Проблемные вопросы возбуждения уголовных дел на современном этапе. Монография 9785392195442

Table of contents :
102652_titul
oborot_102652
102652_Проблема возбуждения уголовных дел

Citation preview

Е. В. Марковичева, В. Ф. Васюков

Проблемные вопросы возбуждения уголовных дел на современном этапе МОНОГРАФИЯ

Москва 2016

УДК 343 ББК 67.408 В20

Электронные версии книг на сайте www.prospekt.org

Авторы: Марковичева Елена Викторовна — профессор кафедры уголовного права и уголовного процесса Орловского государственного университета имени И. С. Тургенева, доктор юридических наук, доцент; Васюков Виталий Федорович — старший преподаватель кафедры криминалистики и предварительного расследования в ОВД Орловского юридического института МВД России имени В. В. Лукьянова, доцент кафедры уголовного права и уголовного процесса Орловского государственного университета имени И. С. Тургенева, кандидат юридических наук. Рецензенты: Химичева О. В. — начальник кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор; Еремин С. Г. — профессор кафедры криминалистики УНК по ПС в ОВД Волгоградской академии МВД России, доктор юридических наук, доцент; Малышев А. Н. — заместитель начальника кафедры уголовного процесса Воронежского института МВД России, кандидат юридических наук, доцент.

Марковичева Е. В., Васюков В. Ф. В20 Проблемные вопросы возбуждения уголовных дел на современном этапе : монография / Е. В. Марковичева, В. Ф. Васюков. — Москва : Проспект, 2016. — 80 с.

ISBN 978-5-392-19544-2 В работе подробно рассматриваются теоретические положения и практические рекомендации по проведению проверки сообщения о преступлении. Анализируются исторические предпосылки формирования стадии возбуждения уголовного дела. Обозначаются проблемы определения статуса участников проверки сообщения о преступлении. Акцентируется внимание на процессуальных средствах получения информации на стадии возбуждения уголовного дела. Монография предназначена для курсантов, слушателей, студентов, адъюнктов, аспирантов, преподавателей вузов юридического профиля, а также практических сотрудников. УДК 343

ББК 67.408 Научное издание

МАРКОВИЧЕВА ЕЛЕНА ВИКТОРОВНА, ВАСЮКОВ ВИТАЛИЙ ФЕДОРОВИЧ

ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ Монография Оригинал-макет подготовлен компанией ООО «Оригинал-макет» www.o-maket.ru; тел.: (495) 726-18-84 Санитарно-эпидемиологическое заключение № 77.99.60.953.Д.004173.04.09 от 10.06.2015 г. Подписано в печать 31.08.2015. Формат 60×90 1/16. Печать цифровая. Печ. л. 5,0. Тираж 100 экз. Заказ № ООО «Проспект» 111020, г. Москва, ул. Боровая, д. 7, стр. 4.

ISBN 978-5-392-19544-2

© Марковичева Е. В., Васюков В. Ф., 2015 © ООО «Проспект», 2015

ВСТУПЛЕНИЕ В уголовно-процессуальном праве одним из традиционных пониманий системы уголовного процесса является ее представление как совокупности производств, состоящих из определенных стадий. Под стадиями уголовного процесса общепринято понимать взаимосвязанные, но относительно самостоятельные части процесса, отделенные друг от друга итоговым процессуальным решением и характеризующиеся непосредственными задачами, органами и лицами, участвующими в производстве по делу, порядком процессуальной деятельности и характером уголовно-процессуальных отношений1. В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством возбуждение уголовного дела является начальной, самостоятельной стадией уголовного процесса, в ходе которой устанавливаются поводы и основания к возбуждению уголовного дела, в том числе достаточность данных, указывающих на признаки преступления, их юридическая квалификация, обстоятельства, исключающие возбуждение уголовного дела, а также принимаются меры по предотвращению или пресечению преступления, закреплению его следов, обеспечению последующего расследования и рассмотрения дел в соответствии с установленной законом подследственностью и подсудностью и т. п. Актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием и создаются правовые основания для последующих процессуальных действий органов дознания, предварительного следствия и суда. В соответствии с этим правила о порядке возбуждения дела предваряют регулирование расследования, т. е. той досудебной стадии уголовного процесса, в ходе которой на специальные указанные в законе органы и должностных лиц возлагаются обязанности по раскрытию преступлений, изобличению виновных, формулированию обвинения и его обоснованию, для того чтобы уголовное дело могло быть передано в суд, разрешающий его по существу и тем самым осуществляющий правосудие2. 1

Костенко Р. В. О системе российского уголовного процесса и специфике доказывания в ходе возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 115. 2 Постановление Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, в связи с жалобой гражданки И. П. Смирновой и запросом Верховного Суда Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2000. № 5. Ст. 611.

4

Вступление

Реализация прав потерпевшего, гарантированных статьями 45 (ч. 1), 46 (ч. 1) и 52 Конституции Российской Федерации, осуществляется, в частности, посредством использования механизмов уголовно-процессуального регулирования, предполагающих обязанность органов предварительного расследования при выявлении признаков преступления возбуждать уголовные дела, осуществлять от имени государства уголовное преследование по делам публичного и частно-публичного обвинения, обеспечивая тем самым неотвратимость ответственности виновных лиц и защиту прав лиц, пострадавших от преступлений; невыполнение или ненадлежащее выполнение данной обязанности, выражающееся в том числе в длительном затягивании решения вопроса о наличии оснований для возбуждения уголовного дела, в неоднократном необоснованном прерывании проверки по заявлению о преступлении, приводит к нарушению разумного срока рассмотрения дела и ограничению доступа потерпевших к правосудию1. Ряд нововведений привнес в эту стадию Федеральный закон «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» № 23-ФЗ от 4 марта 2013 г., которым уполномоченные органы получили значительное подспорье процессуальных возможностей получения и проверки информации о преступлении. Многолетняя научная дискуссия об институте возбуждения уголовного дела в связи с этим получила новый виток различных по своему характеру мнений. Значительную поддержку получила идея исключения стадии возбуждения уголовного дела из уголовного процесса России. Общеизвестно, что составленная «дорожная карта» реформы МВД России предусматривает упразднение института уголовного судопроизводства – стадии возбуждения уголовного дела. Вместе с тем анализ изменений, внесенных в ст. 144 УПК РФ, позволяет констатировать, что идея исключения стадии возбуждения уголовного дела из уголовно-процессуального закона пока не поддерживается законодателем. Наиболее оптимальным считается путь расширения полномочий должностных лиц, правомочных принимать итоговые процессуальные решения по результатам проверки сообщения о преступлении. Внимательное прочтение нововведений ст. 144 УПК РФ приводит к выводу о том, что некоторые формулировки закона требуют дополнительного толкования, разъяснения, более глубокого понимания. Особенно это важно для правоприменителя, поскольку складывающаяся практика должна быть единообразной. В настоящей работе материал изложен в двух вариантах: 1) приведен теоретический анализ норм, регламентирующих стадию возбуждения уголовного дела; 2) изложено исследование судебной и следственной практи1 Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 июня 2013 г. № 14-П, определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2006 г. № 425-О и от 28 июня 2012 г. № 1258-О.

Вступление

5

ки, рассмотрены основные проблемные вопросы правоприменения. Если первый вариант будет полезен для преподавателей, молодых исследователей института возбуждения уголовного дела, то второй вариант – для сотрудников прокуратуры, следователей, дознавателей, сотрудников органов дознания и всех тех, кому небезынтересна практика применения норм уголовно-процессуального законодательства. Надеемся, что изыскания и рекомендации, приведенные в работе, будут полезны и использованы в обучении, а также в следственной практике. Заранее благодарим за то время, которое будет уделено на изучение представленной монографии.

Глава 1 КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА § 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела В настоящее время юридическим сообществом активно обсуждаются проблемы возбуждения уголовного дела. Думается, такой интерес вызван тем, что данная стадия досудебного производства неоднократно корректировалась законодателем. Изменениям подвергались нормы, регулирующие поводы, основание и порядок возбуждения уголовного дела. При этом анализ нововведенных норм показывает, что законодатель не всегда придерживается логической последовательности и системности. К одной из причин такого положения можно отнести нестабильность уголовно-процессуальной политики относительно организации деятельности по рассмотрению сообщений о преступлении. Как справедливо отмечает Л. Н. Масленникова, об этом свидетельствует тот факт, что за время действия УПК РФ было принято менее 13 федеральных законов, которыми было внесено порядка 30 изменений в статьи, регулирующие стадию возбуждения уголовного дела1. Так, например, неоднократным коррективам подвергалась статья 144 УПК РФ, регламентирующая порядок рассмотрения сообщения о преступлении (Федеральные законы от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ, 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ, 2 декабря 2008 г. № 226-ФЗ, 9 марта 2010 г. № 19-ФЗ, 2 декабря 2010 г. № 404-ФЗ, 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ). Интересным представляется в данном контексте позиция, согласно которой результаты работы законодателя в рассматриваемой сфере сводятся к реализации через законодательные органы узкопрофессиональных интересов отдельных российских ведомств, имеющих прямое отношение к правоохранительной деятельности2. Отметим, что, согласно позиции О. И. Ан1 Масленникова Л. Н. Правовые аспекты организации деятельности органов расследования по рассмотрению сообщений о преступлении // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 ч. М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2. С. 42. 2 Азаров В. А. О совершенствовании правовых основ (или возможном «отмирании»?) стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 20.

§ 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела

7

дреевой, регулярное перераспределение полномочий между следователем, прокурором, руководителем следственного органа обусловливается именно бессистемностью реформирования стадии возбуждения уголовного дела1. К сожалению, приведенные позиции во многом лишь отражают существующее положение вещей. В этом контексте трудно отказать в правоте суждений М. В. Махмутова о том, что законодатель «под соусом» введения дознания в сокращенной форме провел широкую реформу, которая поставила перед учеными-правоведами и юристами-практиками больше вопросов, чем дала ответы на ранее существовавшие. «Напрашивается вывод, что законодатель избрал не совсем верное направление реформы, которое вполне может привести его к отказу от необходимости стадии как таковой»2. Небезосновательным является суждение, получившее отражение в литературе, что под натиском коммерциализации резко упал уровень юридического образования, творческая мысль правоведов-профессионалов угасает и в законотворчестве не учувствует, а подготовка законопроектов носит черты любительского сочинительства3. Примечателен пример с многострадальной статьей 140 УПК РФ, которая с каждым годом пополняется нормами, формулировки которых не выдерживают никакой критики. Так, Федеральным законом от 28 декабря 2010 г. № 404-ФЗ к числу поводов для возбуждения уголовного дела отнесено постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании (п. 4 ч. 1 ст. 140 УПК РФ). Поскольку прокурор в настоящее время лишен права самостоятельно возбуждать уголовные дела, а функция надзора за законностью не позволяет ему оставлять без реагирования факты выявления признаков преступления, теперь такие материалы он направляет со своим постановлением в орган предварительного расследования, которое подлежит обязательному рассмотрению4. Представляется, новелла получила свое закрепление в связи с непрекращающейся критикой и поступающими предложениями восстановить право прокурора на возбуждение уголовных дел. В этом случае, как справедливо отмечает В. Н. Григорьев, законодателем было принято промежуточное ре1 Андреева О. И. О необходимости стадии возбуждения уголовного дела в современном уголовном процессе России // Вестник Томского государственного университета. 2012. № 356. С. 2. 2 Махмутов М. В. Закон о дознании в сокращенной форме и реформа стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2013. № 7. С. 39. 3 Безлепкин Б. Т. Настольная книга следователя и дознавателя. 3-е изд. М.: Проспект, 2013. С. 144. 4 Коридзе М. Т. Прокурор как один из самостоятельных участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения // Новый юридический журнал. 2013. № 3. С. 144.

