едва ли предвидели подобное развитие событий. Например, в Москве и Петер­ бурге солдатские жены, открыв лавки и меблированные комнаты, приняли участие в развитии местной экономики, а позже скрывали евреев, нелегаль­ но занимавшихся предпринимательством в столицах30. Те солдаты-евреи, ко­ торые не были женаты до призыва, сталкивались с тяжелой проблемой, если 27 Рындзюнский П. Городское гражданство дореформенной России. М., 1958. Таблица 27. С. 295. 28 См. архивные сведения, которые цитирует Вайнриб. Указ. соч. С. 14-15. 29 См.: Baron S.The Russian Jew under Tsar and Soviets. P 69-74. 30 Cm.: Lilienthal M. My Travels in Russia // Philipson D. Max Lilienthal, American Rabbi. N.Y., 1915 г.; Журнал Министерства внутренних дел. № 4.1846. С. 14. Странно, что Министерство внутренних дел составило список из четырехсот евреев, прожи­ вавших по случаю в Москве в 1839 и 1840 гг., как “служащих в полиции”. См. Журнал МВД за 1840 и 1841 гг.

201

желали взять в жены еврейку. В результате, возможно, самой изобретатель­ ной формой торговли из всех, которыми приходилось заниматься евреям в николаевской России, была доставка одиноких женщин из черты во вну­ тренние губернии. Какой-нибудь предприимчивый поставщик организовывал транспорт деву­ шек-невест и пускался с ними в странствие по русским городам и весям, сбывая на пути свой живой товар. В вознаграждение за издержки по провозу и содер­ жанию он выговаривал себе всю покупную сумму: девушки же, добровольно предоставляя себя в его полное распоряжение, довольствовались перспективой обрести жениха и выйти замуж. Москва являлась самым выгодным рынком для сбыта невест; здешние солдаты были зажиточнее своих провинциальных това­ рищей, да к тому же и количество их было тут довольно значительно. Постав­ щик прежде всего держал путь на Москву для того, чтобы приехать сюда с более богатым выбором... Сбыв в Москву лучшую часть своего “товара”, поставщик отправлялся с остатками в другие города. Таким образом, мужское еврейское население внутренней России вынужденно было — как иронически выража­ лись по этому поводу — приобретать себе жен с “возов”31.

Было бы сложно найти более достойную метафору для отклика русского еврейства на политику правительства — сочетание изобретательности и трагедии.

Экономические изменения При изучении экономической истории российского еврейства в николаев­ ское царствование возникают те же проблемы с источниками, которые соз­ давали трудности при демографическом анализе. Тем не менее несколько историков, принимая на веру непогрешимые схемы исторического разви­ тия, попытались соединить вместе все известные сведения об экономиче­ ском состоянии русского еврейства за тот период и представили их в при­ ложениях к своим трудам. Они не приняли во внимание достаточно огра­ ниченные сведения, имевшиеся в их распоряжении. Тем, кто ставит под сомнение результаты этих работ, они покажутся наиболее обескураживаю­ щими. Большая часть исследований, написанных советскими историками в 1920-х и в начале 1930-х годов, похоронила под хламом сталинских форму­ лировок несколько важных проблем, позволяющих понять саму суть вещей. 31

Марек П.

202

К истории евреев в Москве // Восход. 1893. № 6. С. 85.

Два западных исследования, ориентированных на менее строгий, но все тот же всеохватывающий материалистический детерминизм, представляют собственные наблюдения, используя ту же лексику, которая используется и их более ортодоксальными коллегами32. Без доступа к новым архивным материалам невозможно представить в полной мере экономическую деятельность евреев России в первой по­ ловине XIX века. Однако тщательный отбор фактов, содержащихся в прежних исследованиях, и обзоры политики правительства, нашедшие выражение в законодательстве и официальных докладах, позволяют сде­ лать это возможным или, по крайней мере, отметить различные важные тенденции и процессы. Питейный промысел. Вероятно, наиболее важной отраслью отечествен­ ной промышленности в России девятнадцатого столетия были изготовле­ ние и продажа винно-водочных изделий. За весь период царствования Николая доходы государственной каз­ ны от перегона и продажи водки были равны доходам от прямого нало­ гообложения, а иногда и превосходили их33. В результате правительство, стремившееся контролировать данное производство как казенную мо­ нополию, исходя из того, что не может делать это достаточно эффектив­ но, предоставляло право изготовления водки дворянству, а также расши­ ряло число его обладателей в ряде новых регионов. Взамен был достиг­ нут компромисс: империя была разделена на “непривилегированные” губернии, в которых изготовление и продажа водки являлись казенной монополией и отдавались на откуп крупным предпринимателям, и на “привилегированные” губернии, включавшие бывшие польские террито­ рии, где помещикам дозволялось сохранить контроль над перегонкой и 32

33

Пожалуй, наиболее неудачным из советских исследований является “Еврейская бур­ жуазия”, написанная А. Юдицким, а также различные исследования, опубликован­ ные в Цайтшрифт и в других советских изданиях на идише, отмеченных в библио­ графии. Лучшей советской работой, непосредственно отражающей действительную экономическую историю российского еврейства, является работа О. Марголиса Гешихте фун йидн ин Русланд (История евреев в России. М.,1930), которая, по край­ ней мере, предоставляет источниковую базу для обоснования ее ложных выводов. Монография Б. Вайнриба является полезной, но использует слишком много совет­ ской лексики и ее отличает некритический подход в использовании опубликованной статистических данных. Главы Рафаэля Малера являются лучшими по этому предмету, но одновременно в них присутствует стремление их автора спасти марксистскую терминологию и анализ от советской ортодоксии. Главы, написанные С. Бароном, по демографии и экономике являются отличными обобщениями материалов, кото­ рые, впрочем, сами не лишены большого числа недостатков. Эти данные вычислены в кн.: Pitner Walter М. Economic Policy under Nicholas I. Ithaca, 1967. P. 77.

203

продажей спиртных напитков в своих имениях, сдавая в аренду права тем, кому они пожелают. И это были почти исключительно евреи34. С конца XVIII века большое число имперских чиновников реши­ тельно критиковало подобную ситуацию, обвиняя евреев в обнищании и спаивании крестьянства. В “Положении” 1804 года правительство от­ реагировало на эти жалобы: в рамках общей политики выселения евре­ ев из всех деревень и сельских поселений им было запрещено арендо­ вать винокурни, шинки и постоялые дворы35. И хотя несколько тысяч евреев выселили из их жилищ в начале 1820-х годов, само правительство было вынуждено признать, что, в общем, эти выселения, и особенно насильственное закрытие еврейских постоялых дворов, приводят к об­ ратным результатам, лишая казну основных доходов и причиняя серьез­ ный ущерб всей экономике западных губерний. Правительство Нико­ лая I быстро пошло на ограничение подобных действий, а затем совер­ шенно отказалось от политики выселения. Несмотря на то что запрет на еврейское участие в продаже и изготовлении водки в сельской мест­ ности оставался на бумаге, его повсеместно игнорировали как на прак­ тике, так вскоре и в самом законодательстве. В “Положении” 1835 года дозволялось всем евреям в черте оседлости арендовать постоялые дворы и шинки в сельской местности, в дополнение к аренде земель, мельниц, почтовых станций и т. д. Единственное, что не допускалось, — аренда поместий с крестьянами36. Почти сразу после обнародования этого “Положения” правительство решило, что зашло слишком далеко в легализации роли евреев в питейном промысле. Вопрос сейчас состоял не во влиянии евреев на крестьянство, а в уравнивании положения, существовавшего на границах привилегирован­ ных и непривилегированных губерний государства, покоящегося на кре­ постничестве и хаотическом режиме. В связи со свободной конкуренци­ ей цены на водку в первых были гораздо ниже, чем в тех, где существовала казенная монополия, и во внутреннюю Россию шло значительное количе­ ство контрабанды. Дилемма, с которой столкнулось правительство, состоя­ ла в том, как уменьшить поток контрабанды без снижения доходных статей. После долгих дискуссий по этому вопросу было принято новое решение. В соответствии с ним общие ограничения на участие евреев в изготовле­ нии и продаже водки в сельской местности были введены вновь, хотя в то 34

35 36

К сожалению, нет научного исследования о торговле горячительными напитками в Российской империи этого периода. Лучшим обзором правительственной политики по этому вопросу является работа Середонина С. и др. “Исторический обзор деятельности Комитета министров”. Т. 2. С. 105-151. Первое издание ПСЗ. Т. 28. № 21547; Леванда В. Указ. соч. № 59. Ст. 34. ПСЗ. Т. 10. № 8054; Леванда В. Указ. соч. № 304. Ст. 64.

204

же время еврейских предпринимателей поощряли предложениями о всту­ плении в ряды крупных откупщиков, под контролем которых могли нахо­ диться и территории, где им не дозволялось жить37. Этот новый компромисс был реализован специальным законом о пра­ вах евреев на занятие питейным промыслом, обнародованным 15 августа 1845 года38. В нем проводилось четкое различие между гильдейскими куп­ цами-евреями, которым дозволялось заниматься продажей водки везде, где они пожелают, и связанными с изготовлением спиртных напитков мещана­ ми-евреями, которым разрешалось арендовать предприятия. В дополнение было введено новое правило: ни один еврей из любого сословия не должен проживать в каком-либо заезжем доме, корчме или ином месте за предела­ ми города, где продавались спиртные напитки. Евреи не имели права про­ давать алкоголь непосредственно покупателям или заниматься изготовле­ нием спиртных напитков. Любой помещик, нарушивший эти положения, подвергался большому денежному штрафу. Евреи, впервые нарушившие эти правила, подвергались денежному взысканию, а при повторном нару­ шении — лишались всех прав и привилегий, после чего их отдавали в ис­ правительные арестантские роты39. Различие между занимавшимися питей­ ным промыслом еврейскими предпринимателями и сельскими шинкарями сохранялось даже после серьезного изменения системы откупов с помощью нового акцизного сбора, введенного в западных губерниях в 1849 году40. Однако евреи едва ли нашли возможности для сохранения своей роли в сбыте водки в сельской местности, продавая ее тайком или в заведениях, которые они арендовали у помещиков. Реагируя на подобные действия, в июне 1853 года власти постановили, что все евреи-арендаторы должны об­ ладать формальными контрактами, в соответствии с которыми производ­ ство и продажа алкоголя не входили в перечень дозволенных им занятий; в дополнение к сему — закон запрещал евреям постоянно жить в деревнях и в сельской местности41. Это последнее установление, казалось, возвра­ щает старую политику высылки евреев. И действительно, различные мест­ ные чиновники начали высылать евреев из деревень, находившихся в их веде­ нии42. И только с восшествием на престол Александра II начался новый цикл: понимая невыполнимость подобных изгнаний, правительство вновь времен­ См., например, ПСЗ. Т.12. № 10012; Леванда В. Указ. соч. № 340; ПСЗ. Т. 13. № 11315; Леванда В. Указ. соч. № 373 и ПСЗ. Т. 17, № 15715; Леванда В. Указ. соч. № 454. 38 ПСЗ. Т. 20. № 19 289 ; Леванда В. Указ. соч. № 527. 39 Там же. Отд. 2 и 3. 40 ПСЗ. Т.24. № 33 668; Леванда В. Указ. соч. № 608. 41 Там же. Т. 27; Леванда В. Указ. соч. № 694. 42 См.: Марголис О. Гешихте фун йидн ин русланд (1772-1860). (История евреев в России). С. 172. 37

205

но отказалось от них, до следующего периода, когда планы показались осу­ ществимыми и проблемы были забыты. Новой политике в области производства и продажи водки не удалось до­ биться упразднения в западных губерниях еврейских шинков. Даже после 1853 года евреи продолжали заниматься производством и продажей спирт­ ного всех видов повсеместно в сельской местности. Однако законы 1845 и 1853 годов начали достигать своих целей, изменяя тенденции участия евре­ ев в питейном промысле и последовательно направляя значительный объ­ ем их предпринимательской активности от небольшого сельского пивовара и торговца к состоятельному еврейскому производителю водки. Достовер­ ные данные о числе еврейских шинков и винокурен отсутствуют. Очевид­ но, что из-за нашедшего отражение в законе запрета их не могли включить в периодические экономические отчеты правительства43. Хотя производ­ ство спиртного в Росси росло на протяжении всего столетия, после того как винокурнями в поместьях завладели крупные коммерческие предпри­ ятия, число винокуренных заводов в стране уменьшилось с 2489 тысяч в 1801 году до 723 в 1860-м44. И в 1860 году, после опубликования перво­ го отчета об акцизных обязанностях откупщиков, четырнадцать почет­ ных граждан и гильдейских купцов-евреев были обязаны выплачивать ежегодно 6 млн 667 тыс. 610 рублей налогов с водочной продажи. Почет­ ный гражданин, позже барон, Евзель Гинцбург один платил правительству 3 млн 777 тыс. 440 рублей ежегодно45. Таким образом, правительству Нико­ лая I удалось добиться успеха там, где его брата Александра постигла неуда­ ча: мещане-евреи были последовательно выведены из винокуренной про­ мышленности и в общем из сельской местности, хотя доходные статьи го­ сударства от производства водочных изделий продолжали увеличиваться. Торговля и коммерция. Подобный процесс дифференциации имел ме­ сто в наиболее важной сфере русско-еврейской экономики: внутренней и внешней торговле. Хотя у нас недостаточно данных о проценте еврейских торговцев и купцов дониколаевской России, факт, что при польском прав­ лении евреи преобладали в коммерции тех районов, которые в дальнейшем вошли в черту оседлости, является неоспоримым, что в итоге явилось ос­ новной исторической причиной их существования в Польше. Со времени первого раздела все российские чиновники, рассматривавшие этот вопрос, отмечали роль евреев в торговле и сокрушались по этому поводу. Напри­ мер, в 1844 году один чиновник с некоторым удивлением писал в Журнале Министерства внутренних дел: 43 44 45

Наиболее массовое изгнание евреев из деревень, конечно, было осуществлено по Майским правилам 1882 г. Blackwell W The Beginnings of Russian Industrialization. P. 55. Архивные документы опубликованы в кн.: Марголис О. Указ. соч. С. 77.