8

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

шение: полномочие на возбуждение уголовных дел не возвращено, но указанное мотивированное постановление прокурора в законодательном порядке признано самостоятельным поводом для возбуждения уголовного дела1. Стоит отметить, что указание на него появилось в законе несколько ранее, то есть в результате масштабных изменений и дополнений, внесенных в УПК РФ Федеральным законом от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон “О прокуратуре Российской Федерации”»2. Именно этим законом в круг надзорных полномочий прокурора было включено полномочие о вынесении мотивированного постановления о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных нарушений уголовного законодательства (п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ). Соответственно, и на практике такого рода постановления служили фактически поводом для возбуждения уголовного дела и до внесения соответствующих изменений в ст. 140 УПК РФ3. В результате поводом стал властно-распорядительный документ, имеющий в своей структуре резолютивную часть, в которой содержится определенное распоряжение о совершении юридически значимых действий, в отличие от трех уже имеющихся поводов. Критике также подверглось и наименование повода, предусмотренного п. 4 ч. 1 ст. 140 УПК РФ. Так, по мнению А. В. Гриненко, из названия не ясно, что именно направляется в орган предварительного расследования – само постановление или материалы проверки. Изучение материалов, направляемых следователям и дознавателям, позволяет обнаружить, что они включают в себя как постановления прокурора, так и иные документы, в частности акты документальных проверок, объяснения и т. п. По мнению ученого, «постановление о направлении материалов» – это еще не сами материалы, а лишь надлежащим образом оформленный сопроводительный документ. Поэтому следует иметь в виду, что в действительности в качестве повода должны фигурировать материалы прокурорской проверки и постановление прокурора об их направлении в орган предварительного расследования4. Обращает на себя внимание и тот факт, что в постановлении прокурора может ставиться вопрос лишь о возбуждении уголовного преследования, а не уголовного дела. Как небезосновательно указывает М. А. Макаренко, 1 Григорьев В. Н. Постановление прокурора – новый повод для возбуждения уголовного дела? // Законность. 2011. № 8. С. 45. 2 Федеральный закон от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ (в ред. от 22 декабря 2014 г.) «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2007. № 24. Ст. 2830. 3 Аширбекова М. Т. О новых поводах к возбуждению уголовного дела / М. Т. Аширбекова // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2012. № 1. С. 29. 4 Гриненко А. В. Постановление прокурора как повод к возбуждению уголовного дела // Законность. 2012. № 11. С. 22–24.

§ 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела

9

должно быть известно лицо, совершившее деяние, которое (есть основания полагать) является преступлением, что не только не сообразуется с установленным УПК РФ порядком начала процессуальной деятельности по осуществлению уголовного преследования, но и с правовым положением прокурора как субъекта надзора за исполнением законов1. По утверждению М. В. Мешкова, форма и содержание «классических» поводов полностью согласуются с сущностью и значением повода к возбуждению уголовного дела как определенным образом зафиксированной информации, хотя и указывающей на признаки преступления в соответствующем деянии, но подлежащей дальнейшей оценке и проверке (при необходимости) уполномоченными органами. Вновь введенный повод, как указывает автор, представляется чужеродным образованием в существовавшем институте поводов к возбуждению уголовного дела2. К этому следует добавить, что своими новеллами законодатель, по сути, создал условную иерархичную систему источников информации о деяниях, содержащих признаки преступления. Напомним, помимо всего прочего, что Федеральным законом № 404-ФЗ статья 148 УПК РФ была дополнена частью 1.1, согласно которой решение об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с мотивированным постановлением прокурора о направлении соответствующих материалов следователь вправе принять только с согласия руководителя следственного органа. Представляется, такая дифференциация поводов без объективной необходимости ограничила процессуальную самостоятельность органов расследования при оценке первичных материалов. Анализ положений п. 4 ч. 1 ст. 140 УПК РФ приводит к выводу о том, что постановление прокурора – не самостоятельный повод к возбуждению уголовного дела, а всего лишь одна из форм существования повода, предусмотренного в п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ, т. е. одна из форм сообщения о совершённом или готовящемся преступлении, полученного из иных источников. Следующим примером может стать недолго живущая норма, закрепленная Федеральным законом от 6 декабря 2011 г. № 407-ФЗ. Напомним, что данным законом статья 140 УПК РФ была дополнена частью 1.1, из которой следовало, что «поводом для возбуждения уголовного дела о преступлениях, предусмотренных статьями 198–199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации, служат только те материалы, которые направлены налоговыми органами в соответствии с законодательством о налогах и сборах для решения вопроса о возбуждении уголовного дела»3. 1 Макаренко М. А. Правосубъектность органов прокуратуры по защите прав личности в досудебных стадиях уголовного судопроизводства: монография / М. А. Макаренко; Дальневосточный юрид. ин-т МВД России. Хабаровск: РИО ДВЮИ МВД России, 2014. С. 57–58. 2 Мешков М. В., Гончар В. В. Поводы к возбуждению уголовного дела: процессуально-правовые новеллы // Российский судья. 2012. № 11. С.19. С. 19–20. 3 Федеральный закон от 6 декабря 2011 г. № 407-ФЗ «О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 50. Ст. 7349.

10

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

Таким образом, законодатель наложил запрет органам расследования на возбуждение уголовных дел о налоговых преступлениях при поступлении любых иных поводов к возбуждению уголовного дела, в том числе при наличии информации, поступившей от заявителя, либо от лица, совершившего данное преступление, либо от органов дознания. Как справедливо отмечается в литературе, тем самым определилась процессуальная монополия на инициирование проверочных действий по сообщению о налоговых преступлениях, что не способствовало эффективной организации расследования преступлений и успешному решению задач уголовного судопроизводства1. Как уместно в этой связи отмечает Г. К. Смирнов, в результате действия прямого запрета на производство самостоятельных проверочных действий правоохранительных органов ограниченность ресурсов и прав налоговых органов, конфликт налоговиков и органов уголовного преследования и ряд других факторов способствовали тому, что количество уголовных дел о налоговых преступлениях снизилось в десятки раз2. Примечательно, что Федеральным законом от 22 октября 2014 г. № 308ФЗ3 данная новелла утратила силу. При этом статья 144 УПК РФ была дополнена тремя новыми частями, регламентирующими развернутый порядок рассмотрения сообщения о налоговом преступлении. Оставляя рассмотрение данных норм без подробного обсуждения, отметим, что законодатель регламентировал, по сути, многоступенчатую процедуру, где следователь все-таки получил возможность получать информацию о совершенном налоговом преступлении от органов дознания. Между тем остается только согласиться с суждением А. С. Александрова и С. А. Грачева, согласно которому процедуры, предусмотренные частями 7–9 ст. 144 УПК РФ в указанной редакции, являются недееспособными. Этот вывод основывается на том, что формально налоговый орган устранен из механизма инициации возбуждения уголовного дела, так как его позиция теперь оказалась вообще не интересующей правоприменителя, принимающего решение о наличии признаков налогового преступления. Однако постановление о возбуждении уголовного дела, вынесенное следователем по материалам органа дознания (в обход заключения налогового органа), неизбежно становится уязвимым перед критикой защиты, которая может обжаловать его в суд (в порядке ст. 125 УПК РФ). Снижение эффективности механизма правового регулирования указанные ученые связывают именно с избранием законодателем ложного пути – специализации поводов4. 1 Мешков М. В., Гончар В. В. Поводы к возбуждению уголовного дела: процессуально-правовые новеллы // Российский судья. 2012. № 11. С. 20. 2 Смирнов Г. К. Налоговые преступления: некоторые вопросы применения новых норм УПК РФ // Уголовный процесс. 2015. № 7. С. 36. 3 Федеральный закон от 22 октября 2014 г. № 308-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2014. № 43. Ст. 5792. 4 Александров А. С., Грачев С. А. Проект нового порядка открытия уголовного расследования по сообщению о преступлении // Уголовный процесс. 2015. № 7. С. 16.

§ 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела

11

Таким образом, история о «налоговом поводе» закончилась тем, что в настоящее время возможности налогового органа используются в рамках проверки по сообщению о преступлении только по усмотрению следователя, то есть «специальный» повод стал, по сути, «неспециальным». К этому добавим, что формулировки норм, регламентированных частями 7–9 ст. 144 УПК РФ, на фоне этой истории выглядят как реверанс законодателя в сторону правоохранительных органов в оправдание за некрасивое и не оправдавшее себя нормотворчество. Анализ этих формулировок наводит на мысль о том, что разрабатывались они не для уголовно-процессуального закона, а для совместного приказа Следственного комитета РФ и Федеральной налоговой службы РФ1. Остается только надеяться, что они также не канут в Лету, как остальные «налоговые новеллы». Следует отметить, что критике со стороны ученых подвергаются не только отдельные проблемы и пробелы рассматриваемой стадии, но и целесообразность ее существования как стадии уголовного досудебного судопроизводства. Так, по мнению Б. Я. Гаврилова, процессуальный порядок начала производства по уголовному делу должен быть принципиально изменен с исключением из УПК РФ норм о возбуждении уголовного дела и об отказе в возбуждении уголовного дела2. Н. А. Власова говорит о том, что недопустимо отождествлять первую уголовно-процессуальную стадию и принятие решения уголовного дела. По мнению автора, название стадии «Возбуждение уголовного дела» не отражает его содержания – деятельности соответствующих органов и должностных лиц в связи с поступившим заявлением или сообщением о преступлении, а несоответствие между названием и содержанием стадии ведет к отсутствию ясности, что же все-таки должно осуществляться на данном этапе. Поэтому Н. А. Власова считает, что наиболее верно отражает суть рассматриваемой стадии название «Рассмотрение и разрешение сообщений о преступлениях»3. Опираясь на практику рассмотрения судами жалоб в порядке ст. 125 УПК и данные официальной статистики, некоторые авторы приходят к выводу о том, что существующий порядок возбуждения уголовного дела представляет собой мощнейший механизм, используемый во многих случаях в целях укрытия преступления. В качестве довода необходимости ликвидации стадии возбуждения уголовного дела указанные авторы приводят: резкое сокращение повторных производств по одним и тем же сообщениям о преступлениях; объема про1 Подобное мнение получило отражение в литературе. См.: Александров А. С., Грачев С. А. Проект нового порядка открытия уголовного расследования по сообщению о преступлении // Уголовный процесс. 2015. № 7. С. 18. 2 Гаврилов Б. Я. Современное уголовно-процессуальное законодательство и реалии его правоприменения // Российский следователь. 2010. № 15. С. 17–20. 3 Власова Н. А. Основание для возбуждения уголовного дела: проблемы теории и практики // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 4. С. 9.

12

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

цессуальных действий, количества материалов, их отражающих; экономию материальных затрат; сокращение срока от поступления сообщения о преступлении до принятия по нему итогового решения1. Также стоит отметить, что апологетами данной позиции стали С. И. Гирько и А. П. Кругликов, которые, обосновывая свое мнение, в том числе описывают процессуальные механизмы, получившие отражение в нормах Устава уголовного судопроизводства Российской империи 1864 г. (УУС). Авторы подчеркивают, что, согласно нормам ст. 303 УУС, достаточным поводом для начатия следствия являлась заявленная жалоба потерпевшего. А поводы к принятию решения о начале дознания раскрывались в ст. 253 УУС: «Когда признаки преступления или проступка сомнительны или когда о происшествии, имеющем такие признаки, полиция известится по слуху (народной молве) или вообще из источника не вполне достоверного, то, во всяком случае, прежде сообщения о том по принадлежности она должна удостовериться через дознание: действительно ли происшествие то случилось и точно ли в нем заключаются признаки преступления или проступка»2. Между тем небезосновательной следует признать позицию А. Г. Волеводза, согласно которой ориентировочная цена упразднения стадии возбуждения уголовного судопроизводства будет составлять не менее половины расходов бюджета страны на ближайшие годы. Возможные потери от упразднения стадии возбуждения дела, по мнению ученого, в отечественном уголовном процессе могут оказаться куда более значительными, чем показывает приведенный подсчет. При этом «следователи и дознаватели просто не справятся с расследованием столь объемного потока уголовных дел, а в условиях повсеместного сокращения госаппарата, в том числе кадров правоохранительных органов, начнутся поиски выхода из этого. А выход будет один – еще более масштабное уклонение от приема заявлений о преступлениях, сокрытие их от учета»3. В свою очередь, в противовес сказанному можно привести доводы Ю. П. Боруленкова о том, что в данном случае нельзя вести речь о нарушении отказом в возбуждении уголовного дела конституционных прав заявителей на доступ к правосудию, поскольку гражданин имеет возможность защищать свои нарушенные, по его мнению, права в гражданском порядке4. 1 Каретников А. С., Коретников С. А. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела // Законность. 2015. № 1. С. 43, 46. 2 Кругликов А. П. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела в современном уголовном процессе России? // Российская юстиция. 2011. № 6. С. 57; Гирько С. И. О некоторых проблемных вопросах процессуальной регламентации ускоренного досудебного производства // Российский следователь. 2010. № 15. С. 16. 3 Волеводз А. Г. Упразднение стадии возбуждения уголовного дела: цена вопроса // Уголовный процесс. 2014. № 1. С. 83. 4 Боруленков Ю. П. Доследственная проверка: за и против // Российский следователь. 2013. № 19. С. 4–8.