206

Купцом, можно сказать, всякий еврей родится. Будь только что-нибудь в руках, он готов все продавать, всем барышничать. В этом отношении женщины ни­ сколько не уступают мужчинам: они сами покупают и продают, сидят на рын­ ках и таскаются по улицам и домам с разными товарами или припасами...46

Однако он не упомянул, что именно в тот самый период, о котором он пи­ сал, произошли большие изменения в коммерческой активности евреев. В то время как еврейский гильдейский купец по-прежнему главенствовал и во внешней, и во внутренней торговле в западных губерниях, особенно в такой важной сфере, как торговля зерном на юге47, средний и мелкий ев­ рейский торговец был постепенно вытеснен своими более состоятельны­ ми единоверцами, как, впрочем, и нееврейскими мелкими торговцами. Ча­ стично результатом этой замены явилось общее изменение “ярмарочной экономики” Российской империи. В первой половине XIX века наблюда­ ется значительный упадок традиционных ярмарок, так как фабриканты на­ чинают продавать свои изделия непосредственно покупателям на постоян­ но действующих рынках, а не на сезонных ярмарках, что вызывает почти полное исчезновение традиционного странствующего торговца, как еврей­ ского, так и христианского48. Только на Украине ярмарки в это время про­ должают расти, но и здесь значение состоятельного купца падает, он теряет свою роль на фоне деятельности промышленников, занимавшихся прода­ жей своей собственной продукции49. Кроме того, евреи оказывали влияние на деятельность властей, на­ правленную на борьбу с контрабандой. К общепринятому корысто­ любию русских пограничных стражей добавились налагаемые госу­ дарством высокие пошлины, что создавало громадные побудительных стимулы для контрабанды прусских и австрийских товаров в западных губерниях. Евреи, как преобладающий в приграничных областях торго­ вый элемент, совершенно естественно играли главную роль в этой не­ легальной деятельности. Хотя различные еврейские общины пытались удерживать своих членов от искушения заняться контрабандой и под­ вергали отлучению контрабандистов 50, их доходы были слишком велики, а риски слишком незначительны, чтобы отказаться от нее. Разумеется, 46

47

48 49

50

Шютц П. Нечто о евреях Северо-Западных губерний // Журнал Министерства Внутренних дел 1844. Кн. 7. С. 171-172. См. блестящую статью: Хлебная торговля в Киевской губернии за 1847 год // Журнал Министерства внутренних дел. 1849. С. 104-128. Blackwell W. Op. cit. P 73-76. Ibid. Об отлучении в 1820 г. см. : Baron S. The Russian Jew. P 85; о хереме, наложенном в 1840-е

гг., см. доклад Archives israèlites de France: Revue mensuelle Vol. 5. Paris 1844. P 285.

207

правительство осуждало подобную деятельность, но ему так и не удава­ лось решить вопрос без ущерба для себя до тех пор, пока Николай не сделал это в одностороннем порядке. В 1843 году министр юстиции В. Н. Панин представил на утверждение императору судебное решение по ничем не выдающейся судебной тяжбе между евреем и помещиком. В связи с тем что этот еврей жил на западной границе империи, Николай вспомнил о проблеме контрабанды. Вместо того чтобы утвердить вердикт, вынесенный Паниным, Николай отдал распоря­ жение о высылке всех евреев, живущих на расстоянии пятидесяти верст от западных границ, во внутренние районы этих же губерний51. И хотя мини­ стры разделяли обеспокоенность царя проблемой контрабанды, они вырази­ ли серьезные сомнения в уместности столь крайней меры. Сенат и Комитет министров обсудили этот вопрос и обратились к правовым рекомендациям Панина, стремясь с помощью различных дипломатических ухищрений убе­ дить Николая отказаться от своего решения. Николай I настаивал на точном исполнении своего указа, позволив лишь увеличить срок, отпущенный для высылки и продажи собственности евреев, с двух до четырех лет52. Точные данные о числе евреев, выселенных после 1843 года с пригра­ ничных территорий, отсутствуют, однако косвенные свидетельства гово­ рят о значительном сокращении контрабандистской активности в годы, последовавшие за указом. В результате Бердичевская ярмарка, одно из главных мест обмена западной контрабанды, значительно сократила тор­ говые операции: ее оборот упал с 2 млн 598 тыс. рублей в 1836 году до 232 млн 900 тыс. рублей в 1843-м53. Конечно, частично это было связано с общим упадком торговли на ярмарке, вызванным иными экономическими факторами, тем не менее понятно, что подобное резкое падение явилось прямым следствием удаления евреев из приграничных территорий. В 1846 году объем торговой активности поднялся до 600 тыс. рублей, но к 1856 году вновь упал до 566 тыс. 400 рублей. Соответственно число русских ев­ реев, торговавших на Лейпцигской ярмарке — месте, откуда направлялась в Россию большая часть контрабандных товаров за весь период николаевско­ го царствования и особенно за последнее его десятилетие, резко сократи­ лось54. Это, конечно, не означало, что мелкие еврейские торговцы в черте вообще исчезли, но объем торговой деятельности значительно уменьшился, и еврейским мещанам становилось все труднее и труднее добывать для себя средства существования торговлей. Состоятельных еврейских купцов, чей 51 52 53 54

ПСЗ. Т. 18. № 16787; Леванда В. Указ. соч. № 475. ПСЗ. Т. 19. № 475; Леванда В. Указ. соч. № 484. Цит. по: Марголис О. Указ. соч. С. 77. См. статистические данные в статье: Коробков X. Участие евреев во внешней торговле Польши // Еврейская старина. Т. 4. 1913. С. 197-220 и Baron S. Op. cit. P. 85.

208

доход в результате расширения хлебной торговли, денежного рынка и пра­ вительственных военных и гражданских заказов устойчиво рос в течение всего этого времени, осаждали тысячи евреев, желавших принять участие в этих видах коммерческой деятельности. Славянофил Иван Аксаков так описывал украинские ярмарки 1850-х годов: “...Около каждого еврейского оптового купца толпится сотня мелких, бедных евреев, которые берут товар из оптовой лавки и продают его в раздробь... они придают торговле какоето особенное лихорадочное оживление... ”55. То, что казалось экзотическим и необычным ностальгирующему дворянину Аксакову, было началом кри­ зиса главного соотношения в русском еврействе: появление все возрастаю­ щего числа обнищавшего люмпен-пролетариата, лишенного возможности найти какое-либо коммерческое дело, отлученного от своих традицион­ ных занятий в сельской местности, собранного в городах черты и отчаян­ но бьющегося за каждую копейку. Русское правительство не ввело особого разбора евреев для того, чтобы отвадить их от занятий мелкой торговлей. Другие решения Николая I в сфере экономики оказались достаточно про­ думанными. Проблема состояла в отсутствии разумной альтернативы. Фабричная промышленность. Все исследования русско-еврейской эко­ номической истории этого периода доказывают, что частичным решением проблемы являлась занятость нескольких тысяч евреев на основанных тогда фабриках, означавшая зарождение еврейского пролетариата в черте56. Это наиболее прискорбный пример идеологически мотивированных искаже­ ний, которые окружают изучение русско-еврейской экономической жиз­ ни. Марксистские историки используют понятия, которые явно неточно использовали для описания любого производства царские власти, — “фа­ брика” и “завод”, хотя последние отличались примитивным характером и были основаны на крепостном труде. Они отчаянно пытаются найти лю­ бые данные, имеющие значение для их исследований, обращаясь к терми­ нам “капиталистические фабрики” и “пролетариат” применительно к явле­ ниям, которые однозначно не могут быть отнесены к ним. В первой половине XIX века еврейские предприниматели (как прави­ ло, это были купцы первой гильдии) начали достаточно активно вклады­ вать средства в две отрасли производства, которые развивались в Россий­ ской империи в то время: текстильную промышленность и выращивание 55 56

И. Исследование о торговле на украинских ярмарках. СПб., 1858. С. 36. Самое значительное число исследований этого вопроса основывается на работе А. Юдицкого на идише Йидише буржуазиеун йидишер пролетариат ин ерштер гелф XIX й.х. (Еврейская буржуазия и еврейский пролетариат в первой половине XIX века). Киев, б/д. и, что необычно, менее полемической статье “Еврейская буржуазия и еврейские рабочие в текстильной промышленности в первой половине XIX века”. Исторический сборник. Т. 4. 1935. С. 107-133. Аксаков

209

сахарной свеклы. Эти две отрасли были в наименьшей степени "капитали­ стическими”, так как первоначально их развивали в своих усадьбах поме­ щики, использовавшие труд крепостных. В текстильном производстве ев­ реи были задействованы главным образом в ткачестве, которым крестьяне занимались в своих жилищах; сахарная свекла была столь скоропортящимся и трудным для транспортировки продуктом, что должна была идти в про­ изводство как можно ближе к полям, на которых произрастала57. Благодаря протекционистской политике русского правительства — особенно высокие пошлины налагались на польские товары — рынок текстиля и сахара уско­ ренно развивался в России в это время, и еврейские арендаторы настойчиво шли к расширению аренды от мельниц и винокурен к производству тексти­ ля и сахара. Помещики в западных губерниях были рады отдать на откуп свои права еврейским арендаторам, особенно после того, как в конце 1820-х годов цена русского (и украинского) зерна упала на мировом рынке, выну­ див землевладельцев искать новые источники доходов. Совершенно естественно, что еврейские "производители” стремились, где только возможно, нанять своих соплеменников на новые предприятия. Это, как правило, не получалось на сахарных заводах, особенно в связи с усилением запретов на проживание евреев в деревнях и сельской местно­ сти. Однако еврейские владельцы мануфактур очень часто нанимали евреев, некоторые предприниматели-неевреи поступали так же, когда основывали заводы на территориях, в значительной степени населенной евреями. Большое внимание исследователи посвятили лишенному смысла анали­ зу статистических данных, касающихся наемных рабочих-евреев. Уста­ новлен один из немногих заслуживающий доверия факт, свидетельству­ ющий о том, что в 1828 году около 2185 евреев работало на 673 пред­ приятиях58. Сведений о периоде конца николаевского царствования у исследователей нет. И даже цифра, насчитывающая 2185 рабочих, не очень информативна, так как точное число "фабричных” рабочих неизвестно. Представляется, что имелось крайне небольшое количество относительно крупных заводов, которыми владели или управляли капиталисты-евреи и на которых работали в начале царствования Николая несколько тысяч ев­ рейских рабочих. Одно такое производство, владельцем которого был граф Потоцкий-Калиновский, сдавший его в аренду бердичевскому еврею Лис­ лянскому, располагалось в местечке Ружин Киевской губернии. Здесь тру­ 57

58

См.: PITNER W. Op. cit. P. 106-108, 224; и достаточно характерную советскую работу по экономике России: Лященко П. История русского народного хозяйства. 2-е изд., М.—Л., 1930. С. 390. Составлено на основе архивных источников, представленных в статье: Юдицкий А. Еврейская буржуазия и еврейские рабочие в текстильной промышленности в первой половине XIX века. С. 133.

210

дились 276 рабочих, — как евреев, так и неевреев. На другом предприятии, которым владел лично купец второй гильдии Орель (?) Файнзильберг, было занято 259 рабочих, но евреев среди них было только четверо59. Однако все эти данные являются исключением. Большинство фабрик представляются не более чем некоей конгломерацией, в лучшем случае состоящей из не­ скольких десятков человек, в основном крепостных, прядильщиц, ткачей, отделочников. Сведение в таблицы “среднего” числа рабочих на фабриках, сравнения между различными губерниями являются не чем иным, как оче­ видными статистическими иллюзиями, которые ничего не доказывают60. Евреи, трудившиеся на текстильных мануфактурах николаевской Рос­ сии, не имели ничего общего с зарождавшимся пролетариатом, а опи­ равшиеся на крестьян владельцы или арендаторы, нанимали не имевших определенной квалификации ремесленников, руководствуясь как эконо­ мическими, так и благотворительными мотивами. Подлинный еврей­ ский пролетариат появился в черте оседлости в последние десятилетия XIX века, когда были открыты несколько фабрик, изготавлявших чулки, щетину, папиросы и спички, куда было нанято большое число не имев­ ших квалификации евреев61. Тема пролетариата в николаевское время не имела никакого отношения к русским евреям. Ремесленники. Отлученные от торговли, коммерции и питейного про­ мысла еврейские мещане стекались в одну отрасль экономики, которая не была для них закрыта, — ремесла и рукоделие. Представляется, что числен­ ность еврейских ремесленников в первой половине XIX века постоянно росла. Хотя и здесь в нашем распоряжении лишь неполные неподтвержден­ ные данные. Например, в 1789 году сообщалось, что 15,3 процента евреев в Бердичеве были ремесленниками, а 1849-м — уже 26,6. В Минске это со­ отношение составило 13,1 процент в 1812-м и 22,8 процента в 1851 году62. Правовое положение еврейских ремесленников было достаточно слож­ ным. В условиях отсталой экономики Российской империи большинство ма­ стеровых были крестьянами, совмещавшими работу в поле с мелкой ручной работой, небольшие цеховые гильдии, в которые входили ремесленники, су­ ществовали, но к членству в них допускался только тот, кто мог нанять помощ­ ников или подмастерьев. Таким образом, для евреев, занимавшихся ремесла­ 59 Там же. С. 123, 126. 60 О подобных бесполезных подсчетах см.: Там же. С. 122. 61 О более позднем периоде см.: Mendelsohn Е. Class Struggle in the Pale. Cambridge, 1970. Даже ортодоксальный советский историк П. Г. Рындзюнский признал, что промышленные рабочие в дореформенной России не могут рассматриваться как настоящий пролетариат. См. его недавнюю работу “Утверждение капитализма в России”. М., 1978. С. 26-33. 62 Weinryb В. Neuste Wirtschaftsgeschichte . P. 115-116.

211

ми, ограничений не было, и “Положение” 1804 года, так же как и 1835 года, дозволяло им вступать к какую-либо гильдию, только если это не нарушало местных привилегий63. В дополнении к различным законам, наиболее пол­ но отразившемся в параграфе 63 “Положения” 1835 года, евреям разреша­ лось жить во время обучения ремесленным навыкам за пределами черты, а в некоторых случаях евреи, закончившие обучение, могли и остаться там ввиду отсутствия владеющих тем или иным ремеслом христиан64. Подобные исключения на соответствующих территориях всегда вызы­ вали пассивный протест ремесленников-неевреев. Например, в 1844 году группа христианских ремесленников в Старой Руссе жаловалась, что ев­ реи-портные поселились в их городе и тем самым лишили их заработ­ ков. Власти расследовали эту жалобу и выяснили, что в городе прожива­ ет только один портной-еврей, который снабжает местную военную часть платьем военного покроя — дело, которым не занимались ремесленни­ ки-неевреи. Хотя военные власти настаивали, чтобы этому портному по­ зволили остаться в городе, после того как жалобы местных мещан повто­ рились, он был выслан в черту65. Тем не менее у правительства не было последовательной политики в решении подобных вопросов; несколько впечатляющих случаев имели место в расположенных на Кавказе и При­ черноморье поселениях, где власти оказывались на стороне евреев66. По­ хоже, эти решения были приняты по принципу “чья возьмет” или “кто даст больше”. В целом христианские ремесленники, приписанные к цехам, были раз­ досадованы конкуренцией со стороны зачастую обладавших более высокой квалификацией еврейских ремесленников и постоянно отказывали в при­ еме евреев в свои цеха67. Таким образом, начало царствования Николая от­ мечено рядом ходатайств, поданных группами еврейских ремесленников властям, с просьбой об учреждении собственных цехов. Последнее также вызывало недовольство цеховых ремесленников-христиан, и разрешение было дано очень немногим еврейским цехам. Подобное положение вело к серьезным проблемам, — когда в 1851 году законодательство о разборе было введено окончательно, статья 5 предусматривала, что только евреи-ре­ месленники, которые приписаны к цехам, не являются “бесполезными”68. В 63 “Положение” 1804 г. Статья 23; “Положение” 1835 г. Статья 62. 64 ПСЗ. Т. 2. № 1115; Леванда В. Указ. соч. № 152; ПСЗ. Т. 6. № 4591; Леванда В. Указ. соч. № 238. 65 Ромбах Ш. Указ. соч. С. 26-28. 66 ПСЗ. Т. 12. № 10255; Леванда В. Указ. соч. № 346; ПСЗ. Т. 19. № 18234; Леванда В. Указ. соч. № 499. 67 Ромбах Ш. Указ. соч. 68 ПСЗ. Т. 26. № 25766; Леванда В. Указ. соч. № 660. Ст. 5.

212

результате значительное число евреев приписалось к ремесленным цехам. Официальные данные говорят о том, что в Витебской губернии 2653 еврея были приписаны к цехам, а в Подольской и Киевской — соответственно 7446 и 423469. Однако вскоре власти поняли, что зашли слишком далеко. Ев­ реи, приписанные к ремесленным цехам в западных губерниях, составляли не менее 70 процентов от общего числа в Подольской губернии и 80 про­ центов в Киевской. 16 апреля 1852 года Государственный совет, пересмо­ трев собственное решение, постановил, что членами портняжных цехов, независимо от того, сколько евреев к ним приписано, должны быть толь­ ко христиане, что же касается евреев, то они могут быть приписаны к це­ хам лишь при наличии у них соответствующего свидетельства, выданного им в больших городах, и что власти должны строго следить за приписками неквалифицированных евреев70. Желая предоставить некий выход еврей­ ским массам, пытавшимся избежать тяжелых последствий разбора, прави­ тельство намеревалось создать особые “неремесленные цеха” для городских рабочих-евреев: каменщиков, плотников, штукатуров, ломовых извозчиков и прочих, из тех, кто не мог быть приписан к существующим цехам. Одна­ ко сведений о том, были ли эти организации действительно созданы, не су­ ществует. Правительство отказалось от всей системы разбора в целом, как совершенно невыполнимой и слишком амбициозной. Вследствие этого к концу царствования Николая I в русско-еврейской экономической жизни заявило о себе еще одно значительное явление. А именно, переход от торговли и коммерции к ремеслам. Если бы евреи су­ мели организоваться в цеха и установить порядок для мастеров, подмасте­ рьев и учеников, распределив имевшуюся в их распоряжении работу в соот­ ветствии с определенной рациональной схемой, эти изменения могли бы стать весьма благотворными. Однако при том хаотичном состоянии, в ко­ тором пребывало российское законодательство и экономика в западных гу­ берниях, увеличение числа ремесленников-евреев вело лишь к усилению конкуренции — дележке и без того убывающего пирога на мелкие кусочки. В конце николаевской эпохи, так же как и в ее начале, русские евреи были сосредоточены в одной сфере экономики, а именно в торговле и ком­ мерции, в которых они по-прежнему преобладали, по крайней мере, на территориях, где им разрешалось жить. Однако, как показал Симон Кузнец, ... высокий процент по отношению к общему числу занятых в этой сфере не давал каких-либо особых преимуществ. Эта специализация частично явилась 69 Малер Р. Диврей йемей Йисраэль: дорот ахароним (История еврейского народа. Новое время). Прил. 2. С. 282. 70 ПСЗ. Т. 27 № 26; Леванда В. Указ. соч. № 669.

213

результатом прежнего опыта, частично — результатом ограничений. Относи­ тельно полное доминирование меньшинства в этой сфере деятельности озна­ чает, что оно занимает как высокую, так и низкую позицию, т. е. получает до­ ходы от хорошо управляемых и успешных структур и одновременно страдает от плохо управляемых и экономически непродуктивных организаций... Любое соображение о доминировании евреев должно соотноситься с пропорциями их численности в экономической деятельности, которой заняты массы людей; и в этом смысле превосходство может быть достигнуто только в ограниченных сферах, где оно является неизбежным результатом сплоченности и разделения труда и приносит не только экономические преимущества, но и ставит в невы­ годное положение. Этот экономический баланс является достаточно неопреде­ ленным, но, скорее всего, негативным, так как неэкономические факторы по­ буждают евреев вести себя иначе по сравнению с теми, кто обычно опирает­ ся на экономические подсчеты потенциальных возвратов платежей и средств71.

За годы царствования Николая I этот баланс резко качнулся в негативную сторону. Политика правительства, частью сознательно, частью неумышлен­ но, привела к опасной новой стратификации русско-еврейского общества по экономическим направлениям. Лишь небольшая часть евреев нажили крупные состояния, воспользовавшись предоставленными властями воз­ можностями, и постепенно вытеснили традиционную аристократию, ко­ торая опиралась на богатство, ученость и общинную власть. Однако ос­ новной характеристикой еврейского общества стало вытеснение обшир­ ных масс из области традиционных занятий. В это же время правительство ограничило право выбора для высланных евреев и, применив силу, высыла­ ло их в города, и так уже перенаселенные обнищавшими евреями. В резуль­ тате расслоения противоречия между богатыми и бедными, вызванные неэ­ кономическими факторами, которые угрожали разорвать русское еврейство на части, только усиливались. В 1825 году экономическая жизнь евреев в России была нездоровой, но пока еще продуктивной; в 1855-м болезнь распространилась настолько, что лишь новый радикальный способ исцеления мог остановить катастрофу. И хотя русские власти поставили верный диагноз, правительство упорно отка­ зывалось облегчить симптомы заболевания и вскоре вообще перестало обра­ щать внимание на эту проблему, предложив бесполезное для излечения сред­ ство, а именно разбор евреев. Последствия такого упорства вскоре докажут всю свою пагубность как для царского режима, так и для русско-еврейского общества. 71 KUZNETS S. Economic Structure and Life of the Jews // The Jews, Their History, Culture, and Religion // Ed. Finkelstein. Vol. 2 .3-rd. ed. Philadelphia, 1960. P 1623-1624.

Заключение

Единственным за целое десятилетие прямым вмешательством Нико­ лая I в политику касательно евреев была их высылка в 1843 году из пятидесятиверстной приграничной полосы. Однако события в Западной Европе 1848 году убедили его в необходимости вновь заявить о своей власти во всех сферах управления и не доверять любому своему советнику, чье полное раболепие становилось проблематичным. Как следствие всего этого, с 1848 года гр. Киселев, хотя и продолжал принадлежать к высшему кругу министров, приближенных к императору, потерял большую часть своего влияния. С другой стороны, гр. Уваров как опасный либерал был снят со своего поста и заменен другим министром народного просвещения, князем П. А. Ширинским-Шихматовым, известным своим изречением, что он не обладает собственной мыслью или желанием, а является лишь слепым орудием воли Государя1. После того как Николаю вновь пришлось столкнуться с целым рядом более важных проблем, чем политика в отношении евреев, в начале 1850-х годов он вновь обратил на них свое внимание. В результате личного вмешательства царя ни одна из мер, предложен­ ных «Комитетом для коренного преобразования евреев» Киселева, после 1850 года не была осуществлена. Например, хотя и имели место отдельные случаи насильственных действий полиции по отношению к евреям в традиционной одежде, запрещенной в мае 1850 года, этот закон никогда в полной мере где-либо в черте так не был применен2. Николай I был более заинтересован другими вопросами, а именно военными. В начале декабря 1850 года он вновь обратил свое внимание на рекрутский набор евреев и 1 2

Цит. по: Lincoln В. Nicholas I. Bloomington and London, 1978. P. 294. ПСЗ. T. 25. № 24127; Леванда В. Указ. соч. № 620.

215

приказал, чтобы все еврейские общины представили в виде взыскания три дополнительных рекрута за каждого не доставленного недоимочного. Дополнительно он ввел штраф взыскивать по одному взрослому рекруту за каждые две тысячи рублей недоимок любой еврейской общины3. Эти нереальные штрафы привели к росту в геометрической прогрессии новых недоимок и рекрутской задолженности еврейских общин. Однако Николай I продолжал требовать все больше евреев. В июне 1851 года он решил увеличить квоты, которые действовали с 1841 года для граждан и однодворцев западных губерний, при которых на каждую тысячу членов общины доставлялись ежегодно десять рекрутов, вместо от пяти до семи рекрутов в двухгодичный призыв, как в случае остального населения4. Это увеличение рекрутских квот предусматривалось политикой «разбора», но касалось только «бесполезных» евреев. Однако новое постановление касалось всех евреев, которые должны были призываться по более высоким нормам. Это решение вызвало недовольство группы купцов первой гильдии, возглавляемых Евзелем Гинзбургом, который в целом поддержал политику «разбора»5. Несомненно, усиление рекрутской повинности вызвало беспримерное давление на еврейские общины. Не оказалось просто такого количества новобранцев, чтобы их можно было одеть в солдатскую форму и доставить властям. Однако эту простую демографическую реальность не желал признавать царь, который был убежден, что коварные евреи укрывают своих потенциальных рекрутов. В феврале 1853 года Николай I попытался предпринять новое наступление. Кагальные власти, которые в еврейских общинах занимались набором рекрутов, в случае, если не смогли выполнить разнарядку, сами должны быть отправлены в штрафные части6. Однако и эта мера оказалась безуспешной. В конечном счете Николай I принял наиболее радикальное решение в отношении проблемы недоимки еврейских рекрутов. Он распорядился, что любое еврейское сообщество может арестовать любого еврея, который не имеет на данный момент паспорта, и сдать в рекруты по своей собственной 3 4

5

6

216

ПСЗ. Т. 25. № 24678 и № 24769; Леванда В. Указ. соч. № 639 и № 640. ПСЗ. Т. 26. № 25305; Леванда В. № 647. Единственный источник, который упо­ минает это более раннее увеличение квоты и сравнивает ее с еврейской ситуацией, является упомянутый выше рассказ А. М. Дика 1871 г. “Der erster (sic) nabor” (Вильна, 1871) С. 19-20. К сожалению, ни один из историков не обратился к комментариям Дика и не проверил те правовые источники, которые были в его распоряжении. См. ходатайства, опубликованные Е. Чериковером в статье Фун ди русише архивн: Кантонистн (Из российских архивов: кантонисты // Гисторише шрифт. T. 1. 1929. С. 789-799. Оба этих указа никогда не включались в ПСЗ и дошли до нас только благодаря тому, что были помещены в Журнале Министерства внутренних дел за 1853 г. Часть официальная. С. 31-32.

квоте. В этом случае один еврей мог поймать другого, но беспаспортного еврея и заменить его вместо члена своей семьи, который должен быть сдан в рекруты7. Даже исключительно солидарная еврейская община не могла выжить в подобной деструктивной ситуации, особенно во время сильной экономи­ ческой нестабильности. Таким образом, евреи России вступили в период смуты и опустошения, продолжавшийся почти три года. Их судьбы и жиз­ ни в полной мере определял кризис самой рекрутчины, выражавшийся в действиях властей. К середине 1854 года сам Николай признал, что кризис, который он создал в еврейском обществе, оказался нестерпимым и он вы­ нужден предоставить некоторые послабления евреям при их призыве8. Эти меры были предложены Николаем I слишком поздно, чтобы до­ стичь какого-либо благоприятного результата. А вскоре и сама причина возникшей ситуации сошла со сцены. 18 февраля 1855 года по всей чер­ те евреи собирались вместе и с ликованием отмечали случившееся — царь Николай I был мертв. В конце царствования Николая I так же, как и в его начале, преоблада­ ющее большинство русских евреев жило своей традиционной жизнью в ав­ тономных общинах, обособленных и изолированных от русской культуры и обычаев. Однако за эти тридцать лет (1825 по 1855 г.) было отмечено бес­ примерное влияние русской политики на еврейское общество. Это вмешательство было мотивировано скорее не глубоко укоренив­ шимся антисемитизмом царя и его чиновников, а их недальновидным по­ ниманием интересов государства, усиленным неэффективностью и неотъ­ емлемым консерватизмом имперской бюрократии. Даже когда немногие, более ориентированные на Запад министры предлагали императору план реформ для евреев России, взяв за образец деятельность по “гражданскому исправлению” западноевропейского еврейства, их наивные надежды были развеяны самим характером Российского государства. Политика в отноше­ нии евреев в течение всего николаевского царствования оставалась близо­ рукой, репрессивной и дискриминационной. Однако она не была аномаль­ ной. Напротив, эта политика может быть понята как часть общего подхода 7

8

Там же. Часть официальная. № 31. С. 20-22. Удивительно, хотя каждая работа по истории русского еврейства упоминает этот чрезвычайно важный указ, он не цитируется и никогда не отмечается его отсутствие в ПСЗ. Более того, Юлий Гессен, наиболее надежный и авторитетный исследователь правительственной политики в отношении евреев, ошибочно указывает дату этого указа 1852 г. См.: Гессен Ю. История еврейского народа в России. Т.2. С. 115 и в его статье по этому предмету в Еврейской энциклопедии Т. 12. Стлб. 372. Другие авторы просто не столь добросовестно касаются этого вопроса. ПСЗ. Т. 29. № 28 432; Леванда В. Указ. соч. № 732.