§ 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела

13

Не можем оставить без внимания предложение – перенять опыт соседних государств, обновивших свои УПК и ликвидировавших стадию возбуждения уголовного дела. В свою очередь: • отказаться от существующих понятий «повод» и «основание»; • регистрировать сообщения о преступлении в Реестре досудебных производств, что автоматически предполагает производство полицейского «расследования-розыска»; • регистрировать только сообщения о преступлениях, подлежащих публичному (частно-публичному) уголовному преследованию, и т. д. Не вдаваясь в углубленный анализ предложенной кардинальной трансформации УПК РФ, отметим, что разработчиками данной матрицы «открытия уголовного дела» предлагается отдать на откуп правоохранительным органам решение о необходимости регистрации сообщения. Так, А. С. Александров и С. А. Грачев приходят к тому, что «регистрация сообщения о преступлении должна осуществляться во всех случаях, когда в наличии признаков преступления отсутствуют сомнения или имеется необходимость для проверки поступившего сообщения. Отказ в регистрации возможен только тогда, когда из поступившего сообщения (или приложенных к нему заявителем материалов) можно сделать однозначный вывод об отсутствии преступления (по аналогии с основаниями для отказа в возбуждении уголовного дела)»1. Можно только представить, как будет правоприменителем интерпретироваться тезис о «сомнительности», принимая решение о возможности регистрации сообщения о правонарушении пограничной ответственности. Обращаясь к опыту правоприменения уголовно-процессуального законодательства Украины в части рассмотрения сообщений, считаем необходимым подчеркнуть следующие моменты: во-первых, несмотря на формальную отмену доследственной проверки, на стадии регистрации все же происходит фильтрация всех сообщений сквозь «сито» указанной «сомнительности»; во-вторых, проверочные процессуальные мероприятия не стали атавизмом, например п. 8 ст. 95 УПК Украины указывает на то, что «стороны уголовного судопроизводства, потерпевший имеют право получать от участников уголовного производства и других лиц при их согласии объяснения, которые не являются доказательством»; в-третьих, нагрузка на следственные подразделения увеличилась в разы, это при том, что штат следователей увеличился только на 25%2. В итоге пессимистичные прогнозы, которые делались учеными при обсуждении проекта нового УПК Украины, в основном сбылись. В отсутствие надлежащего финансирования государственных служб, искусственно созданный новый порядок «откры1 Александров А. С., Грачев С. А. Проект нового порядка открытия уголовного расследования по сообщению о преступлении // Уголовный процесс. 2015. № 7. С. 18. 2 См. подробнее об этом: Розовский Б. Г. Когда проблему ищут не там, где она действительно есть (заметки всем недовольного человека) // Библиотека криминалиста. Научный журнал. № 1. С. 159.

14

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

тия уголовного дела» лег непосильной ношей на плечи следователей, качество проведения необходимых процедур по расследованию преступного события ухудшилось. Деятельность в стадии возбуждения уголовного дела играет важную социально значимую роль, так как ограждает от незаконного и необоснованного уголовного преследования, а потому ее ликвидация приведет к ослаблению режима законности в уголовном процессе1. По мнению Я. П. Ряполовой, процессуальная деятельность по выяснению наличия или отсутствия юридических и фактических оснований для возбуждения уголовного преследования должна быть сохранена независимо от принятых уголовно-процессуальных порядков2. А. А. Давлетов и Л. А. Кравчук подчеркивают, что возбуждение уголовного дела объективно занимает в современном отечественном уголовном процессе место стадии, исполняя роль необходимого фильтра, предшествующего предварительному расследованию3. К этому следует добавить позицию, высказанную А. В. Петровым, о том, что на практике этот так называемый механизм «фильтрации» играет большую роль, ограждая следственные органы и органы дознания от ненужной, бестолковой работы, давая им возможность сосредоточить свое внимание действительно на расследовании тех фактов, в которых усматриваются признаки преступления. Именно с этой точки зрения оценивает названную стадию уголовного процесса и законодатель4. Апологетом упомянутой позиции стала Л. С. Сиверская, которая, рассматривая в рамках диссертационного исследования эту проблему, приводит следующее суждение: «в правоприменительной практике упразднение стадии возбуждения уголовного дела приведет к появлению трудноразрешимых организационных проблем. Столь масштабная реформа потребует больших финансовых затрат, связанных с решением вопросов организационного обеспечения уголовно-процессуальной деятельности, модернизации органов, осуществляющих дознание и предварительное следствие, их финансового, материально-технического, информационного и иного ресурсного обеспечения»5. По мнению В. С. Шадрина, стадия возбуждения уголовного дела сейчас – первичный и неотъемлемый этап уголовного процесса, где выясняется 1 Коридзе М. Т. Современные задачи стадии возбуждения уголовного дела и пути их решения // Новый юридический журнал. 2013. №. 2. С. 157–163. 2 Ряполова Я. П. Процессуальные действия, проводимые в стадии возбуждения уголовного дела: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. С. 14. 3 Давлетов А. А., Кравчук Л. А. Стадия возбуждения уголовного дела – обязательный этап современного отечественного уголовного процесса // Российский юридический журнал. 2010. № 6. С. 114–120. 4 Петров А. В. Значение и необходимость стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2014. № 5. С. 44. 5 Сиверская Л. С. Рассмотрение сообщений о преступлениях: правовое регулирование и процессуальный порядок: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2014. С. 28.

§ 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела

15

наличие оснований для производства по уголовному делу в форме предварительного следствия или дознания1. И. С. Дикарев говорит о том, что в системе непосредственных задач обсуждаемой стадии уголовного процесса все же существует основная, формула которой продиктована содержанием ст. 140 УПК РФ: проверка наличия повода и основания для возбуждения уголовного дела, в ходе которой выясняются обстоятельства, необходимые для вынесения законного и обоснованного решения о возбуждении (или отказе в возбуждении) уголовного дела2. Соглашаясь с ним, В. А. Азаров высказывает предположение, согласно которому приоритетность указанной задачи стадии возбуждения уголовного дела во многом объясняет острую практическую потребность в наличии данного самостоятельного этапа досудебного судопроизводства. По мнению автора, количество изменений и дополнений в УПК РФ, касающихся порядка проверки заявлений и сообщений о преступлениях, является свидетельством совершенствования системы уголовно-процессуальных средств решения этой главной задачи3. Примечательными в этом контексте являются предложения Л. Н. Масленниковой по совершенствованию деятельности по рассмотрению сообщений о преступлении4: 1) ориентация сотрудников органов расследования на правильное понимание целей и задач стадии возбуждения уголовного дела и последующей стадии расследования, границей между которыми является обоснованное предположение о факте совершения преступления, а не доказанность этого факта и не достоверное установление всех элементов состава преступления; 2) вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела при отсутствии оснований для такого предположения; 3) система показателей, по которым оценивается деятельность следователей (дознавателей), должна оказывать положительное влияние на качество рассмотрения сообщений о преступлениях, порождая заинтересованность в действительных, а не мнимых результатах; 4) сведения об уголовных делах, прекращенных в установленном порядке, не должны являться показателями отрицательной работы органов расследования. 1 Шадрин В. С. Судьба стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2015. № 1. С. 47–51. 2 Сущность и актуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела / под ред. И. С. Дикарева. Волгоград, 2011. С. 17, 18. 3 Азаров В. А. О совершенствовании правовых основ (или возможном «отмирании»?) стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 20, 21. 4 Масленникова Л. Н. Правовые аспекты организации деятельности органов расследования по рассмотрению сообщений о преступлении // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 ч. М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2. С. 47–48.

16

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

По мнению B. М. Тарзиманова и C. М. Даровских, у правоохранительных органов появится возможность проводить любые следственные действия, сопряженные с применением мер принуждения, по всему массиву зарегистрированных сообщений, без установления фактических данных о преступлении или лице, его совершившем, что увеличит количество ошибок, вызовет необходимость прекращения уголовного преследования или вынесения оправдательных приговоров1. Экстраполируя тезис, приведенный К. Б. Калиновским, можно говорить о неправомерности применения уголовно-процессуальных принудительных средств по «отказным материалам» в случае отсутствия признаков преступления, тем самым нарушая требования соразмерности ограничения прав граждан конституционно закрепленным целям и охраняемым интересам, а также характеру совершенного деяния (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ)2. Рассматривая определенные позиции сквозь призму правоприменительной деятельности, следует отметить, что спешить с перекраиванием стадии возбуждения уголовного дела надо с большой осторожностью. Как справедливо указывается в литературе, «это не абсолютное зло, чтобы от него безоговорочно отказаться как от кем-то некогда совершенной по неосмотрительности ошибки»3. Представляется, отказ от стадии уголовного дела не решит проблемы практического характера, а лишь позволит их преобразовать в другую форму. Ярким свидетельством этому служит опыт коллег – ближайших соседей. По уместному замечанию В. С. Шадрина, если допустить, что в России ликвидируется стадия возбуждения уголовного дела и по каждому сообщению о преступлении без его проверки, предусмотренной в настоящее время ст. 144 УПК, будет начинаться предварительное расследование, то с учетом печального опыта Украины можно себе представить, что будет происходить. «Не обязательно быть провидцем, – добавляет ученый, – чтобы предсказать, что с возникшим в подобном случае валом расследований существующие у нас в настоящее время аппараты следствия и дознания реально не будут в состоянии справиться, а возможная практика прекращения безосновательно начатых следственных производств по своим последствиям может вполне сравниться с негативной практикой отказов в возбуждении уголовного дела, если не значительно ее перекрыть»4. Таким образом, к вопросу о перекраивании досудебного производства в части стадии возбуждения уголовного дела необходимо подходить взвешенно и осторожно, основываясь на проработанной системной концепции. При 1 Тарзиманов B. М., Даровских C. М. Целесообразен ли отказ от стадии возбуждения уголовного дела? // Вестник ЮУрГУ. Серия: Право. 2012. № 1. С. 48–51. 2 Калиновский С. Б. «Доследственный» обыск – незаконное ноу-хау // Уголовный процесс. 2015. № 1. С. 9. 3 Шадрин В. С. Судьба стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2015. № 1. С. 49. 4 Там же.