217

Николая I к управлению своими подданными, особенно теми, кто вызывал беспокойство в западных губерниях. Какие бы ни были обстоятельства, правительство Николая I активно и регулярно вмешивалось во внутреннюю жизнь еврейского общества в тех сферах, которых прежде совершенно не касалась политика властей. След­ ствием этого вмешательства явилась трансформация самих основ русскоеврейской жизни. Все началось и закончилось призывом. За тридцать лет примерно семь­ десят тысяч евреев-мужчин, большинство из которых дети, были забраны в армию. Цель состояла в том, чтобы с корнем вырвать чувства принадлеж­ ности к еврейству у любого из них. Очень немногие вернулись в свои се­ мьи, большинство же было крещено или умерли. Однако эти потери для еврейской общины не являлись по своей основной сути демографически ­ ми. Подлинное потрясение возникло в результате характерной природы рекрутской системы в России, которая оставляла право отбора рекрутов са­ мим служащим еврейских общин. Таким образом, руководители русского еврейства должны были решить проблему, трагизм которой сравним только с беспредельной жестокостью нашего века: выбрать, кем из евреев пожерт­ вовать ради всей общины. Подобное положение, ставшее результатом этого тяжелого испытания, было беспрецедентным. Прежняя психологическая и общинная солидар­ ность еврейского сообщества в Восточной Европе оказалась поколеблена, а власть общинных руководителей подорвана и, представляется, никогда так и не была восстановлена. Это ослабление структурных основ русско-еврей­ ской жизни было усугублено еще одним действием правительства в отно­ шении евреев — формальной отменой кагала. Хотя автономная еврейская община продолжила свое существование как в реальной жизни, так и по за­ конодательству, она потеряла многое из прежней притягательности как для традиционалистов, так и сторонников просвещения — богатых и бедных. Все они с возрастающим вниманием обращались к новым источникам ло­ яльности, формам организации и власти. В то же время рекрутский набор и действия кагала подрывали социаль­ ную стабильность русско-еврейского общества, неустойчивый экономиче­ ский порядок которого был значительно ослаблен также другими фактора­ ми и действиями правительства. Уверовав, что еврейские мелкие торговцы и шинкари, а не крепостничество являются причиной бедности и бедствий русского крестьянства, Николай I и его чиновники запрещали евреям за­ ниматься их традиционной профессиональной деятельностью, выселяли из домов в деревнях, не предоставив им каких-либо реальных источников для средств к существованию в городах. Только самый состоятельный слой еврейских предпринимателей получил поддержку правительства, пытаясь

218

заполнить свободное пространство, оставленное их единоверцами. Пра­ вительство ожидало, что это будет способствовать улучшению экономиче­ ского порядка и положения евреев. Но все это привело к еще большей бед­ ности, так же как и конкуренции среди самих евреев. В результате этот раз­ рыв только углубил размывание сплоченности и солидарности. Однако в конечном счете наиболее дестабилизирующим и разрушитель­ ным фактором для еврейской сплоченности явилась культурная и образова­ тельная политика николаевского режима. В первые десятилетия XIX столе­ тия тогдашняя еврейская просветительская идеология и практика проник­ ли в Россию. Несколько небольших групп маскилим появились в черте, и более значительное число евреев оказалось привлеченным идеями Гаскалы, тем не менее они не могли или не желали открыто и решительно присоеди­ ниться к этому движению. Вскоре правительство Николая I, а точнее, его министр народного просвещения начал поддерживать сами цели Гаскалы и ее сторонников. Этот союз усилил предрасположение русских евреев, вос­ принимавших маскилим как влиятельных, близких к властям и поэтому представляющих серьезную опасность для традиционной еврейской жиз­ ни. Хотя эти опасения были совершенно преувеличены, тем не менее вме­ шательство правительства стало решающим. С одной стороны, это способ­ ствовало распространению и укреплению престижа Гаскалы в России, с другой — усиливало оппозицию Просвещению со стороны широких масс русского еврейства. Найти же компромисс и занять умеренные позиции становилось все более сложным в связи с тем, что власти усиливали свою заинтересованность и достаточно активно поддерживали это движение. К 1840-м годам русское еврейство оказалось расколотым на два новых лагеря: традиционалистов и сторонников Гаскалы. Эти последние оставались весьма далекими от большинства, но как меньшинство все более зримо ощущали себя в опасности. Те группы из числа традиционалистов, которые из теоретических и практических сооб­ ражений благосклонно относились к определенному сотрудничеству с пра­ вительством и самими маскилим, оказались в большинстве. В то же самое время при обстоятельствах, когда на горизонте замаячил новый противник, старые противоречия между хасидами и их оппонентами постепенно рас­ сеялись. Традиционалистское еврейство в России начало трансформиро­ ваться в ортодоксальное, заняв новую решительную оборону против опас­ ностей, исходивших извне. С другой стороны, маскилим были убеждены, что история на их сторо­ не, и они укрепляли свою зависимость от правительства, которое ассоции­ ровалось у них с милосердием и прогрессивными силами современности и цивилизации. Образование явилось наиболее важной сферой сотрудниче­ ства, особенно в плане казенных школ для еврейских детей, которые были

219

созданы и находились под началом Министерства народного просвеще­ ния, где и стали работать маскилим. Несмотря на решительную оппозицию со стороны ортодоксии и их окружения, эти школы оказали значительное влияние на русское еврейство. В казенных училищах получила образова­ ние значительная часть новой когорты русско-еврейской интеллектуальной элиты. Для маскилим открылись возможности для профессиональной заня­ тости и материального благополучия. Уверенные в своей конечной победе и неминуемом освобождении, к концу царствования Николая I маскилим стали все более осознавать себя той интеллигенцией, что посвятила свою деятельность созданию новой жизни и культуры для евреев России. Все, кто принадлежал к этой интеллигенции, считали, что, если они от­ кажутся от ряда предрассудков и отживших обычаев и поведут себя, как по­ добает современным образованным европейцам и будут полезными под­ данными царя, бедствия, сопровождающие евреев, исчезнут. Однако за пре­ делами этого общего убеждения маскилим не придерживались одной и той же точки зрения на иудаизм или на стратегию его реформирования. Даже по фундаментальному вопросу отношений с правительством существова­ ло определенное разнообразие мнений. Некоторые подвергали сомнению не требующую доказательств поддержку патернализма, однако открытое обсуждение этого вопроса в тех условиях было невозможно из-за строго­ стей, налагаемых николаевскими цензорами. Был поднят еще целый ряд во­ просов, многие из которых предвещали и будущие ответы. В грядущие де­ сятилетия эти различные подходы и решения будут достаточно детально разработаны и обдуманы по причине глубоко укоренившейся ненормаль­ ности еврейской жизни в России, которая становилась все более и более очевидной. Цензор времен царствования Николая I А. В. Никитенко записал в сво­ ем дневнике, что “главный недостаток царствования Николая Павловича тот, что все оно было — ошибка”9. Безусловно, это мнение можно отне­ сти и к политике в отношении евреев, которая была непродуманной и без­ успешной. Тем не менее действия властей привели к трансформации окру­ жения и в значительной степени самого содержания жизни русских евреев. Из своего изолированного существования на обочине российского обще­ ства в период николаевского царствования евреи были втянуты в водово­ рот российской жизни и политики. И совсем скоро их роль в российской жизни станет значительной.

9

Никитенко А. Дневник

в трех томах. Т. 2. 1858-1865. М., 1955. С. 67.

Библиография *

Архивные документы Нью-Йорк. ИВО Институт еврейских исследований Архивы Чериковера Материалы из Архива барона Гинзбурга и Общества для распростране­ ния просвещения между евреями в России Архив Дубнова Архив кехиллы (общины) в Вильне Архив раввинских училищ и Еврейской учительской семинарии в Вильне Коллекция документов России и Советского Союза Замлунг (коллекция) Вильна Литэ (Литва) Виленская коллекция по еврейскому образованию и уходу за ребенком Архив кехиллы (общины) Минска Литовская консистория в Вильне — Документы о крещении Архив Образовательный Альянса Автобиография кантониста Т. Школьника Коллекция рукописей Биография Эли Гудмана, кантониста Николаевской армии Иерусалим. Еврейская национальная и университетская библиотека. Архив Ривкинда Материалы Шауля Гинзбурга. Коллекция 4° 1281 А Оксфорд. Бодлеанская библиотека Бумаги Церковного Пастыря среди евреев, бывшее Лондонское обще­ ство распространения христианства среди евреев, 1808-1970. * Представлен список литературы, который дан автором и дополнен научным редактором.

221

Неопубликованные материалы Еткес Э. Йисраэль Салантер ве-решита шель тнуат га-мусар. Еврей­ ский университет в Иерусалиме, 1975. Haltzel М. The Reaction of Baltic Germans to Russification during the Nineteenth Century. Ph D. dissertation, Harvard University, 1971 Levine H. Menahem Mendel Lefin: A Case of Judaism and Modernization. Ph. D. dissertation, Harvard University, 1974. Silber M. Absolutism, Hungary, and the Jews. A Comparative Study of Military Conscription of the Jews in the Harsburg Lands. 1788 -1815 Master’s thesis. Columbia University, 1977. Whittaker C. CountS. S. Uvarov: Conservation and National Enlightenment in Rre-Reform Russia. Ph D. dissertation. Indianna University, 1971.

Источники Бейлин С. Рассказы бывших кантонистов // Еврейская старина. Т. 8. 1915. С. 224-225. Барац Г. Два документа 1828 года // Еврейская старина. Т. 4.1911. С. 89-95. Бейлин С. Рассказы бывших кантонистов // Еврейская старина. Т. 8. 1915. С. 224-225. Венгерова П. Воспоминания бабушки. Очерки культурной истории ев­ реев России в XIX веке. Иерусалим, М., 2003. Галант И. Документы из эпохи Николая I (из Киевских архивов ) // Еврейская старина. Т. 7.1914. С. 104-106. Гессен Ю. Из сороковых годов. Граф П. Киселев и Моисей Монтефиоре // Пережитое. Т. 4. 1913. С. 149-180. Гессен Ю. Забытый общественный деятель // Еврейская старина. Т. 4. 1911.С. 391-402. Гессен Ю. Записка виленского кагала о нуждах еврейского народа (1833) // Еврейская старина. Т. 4. 1911. С. 96-108. Гинзбург С. Из связки писем // Пережитое. Т. 1. 1910. С. 35-36; Т. 2. С. 289-295; Т. 4.1913. С. 331. Гинзбург С. (ред.) Из записок первого еврея-студента в России (Л. И. Ман­ дельштам. 1830-1840 гг.) // Пережитое. Т. 1.1908. С. 1-50. Гинзбург С., Марек П. Еврейские народные песни в России. СПб., 1901. Гольдберг Ш. Присяжной лист еврейского рекрута 1829 г. // Пережи­ тое. Т. 2. 1910. С. 285-287.

222

Гольдштейн С. Эммануил Борисович Левин — по автобиографическим заметкам (1820-1913) // Еврейская старина. Т. 9. 1916. С. 253-275. Готлобер А. Из переписки А. Б. Готлобера // Еврейская старина. Т. 3. 1910. С. 283 292, 411-418; Т. 4. 1911. С. 299-303, 403-408. Герцен А. Былое и думы // Собрание сочинений в восьми томах. Т. 4-7. М.,1975. Дубнов С. Исторические сообщения: подготовительная работа по истории и русских евреев. № 13. Бюрократические упражнения в реше­ нии еврейского вопроса (1840-1841) // Восход, 1901. № 4. С. 25-40; № 3. С. 3-21. Дубнов С. Из моего архива // Пережитое. Т. 1. 1908. Документы и со­ общения. С. 1-9. Журнал Министерства народного просвещения. Т. 1-88. 1834-1855. Журнал Министерства внутренних дел. СПб.,1829-1855. Ицкович И. Воспоминания архангельского кантониста. // Еврейская старина. Т. 5. 1912. С. 54-65. Каган И. Сообщения-квитанция “пойманника” // Еврейская старина. Т. 3. 1910. С. 427. Коппен П. Девятая ревизия. Исследования о числе жителей в России. СПб., 1857. Котик Е. Мои воспоминания. СПб. — М., Иерусалим, 2009. Кукольник П. Анти-Ципринус: воспоминания о Н. Н. Новосильцеве // Русский архив. Т. 1. 1873. С. 193-224. Кулишер Р. Итоги: надежды и ожидания передовой части русских евре­ ев за последние 50 лет // Восход. Т. 11.1891. С. 24-29. Т. 12. 1892. С. 6-15. Т. 13. 1893. С. 100-118. Т. 14. 1894. С. 40-53, 81-100. Леванда Л. Школобоязнь // Еврейская библиотека. Т. 5. 1875. С. 65-88. Леванда Л. Типы и силуэты (воспоминания школьника конца соро­ ковых годов) // Восход. Т. 1. 1881. № 1. С. 32-59. № 2. С. 120-129. № 3. С. 1-23. № 4. С. 49-94. Леванда В. Полный хронологический сборник законов и положений, ка­ сающихся евреев. СПб., 1874. Левин Е. Записка о пойманниках (1855) // Еврейская старина. Т. 8. 1915. С. 216-224. Левинзон И.-Б. Письмо И.-Б. Левинзона к адмиралу А. С. Шишко­ ву. Редактор Ю. Гессен // Пережитое. Т. 1. 1908. Документы и сообщения. С. 23-27. Лилиенталь М. Гердер. // Журнал Министерства народного просве­ щения Т. 45. Ч. 5. С. 5-30. Лилиенталь М. Письмо д-ра Лилиенталя о своей миссии (1842) // Ев­ рейская старина. Т. 5. 1912. С. 91-94.