§ 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела

17

этом разработчикам законопроектов, новаторам следует учитывать вопросы практического свойства, которые возникнут в связи с этим. С учетом изложенного представляется уместным тезис, приведенный Ю. П. Боруленковым, о том, что законодатель, чтобы быть последовательным в обеспечении прав и свобод всех участников уголовного судопроизводства, должен занять позицию, которая в равной мере гарантировала бы права и свободы всех сторон уголовного судопроизводства1. По мнению В. В. Будченко, который, обращая внимание на низкую степень разработанности положений главы 19 УПК РФ, предлагает обсуждать вопросы не о совершенствовании или оптимизации уголовно-процессуального законодательства, а о ликвидации очевидных недоработок законодателя. Автор предлагает принять комплекс мер, которые позволят создать наиболее благоприятные условия для достижения цели данной стадии – вынесения законного и обоснованного процессуального решения о возбуждении уголовного дела или отказа в этом. При этом внести изменения, которые должны строиться с учетом типичных ошибок и злоупотреблений, допускаемых следователями (органами дознания, дознавателями), и быть направленными на их предупреждение2. В контексте сказанного считаем уместным высказывание Н. П. Ведищева: «…с таким непродуманным подходом законодателя открывается дорога для проникновения в уголовное судопроизводство недостаточно качественного доказательственного материала»3. Анализ новелл Федерального закона № 23 от 4 марта 2014 г., внесенных в статьи 49, 144 и главу 32.1 УПК РФ, по мнению Н. С. Мановой, дает основания полагать, что все идет к ликвидации стадии возбуждения уголовного дела и «классического» дознания. Не решившись сразу отказаться от стадии возбуждения уголовного дела, авторы Закона № 23-ФЗ перенесли элементы следственной деятельности в первую стадию процесса. В силу этого изменения, внесенные в статью 144 УПК РФ, выглядят половинчатыми, не согласуются с положениями общей части уголовно-процессуального закона о понятии и правовом положении участников процесса, о правилах осуществления доказательственной деятельности. Некоторые из этих изменений являются еще и непродуманными4. К сказанному следует добавить предположение Л. Н. Масленниковой о том, что деятельность по рассмотрению сообщений о преступлении в результате внесенных изменений была, по сути, подменена квазирасследованием. Органы расследования получили 1 Боруленков Ю. П. О полномочиях прокурора на стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 39. 2 Будченко В. В. Механизм совершенствования законодательного регулирования стадии возбуждения уголовного дела // Общество и право. 2010. № 5. С. 201–204. 3 Ведищев Н. П. Новый закон – новые проблемы у адвокатов // Адвокат. 2013. № 9. С. 13–16. 4 Манова Н. С. Проверка заявлений и сообщений о преступлении: новые возможности и новые проблемы // Вопросы правоведения. 2013. № 2. С. 363–374.

18

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

право вовлекать в проверочные действия широкий круг лиц, затрагивать их конституционные права, вторгаться в сферу их личных интересов еще до возбуждения уголовного дела, т. е. до момента установления достаточных данных, указывающих на признаки преступлений. Таким образом, по мнению ученого, процессуальные границы начальной стадии уголовного процесса безнадежно разрушены, и стерта грань между деятельностью по рассмотрению сообщений о преступлении с целью установления оснований для расследования и собственно расследованием преступлений1. Тем более, по небезосновательному доводу К. Б. Калиновского и А. Е. Чечетина, в практике часто используется возможность продления сроков предварительной проверки сообщений о преступлениях, при этом достаточно распространенным и незаконным способом продления такого срока является вынесение следователем «промежуточного» постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, заранее предполагающего его последующую отмену надзирающим органом и направление материала на дополнительную проверку, срок которой, как прямо не указанный в законе, может тянуться месяцами2. Эта незаконная практика, по мнению авторов, становится настолько привычной, что некоторые должностные лица, не мудрствуя лукаво, прямо пишут в тексте выносимого ими постановления об отказе в возбуждении дела, что оно является лишь промежуточным и подлежит отмене3. В заключение хотелось бы отметить следующее: законодателем вряд ли поставлена точка в модернизации «доследственной» процедуры, начатой Федеральным законом № 23 от 4 марта 2013 г. Между тем вектор исходной точки доказывания все же сместился в сторону стадии возбуждения уголовного дела4. Внесенные дополнения стали правовой предпосылкой положительных изменений в сфере соблюдения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Однако, несмотря на столь позитивное значение, недостатки в законодательной технике вызвали затруднения в единообразном понимании, трактовке и применении норм ст. 144–145 УПК РФ, которые мы попытаемся отразить далее. 1 Масленникова Л. Н. Правовые аспекты организации деятельности органов расследования по рассмотрению сообщений о преступлении // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 ч. М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2. С. 42, 45. 2 Калиновский К. Б., Чечетин А. Е. Защита прав потерпевших от преступлений в стадии возбуждения уголовного дела российского уголовного процесса // Российский следователь. 2015. № 9. С. 10–14. 3 См.: Архив Конституционного Суда Российской Федерации, жалоба № 18207/1501/12 // Калиновский К. Б., Чечетин А. Е. Указ. соч. С. 13. 4 Сиверская Л. А. Рассмотрение сообщений о преступлениях: правовое регулирование и процессуальный порядок: дис. … канд. юрид. наук. М., 2015. С. 94.

§ 2. Исторические предпосылки формирования стадии возбуждения уголовного дела

19

§ 2. Исторические предпосылки формирования стадии возбуждения уголовного дела в российском уголовном судопроизводстве Возбуждение уголовного дела в качестве самостоятельной стадии уголовного процесса появилось в России только в советский период и связывается с принятием Основ уголовного судопроизводства (1958 г.) и Уголовно-процессуального кодекса (РСФСР 1960 г). В то же время справедливости ради необходимо отметить, что в определенной степени проверка сообщения о совершенном преступлении была предусмотрена и более ранними нормативными актами. Одно из первых упоминаний о процедурах получения информации о преступлении относится к Русской Правде. Фактически в данном документе впервые появляются нормы, которые закрепляют основания уголовного преследования. Как писал в конце XIX в. Д. Г. Тальберг, «в рассматриваемый период истории русского права нет еще ясного представления об общественном вреде и интересе, и на преступление существует частно-правовой взгляд… Уголовное преследование возбуждалось, по общему правилу, только по жалобе потерпевшего от преступления, его семьи или рода…»1. Так, судопроизводство об убийстве могло начаться по следующим основаниям: по заявлению родственников убитого при наличии трупа, по заявлению родственников убитого при отсутствии трупа, но при наличии достаточных оснований (следов преступления и косвенных показаний); по инициативе судебных органов при наличии трупа. Судопроизводство по делам о нанесении увечий, ран или побоев могло начаться по следующим основаниям: наличие определенных следов от преступления или по поклепу, подтвержденному показаниями видоков2. Также одним из поводов к началу поиска похищенной вещи могло стать публичное заявление («заклич»), сделанное «обидчиком» в общественном месте («на торгу»). Только по заявлению инициировались процедуры по поиску похищенной вещи – «свод», включающий в себя опрос очевидцев и заподозренных лиц, а также по опознанию и изъятию в пользу потерпевшего похищенного имущества3. В течение длительного исторического периода, вплоть до XV–XVI вв., пространная редакция Русской Правды оставалась практически единственным источником уголовно-процессуальных норм. После принятия Судебника 1497 г. и позднее Судебника 1550 г., с одной стороны, сохранился обвинительный процесс, в рамках которого уголовное преследование возбуждалось после подачи потерпевшим в суд челобитной. С другой стороны, на первый план выходит розыскной уголовный процесс с его системой поводов для про1 Тальберг Д. Г. Русское уголовное судопроизводство: пособие к лекциям. Т. 1. Киев, 1889. С. 67–68. 2 Бобровский О. В. Уголовный и гражданский процесс по Русской Правде: дис. … канд. юрид. наук. Тольятти, 2007. С. 11–12. 3 Русская Правда пространной редакции (по Троицкому I списку). Памятники русского права / под ред. С. В. Юшкова. М., 1952. С. 111.

20

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

изводства розыска и «постепенно развивается публичное начало уголовного процесса; …понятие обвинения заменяют поводы возбуждения уголовных дел…»1. Окончательно такой порядок оформляется после принятия Соборного уложения 1649 г. Все чаще в качестве инициатора возбуждения уголовного дела стали выступать должностные лица, выдававшие зазывные и погонные грамоты. В таких исторических условиях «поводами к возбуждению дела являлись подача челобитной в суд или привод виновного с поличным. По губным делам поводом могло быть и известие о преступлении; оно проверялось посредством повального обыска или оговора, сделанного об участии в преступлении другого лица»2. Несмотря на то что такой тип уголовного процесса несколько трансформировался в последующем, в целом порядок производства по уголовному делу остался неизменным вплоть до второй половины XIX в. Первый отечественный прообраз стадии возбуждения уголовного дела появился в результате судебной реформы 1864 г. В то же время, как справедливо отмечает В. С. Шадрин, «в дореволюционной, царской России вопрос о возбуждении уголовного дела как стадии уголовного процесса не поднимался, хотя в науке уголовного процесса понятие стадии уже использовалось, и достаточно недвусмысленно определялось, какие именно части уголовного процесса являются стадиями»3. В Уставе уголовного судопроизводства используется известный современным юристам термин «возбуждение уголовного дела». Однако данный термин еще не обозначал определенную стадию, поскольку «о специальном «барьере», каким является сейчас постановление о возбуждении уголовного дела и за которым начинается предварительное расследование по делу, указаний в УУС не было»4. Глава 3 УУС, регламентирующая начало уголовного процесса, называлась «О законных поводах к начатию следствия». Статья 297 УУС в качестве законных поводов к началу предварительного следствия закрепляла не только объявления и жалобы частных лиц, сообщения полиции, присутственных мест и должностных лиц и явку с повинной, но и возбуждение уголовного дела прокурором и возбуждение уголовного дела по непосредственному усмотрению судебного следователя5. С одной стороны, возбуждение уголовного дела представляло собой некий акт, являющийся поводом к началу уголовного преследования, с дру1

Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. СПб., 1996. С. 17. Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. СПб., 1995. С. 676. 3 Шадрин В. С. Начальная фаза уголовного процесса: от Устава уголовного судопроизводства до действующего уголовно-процессуального закона // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 4. С. 718. 4 Деришев Ю. Стадия возбуждения уголовного дела – «реликт» социалистической законности // Российская юстиция. 2003. № 8. С. 34. 5 Устав уголовного судопроизводства // Судебные уставы 20 ноября 1864 г. С изложением рассуждений, на коих они основаны. СПб.: Издание Государственной канцелярии, 1866. Ч. 2. С. 101. 2

§ 2. Исторические предпосылки формирования стадии возбуждения уголовного дела...

21

гой – автоматически такой «акт» предварительного следствия не запускал. Начало предварительного следствия зависело от целого ряда дополнительных условий, оговоренных законодателем. К субъектам, правомочным возбуждать уголовное преследование, УУС относил органы прокуратуры, полицию и иные административные органы, отдельные государственные органы (административные и казенные установления), потерпевших от преступления частных лиц и собственно суд1. Примечательно, что УУС закрепил в качестве обязательных условий для начала предварительного следствия «наличие законного к тому повода и достаточного основания» (ст. 262 УУС). В то же время, как справедливо отмечает В. С. Шадрин, «Устав уголовного судопроизводства не предусматривал специальной проверки при каждом законном поводе, по любому сообщению о преступлении. Заявления (объявления) лиц, потерпевших от преступления, признавались жалобами (ст. 301 УУС) и “почитались” достаточным поводом к началу следствия»2, «хотя бы в виду следователя и не было никаких других улик» (ст. 298 УУС). Отказ потерпевшему в начале следствия по его жалобе не допускался (ст. 303 УУС), а сама жалоба могла быть подана как в устной, так и в письменной форме полицейским чинам, прокурору и его товарищу, судебному следователю. В ст. 300 Устава уголовного судопроизводства уже содержалась оговорка относительно того, что законным поводом к началу следствия не могли быть «безымянные пасквили и подметные письма». Напомним о том, что наряду с жалобой УУС предусматривал и другие поводы к «начатию следствия», в том числе объявления иных частных лиц, не являющихся потерпевшими, а также сообщение полиции, присутственных мест и должностных лиц, явку с повинной (ст. 297)3. Объявление или жалоба лица, потерпевшего от преступления, являлись безусловным поводом к возбуждению уголовного преследования. Другие поводы, указанные в ст. 297 УУС, уже не запускали предварительного следствия автоматически, поскольку предполагали, что повод идет в связке с основанием. Поэтому судебный следователь мог не найти достаточных оснований к производству следствия, когда поводом для его начала служили сообщения полицейских или из других присутственных мест. Явка с повинной побуждала следователя провести проверочные мероприятия, и «если признание явившегося с повинною опровергается имеющимися у следователя сведениями, то он составляет протокол о причинах, побудивших его оставить явку с повинною без последствий» (ст. 310 УУС). Устав уголовного судопроизводства допускал при решении вопроса прокурором о возбуждении уголовного дела с целью подтверждения достаточности оснований использование информации, полученной полицией негласным путем. 1

Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 2. СПб., 1996. С. 13. Шадрин В. С. Начальная фаза уголовного процесса… С. 718. 3 Шадрин В. С. Судьба стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2015. № 1. С. 47. 2

22

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

Что касается деятельности полиции, то в соответствии с нормами УУС здесь предполагался двухвариантный алгоритм. Если признаки преступления или проступка были очевидны, то полиция обязана была не позднее суток с момента получения информации сообщить об этом судебному следователю, прокурору или товарищу прокурора. Если же сведения о преступлении были сомнительными или получены из недостоверного источника, то полиция проводила проверку в форме полицейского дознания1. Дознание проводилось и в случае невозможности уведомления в суточный срок следователя, прокурора или товарища прокурора. При этом, как подчеркивает О. И. Андреева, «ст. 250 Устава уголовного судопроизводства ограничивала деятельность полиции самыми необходимыми изысканиями... простыми, негласными разведываниями»2. В этом контексте уместно привести высказывание И. Я. Фойницкого о том, что: «Под розысками, предусмотренными ст. 254 УУС, подразумеваются все вообще меры удостоверения в искомом происшествии. Некоторые из них называются самим законом, именно словесные расспросы и негласное наблюдение, но, помимо того, к розыскам могут быть отнесены осмотры местности, осмотры потерпевшего и всякого рода осмотры, даже при участии экспертов, меры для отыскания и охранения таких предметов, для определения виновника и его нахождения. Таковы исследования вещей, оставленных на месте преступления вероятным виновником, сношения с иными полицейскими установлениями, обходы ночлежных приютов и т. п.»3. В целом следует согласиться с тем, что «хотя термин “возбуждение уголовного дела” в УУС использовался для обозначения одного из поводов производства по уголовному делу в форме предварительного следствия, фактически ему обычно, за исключением предусмотренных законом случаев, предшествовало “состояние” уголовного процесса, имеющее относительно самостоятельное значение, в котором угадывается прообраз сформировавшейся позднее стадии возбуждения уголовного дела»4. Дальнейшее оформление рассматриваемой стадии было продолжено уже в советский период. Хотя и в советское время термин «возбуждение уголовного дела» первоначально не обозначал отдельную стадию. Полагаем, что это связано с тем, что проведение проверочных мероприятий не рассматривалось как элемент процессуальной деятельности. Между тем в УПК РСФСР 1923 г.5 уже была введена глава VII «Возбуждение производства по уголовному делу». Статья 91 закрепляла несколько поводов к возбуждению 1 Сиверская Л. С. Рассмотрение сообщений о преступлениях: правовое регулирование и процессуальный порядок: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2014. С. 18. 2 Андреева О. И. О необходимости стадии возбуждения уголовного дела в современном уголовном процессе России // Вестник Томского государственного университета. 2012. № 356. С. 109. 3 Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 2. СПб., 1996. С. 363. 4 Шадрин В. С. Начальная фаза уголовного процесса… С. 718. 5 СУ РСФСР. 1923. № 7. Ст. 106.

§ 2. Исторические предпосылки формирования стадии возбуждения уголовного дела...

23

уголовного дела: заявление граждан и организаций, сообщение правительственных учреждений и должностных лиц, явка с повинной, предложение прокурора, непосредственное усмотрение органов дознания, следователя или суда. При наличии данных поводов, а также указания в заявлении на состав преступления начиналось производство дознания или предварительного следствия. В 30-е годы ХХ века на уровне прокурорского надзора закрепляются определенные гарантии надлежащей процедуры возбуждения уголовного дела и даже разрабатывается типовая форма постановления о возбуждении уголовного дела1. Проведенная в этот период систематизация норм, регулирующих производство доследственной проверки материалов в рамках прокурорского реагирования, создала реальную основу для дальнейшего выделения возбуждения уголовного дела в отдельную стадию. К концу 50-х годов прошлого века были созданы нормативные и доктринальные предпосылки для выделения возбуждения уголовного дела в самостоятельную стадию. М. С. Строгович подчеркивал, что «возбуждение уголовного преследования может иметь место только на основании закона, в соответствии с законом и при наличии условий, установленных законом»2. В УПК РСФСР 1960 г. возбуждение уголовного дела появляется уже в качестве самостоятельной стадии и регулируется нормами главы 8, закрепляющей поводы и основание к возбуждению уголовного дела и особенности процессуальной деятельности на данной стадии. Статья 3 УПК РСФСР устанавливала обязанность суда, прокурора, следователя и органа дознания по возбуждению уголовного дела при обнаружении признаков преступления. Следует согласиться с авторами, полагающими, что «для этого периода были характерны усиление прокурорского надзора и практическое отсутствие судебного контроля на начальном этапе реагирования государственными органами и должностными лицами на сообщение о совершенном преступлении. В этих условиях наличие стадии возбуждения уголовного дела было обосновано»3. Обоснованность данной стадии фактически не оспаривалась вплоть до периода разработки Концепции судебной реформы в 1991 г.4 Разработчики Концепции предлагали отказаться от указанной стадии, поскольку «до сих пор не проведена четкая грань между процессуальной и непроцессуальной деятельностью: Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР использует многочисленные административные процедуры (особенно в главе о возбуждении уголовных дел)», а «демократической направленности предлагаемых преобразований не соответствует сохранение административной по своей 1 Деришев Ю. Стадия возбуждения уголовного дела – «реликт» социалистической законности // Российская юстиция. 2003. № 8. С. 35. 2 Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса: в 2 т. М., 1968. Т. 1. С. 193. 3 Андреева О. И. Указ. соч. С. 109. 4 Постановление ВС РСФСР от 24 октября 1991 г. № 1801-1 «О Концепции судебной реформы в РСФСР // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 44. Ст. 1435.

24

Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела

природе доследственной проверки заявлений и сообщений о совершении преступления до возбуждения уголовного дела». Идеи относительно необходимости начала предварительного расследования по каждому сообщению о преступлении не нашли своего отражения в УПК РФ 2001 года, который в полном объеме сохранил стадию возбуждения уголовного дела. Подводя итог, отметим, что деятельность по рассмотрению заявлений и сообщений о преступлении в стадии возбуждения уголовного дела в различное время действия уголовно-процессуального законодательства России получила различную процессуальную форму. Процессуальная форма деятельности по рассмотрению заявлений и сообщений о преступлении в стадии возбуждения уголовного дела с 1923 г. по настоящее время1 Период

Наименование

1923–1936 гг.

Доследственная проверка

1936–1958 гг.

Предварительная проверка методами общего прокурорского надзора

1958–2001 гг.

Проверочные действия в соответствии со ст. 109 УПК РСФСР (истребование необходимых материалов и получение объяснений)

2001–2013 гг.

Предварительная проверка по заявлению о преступлении без указания на проверочные действия (ст. 144 УПК РФ)

2013 г. – по настоящее время

Предварительная проверка по заявлению о преступлении с указанием на проверочные действия (ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ в ред. от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ)

1

Таким образом, возбуждение уголовного дела в качестве самостоятельной стадии оформилось в отечественном уголовном процессе только во второй половине ХХ в. и сохранилось в современном уголовном процессе России, хотя и в модернизированном виде. 1 1 Масленникова Л. Н. Правовые аспекты организации деятельности органов расследования по рассмотрению сообщений о преступлении // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 ч. М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2. С. 44.

Глава 2 ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ, ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ И ТАКТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ ПРОИЗВОДСТВА ПРОВЕРКИ СООБЩЕНИЯ О ПРЕСТУПЛЕНИИ § 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении В настоящее время проблема процессуального статуса лиц на стадии возбуждения уголовного дела получила новое развитие в связи с внесенными в УПК РФ 4 марта 2013 г. изменениями. Новеллы уголовно-процессуального законодательства значительно расширили перечень инструментов получения доказательственной информации на стадии предварительной проверки по сообщению о преступлении, обозначили круг прав и обязанностей участников такой проверки. Между тем отсутствие указания какихлибо конкретных процессуальных фигур, попадающих в правоотношения в связи с рассмотрением сообщения о преступлении, не привнесло ясности традиционным вопросам, а лишь, как показывает судебно-следственная практика, породило новые. Инициатором и в последующем центральным звеном проверочных действий, как правило, является пострадавшее лицо, которое упоминается в нормах уголовно-процессуального законодательства в качестве «заявителя» (ст. 141, 144, 145, 146, 148, 318 УПК РФ). Как неоднократно в своих решениях указывал КС РФ, обеспечение гарантируемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве обусловлено не формальным признанием лица тем или иным участником производства по уголовному делу, в частности потерпевшим, а наличием определенных сущностных признаков, характеризующих фактическое положение этого лица как нуждающегося в обеспечении соответствующих прав. Соответственно, пострадавшие от преступления, как вытекает из ст. 2, 18, 19 (ч. 1), 45, 46 (ч. 1) и 52 Конституции РФ, не могут быть лишены права на доступ к правосудию и права на судебную защиту, а потому лицо, которому запрещенным уголовным законом деянием причинен физический или мате-

26

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

риальный вред, но которое не имеет формального уголовно-процессуального статуса потерпевшего, также не может быть лишено указанных прав1. Между тем, по смыслу приведенных позднее правовых позиций КС РФ, пострадавшее лицо не может быть лишено права на подачу заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок на том лишь основании, что оно не получило формального уголовно-процессуального статуса потерпевшего вследствие того, что по его заявлению дознавателем, органом дознания, следователем, руководителем следственного органа своевременно, в установленный законом срок не принято решение о возбуждении уголовного дела о преступлении, по которому в итоге вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с истечением срока давности уголовного преследования2. Общеизвестно, что возможное поведение субъектов уголовно-процессуальной деятельности достигается путем воздействия императивного и диспозитивного методов уголовно-процессуального регулирования на общественные отношения, складывающиеся на одной из стадий уголовного судопроизводства. Заявители, не признанные в установленном законом порядке участниками уголовного судопроизводства, но чьи конституционные права, свободы и уголовно-процессуальные интересы им нарушаются, не имеют процессуального статуса, а наделены лишь отдельными правами, что ставит их в неравное положение с другими участниками уголовного судопроизводства3. В литературе предлагается несколько вариантов решения вопроса о процессуальном статусе заявителя на стадии проверки сообщения о преступлении. К первой группе отнесем тех ученых, которые предлагают в уголовнопроцессуальном законодательстве закрепить (в разных интерпретациях) понятие и (или) статус заявителя. Такого мнения, например, придерживаются О. С. Акулин и О. А. Тарнавский, считая, что заявителем может быть любой гражданин, подающий заявление о совершенном преступлении, в том числе не заинтересованный в результате его рассмотрения. На этом авторы не ограничиваются и пред1 Определение Конституционного Суда РФ от 17 ноября 2011 г. № 1555-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Смирновой Валентины Михайловны на нарушение ее конституционных прав положениями Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». 2 Постановление Конституционного Суда РФ от 11 ноября 2014 г. № 28-П «По делу о проверке конституционности положений части 1 статьи 1 Федерального закона “О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок” и части третьей статьи 6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан В. В. Курочкина, А. Б. Михайлова и А. С. Русинова» // Собрание законодательства РФ. 2014. № 47. Ст. 6632. 3 Амельков Н. С. Заявитель в уголовном судопроизводстве России // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 5. С. 594.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