223

Лозинский С. (ред.) Казенные еврейские училища. (Описание дел быв­ шего архива Министерства народного просвещения). Т. 1. Пб., 1920. Маггид Д. Из семейного архива: к истории кагала. // Пережитое. Т. 2. 1910. С. 126-130. Марек П. Из архивной коллекции: письмо Лилиенталя // Еврейская старина. Т. 1.1909. С. 110-112. Меримзон М. Рассказ старого солдата // Еврейская старина. Т. 5.1912. С. 290- 301, 406-422; Т. 5. 1913. С. 86-95, 221-232. Милютин Б. Хозяйственное устройство и состояние еврейских об­ ществ в России // Журнал Министерства внутренних дел. Т. 28. 1849. С. 67-92, 197-254, 429-469. Т. 29. 1850. С. 52-85, 238-278, 417-235; Т. 31. 1850. С. 153-210. Моргулис М. Из моих воспоминаний // Восход. Т. 15. 1895. № 2. С. 108-129. № 4. С. 21-35. № 7. С. 140-154. № 9. С. 97-122. № 11-12. С. 81-103. 1896 . Т. 16. № 5-6. С. 169-190. Т. 17. 1897. № 4. С. 65-87. № 6. С. 86-100. Опись архива Государственного совета. Т. 1-16. СПб., 1908-1910. Отчет Обер-прокурора Святейшего Синода. 1825-1850. // Сборник Императорского русского исторического общества. Т. 98. 1890. С. 457-460. Паперна А. Из николаевской эпохи // Пережитое. Т. 2. 1910. С. 1-53. Паперна А. Воспоминания // Пережитое. Т. 3. 1911. С. 264-364. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Второе издание: 1825-1855. Т. 1-30. СПб., 1830-1856. Рабинович О. Штрафной // Сочинения. Т. 1. Одесса. 1880. С. 1-74. Рабинович О. Новая еврейская синагога в Одессе // Сочинения. Т. 1. Одесса. 1880. С. 373-380. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Т. 2. (1825-1855). СПб., 1875-1876. Шпигель М. Из записок кантониста // Еврейская старина. Т. 4. 1911. С. 249-259. Симонов М. Воспоминания русского врача. Православное духовенство и евреи // Еврейская старина. Т. 2. 1909. С. 71-75. Степанов М. и Вермале Ф. Жозеф де Местр в России. Письма Жозе­ фа де Местра к С. С. Уварову // Литературное наследство. Т. 29/30. 1937. С. 677-712. Свод военных постановлений. Т. 1-12. СПб., 1838. Свод законов Российской империи. Т. 1-15. СПб., 1842. Цинберг С. Письмо д-ра М. Лилиенталя к Г. Каценеленбогену // Пере­ житое. Т. 3. 1911. С. 379-381. Ципринус. Калейдоскоп воспоминаний. 1811-1871: Н.Н. Новосиль­ цев // Русский архив Т. 10. 1872. С. 1704-1769.

224

Уваров С. Десятилетие Министерства народного просвещения. 18331843. СПб., 1864. Уваров С. С. Император Всероссийский и Бонапарте // С. С. Уваров. Избранные труды. М., 2010. С. 234-248. Уваров С. С. Надгробное слово Моро // С. С. Уваров. Избранные труды. М., 2010. С. 214-233. Уваров С. Подвигается ли вперед историческая достоверность? // Со­ временник. Т. 25. № 2. 1851. С. 121-128. Хвольсон Д. О некоторых средневековых обвинениях против евреев. Историческое исследование по источникам. М., 2010.

Александров Г. Фун архив фун минскер когол. (Из архива минского кага­ ла) // Цайтшрифт. Т. 1.1926. С. 239-249; 1928. С. 767-778. Асаф С. Мекорот ле-толдот га-хинух бе-йисраэль (Источники по исто­ рии еврейского образования). Т. 1-4. Тель-Авив, 1925-1942. Бен-Яаков И. Олам га-асия (Мир действия) // Га-керем. 1887. С. 41-62. Берман Й. Шнот раину раа (Годы зла) // Га-мелиц. 1861. Богорад И.-А. Шеэлоту-тшувот Пней Ицхак (Респонс). Вильна, 1909. Геллер Й. Сефер амудей ор. Шеэлот у-тшувот (Столбы света. Ре­ спонс). Репринт. 1967. Гинзбург М. Авиэзер. Вильна 1863. Гинзбург М. Двир (Приют). Варшава, 1863. Гинзбург М. Кикайон де-Йона (Тыква Йоны) // Га-мория. 1878. С. 38-48. Гинзбург М. (Йона бен Амитай) Магид эмет (Вестник правды). Лейпциг, 1843. Гинзбург Ш. Ктавим у-теудот толдот га-йегудим бе-Русья (Труды и документы по истории евреев в России) // Хорев. Т. 2. 1935. Р 108-111. ГолденштеЙн П. Майн лебнс-гешихте (История моей жизни). ПетахТиква, 1929. ГОТЛОБЕР А. Зихронотм-имей неурай (Воспоминания моей юности) // Зих­ роноу у-масаот / под ред. Гольдберга. Иерусалим, 1976. ГОТЛОБЕР А. Зихройнес: эринерунген ибер йидише шрайбер ун сфорим (Вос­ поминания еврейских писателей и книги) // Ди йидише фолкс-библиотек. Т. 1. 1888. С. 250-259. Гурвиц Э., Фин Ш., ред. Пирхей цафон(Цветы севера). Вильна, 1841,1844. Дейнард Э. Зихронот бат ами (Воспоминания моего народа) Т. 1-2. Арлингтон, Нью-Йорк, 1920. Каценеленбоген Г.-Ц. Нетивот олам (Пути мира). Вильна, 1858. КАЦНЕЛЬСОН Й. (Буки бен Йагли) Ма ше-рау эйнай ве-шам'у ознай (Что мои глаза видели и мои уши слышали, воспоминания моей жизни). Иерусалим. 1947.

225

Кон П. Ди гефунене тейлн фун вилнер коголишн архив (1808-1845) мит цвей репродукциес (Найденные части архива Виленского кагала (1808-1845) с двумя копиями) // Гисторише шрифт. Т. 2. 1937. С. 538-542. Кон П. Материалн ун нотицен: йидн ин индустрие ун гандл ин вилне онгейбXIX й.г. (Материалы и заметки: евреи в промышленности торговле в Вильне в начале XIX века) // Yivo-Bleter. Т. 8. 1935. С. 78-84. Кон П. Фун вилнер архивн ун библиотеки: Юлиан Клячко ун зайн фотер Гирш (Из Виленского архива и библиотеки: Юлиан Клячко и его отец Гирш) // Гисторише шрифт. Т. 1. 1929. С. 772-778. Лебензон А. и др. Микра кодеш им беур ве-таргум германи бе-отийот иврийот бе-тосфот беурим хадашим шель Адам Га-коген у-беурим йеша­ ним шель Р. Йегуда Богак (Священное Писание с комментариями и пере­ водом на немецкий древнееврейскими буквами. Приложение с “Новым толкованием” Адама га-Когена и “Старым толкованием” Йегуды Богака). Т. 1-17. Вильна, 1849-1852. Лебензон А. Ширей сфат кодеш (Песни священного языка). Вильна, 1861. Левин Й.-Л. Зихронот ве-районот (Воспоминания и думы) // Сефер га-йовель гуваль шай ли-хвод Нахум Соколов. Варшава, 1904. С. 354-367. Левинзон И.-Б. Бейт га-оцар (Шоршей Леванон) [Сокровищница (Корни Ливана)] Вильна. 1871. Левинзон И.-Б. Бейт Йегуда (Дом Йегуды). Вильна, 1839. Левинзон И.-Б. Ди гефкер-велт (Мир беззакония) // Ди йидише фолкс-библиотек. Т. 1. 1888. С. 133-147. Левинзон И.-Б. Теуда бе-Йисраэль (Свидетель во Израиле). Вильна, 1828. Левинзон И.-Б. Толдот плони-алмони га-казави(История вероломства г. X.) Ялкут Рибаль. Варшава, 1878. Левинзон И.-Б. Эфес дамим. Вильно, 1837. Лилиенблюм М. Хатот неурим (Грехи молодости). Репринт. Иерусалим, 1978. Лилиенталь М. Магид йешуа (Вестник спасения). Вильна, 1842. Лифшиц Яаков Га-леви. Зихрон Яаков (Воспоминания Яакова). Каунас, 1924. Лурие А. Ди цвоэ фун а Пинскер балебос онгейб 19 й.г. (Воля пинского домовладельца начала XIX века) // YIVO-Bleter. Т. 13. 1938. С. 390-428. Луцки Й. Ш. Игерет тешуат Йисраэль (Послание спасения Израи­ лю). Гуслав, 1841. Луццато Ш. Д. Игрот Шадаль (Письма С. Д. Луцатто ). Краков, 1894. Манделштам Б.Хазонла-моэд (Пророчество нашего времени). Вена, 1867. Манделштам Л., ред. Шней праким (Две главы). С.-Петербург, 1852. Паперно А. Зихронот // (Воспоминания) // Сефер га-шана. Т. 1. 1900. С. 60-75.

226

Паперно А. Зихронот ве-шемот (Воспоминания). T. 1. 1918. С. 148-165. Слонимский X. Кохва де-шавит (Комета). Вильна, 1835. Слонимский X. Мосдей хохма (Основы мудрости). Вильна, 1834. Таконес-шо: ви мен зол бренген ди йидише йешивес, лернанштален, хадо­ рим, ун меламдим унтер дер гашгохе фун министерства народнаго просве­ шение (Текущие распоряжения: как доводить до сведения еврейских ешив, образовательных учреждений, хедеров и меламедов при наблюдении Ми­ нистертства народного просвещения). Вильна. Б/д. Тугенголд В. Га-мусар, о ахарит га-реша (Мораль, или конец злобы). Без места и даты. Тугенголд В. Поэль цедек ( Справедливый труд ). Вильна, 1842. Фин Ш. Игрот Ш.Й. Фин (Письма Ш.Финна) // Пардес, Т. 3. 1896. С. 149-156. Фин Ш. Толдот лешон Русья (История русского языка). Вильна, 1847. Фридберг А. Зихронот м-имей неурай. Га-хатуфим (Воспоминания моей юности. Кантонисты.) Сефер га-шана. 1892. С. 82-101. Цвей прошениес фун могилевер ун гроднер кегилас цу Николай дем ер­ штен (Два прошения от могилевского и гродненского кагалов Николаю I) // Цайтшрифт. Т. 2|3. 1928. С. 759-764. Цунзер Э. Цунзерс биографие, гешрибн фун им алейн. Нью-Йорк, 1905. Чериковер Э. Дер архив фун Шимон Дубнов (Архив С. Дубнова) // Гисторише шрифтн. Т. 2. 1931 С. 668-673. Шломо Залман ми-Нейштадт. Сефер Бейт авот (Дом отцов). Берлин, 1838-1839. Эйзе галахот ми-яд га-хазакала-донену морену га-Рамбам. С.-Петербург, 1850. Эпштейн Барух Га-леви. Мекор Барух (Источник Баруха). Т. 1-3. НьюЙорк, 1954.

Archives Israélites de France: Revue mensuelle. Paris, 1811-1855. Dziennik Praw Królestwa Polskiego. Warsaw. 1826-1871. Ginzburg S. Max Lilienthal's Activities in Russia: New Documents // Publications of the American Jewish Historical Society. № 35. 1939. P 39-51. Koppen P. I. Ueber die Zahl der Hebräer in Russland und deren Verhältniss zur überringen Bevölkerung, in denjeningen Provizen, wo solche geduldet werden // Bulletin scientifique publié par 1'Academie Imperiale des Sciences de Saint-Peterbourg. Vol. 7. 1840. P. 92-96. Lilienthal M. Freiheit, Frühling and Liebe. Gedichte. Cincinnati, 1857. Lilienthal M. Letter // Archives Israelites Vol. 3. 1842. P 552-557.

Lilienthal М. Letter // Allgemeine Zeitung des Judentums. Vol. 6. 1842. P 602-611.

Lilienthal М. My Travels in Russia // Philipson David. Max Lilenthal, American Rabbi, Life and Writings N.Y, 1955. P 133-158. Lilienthal M. Predigten für Sabbathe und Festtage. Munich, 1839. Lilienthal M. Russisch-jüdische Skizzen // Allgemeine Zeitung des Judentums. Vol. 9. 1845. P 525-526, 537-539, 552-554, 569-572, 586-588, 600602. Vol. 11 1847. P 154-155, 213-215, 2260320, 547-549, 615-619, 683-686. Vol. 12. 1848. P 232-233. Lilienthal M. The Jews in Russia under Nicolai I // Asmonean. Vol. 10. 1854. P 84-85, 93-94, 101. Lilienthal S. The Lilenthall Family Record. San Francisco, 1930. Motefiore M. Diaries of Sir Moses and Lady Montefiore. Edited by L. Loewe. Vol. 1-12. London, 1890. Tarnopol J. Notices historiques et caracatéristiques sur les Israélites d’Odessa, précédées d’un aperçu général sur l’état du peuple Israélite en Russie. Odessa, 1855. Uvarov S. Etudes de philologie et de critique. 2nded. Paris, 1845. Uvarov S. Esquisses politiques et littéraires. Paris, 1848. Uvarov S. Extrait du compte-rendu du Ministère de l’instruction publique pour l’année 1837. St. Petersburg, 1838.

Историография Алабин П. Из дневника П. В. Алабина: И. Б. Левинзон // Русская ста­ рина. Т. 25. С. 223-230. Аристов Н. Исторические анекдоты // Исторический вестник. 1882. С. 245-248. Бейлин С. Анекдоты о еврейском бесправии // Еврейская старина. Т. 2. 1909. С. 269-281. Бейлин С. Быль или вымысел // Еврейская старина. Т. 7.1914. С. 106-108. Бейлин С. Из исторических журналов // Еврейская старина. Т. 4. 1911. С. 417-419, 588-590. Т. 5. 1912. С. 340-341. Т. 6. 1913. С. 408-412, 540-542. Т. 7. 1914. С. 492-494. Бейлин С. Из рассказов о кантонистах // Еврейская старина. Т. 2.1909. С. 115-120. Белецкий А. Вопрос об образовании русских евреев в царствование Им­ ператора Николая I. СПб., 1894. Берлин П. Русская буржуазия в старое и новое время. М., 1922.

228

Биншток И. Русско-еврейская народная школа в связи с историче­ ским ходом образования евреев в России // Восход. 1893. № 8. С. 82-100, № 10-11. С. 262-277, № 12. С. 26-40. Боровой С. Еврейская земледельческая колонизация в старой России. М., 1928. Брамсон Л. К истории начального образования евреев в России. СПб., 1896. Варадинов Н. История Министерства внутренних дел. Т. 1-8. СПб., 1862. Галант И. Изгнание евреев из Киева по официальной переписке (18281831 года) // Еврейская старина Т. 7. 1914. С. 465-485. Галант И. Истории киевского гетто и цензуры еврейских книг 1854— 1855 гг. // Еврейская старина Т. 6. 1913. С. 264-278. Гершензон М., ред. Эпоха Николая I. М., 1911. Гессен Ю. В темных углах еврейской общественной жизни // Еврей­ ская мысль. Т. 1. 1922. С. 102-104. Гессен Ю. Галерея еврейских деятелей. СПб.,1898. Гессен Ю. Закон жизни. СПб., 1911. Гессен Ю. История еврейского народа в России. М.; Иерусалим. 1993. Гессен Ю. Из летописи минувшего // Пережитое. Т. 1.1908. Докумен­ ты и сообщения. С. 10-34. Гессен Ю. К истории еврейских типографий // Еврейская старина. Т. 2. 1909. С. 251-255. Гессен Ю. К истории коробочного сбора в России // Еврейская старина. Т. 3. 1911. С. 305-347, 484-512. Гессен Ю. К судьбе евреев-врачей в России // Еврейская старина. Т. 3. 1910. С. 612-623. Гессен Ю. Московское гетто (по неизданным материалам) // Пережи­ тое. Т. 1. 1908. С. 51-65. Гессен Ю. Мстиславское буйство (по архивным материалам) // Пере­ житое. Т. 2. 1910. С. 54-77. Гессен Ю. Попытка эмансипации евреев в России (по неизданным ма­ териалам) // Пережитое. Т. 1. 1908. С. 144-163. Гессен Ю. Раввинские училища в России // Еврейская энциклопедия. Т. 13. Стлб. 259. Гессен Ю. Смена общественных течений: И.Б. Левинзон и д-р М. Ли­ лиенталь // Пережитое. Т. 3. 1911. С. 1-37. Гессен Ю. Социально-экономическая борьба среди евреев в России в 3050-х года XIX века. // Еврейская летопись. Т. 4. 1926. С. 45-46. Гессен Ю. Страницы из истории общественного самоуправления евре­ ев в России (по архивным материалам) // Восход. Т. 24. №7. 1904. С. 50-78. № 8. С. 56-93. Гессен Ю. Судьбы воложинского ешибота // Пережитое. Т. 1. 1908. До­

229

кументы и сообщения. С. 19-22 ГЕССЕН Ю. Цадик Мендель Любавичский (эпизод из просветительной эпохи) // Восход. Т. 25. 1905. № 1. С. 106-120. Гинзбург С. Виленский самозванец прошлого века // Пережитое. Т. 1. 1910. С. 236-247. Гинзбург С. К семидесятилетию “Теудо беисроэл”. // Восход. Т. 18. 1898. № 4. С. 132-151. № 5. С. 50-64. Гинзбург С. Мученики-дети (из истории кантонистов-евреев) // Ев­ рейская старина. Т. 13. 1930. С. 50-79. Голицын Н. История русского законодательства о евреях. СПб., 1886. Гордон Л. Лебензон и Левинзон // Русская старина. Т. 26. 1879. С. 159. Государственный совет. 1801-1901. СПб., 1901. Дубнов С. Из хроники Мстиславской общины // Восход. Т. 19.1899. С. 33-59. Дубнов С. Как была введена рекрутская повинность для евреев в 1827 г. // Еврейская старина. Т. 2. 1909. С. 256-265. Дубнов С. К истории гонения на еврейские книги (1848) // Еврейская старина. Т. 2. 1909. С. 112-114. Зайончковский П. Высшая бюрократия накануне Крымской войны // История СССР. 1974. № 4. С. 154-164. Исторические сведения о виленском раввинском училище. Вильна, 1873. Кабузан В. Народонаселение России в XVIII — первой половине XIX в. (по материалам ревизии). М., 1963. Кантор Л. Абрам Мапу (1808-1867 гг.) // Пережитое. Т. 1.1908. С. 315-324. Кац Я. Традиция и кризис. Еврейское общество на исходе Средних веков. М., 2010. Коробков К. Еврейская рекрутчина в царствование Николая I // Ев­ рейская старина. Т. 6. 1913. С. 70-85, 233-244. Косвен М. К вопросу о высшем образовании русских евреев // Еврейская старина. Т. 7. 1904. С. 161-174. Кулишер М. История русского законодательства о евреях в связи с си­ стемой взимания налогов и отбывания повинностей // Еврейская старина Т. 3. 1910. С. 467-503. КОЙРЕ А. Философия и национальная проблема в России начала XIX века. М., 2003. Леванда Л. По поводу статьи М. Г. Моргулиса (письмо к издательству “Еврейская библиотека”) // Еврейская библиотека Т. 3. 1873. С. 365-377. Левитац И. Еврейская община в России (1772-1917). М., 2013. Леонтович Ф. Исторический обзор постановлений о евреях // Сион (1861-1862). С. 293-297, 309-314, 325-329, 341-345, 358-361, 373-379, 389394, 405-410, 421-427, 641-647, 653-657, 669-673. Лернер О. Евреи в Новороссийском крае. Одесса, 1901.

230

Литовский Г. Участие русских евреев в отправлении правосудия // Пе­ режитое. Т. 3. 1911. С. 158-159. Лященко П. История русского народного хозяйства. 2-е изд., М.— Л., 1930. Марек П. “Внутренняя жизнь” школ в царствование Императора Ни­ колая I // Еврейский ежегодник за 1902/1903 гг. С. 156-183. Марек П. Из истории еврейского печатного дела в России // Восход. Т. 8. 1888. № 4. С. 76-91. Марек П. К истории евреев в Москве // Восход. Т. 13. 1893. № 6. С. 73-91. Марек П. Очерки по истории просвещения евреев в России. М., 1909. Моргулис М. К истории образования русских евреев // Вопросы еврей­ ской жизни. СПб., 1903. С. 1-195. Мыш М. Борьба правительства с питейным промыслом евреев в селах и деревнях // Восход. Т. 1. 1881. № 9. С. 1-21. Никитин В. Евреи-земледельцы. СПб., 1887. Никитин В. Многострадальные. СПб., 1895. Оршанский И. Евреи в России. Очерки экономического и обществен­ ного быта русских евреев. СПб., 1877. Оршанский И. Русское законодательство о евреях. СПб., 1877. Пайпс Р. Екатерина II и евреи: Происхождение черты оседлости // Вестник еврейского университета. М., 1994. No 2 (6). С. 270-274. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 2004. Пайпс Р. Русский консерватизм во второй половине XIX века // XIII Международный конгресс исторических наук. М., 1970. Пинес А. Борьба схаперами // Еврейская старина. Т. 8.1915. С. 396-398. Погодин М. Для биографии графа С. С. Уварова // Русский архив. Т. 10. 1871. С. 2078-2112. Познер С. Евреи в общей школе. СПб., 1914. Полиевктов М. Николай I, биография и обзор царствования. М., 1918. Пресняков А. Апогей самодержавия. Николай I. Л., 1925. Пугачев В. К вопросу о политических взглядах С. С. Уварова в 1810-е годы // Ученые записки Горьковского государственного университета Т. 72. 1964. С. 125-132. Рафалович А. Медицинская статистика Одессы за 1842. год // Журнал Министерства внутренних дел. 1843. С. 344-385. Рождественский С. Исторический обзор деятельности Министер­ ства народного просвещения. 1802-1902. СПб., 1902. Розенфельд С. Исраэль Салантер (Липкин), его деятельность и после­ дователи. // Пережитое. Т. 1.1908. С. 66-104. Романович-Славатинский А. Дворянство в России. СПб., 1870.

231

Рундзинский П. Городское гражданство дореформенной России. М., 1958. Середонин С. и др. Исторический обзор деятельности Комитета ми­ нистров. Т. 1-7. СПб., 1902. Систематический указатель литературы, о евреях на русском язике со вре­ мени введения гражданского шрифта. (1708 г.) до декабря 1889 года. СПб., 1892. Слиозберг Г. Барон Г. О. Гинцбург: его жизнь, и деятельность. Париж. 1933. Станиславский С. Из истории и жизни одной еврейской школы (1826-1853 гг.) // Восход. Т. 4. 1884. С. 126-149. Станиславский С. К истории кантонистов // Еврейская старина. Т. 2. 1909. С. 266-268. Уортман Р. Властители и судии: Развитие правового сознания в импе­ раторской России. М., 2004. Цензура в царствование Николая I // Русская старина. Т. 114.1903. С. 658-669. Цинберг С. Исаак-Бер Левинзон и его время // Еврейская старина. Т. 3.1910. С. 504-541. Цинберг С. Предтечи еврейской журналистики в России // Пережитое. Т. 4. 1913. С. 119-148. Шепетильников Б. Столетие Военного министерства. 1802-1902. Главный штаб. Исторический очерк. СПб.,1907. Шильдер Н. Император Николай I, его жизнь и царствование. Т. 1-2. СПб., 1903. Шутц П. Нечто о евреях северо-западных губерний // Журнал Мини­ стерства внутренних дел. Т. 7. 1844. С. 167-185. Эпштейн М. Религиозный мотив в русском законодательстве о евреях // Еврейская летопись. Т. 3. 1924. С. 119-123. Эттингер Ш. Положение о евреях 1804 г. // Россия и евреи. Сборник статей Иерусалим, 1993. С. 193-227. Эттингер Ш. Формирование основных принципов и тенденций политики русского правительства в отношении евреев после разделов Польши // Россия и евреи. Сборник статей. Иерусалим, 1993. С .155-192. Юдицкий А. Еврейская буржуазия и еврейские рабочие в текстиль­ ной промышленности первой половины XIX века // Исторический сборник. Т. 4. 1935. С. 107-133.

Бродьский Д. Як до Хреста приводили кантонистів жидів // Запи­ ски історично-філологічного відділу Української академии наук. Т. 12. 1927. С. 297-304. Дорошенко Д. Нарис з історії України. Т. 2. Варшава, 1933. Галант і. Виселення жидів із 50-верстої узграниччя на Волині і Поділлі в першій половині XIX в. // Збірник праць жидівської історичноархеограіфичної комісії. Т. 1. 1928.

232

Галант і. Виселення жидів із Києва року 1835-го // Збірник прац жидівської історично-археограіфичної комісії. Т. 1. 1928.

Александров Г. Казьоне йидише шулн ун рекрутчине // Цайтшрифт. Т. 4. 1930. С. 125-132. Александров Г. Цу дер гешихте фун фолкс-билдунг бай йидн ин Рус­ ланд ин дер цайт фун Николай дем ерштн. Минск, 1929. Бергер М. Мас нерот га-шабат бе-Русья (Налог на субботние свечи в России) // Ґе-авар. Т. 19. 1972. С. 127-242. Бердичевский М. Толдот йешиват Эц Хайим (История Воложинской ешивы) // Ґа-асиф. Т. 3. 1886. С. 231-242. Берлин М. Рабан шель Йисраэль: Рабену Нафтали Цви Йегуда БерлинНецив, толдотав (Раввин Израиля: рабби Нафтали Цви Иехуда Иукдшт, его биография.) Нью-Йорк, 1943. Берц Л. Аритмейтише лернбихер ин йидиш. 1699-1831 (Учебники по арифметике на идише 1699-1831) // YIVO-Bleter. Т. 19. 1942. С. 59-79. Брешго Б. Йидише шулес ин витебскер губерние. 1849-1863 (Еврейские школы в Витебской губернии. 1849-1863 ) // Шрифтн фар экономик ун статистик. Т. 1. 1928. С. 183-185. Бялоблуцки Ш. Мерказей га-тора бе-Лита (Центры Торы в Литве) // Яґадут Лита. Т. 1 1959. С. 185-205. Вайс И. Решит цмихат га-гаскала бе-Русья (Начало развития Гаскалы в России) //Ми-мизрах у-ми-маарав. Т. 1. 1894. С. 9-16. Галперин И. Нисуэй бегала бе-мизрах Эропа (Панические браки в Вос­ точной Европе) // Цион. Т. 27. 1962. С. 36-58. Гелбер Н. Ди гиштадлес фун барон Соломон Ротшильд ин Виен летойвес ди русише йидн ин 1846 (Ходатайство Барона Соломона Ротшильда в Вене в пользу русских евреев в 1846 г.) // Гисторише шрифт. Т. 1. 1929. С. 803-810. Ґейлман А. Сефер Бейт Раби. Т. 1-3. Тель-Авив, 1965. Гинзбург Ш. Амолике Петербург (Ушедший Петербург) // Нью-Йорк, 1944. Гинзбург Ш. Vilner materialen in тауп arkhiv YIVO-Bleter. (Виленские материалы в моем архиве). YlVO-bleter. Т. 8.1935. С. 275-276. Гинзбург Ш. Гисторише верк (Труды по истории). Т. 1-3. Нью-Йорк, 1934. Гинзбург Ш. Ди антшейунг фун дер йидишер рекрутчине (Начало ев­ рейской рекрутчины) // Цайтшрифт. Т. 2/3. 1928. С. 89-106. Гинзбург Ш. Ле-корот га-бегала би-шнат 5595 (К истории паники 1835 г.) // Ґе-авар. Т. 2. 1918. С. 34-37.

233

Гинзбург Ш. Мешумодим ин царишн Русланд (Выкресты в царской Рос­ сии). Нью-Йорк, 1946. Глиценштейн А. Рабену га-“Цемах-Цедек” (Наш раввин “Цемах-Цедек”). Бруклин, 1976. Гордон И. Га-ацамот га-йевешот (Сухие кости) // Китвей Йегуда Лейб Гордон: проза. Тель-Авив, 1960. Гордон Й. Сихес-хулин (Обыденный разговор). Варшава, 1886. Готлобер А. Га-гизра ве-га-бинья // Га-бокер op. Т. 3. 1868. С. 353-359, 405-412, 467-473, 527-532, 582-589, 640-648. Т. 4. 1869. С. 691-698, 735-743, 779-783, 841-848, 909-924, 973-976. Гурланд Й. Кевод га-баит (Честь дома). Вильна, 1858. Дерявянский Й. Ди бациунг фун дер гезелшафт ун ди регирунг крайзн цу дер рабинер-шул (Отношение общества и властей к раввинской школе) // YlVO-bleter. Т. 10. 1936. С. 14-19. Дик А. Га-бегала (Паника) // Ге-авар. Т. 2. 1954. С. 37-44. Дик A. Га-opeax (Гость). Кенигсберг, 1860. Дик А. Дер ерштер набор вос вар ин дем йор 5588-1828 (Первый набор в 1828 г.). Вильна, 1871. Динур Б. Дмута га-гисторит шель га-ягадут га-русит у-веайот гахекер ба (Облик русского еврейства и проблемы его изучения ) // Цийон. Т. 22. 1957. С. 93-118. Дубнов В. Цу дер экономишер гешихте фун ди йидн ин русланд ( К эко­ номической истории евреев в России ) // Шрифтн фар экономик ун стати­ стик. Т. 1. 1928. С. 92-97. Кагана Д. Лилиенталь ве-гаскалат га-йегудим бе-Русья (Лилиенталь и Гаскала в России) // Га-шилоах. Т. 27. 1912. С. 314-322, 446-457, 546-556. Кац Б. Рабанут, хасидут, гаскала (Раввинизм, хасидизм, баскала ). Т. 1-2. Тель-Авив, 1958. Кауфман Й. Гола ве-нехар (Диаспора и чужие страны). Т. 1-2. Тель-Авив, 1961. Клаузнер Й. Гистория шель га-сифрут га-иврит га-хадаша (История современной ивритской литературы). Т. 1-6. Иерусалим, 1953-1958. Кон П. А. М. Дик ви а лерерин кройнишер шул ин Вилне (А. М. Дик как учитель в казенном училище в Вильне) // YIVO-Bleter Т. 3. 1931. С. 84-86. Кон П. Вилнер рошей гакогол ин ди йорн 1802-1831 (Главы Виленского кагала, 1802-1831) // V YIVO-Bleter. Т. 7. 1934. С. 152-156. Кон П. Ди царише махт ун дер Рамбам (Царское правительство и Май­ монид) YIVO-Bleter. Т. 13. 1938. С. 577-582. Ландау X. Дер онтейл фун йидн ин дер русиш украинешер цукер индустрие (Участие евреев в русско-украинской сахарной промышленности ) // Шрифтн фак экономик ун статистик. Т. 1. 1928. С. 98-101.