27

лагают лицо, пострадавшее от совершения преступления, наделить правом активно участвовать в полицейском дознании с целью обеспечения защиты его прав и частных интересов с первоначального этапа уголовного судопроизводства, для процессуальной фигуры заявителя выделить две − «заявителя» и «заявителя»-пострадавшего1. Апологетами этой позиции выступают и другие исследователи, предлагая включить в нормы УПК РФ следующую дефиницию: «заявителем является физическое или юридическое лицо, обратившееся в орган внутренних дел, мировой суд с намерением сделать в устном или письменном виде заявление о совершенном либо готовящемся преступлении в порядке, установленном статьей 141 настоящего Кодекса»2. Ее, в свою очередь, уточняет В. В. Бычков тем, что, во-первых, перечень органов, принимающих заявление о преступлении, необходимо расширить, во-вторых, заявителем может быть только лицо, подавшее заявление или заявившее о преступлении без учета его «намерений»3. Оправданным, по мнению М. А. Макаренко, является дополнение ст. 42 УПК РФ частью 1.1, предусматривающей, что до признания потерпевшим лицо, обратившееся с заявлением или сообщением о преступлении, а также лицо, в интересах которого иные лица обратились с таким заявлением или сообщением, именуется заявителем, который пользуется предусмотренными УПК РФ правами и несет установленные им обязанности. По утверждению автора, они могут быть сведены в ст. 42.1 УПК РФ4. В свою очередь, в литературе получил отражение тезис о целесообразности введения в уголовный процесс такого участника, как пострадавший, который становился бы участником уголовного судопроизводства с момента подачи им заявления о совершении в отношении его преступного посягательства5. На несовершенство норм ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ указывает Е. П. Гришина, по представлению которой законодатель не предусмотрел возможности правового воплощения особого участника – заявителя, «поглотив» его объемным термином «лица, участвующие в производстве процессуальных дей1 Акулин О. С., Тарнавский О. А. Обеспечение прав и интересов лиц, пострадавших от преступления, на этапе возбуждения уголовного дела // Вестник Владимирского юридического института. 2012. № 1. С. 53–58. 2 Муженская Н. Е., Костылева Г. В. Заявитель – участник уголовного судопроизводства // Законность. 2012. № 7. С. 56. 3 Бычков В. В. Стадия возбуждения уголовного дела – нарушение конституционных прав граждан // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1 (12). С. 44. 4 Макаренко М. А. Правосубъектность органов прокуратуры по защите прав личности в досудебных стадиях уголовного судопроизводства: монография / М. А. Макаренко; Дальневосточный юрид. ин-т МВД России. Хабаровск: РИО ДВЮИ МВД России, 2014. С. 55. 5 Генералова А. С. К вопросу процессуального статуса лица, пострадавшего от преступления, на стадии возбуждения уголовного дела // Адвокатская практика. 2013. № 4. С. 13.

28

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

ствий при проверке сообщения о преступлении». При этом ею предлагается дополнить ст. 5 УПК РФ термином «заявитель»1. Интересным для изучения представляется высказывание о том, что статус заявителя необходимо определить в главе 8 УПК РФ среди «иных участников уголовного судопроизводства»2. В литературе также имеет место мнение, согласно которому термин «заявитель» необходимо заменить на «лицо, заявившее ходатайство», или «лицо, подавшее жалобу»3. Вторая группа исследователей предлагает статусом потерпевшего наделять заявителя (пострадавшего лица) уже на стадии возбуждения уголовного дела. Так, по мнению В. М. Быкова, введение в уголовный процесс еще одного термина для обозначения того же самого потерпевшего ничего, кроме путаницы, не дает. Устранение этих сложностей – в скорейшем признании заявителя о совершенном преступлении потерпевшим4. В. В. Николюк указывает на разъяснения, получившие отражение в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ: «в силу части 1 статьи 42 УПК РФ лицо, которому преступлением причинен вред, приобретает предусмотренные уголовно-процессуальным законом права и обязанности с момента вынесения дознавателем, следователем, руководителем следственного органа или судом постановления о признании его потерпевшим. Вместе с тем следует иметь в виду, что правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения и лишь процессуально оформляется постановлением, но не формируется им», при бесспорном установлении факта причинения вреда заявителю следователь, дознаватель, руководствуясь ч. 1 ст. 42 УПК РФ, имеют основания для признания его потерпевшим еще до возбуждения уголовного дела5. По утверждению С. А. Синенко, статус потерпевшего гражданин должен получать не по воле следователя, дознавателя, суда, а в том числе с момента подачи заявления о преступлении6. Употребление понятия «заявитель» 1 Гришина Е. П. Возбуждение уголовного дела – модель обновленная, проблемы прежние // Российская юстиция. 2014. № 10. С. 39. 2 Будченко В. В. Механизм совершенствования законодательного регулирования стадии возбуждения уголовного дела // Общество и право. 2010. № 5. С. 201–204. Об этом же пишет Н. С. Амельков. См.: Амельков Н. С. Заявитель в уголовном судопроизводстве России // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 5. С. 590–594. 3 Прохорова Е. А. Статус некоторых участников уголовного судопроизводства: проблемы и пути их разрешения // Вестник МГОУ. 2007. № 1. С. 68. 4 Быков В. М. Правовое положение потерпевшего в стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2008. № 12. С. 28. 5 Николюк В. В. Правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации о порядке проверки и разрешения сообщений о преступлениях // Вестник Дальневосточного юридического института МВД России. 2014. № 1 (26). С. 11. 6 Синенко С. А. Правовой статус лица, потерпевшего от преступления, в стадии возбуждения уголовного дела // Российский следователь. 2012. № 2. С. 28.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

29

для указания лица, пострадавшего от преступления, по мнению ученого, на первоначальной стадии судопроизводства неприемлемо потому, что его содержание не охватывает всех ситуаций участия пострадавшего в приеме, рассмотрении и разрешении первичной информации о преступлении1. В дополнение к сказанному можно привести тезис Д. В. Филиппова о том, что использование понятия «заявитель» для обозначения лица, пострадавшего от преступления, на первоначальном этапе судопроизводства не оправдано, так как его содержание не охватывает всех ситуаций участия этого субъекта в рассмотрении и разрешении сообщений о преступлении2. По предположению М. Т. Аширбековой, заявителей по делам частно-публичного обвинения следует обозначать как «надлежащие заявители – потерпевшие». Ими могут стать, по мнению автора, руководитель коммерческой или иной организации при условии, если указанными преступлениями вред причинен представляемой им организации, а не гражданам, обществу, государству, в том числе и иным юридическим лицам, относящимся к государственным и муниципальным предприятиям (ст. 23 УПК РФ)3. Небезынтересным представляется предложение А. В. Гриненко об указании в ч. 5 ст. 144 УПК РФ о праве подачи жалобы не только на отказ в принятии заявления, но и на отказ в его регистрации в присутствии самого заявителя. Помимо этого, автор предлагает внедрить систему электронной регистрации посетителей во всех правоохранительных органах, принимающих сообщения о преступлениях, для возможности контроля даты, времени и цели их фактического прибытия4. Указанные предложения ученых, безусловно, положительно влияют на процессуальное положение лиц, участвующих при проверке сообщения о преступлении. Вместе с тем считаем, что более детальная регламентация процессуального статуса заявителя и закрепление за ним права быть участником уголовного процесса со стороны обвинения станет эффективным инструментом защиты прав и законных интересов лиц, пострадавших от преступлений. Следует добавить, что указанная проблема должна рассматриваться и решаться не «лоскутно», а комплексно с учетом реорганизации всего этапа 1 Синенко С. А. Обеспечение прав и законных интересов потерпевшего в уголовном судопроизводстве: теоретические, законодательные и правоприменительные проблемы: дис. … докт. юрид. наук. М., 2014. С. 17; Марфицин П. Г. Обеспечение прав и законных интересов лица, пострадавшего от преступления, в стадии возбуждения уголовного дела: монография / П. Г. Марфицин, С. А. Синенко, Д. В. Филиппов. Омск: ОмА МВД России, 2013. С. 35. 2 Филиппов Д. В. Обеспечение прав и законных интересов потерпевшего на стадии возбуждения уголовного дела: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013. С. 10. 3 Аширбекова М. Т. Специальные порядки возбуждения уголовного дела // Уголовное судопроизводство. 2015. № 1. С. 15, 16. 4 Гриненко А. В. Обеспечение прав личности и концепции стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1 (12). С. 72.

30

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

возбуждения уголовного дела, что повлечет за собой и решение вопроса о процессуальном статусе лиц, участвующих в нем. В настоящее время судебно-следственная практика формируется в условиях скудной регламентации процедур получения информации, подтверждающей или опровергающей наличие в совершенном деянии признаков преступления. Так, из содержания постановления Конституционного Суда РФ от 6 ноября 2014 г. № 27-П следует, что для решения вопроса о возбуждении уголовного дела к материалам проверки сообщения о преступлении по факту смерти человека в целях уголовного преследования необходимо приобщить сохраняющие гриф секретности сведения, заинтересованные лица могут быть допущены к ознакомлению с соответствующими материалами в установленных законом процедурах, направленных на обеспечение сохранности государственной тайны (предупреждение о неразглашении государственной тайны, ставшей им известной в связи с производством по делу, проведение закрытого судебного заседания). При этом на таких лиц распространяются нормы законодательства о государственной тайне, предусматривающие ответственность за его нарушение. В этом случае, по мнению суда, правовой статус такого лица, с точки зрения ознакомления с материалами, определяющими дальнейшее движение уголовного дела, не может существенно отличаться от правового статуса лица, официально признанного потерпевшим, что обязывает органы, рассматривающие вопрос о возбуждении уголовного дела, изыскивать – до ознакомления заинтересованных лиц с этими материалами – адекватные правовые средства1. Таким образом, сведения в области оперативно-розыскной деятельности, составляющие государственную тайну, не могут служить безусловным основанием для запрета на доступ заявителя и адвоката к тем сведениям, которые свидетельствуют о наличии либо отсутствии преступления. В настоящее время существенной проблемой стало надлежащее исполнение своих функций заявителем в рамках производства предварительной проверки. Заявив о происшедшем несчастии, пострадавший, столкнувшись с формальными процедурами уголовно-процессуального законодательства, уповая на отсутствие времени, физической возможности, отказывается принимать в них участие. К этому следует добавить, как справедливо указывают К. Б. Калиновский и А. Е. Чечетин, что, встретив многочисленные нарушения своих прав на стадии регистрации и рассмотрения своих заявлений, граждане перестают доверять правоохранительным органам, а потому отказываются содействовать в предупреждении, раскрытии и расследовании преступлений. 1 Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 6 ноября 2014 г. № 27-П «По делу о проверке конституционности статьи 21 и статьи 21.1 Закона Российской Федерации “О государственной тайне” в связи с жалобой гражданина О. А. Лаптева» // Российская газета. 2014. № 6535. 19 нояб.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

31

Ситуация доходит до того, по утверждению ученых, что потерпевших от преступлений приходится вовлекать в уголовный процесс под угрозой уголовной ответственности, что является своего рода «ответной реакцией граждан на “внимание и заботу” со стороны правоохранительных органов, которые сначала отказывают в приеме, регистрации сообщения о преступлении, в своевременном признании потерпевшим по делу, а потом вынуждены понуждать к действиям, к которым человек изначально стремился, но его желание методично “умерили”»1. Обязанностью государства является охрана достоинства личности во всех сферах, тем самым утверждается приоритет личности и ее прав. Во взаимоотношениях с государством личность выступает не как объект государственной деятельности, а как равноправный субъект, который в силу ч. 2 ст. 45 Конституции Российской Федерации может защищать свои права всеми не запрещенными законом способами и спорить с государством в лице любых его органов2. Правовая позиция, определяющая характер взаимоотношений личности и государства, обусловливается правом гражданина участвовать в предоставленных законом пределах в принятии и реализации решений, затрагивающих его интересы, и контроле за их исполнением; возможность вступать в диалог с субъектами, осуществляющими функции публичной власти, в целях отстаивания как индивидуального (частного), так и публичного интереса, связанного с поддержанием и обеспечением законности и конституционного правопорядка, является неотъемлемой характеристикой нормативного содержания конституционных основ взаимоотношений личности с обществом и государством и элементом конституционных гарантий защиты прав личности всеми не противоречащими закону средствами3. Современное уголовно-процессуальное законодательство, несмотря на провозглашенные цели, далеко от совершенства в плане обеспечения прав и интересов участников уголовного судопроизводства. Особенно актуален данный постулат для стадии возбуждения уголовного дела, характеризующейся множеством проблем, которые имеют непосредственное отношение к обеспечению прав и частных интересов ее участников. На стадии возбуждения уголовного дела лица, участвующие в проверке сообщения о преступлении, еще не обладают уголовно-процессуальным статусом, который был бы четко закреплен в УПК РФ. Поэтому мы можем говорить лишь о таких лицах в трех ипостасях: 1 Калиновский К. Б., Чечетин А. Е. Защита прав потерпевших от преступлений в стадии возбуждения уголовного дела российского уголовного процесса // Российский следователь. 2015. № 9. С. 10–14. 2 Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июня 2006 г. № 272-О // Собрание законодательства РФ. 2006. № 45. Ст. 4738. 3 Постановление Конституционного Суда РФ от 18 июля 2012 г. по делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 1, ч. 1 ст. 2 и ст. 3 Федерального закона «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ» в связи с запросом Законодательного собрания Ростовской области // Вестник КС РФ. 2012. Июнь. С. 7.