234

Ландау X. Йидн ун ди антвиклунг фун кредит ун транспорт ин русланд (Евреи и развитие кредита и транспорта в России // Экономите шрифт. Т. 2. 1932. С. 93-105. Левин М. Архей хевра ве-калкала бе-идеология шель ткуфат га-гаскала (Социальные и экономические ценности в идеологии в эпоху Гаскалы). Иерусалим, 1975. Левин А.Кантонистн (Кантонисты). Варшава, 1934. Лещинский Й. Бердичевер йидише кегиле фун 1789 биз 1917 (Берди­ чевская еврейская община с 1789 по 1917 гг.) // Блетер фар йидише демографие, статистик ун экономик. Т. 2 1923. С. 37-48. Лещинский Й. Ди антвиклунг фун йидишн фолк фар дилецте 100 йор (Развитие еврейского народа за последние 100 лет) // Шрифтн фар эконо­ мик ун статистик. Т. 1. 1928. С. 1-64. Лещинский И. Дос йидише фолк ин циферн (Еврейский народ в циф­ рах). Берлин, 1922. Либман Й. Цви бе-эрец га-хайим (Олень в стране жизни). Вильна, 1839. Лифшиц Й. Сефер толдот Йицхак (Биография Ицхака). Варшава, 1897. Лифшиц Й. Энглише райзндер фун онгейб 19-тн вегн мизрех-эйропеи­ шер йидн (Английские путешественники начала XIX века о восточноевро­ пейских евреях) // YIVO-Bleter. Т. 16. 1940. С. 59-66. Лифшиц Й. Энглише ун американер райзндер фун 18-тн ун ерштер гелф 19-тн й.х. вегн йидн ин пойлн ун русланд (Английские и американские путешественники XVIII и первой половины XIX века о евреях в Польше и России). YIVO-Bleter Т. 16. 1932. С. 313-329. Маггид Д. (Штейншнейдер) Сефер толдот мишпахат Гинзбург (История семьи Гинцбургов). СПб., 1899. Малер Р. Дер камф цвишн гасколе ун хсидес ин галицие ин дер ерштер гелф фун 19-тн йоргундерт (Борьба между Гаскалой и хасидизмом в Гали­ ции в первой половине XIX века). Нью-Йорк, 1942. Малер Р. Диврей йемей Йисраэль: дорот ахароним (История евреев в наше время). Т. 1-4. Мерхавья, 1962. МАОР Й. Элиягу Оршански у-мекомо бе-гисториография шель йегудей Русья (Элиягу Оршанский и его место в историографии русского еврей­ ства) // Ге-авар. Т. 20.1975. С. 49-61. Марголис О. Гешихте фун йидн ин Русланд (1772-1861)(История ев­ реев в России (1772-1861). М., Харьков, Минск, 1930. Мирский Ш. Йешиват Воложин (Воложинская ешива) // Мосдот тора бе-Эйропа. Нью-Йорк, 1957. Надав М. Толдот кегилат Пинск 1550-1880 (История общины Пинска, 1550-1880 гг.) // Пинск, сефер эдут ве-зикарон. С. 195-295. Тель-Авив, 1973.

235

Натанзон Б. Сефер га-зикарон, диврей йемей хаяй (Книга воспомина­ ний. Биография Ицхака-Бер Левинзона). Варшава, 1875. Пейкаж М. Хасидут Бреслав (Брацлавский хасидизм). Иерусалим, 1972. Ромбах Ш. Ди йидише балмелохес ин Русланд ин дер ергатер гелф фун 19-тн й.г. (Еврейские ремесленники в России в первой половине XIX века // Цайтшрифт. Т. 1926. С. 25-30. Слуцкий И. Бейт га-мидраш ле-рабаним бе-Вилна (Раввинская семи­ нария в Вильне) // Ге-авар. Т. 7. 1960. С. 29-48. Слуцкий И. Га-итоним га-йегудим-русийим ба-меа га-19 (Русско-ев­ рейская печать в XIX веке). Иерусалим, 1970. Слуцкий Й. Юли Гессен // Ге-авар. Т. 20. 1973. С. 72-79. Сосис Й. Ди гешихте фун ди йидише гезелшафтлехе штремунген ин Рус­ ланд ин 19-тн й.г. (История еврейского общественного развития в России в XIX веке). Минск, 1929. Сурский А. Толдот га-хинух га-торати ба-ткуфа га-хадаша (История обучения Торе в Новое время ). Бней-Брак, 1967. Филипсон Д. Гешихте фун йидн ин Варше (История евреев в Варшаве). Т. 1-3. Нью-Йорк, 1947-1953. Филипсон Д. Култур-гешихте фун дер гаскале ин Лите (История куль­ туры Гаскалы в Литве). Буэнос-Айрес, 1950. Фин Ш. Кирья неэмана (Город верный). Вильна, 1915. Фин Ш. Дор ве-доршав (Поколение и его искатели) // Га-кармель. Т. 4. 1879-1880. С. 9-15, 73-80, 193-201, 259-266, 331-338, 461-471. Фин Ш. Сафа ле-неэманим (Слово к верным) // Га-кармель. Т. 4. 1879— 1880. С. 51-64, 591-598, 657-679. Фридкин А. Авром Бер Готлобер ун зайне эпохе (Абром-Бер Готлобер и его время). Вильна, 1925. Хадашевич К. Дер разбор фун дер йидишер бафелкерунг ин витебскер губерние (“Разбор” еврейского населения в Витебской губернии) // Цайт­ шрифт. Т. 4. 1930. С. 139-145. Цинберг Й. Ди гешихте фун дер литератур бай йидн (История еврей­ ской литературы) Т. 1-9 Нью-Йорк, 1943. В переводе на иврит издано Ш. Ари­ эли и др. с новыми комментариями Толедот сифрут исраель. Тель-Авив, 1960. ЦИТРОН Ш. Авек фун фолк (Далеко от народа). Т. 1-4. Вильна, б./д. Цитрон Ш. Ме-ахорей га-паргод (За кулисами). Т. 1-2. Вильна, 1923-1925. Чериковер Э. Ге-гамон га-йегуди, га-маскилим ве-га-мемшала би-мей Николай га-ришон (Еврейские массы, маскилим и правительства во време­ на Николая I) // в его кн.: Йегудим бе-итот га-магапеха. Тель-Авив, 1957. С. 107-126.

236

Шацки Й. Йидише билдунгс политик ин Пойлн фун 1806 биз 1966 (Еврейская политика в области образования в Польше с 1806 по 1866 гг.). Нью-Йорк, 1943. Шохат А. Га-гангага би-кегилот Русья им битуль га-кагаль (Управление общинами в России после отмены кагала) // Цион, 1979. С. 143-223. ШОХАТ А. Мосад “га-рабанут ми-таам” бе-русья (Институт “казенного раввина” в России). Хайфа, 1975. Шохетман Б. “Одесса” // Арим-ве-имагот бе-Йисраэль. Т. 2. 1948. С. 58-108. Штейнберг Й. Ба-йамим га-гем. Сипуро шель закен (В те дни. История старика ). Иерусалим-Берлин, 1923. Штейншнайдер Г. Ир Вилна (Город Вильна). Вильна, 1900. Элиав М. Га-хинух га-йегуди бе-Германия б-имей га-гаскала ве-га­ эманципация. Иерусалим, 1961. ЭТКЕС Э. “Га-гра” ее-га-гаскала: тадмит у-мециут (Виленский Гаон и Просвещение: образ и действительность) // Праким бе-толдот га-хевра гайегудит б-имей га-бейнаим у-ва-эт га-хадаша мукдашим ли-проф. Яаков Кац. Иерусалим, 1980. С. 192-217. Эткес Э. Парашат га-гаскала митаам ве-га-тмура бе-маамад тнуат га-гаскала бе-русья (История казенного просвещения и измене­ ние в положении движения Гаскала в России.) // Цион. Т. 43. 1978. С.264-313. Юдицки А. Йидише буржуазие ун йидишер пролетариат ин эрштер гелф XIX й.г. (Еврейская буржуазия и еврейский пролетариат в первой по­ ловине XIX века). Киев, б/д. Яхинсон Й. Социал-экономишер штейгер бай йидн ин Русланд ин XIX й.г. (Социально-экономические условия евреев в России в XIX веке). Харь­ ков, 1929.

Alston Р Education and the State in Tsarist Russia. Stanford, 1969. Balaban M. Historia Lwowskiej Synagogi Postępowej. Lwów, 1937. Balaban M. Herz Homberg i szkoły jozefinske dla żydów w Galicji. Lwów, 1906. Barnard F. Herder and Israel //Jewish Social Studies Vol. 28.1966. P. 25-33. Baron S. Newer Approaches to Jewish Emancipation // Diogenes. Vol. 29. 1960. P 56-81. Baron S. The Russian Jew under Tsars and Soviets. N.Y, 1964. Berlin I. Vico and Herder // N.Y, 1976. Berlin I. Marvelous Decade // Encounter Vol. 26. 1955. Blackwell W The Beginnings of Russsian Industrialization, 1800-1860. Princeton, 1968. Curtiss J. The Russian Army under Nicholas I. Durham, 1965.

237

CUSTINE M. La Russie en 1839. Vol. 1-4. Brussels, 1843. Czynski J. Juifs de la Russie et de la Polonge // Archives Israelites. Vol. 4. 1843. P. 40-44, 163-172, 238-242, 365-373, 497-505, 617-623. Vol. 6.1845. P 238-244. Dubnov S. History ofJews in Russia and Poland. Translated by I. Friedlaender. Vol. 1-3. Philadelphia, 1916-1920. Ehrlich A. Entwickelunsgeschichte der Israelitischen Gemeindeschule zu Riga. S.Petersburg, 1894. Eisenbach A. Kwestia równouprawnienia Żydów w Królestwie Polskim. (Вопрос о равноправии евреев в Царстве Польском ). Warsaw, 1972. Fajnhaus D. Konflikty społeczne wśród ludnosciści żydowskiej na Litwę I Białorusi w pierwszej połowie XIX wieku (Социальные конфликты сре­ ди евреев в Литве и Белоруссии в первой половине XIX века) // Biuletyn Żydowskiego instytuta Historycznego. 1964. № 52. P 3-15. Flynn J. S. S. Uvarov's “Liberal” Years // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. Vol. 22. 1972. P 48-91. Flynn J. Tuition and Social Class in Russian Universities: S. S. Uvarov and “Reaction” in Russia of Nicholas I // Slavic Review. Vol. 35. 1976. P 232-248. Greenberg L. A Critical Investigation of the Works of Rabbi Isaac Вer Levinsohn. N.Y, 1930. Greenberg L. The Jews in Russia. The Struggle for Emancipation. Vol. 1-2. New Haven, 1944 and 1951. Gruneaum-Ballin P. Grégoire convertisseur? ou la croyance au 'Retour d’Israel’ // Revue des étudies juves Vol. 121. 1962. P 383-398. Grunwald C. Tsar Nicolas I. N.Y, 1954. Hans N. History of Russian Educational Policy. London, 1931. Haxthausen A. Les forces militaries de la Russie. Berlin, 1853. Haxthausen A. Studies on the Interior of Russia. Edited and with an introduc­ tion by Frederick Starr. Translated by E.L.M.Schmidt. Chicago and London, 1972. Haywood R. The Beginnings of Railway Development in Russia in the Reign of Nicholas I, 1835-1842. Durham, 1969. Herlichy P Odessa: Staple Trade and Urbanization in New Russia // . Jahrbücher für Geschichte Ostereupas Vol. 21. 1973. С. 184-195. Herlichy P. The Ethnic Composition of the City of Odessa in the Nineteenth Century // Harvard Ukrainian Studies Vol. 1. 1977. C. 53-78. JOHNSON W. Russia’s Educational Heritage. Pittsburgh, 1950. Katz J. Out of Getto. Cambridge, Mass., 1973. Kucherov S. Administration ofJustice under Nicholas I ofRussia // American Slavic and East European Review. Vol. 7. 1948. C. 125-138. KUZNETS S. Economic Structure and Life ofJews // The Jews, Their History, Culture and Religion. Edited by Louis Finkelshtein. Vol. 2. 3rd ed. P 1397-1466. Philadelphia, 1966.

238

Lincoln W The Daily Life of St.Petersburg Officials in Mid-19th Century // Oxford Slavonic Papers № 8. 1975. C. 82-100. Lincoln W Count P. D.Kiselev: Reformer in Imperial Russia // Australian Journalof Politics and History. Vol. 16. 1970. P. 177-188. Lincoln W. The Ministers of Nicholas I: A Brief Inquiry into Their Backgrounds and Service Careers // Russian Review. Vol. 34. 1975. C. 308-323. Lincoln W.Nicholas I, Emperor and Autocrat ofAll the Russias. Bloomington and London, 1978. Lincoln W Russia's Enlightened Bureaucrats and the Problem ofState Reform, 1848-1856 // Cahiers du monde russe et sovetique Vol. 12. C. 410-421. Lincoln W The Composition of the Imperial Russian State Council under Nicholas I // Canadian-American Slavic Studies. Vol. 10. 1976. C. 369-381. Lincoln W The Genesis of an Enlightened' Bureaucracy in Russia, 18251856 // Jahrbücher für Geschichte Ostereupas. Vol. 20. 1972. C. 321-330. L[oeb] I. Chronique: M. Lilienthal et la Russie // Revue des etudes juives Vol. 4. 1882. C. 308-319. McGrew R. Russia and the Choiera, 1823-1832. Madison, 1965. Meyer M. Where Does the Modem Period ofJewish History Begin? // Judaism. Vol. 26. 1975. P 329-338. Miron D. A Traveler Disguised. N.Y., 1973. MONAS S. Bureaucracy in Russia under Nicholas I // The Structure of Russian History. Edited by Michael Cherniavsky. N.Y, P 269-281. N.Y, 1970. Monas S. The Third Section: Police and Society in Russia under Nicholas I. Cambridge, Mass., 1961. Necheles R. The Abbe Gregoire and the Jews // Jewish Social Studies. Vol. 33. 1971. P 126-140. Orlovsky D. Recent Studies on the Russian Bureaucracy // Russian Review. Vol. 35. 1976. P. 446-467. Perelman M. Razsvet 1860-1861: Origins of the Russian Jewish Press // Jewish Social Studies Vol. 24. 1962. P. 162-183. Phillipson D. Max Lilienthal, American Rabbi, Life and Writings. N.Y, 1915. Phillipson D. Max Lilienthal 1815-1915 // Centenary Papers and Othes. P 149-190. Cincinnati, 1919. Pitner W Russian Economic Policy under Nicholas I. Ithaca, 1967. Pitner W The Social Characteristics of the Early Nineteenth Century Russian Bureaucracy // Slavic Review. Vol. 29. 1970. P429-443. Raisin J. The Haskalah Movement in Russia. Philadelphia, 1913. Riasanovsky N. Nicholas I and Official Nationality in Russia, 1825-1835. Berkeley and Los Angelos, 1969. Roi J. Judentaufen im 19 Jahrhundert. Leipzig, 1899.

239

Rogger H. Government, Jew, Peasants and Land in Post-Emancipation Russia // Cahiers du monde russe et soviétique. Vol. 27. 1976. R 5-25, 171-211. Rogger H. Russian Ministers and the Jewish Question // California Slavic Studies. Vol. 8. 1975. P 15-76. Rogger H. Tsarist Policy on Jewish Emigration // Soviet Jewish Affairs. Vol. 3., 1973. P 26-73. SAMTER N. Judentaufen in 19ten Jahrhundert. Berlin, 1906. SCHACTER J. Dina De Malhuta Dina -Review // Dené Israel Vol. 1978. P 77-95. Scheinhaus L. Ein Deutcher Pionier [Dr Lilienthal's Kulturversuch in Russland] // Allgemeine Zeitung des Judentums Vol. 75. 1911. С. 404-405, 415— 417, 426-428, 437-439, 452-454. SCHEIMANN T. Geschichte Russlands unter Kaiser Nikolas I. Vol. 1-4. Berlin, 1904-1919. Schmid G. ed. Goethe and Uwarow und ihr Briefwechel. St. Petersburg, 1888. Schneersohn J. The “Tsemach Tsedek” and the Haskalah Movement. Translated by Z. Pozner. Brooklyn, 1969. Slonimsky N. My grandfather Invented the Telegraph // Commentary. Vol. 63. 1977. P. 56-60. Starr S. Decentralization and Self-Government in Russia. Princeton, 1972. Stakhovsky L. L'Empereur Nicolas et l'esperit national russe. Louvain, 1928. Torke H. Das russische Beamtentum in der ershter Hälfe des 19. Jahrhunderts // Forshungen zur osteuropäschen Geschichte. Vol. 13. 1967. P 7-345. Weinryb B. Neuste Wirtschaftsgeschichte der Juden in Russland und Polen von der l.polnischen Teilung bis zum Tode Alexandre II (1772-1882). 2nd ed. Hildesheim, N.Y., 1972. Wilkinson S. In the Land of the North — The Evangelization of the Jews in Russia. London, 1905. Yaney G. The Systematization of Russian Government: Social Evolution in the Domestic Administration of Imperial Russia. 1711-1905. Urbana, 1975. Yerushalmi Y The Lisbon Massacre of 1506 and the Royal Image in the Shebet Yehudah. Cincinnati, 1976.

Указатель имен

Абрамович Шолом-Яаков (Менделе Мойхер-Сфорим) —143 Авроом-Абеле — 76 Адельсон Вольф —173 Аксаков Иван — 209 Аксенфельд Исраэль —144 Александр I — 26, 27, 29, 32,55, 81,199 Александр II —136,147,149,172,176,201,205 Александр III — 21, 86 Бакст Н. И. —133 Барац X. —133 Бейненсон Ехезкель —179 Бенкендорф А. X. — 59 Бен-Яаков И. —126,129 Берлин Исайя — 61,135 Берлин Нафтали-Цви —164 Берлин Яаков —164 Берман Каспер —171,172 Бертенсон Б. —133 Бехак Йегуда —129 Блудов Д. Н. — 59, 6о, 61 Богорад Ицхак-Айзик —162 Бойскер Яаков —164 Буки бен-Иогли (Иегуда Лейб Каценельсон) — 52 Вайсброд М. —133 ВИДУТСКИЙ ИЕХЕЗКЕЛЬ — 121 Виленский Гаон — 71,126 Воронцов М. С. — 29,148,186,187,189 Вронченко Ф. П. — 66 Гайденгейм Вольф —126

Гальперин Израиль —102 Гейгер Авраам — 93 Гейгер Авром из Бреслау —175 Геллер Ехиэль —183 Герцен Александр — 46, 82 Герштейн И. —133 Гинзбург Саул — 42 Гинцбург Евзель —159, 206 Гинцбург Мордехай-Агарон — 118,119, 121,137,142,143,166 Голин Лазарь — 43 Голицын А. Н. —105 Гольдберг Беньямин —156,157 Гольдфаден А. —133 Гомберг Герц —126 Гордон Йегуда-Лейб —129 Гордон Исраэль — 85 Горовиц Залкинд — 70 Готлобер Авром-Бер — 48,129,173,175 Грегуар, аббат — 91, 92 Гринбаум-Федоров Хаим —173,175 Гройкоп Евсей — 43 Державин Г. Р. — 27 Дик А. М. — 50 Динур Бен Цион —194 Долгоруков В. А. — 38

Дубельт Л. В. — 66 Дубно Соломон — 70 Екатерина II — 58, 82 ЗАЙБЕРЛИНГ В. — 121 Залкинд Шломо —121,129

241

ИЗАБЕЛИНСКАЯ ЭСТЕР ИЗ ГРОДНО — 171 Илиер Менаше — 71,163 Иосиф II, император — 31,146 Йерушалми Йосеф —145 Йост Исаак — 94, 95 Каган Е. —133 Канкрин Е. Ф. — 28,58,59 Каплан С. —133 Кауфман Дмитрий — 43 Кауфман Иехезкель —178 Кацеленбоген Цви-Гирш — 85,129,166 Каценеленбоген Хаим-Лейб —121,129 Киселев П. Д. — 28, 62-69, 81, 86,101,150, 151-153,185-187,190,198 Клячко Цви-Гирш —117,121,129 Ковнер Авром-Ури —145 Ковнер С. —133 Константин, великий князь — 34, 73 Котик Ехезкел —191,192 Кранцфельд Л. М. —125 Кремье Адольф —102 Кузнец Симон — 213 Кулишер Реувен —148 Кутневич Василий — 42 Кюстин Астольф, де — 33,54 Ландау А. —133 Лассаль Фридрих —176 Лебензон А. —126 Лебенсон Аврагам-Бер —142 Лебенсон Авром —167 Лебенсон Адам га-Коген —129,143 Леванда Л. —133 Левинзон Ицхак-Бер — 6о, 73-77, 79,129, 136,137,138,139,141,142,144,145,146,173 Левин Й. Л. — 49

Лещинский Яаков —193,194,199 Либерман А. —133 Лилиенблюм Моше-Лейб —133,139,145 Лилиенталь Макс — 65, 8о, 92-103,108, 110-115,117-121,126,130,138,141,165,174,175 Лилиенталь Самуэль — 116 ЛИСЛЯНСКИЙ — 210

Лифшиц Шломо —179 Лурия Давид —121-131 Луццатто Шмуэль-Давид — 93, 94,126 Любавичский Ребе — 102,182 Лютер —175 Маймон Соломон — 70

242

Малчинер —130 Мандельштам Биньямин —138,146,

167,183 Мандельштам Леон — 85,102,103,126-128, 138,147 Мапу Аврагам —129 Менахем-Мендл из Любавичей —179,181 Мендельсон Мозес — 70,101,126,175,178 Местр Жозеф де — 81, 83 Мизес Йегуда — 73

Милютин Б. —193 Минор 3. —133 Михель, ребе из Дунаевцов —157 Монтефиоре Мозес —102,154 Моргулис М. —131,133 Мордвинов Н. Н. — 34 Моро Жан Виктор — 82 Найенбург —130 Найенбург Яаков —129 Наполеон — 83, 95,146 Нахман, рабби из Брацлава — 72 Невахович Лейб — 70 НЕТТР ПЕПИ — 114, 115, 120 Никитенко А. В. — 220 Николай I — 21-23,26-29,33~3б, 41,43,49-51, 54, 55, 57, 59-62, 66, 67, 72, 77, 81, 83, 84, 86, 92, 99, Ю1, 112, 113, 114, 120, 125, 130, 132,133,134,135,141,144-146,149,153,160, 161,164,165,168,169,172,182,183,186,188, 190,193,198,206,208,209,213-216,217-220 Николай II — 21-23 Новосильцев — 34 Оксман Ицка —157 Оршанский И. Г. — 23, 24, 25 Панин В. Н. — 208 Паперна А. —133 Перетц Григорий — 70 Петр Великий — 37 Пинскер Л. —133 Потоцкий-Калиновский — 210 Рабинович Осип —167 Розенталь Нисан — 85, 95,117,119 Роттенберг Израиль — 76 РЫНДЗЮНСКИЙ П. Г. — 199, 201 Салантер Исраэль (Липкин) — 164, 175,183 Самсонкин Ицке —158 Сегаль Гирш —129

Соловейчик И. —133 Соловьев Сергей — 83 Страшун И.-Ш. —129

75, 121, 137 Строганов А. Г. — 66 Сухостанер М. —129,130 Сфорно Обадия —126 Танхум Гершон —164 Тарнополь Иоахим — 69,146 Трахтенберг М. —129 Тугендгольд Вольф —121,129,130,141 СТРАШУН МАТИТЬЯГУ —

Уваров С. С. — 29,65,66,80-93,95~99,101-103, 105, 109, 110, 115, 116, 120, 128, 130, 141, 144 Файнзильберг Орель (?) — 211 Филиппсон Людвиг — 8о, 93, 94, 97, 111 Финн Ш.-И. — 99,121,129 Фихте —142 Фридман Исраэль —157 Фридрих Великий —146 Хаим Ицхак бен — 92, 100, 103,104,105,180

Хвольсон Даниил —175,176,177 Цвейфель —129 Циммерман Иоаким —177 Цунц Леопольд — 93, 94 Шапоринский —125 Шварцман Шмуль —157 Шерешевский Йегуда —129 Шик Элиягу —156,163 Ширинский-Шихматов П. А. — 215

Шишков А. С. — 73, 74, 75, 78 Шнеерсон Менахем-Мендл —101,103, 104 Штейн Карл Фрайхер фон — 82 Штерн Бецалель — 79, 8о, 102,117,118 Шульман Калман —129 Эйхенбаум Яаков —129,130,139 Элиэзер-Ицхак —180 Эпштейн Борух —150,160 Эртер Ицхак — 73 Эткес Эммануэль —182

Портрет императора Николая I. А. В. Поляков. 1829 год.

Николай I со свитой. Франц Крюгер. Гравюра. 1840-е годы.

Павел Дмитриевич Киселев. Автор неизвестен. Литография. XIX век.

Макс Лилиенталь (1815-1882).

Еврейская школа. Гравюра. «Живописная Россия». Т. 5. Малороссия, Подолия и Волынь. Издание Товарищества М. О. Вольф. 1897 год.

Дело об «Освобождении евреев от рекрутской повинности до окончания курса в общих училищах». 1847 год. Страница из книги «Казенные еврейские училища». Т. 1. Под редакцией С. Г. Лозинского; со вступительной статьей С. М. Гинзбурга. Петербург. Вторая Государственная типография. 1920 год.

Программа одногодичных русских школ для еврейских девушек в Вильно. 1863 год. Библиотека Конгресса США.

Русские менялы. Г. Д. Митрейер. Конец 1830-х -начало 1840-х годов.

Литография, акварель. ГИМ.

Проезд через рогатки. Ян Феликс Пиварский. Открытка. 1828 год. «Рогатками» назывались таможенные заставы на въездах в города. Библиотека Народова в Варшаве.

Муштра рекрутов во времена Николая I. Зарисовка А. Васильева.

В корчме. Литография. 1840 год.

«Во времена кантонистов». Народная песня на идише. Yidisher Folklor. YIVO Institute for Jewish Research. New York, 1962.

Николаевский солдат. Йегуда-Дов Розенберг. Фото. 2-я половина XIX века.

Первая страница «Воспоминаний архангельского кантониста» И. Ицковича. «Еврейская старина». 1912 год.

Солдат старой армии. Иегуда Пэн. 1900-е годы. Национальный художественный музей Республики Беларусь.

Старые кантонисты в Еврейской богадельне им. М. А. Гинсбурга. Петербург, 5-я линия В. О., д. 50. Фото С. Юдовина. 1914 год. Фонд Музея Петербургского еврейского историко-этнографического общества. Коллекция Центра «Петербургская иудаика».

ИСТОРИЯ ЕВРЕЕВ

Царь Николай I и евреи: ТРАНСФОРМАЦИЯ ЕВРЕЙСКОГО ОБЩЕСТВА в России (1825-1855) Майкл Станиславский

Первое издание на русском языке

Перевод с английского Александра Локшина

Издательство «Книжники»

127055, ул. Образцова, д.19 стр.9 Тел. (495) 663-21-06; (495) 710-88-03 E-mail: [email protected]; [email protected] Интернет-магазин: www.knizhniki.ru Издательство «Текст»

127299, Москва, ул. Космонавта Волкова, д.7 Тел./факс (499) 150-04-82 E-mail: [email protected]; www.textpubl.ru

Подписано в печать 29.05.2014. Формат 70x100/16 Усл. печ. л. 20,8. Тираж 2000. Заказ № 1479/14.

Отпечатано в соответствии с предоставленными материалами в ООО «ИПК Парето-Принт», 170546, Тверская обл., Калининский р-н, Бурашевское с/п, Промышленная зона Боровлево-1, комплекс № ЗА www.pareto-print.ru

Отпечатано в соответствии с предоставленными материалами