32

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

1) пострадавших от преступных действий; 2) в отношении которых проводятся проверочные действия; 3) очевидцев преступного события. Попробуем определить статус каждой группы участников проверки исходя из норм уголовно-процессуального законодательства, а также толкования, получившего отражение в литературе и судебной практике. Лицо, пострадавшее от преступления/заявитель. В настоящее время уголовно-процессуальным законом не предусмотрено такой процессуальной фигуры, как заявитель, не урегулирован его процессуальный статус. В сложившейся ситуации правоприменителю приходится осуществлять процессуальную деятельность, затрагивающую права и законные интересы заявителя, используя правило аналогии. Также в данном контексте следует напомнить неоднократно высказываемые правовые позиции КС РФ, заключающиеся в том, что «обеспечение гарантируемых Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве обусловлено не формальным признанием лица тем или иным участником производства по уголовному делу, а наличием определенных сущностных признаков, характеризующих фактическое положение этого лица как нуждающегося в обеспечении соответствующего права»1. Заявитель (пострадавший) в силу указанной позиции и требований ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ на стадии возбуждения уголовного дела наделяется правом: 1) пользоваться квалифицированной юридической помощью с момента подачи заявления. Федеральным законом от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ наряду с иными правами и обязанностями было закреплено право лиц, участвующих в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, пользоваться услугами адвоката в случае, если процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы. Анализ витиеватой формулировки данной нормы позволяет делать вывод о том, что заявитель может пользоваться услугами адвоката в рамках процедур, затрагивающих его интересы; 2) знать о принятом по поданному заявлению решении и обжаловать его. Согласно ч. 4 ст. 148 УПК Российской Федерации, копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в течение 24 часов с момента его вынесения направляется заявителю и прокурору; при этом заявителю разъясняются его право обжаловать данное постановление и порядок обжалования. В предмет регулирования данной нормы не входят вопросы установления лиц, интересы которых затрагиваются проводимой по факту смерти человека проверкой и решением об отказе в возбуждении уголовного дела; сама по себе эта норма не содержит ограничений права граждан на доступ 1 См., напр.: Определение Конституционного Суда РФ от 16 марта 2006 г. № 67-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Зевакина Юрия Александровича на нарушение его конституционных прав статьей 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Документ опубликован не был. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

33

к информации и не может рассматриваться как препятствующая гражданам защищать свои права и свободы в соответствии с Конституцией Российской Федерации, в том числе использовать право на доступ к информации и правосудию при обжаловании в суд решений органов предварительного расследования1; 3) заявлять ходатайства и отводы. Для обеспечения права заявителя защищать свои права и законные интересы, в том числе заявлять отводы осуществляющим предварительное расследование по уголовному делу следователю и дознавателю (п. 5 ч. 2 ст. 42 УПК Российской Федерации), он должен быть, как минимум, информирован о том, каким именно следователем или дознавателем осуществляется расследование по делу, а в случае производства предварительного следствия следственной группой – кто и с какими полномочиями входит в состав этой следственной группы2. Согласно современным нормам УПК РФ, рассмотрение заявления (сообщения) о преступлении сопровождается не только процессуальными проверочными действиями и исследованиями, но и производством определенных следственных действий (назначение судебной экспертизы, осмотр места происшествия, документов, предметов, трупов, освидетельствование – ч. 1 ст. 144 УПК РФ). В связи с этим нам импонирует позиция В. В. Николюка, в соответствии с которой заявитель, являющийся фактическим потерпевшим, вправе заявлять ходатайства о проведении следственных действий (п. 5 ч. 2 ст. 42 УПК РФ) и участвовать с разрешения следователя или дознавателя в следственных действиях, производимых по его ходатайствам (п. 9 ч. 2 ст. 42 УПК РФ)3; 4) знакомиться с материалами проверки по заявлению. Конституционный Суд РФ в постановлении от 18 февраля 2000 г. № 3-П4 сформулировал такую правовую позицию: гражданам должны предоставляться для ознакомления материалы, непосредственно затрагивающие их права и свободы, даже 1 Определение Конституционного Суда РФ от 5 июня 2014 г. № 1309-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Майоровой Светланы Владимировны на нарушение ее конституционных прав пунктом 3 части первой статьи 24 и частью четвертой статьи 148 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2014. № 28. Ст. 4139. 2 Определение Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. № 300-О «По жалобе гражданина Андреева Андрея Ивановича на нарушение его конституционных прав пунктами 1, 5, 11, 12 и 20 части второй статьи 42, частью второй статьи 163, частью восьмой статьи 172 и частью второй статьи 198 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2006. № 47. Ст. 4940. 3 Николюк В. В. Правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации о порядке проверки и разрешения сообщений о преступлениях // Вестник Дальневосточного юридического института МВД России. 2014. № 1 (26). С. 11. 4 Постановление Конституционного Суда РФ от 18 февраля 2000 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 5 Федерального закона “О прокуратуре Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина Б. А. Кехмана”» // Собрание законодательства РФ. 2000. № 9. Ст. 1066.

34

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

если такое право прямо не предусмотрено законом. Поэтому при наличии ходатайства лицо, заявившее о преступлении, должно быть ознакомлено с материалами проверки его заявления о преступлении, чтобы в жалобе четко обосновать свою позицию. Данная мысль подчеркивается и в более поздних решениях Конституционного Суда РФ, например в определении от 11 июля 2006 г. № 300-О1; 5) обжаловать действия и решения суда и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, в порядке, установленном ст. 123, 125 УПК РФ, в апелляционном, кассационном и надзорном порядке. В соответствии со ст. 123 УПК РФ действия (бездействия) и решения органа дознания, дознавателя, начальника подразделения дознания, следователя, руководителя следственного органа, прокурора и суда могут быть обжалованы участниками уголовного судопроизводства, а также иными лицами в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы. В соответствии с п. 2 постановления Пленума ВС РФ «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ»2 в порядке ст. 125 УПК РФ рассматриваются жалобы не только участников уголовного судопроизводства, но и «иных лиц, чьи права и законные интересы нарушены», а абзац 1 п. 3 этого постановления таковых именует «иные лица, в отношении которых допущены нарушения их прав и свобод»; 6) отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 УПК РФ. При согласии дать объяснения он должен быть предупрежден о том, что его объяснения могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае его последующего отказа от этих объяснений. Освобождение лица от обязанности давать показания, могущие ухудшить положение его самого или его близких родственников либо привести к разглашению доверенной ему охраняемой законом тайны, т. е. наделение этого лица свидетельским иммунитетом, является одной из важнейших и необходимых предпосылок реального соблюдения прав и свобод человека и гражданина. Вместе с тем, как указывает КС РФ, применительно к уголовному судопроизводству свидетельский иммунитет, по смыслу ст. 51 Конституции РФ и конкретизирующих ее п. 40 ст. 5, ст. 56 и ч. 8 ст. 234 УПК РФ, не может рассматриваться в качестве препятствия для реализации лицом, обладающим таким иммунитетом, права исполь1 Определение Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. № 300-О «По жалобе гражданина Андреева Андрея Ивановича на нарушение его конституционных прав пунктами 1, 5, 11, 12 и 20 части второй статьи 42, частью второй статьи 163, частью восьмой статьи 172 и частью второй статьи 198 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2006. № 47. Ст. 4940. 2 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. № 1 (в ред. от 28 января 2014 г.) «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 4.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

35

зовать известные ему сведения, в том числе в целях обеспечения и защиты прав и законных интересов лиц, которых эти сведения непосредственно касаются1; 7) давать объяснения на родном языке или языке, которым он владеет, пользоваться помощью переводчика бесплатно. Конституция РФ, определяя русский язык в качестве языка, являющегося государственным на всей территории Российской Федерации, гарантирует равенство всех перед законом и судом независимо от каких-либо обстоятельств, в том числе национальности, языка и места жительства, а также право каждого на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества (ст. 19, ч. 1 и 2; ст. 26, ч. 2; ст. 68, ч. 1). Развивая и конкретизируя эти конституционные нормы, федеральный законодатель в п. 4 ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 1 июня 2005 г. № 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации»2 и ч. 1 ст. 18 УПК Российской Федерации установил, что государственный язык Российской Федерации подлежит обязательному использованию в судопроизводстве, делопроизводстве в федеральных судах, судопроизводстве и делопроизводстве у мировых судей и в других судах субъектов Российской Федерации; уголовное судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в Российскую Федерацию республик; в Верховном Суде Российской Федерации, военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке3. При этом в ст. 18 УПК Российской Федерации прямо предусмотрено, что участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном УПК РФ (ч. 2); документы, подлежащие обязательному вручению обвиняемому, должны быть переведены на его родной язык или на язык, которым он владеет (ч. 3); часть же 2 ст. 42 УПК РФ закрепляет право потерпевшего давать показания и объясняться 1 Постановление Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» // Собрание законодательства РФ. 2004. № 27. Ст. 2804. 2 Федеральный закон от 1 июня 2005 г. № 53-ФЗ (в ред. от 5 мая 2014 г.) «О государственном языке Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2005. № 23. Ст. 2199. 3 Определение Конституционного Суда РФ от 25 сентября 2014 г. № 1884-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Григоренко Марии Васильевны на нарушение ее конституционных прав статьей 18 и пунктом 6 части четвертой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

36

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

на родном языке или языке, которым он владеет, и пользоваться помощью переводчика бесплатно (пп. 6 и 7). Приведенные нормы уголовно-процессуального закона корреспондируют положениям Федерального закона «О государственном языке Российской Федерации», обязывающим обеспечивать лицам, не владеющим государственным языком Российской Федерации, право на пользование услугами переводчиков (ч. 2 ст. 5), и Закона Российской Федерации от 25 октября 1991 г. № 1807-I «О языках народов Российской Федерации»1, закрепляющим, что лица, участвующие в деле и не владеющие языком, на котором ведутся судопроизводство и делопроизводство в судах, а также делопроизводство в правоохранительных органах, вправе выступать и давать объяснения на родном языке или на любом свободно избранном ими языке общения, а также пользоваться услугами переводчика (п. 3 ст. 18). Интерпретируя позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в определении КС РФ от 25 сентября 2014 г. № 1884-О, уполномоченный сотрудник, проводящий проверку по сообщению о преступлении, разъясняя заявителю их права и обязанности и создавая необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (ч. 1 ст. 11 и ч. 3 ст. 15 УПК РФ), должен удостовериться в том, что уровень владения участником уголовного судопроизводства языком, на котором оно ведется, со всей очевидностью является достаточным для реализации этим участником его прав и обязанностей2. Подобная позиция выражена в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. № 17, в соответствии с которой потерпевшему, гражданскому истцу и другим участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать пояснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика (ч. 2 ст. 18 УПК РФ)3; 8) иметь представителя, участвовать с разрешения следователя или дознавателя в следственных действиях, производимых по его ходатайству либо ходатайству его представителя; 1 Закон РФ от 25 октября 1991 г. № 1807-1 (в ред. от 12 марта 2014 г.) «О языках народов Российской Федерации» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 50. Ст. 1740. 2 Определение Конституционного Суда РФ от 24 июня 2014 г. № 1435-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гаджиева Рафика Велибеговича на нарушение его конституционных прав статьей 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». 3 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. № 17 (в ред. от 9 февраля 2012 г.) «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 9.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

37

9) знакомиться с протоколами следственных действий, произведенных с его участием, и подавать на них замечания; 10) знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы и заключением эксперта. Остается открытым вопрос о порядке ознакомления заявителя с постановлением о назначении экспертизы и заключении эксперта в рамках проверки сообщения о преступлении. В отсутствие регламентации данной процедуры в тексте УПК РФ на практике заявителя уведомляют отдельным уведомлением без указания его процессуального статуса, либо факт ознакомления с постановлением о назначении экспертизы заявитель подтверждает на самом бланке постановления; 11) ходатайствовать о применении мер безопасности в соответствии с ч. 3 ст. 11 УПК РФ. В соответствии с ч. 2 ст. 2 Федерального закона РФ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного процесса» от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ меры государственной защиты могут быть также применены до возбуждения уголовного дела в отношении заявителя, очевидца или жертвы преступления либо иных лиц, которые способствуют предупреждению или раскрытию преступления1. Однако приведенное положение данного Федерального закона не закреплено в уголовно-процессуальном законодательстве. В связи с этим представляется уместным предложение И. М. Ибрагимова о дополнении ч. 3 ст. 11 УПК РФ формулировкой о том, что указанные меры государственной защиты в отношении заявителя, очевидца или жертвы преступления либо иных лиц, которые способствуют предупреждению или раскрытию преступления, в необходимых случаях должны быть применены до возбуждения уголовного дела2. Помимо указанных прав, заявитель как участник проверки по сообщению о преступлении, наделяется определенной ответственностью: 1. В случае предупреждения о неразглашении данных досудебного производства в порядке, установленном статьей 161 УПК РФ, заявителю запрещается разглашать данные предварительного расследования. Установленный статьей 161 УПК РФ порядок предупреждения участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения данных предварительного следствия без разрешения уполномоченных лиц предусматривает возможность отобрания подписки о неразглашении соответствующих сведений с предупреждением об ответственности по ст. 310 УК РФ. Данное полномочие получило отражение в нормах ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. По общему правилу указывается: участники проверки сообщения о преступлении могут быть предупреждены о неразглашении данных досудебного производства в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ. 1 См.: Федеральный закон от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ (в ред. от 4 июня 2014 г.) «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» // СПС «КонсультантПлюс». 2 Ибрагимов И. М. Проблемы концептуальных и правовых оснований правомерной защиты прав потерпевшего в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2014. № 8. С. 37.

38

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

Вместе с тем статья 310 УК РФ предусматривает ответственность только за разглашение данных предварительного расследования, которое, как известно, начинается после принятия решения о возбуждении уголовного дела1. В связи с этим заслуживает внимания предложение О. Е. Жамковой о необходимости дополнения ст. 310 УК РФ положением о том, что «... уголовная ответственность может наступить в случае разглашения данных досудебного производства», а также ст. 161 УПК РФ, предусмотрев в ней порядок предупреждения о неразглашении данных досудебного производства, а не только данных предварительного расследования2. 2. Заявитель предупреждается об уголовной ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст. 306 УК РФ. Следует отметить, что КС РФ в определении от 4 апреля 2013 г. № 661-О разъяснил свою позицию по поводу того, что в случае заведомо ложного доноса о совершении преступления виновный посягает не только на интересы правосудия, но и на права личности, умаляя ее достоинство, следовательно, такие действия, хотя и предпринятые в качестве инструмента своей защиты, не могут рассматриваться как допустимые. Суды общей юрисдикции на основе анализа всех собранных доказательств вправе устанавливать, служат ли сообщаемые осужденным сведения средством защиты своих интересов, не содержат ли они признаков оговора или доноса, являются ли заведомо ложными или связаны с субъективным либо объективным заблуждением осужденного, не находятся ли в причинно-следственной связи с примененным к нему насилием, имея при этом в виду, что принятые органами предварительного расследования решения об отказе в возбуждении уголовного дела по обстоятельствам, изложенным в такого рода сообщениях, могут быть обусловлены невозможностью доскональной проверки соответствующих сведений по ряду причин, в том числе в связи с истечением времени, утратой доказательств и т. п.3 Лицо, в отношении которого проводятся проверочные действия / заподозренное лицо. Прежде чем раскрыть особенности статуса заподозренного лица при рассмотрении сообщения о преступлении, отметим, что часть 1.1 ст. 144 УПК РФ обязывает лицо, производящее проверку сообщения о преступлении, разъяснить лицам, участвующим в проверке сообщения о преступлении, права и обязанности, предусмотренные УПК РФ, и обеспечить возможность осуществления этих прав. При этом остается не совсем понятно, какие 1 Об этом указывает и А. М. Панокин. См.: Панокин А. М. Порядок рассмотрения сообщения о преступлении в уголовном процессе // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 11. С. 1462. 2 Жамкова О. Е. Некоторые проблемы реализации правовых норм при проверке сообщения о преступлении // Российский следователь. 2014. № 9. С. 32. 3 Определение Конституционного Суда РФ от 4 апреля 2013 г. № 661-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шагиева Нурыахмата Нурыхановича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 306 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2013. № 6.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

39

именно права и обязанности должны быть разъяснены лицам, в отношении которых проводятся проверочные действия. В УПК РФ речь идет лишь о лицах, которые получают свой процессуальный статус только после принятия решения о возбуждении уголовного дела, – подозреваемом, потерпевшем и свидетеле. Как верно подчеркивает И. А. Чердынцева, фактически можно говорить лишь о разъяснении прав, которые непосредственно указаны в ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. Напомним, что в данной норме указаны только четыре: • право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников; • право на обжалование действий (бездействия) и решений дознавателя, органа дознания, следователя и руководителя следственного органа; • право на обеспечение безопасности; • право пользоваться услугами адвоката. Первые три права полностью корреспондируются с аналогичными правами заявителя, рассмотренными ранее. Последнее же право нуждается в особом рассмотрении, так как в правоприменении возникают определенные проблемы. Одним из нововведений, получивших закрепление в уголовно-процессуальном законодательстве Федеральным законом № 23 от 4 марта 2013 г., явилось дополнение ч. 3 ст. 49 УПК РФ пунктом 6, согласно которому защитник участвует с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка по сообщению. Как небезосновательно указывается Ю. Н. Милениным, при действующей редакции п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ большинство лиц, заподозренных в совершении преступления на местах, вполне могут быть лишены указанной возможности. Следователи (дознаватели), продолжает автор, воздвигающие препятствия на пути допуска защитника к реализации его статуса на стадии возбуждения уголовного дела, вполне могут обосновывать отсутствием в материалах проверки документов (заявления, сообщения и др.), в которых бы был закреплен факт осуществления предварительной проверки именно в отношении того лица, об осуществлении защиты которого с адвокатом заключено соглашение1. К сказанному следует добавить, что уголовно-процессуальное законодательство УПК РФ не закрепляет прав и обязанностей адвоката без отнесения его к статусу защитника или представителя (кроме адвоката свидетеля). Только с этими процессуальными фигурами связываются правомочия адвоката2. 1 Миленин Ю. Н. Актуальные вопросы участия отдельных лиц в стадии возбуждения уголовного дела // Сборник Всероссийской научно-практической конференции «Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью», 29 мая 2015 г. Орёл: ОрЮИ МВД России им. В. В. Лукьянова, 2015. С. 241. 2 Чердынцева И. Проблемы реализации права на квалифицированную юридическую помощь при проверке сообщения о преступлении // Уголовное право. 2014. № 4. С. 107.

40

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

В связи с этим небезосновательным является мнение Я. П. Ряполовой о том, что права и обязанности адвоката, представляющего интересы рядового участника проверки и оказывающего ему квалифицированную юридическую помощь, не могут быть полностью идентичны по объему правам и обязанностям защитника1. Из смысла п. 5 ч. 2 ст. 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»2 явствует, что адвокат участвует в уголовном судопроизводстве в качестве представителя или защитника доверителя. Часть 3 этой же статьи гласит, что адвокат вправе оказывать иную юридическую помощь, не запрещенную федеральным законом. При оказании юридической помощи адвокат вправе (ч. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре): 1) собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти, органов местного самоуправления, а также общественных объединений и иных организаций. Указанные органы и организации в порядке, установленном законодательством, обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их заверенные копии не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката. Подпункт 1 п. 3 ст. 6 Закона № 63-ФЗ закрепляет право адвоката на сбор сведений, необходимых для оказания юридической помощи. С момента допуска к участию в уголовном деле защитник вправе собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юридической помощи (п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ). Таким образом, осуществляя квалифицированную юридическую помощь, адвокат вправе собирать сведения и доказательства, необходимые для оказания профессиональной юридической помощи, то есть осуществлять свое право на адвокатский запрос. Как справедливо отмечает А. Иванов, данное право адвоката труднореализуемо, поскольку законодатель не установил процессуального порядка производства по собиранию и представлению доказательств, описанного в ч. 3 ст. 86 УПК РФ, что на практике влечет необоснованные решения об отказе в приобщении собранных адвокатом доказательств к материалам дела3; 2) опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией, относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь. 1 Ряполова Я. П. Участие адвоката в стадии возбуждения уголовного дела в свете новых изменений уголовно-процессуального закона // Российская юстиция. 2013. № 11. С. 60. 2 Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (в ред. от 2 июля 2013 г.) // Российская газета. 2002. №. 100. 5 июня. 3 Иванов А. Адвокатский запрос: что делать? // ЭЖ-Юрист. 2014. № 10. С. 5.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

41

Данная форма собирания доказательств не имеет четкого законодательного регулирования, в связи с чем вызывает много вопросов в правоприменительной практике. В отличие от УПК РФ, Закон об адвокатуре определил круг вопросов, по которым адвокат-защитник правомочен опрашивать лиц с их согласия. Согласно положениям Закона об адвокатуре: «Адвокат вправе опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией, относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь»1. Результаты проведения опроса лица с его согласия защитником как доказательство могут быть приобщены к уголовному делу в качестве «иного документа» (п. 6 ч. 2 ст. 74, ст. 84 УПК РФ). Под ним закон понимает документы, в которых содержатся сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ. В данном случае, как справедливо подчеркивается, сведения, сообщенные опрошенным лицом, имеют именно такое значение2. Вместе с этим результаты опроса не могут приравниваться к свидетельским показаниям, а могут выступать лишь в качестве источника доказательственной информации3. При этом нельзя не отметить и позицию Конституционного Суда РФ о том, что само по себе отсутствие процессуальной регламентации формы проведения опроса и фиксации его результатов не может рассматриваться как нарушение закона и основание для отказа в приобщении результатов к материалам дела. Полученные защитником в результате опроса сведения могут рассматриваться как основание для допроса указанных лиц в качестве свидетелей или для производства других следственных действий, поскольку они должны быть проверены и оценены, как и любые другие доказательства, с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела4; 3) собирать и представлять предметы и документы, которые могут быть признаны вещественными и иными доказательствами, в порядке, установленном законодательством Российской Федерации; 4) привлекать на договорной основе специалистов для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи; 5) беспрепятственно встречаться со своим доверителем наедине, в условиях, обеспечивающих конфиденциальность (в том числе в период его 1 Иванченков Ю. В. Участие адвоката-защитника в собирании доказательств в уголовном процессе // Адвокатская практика. 2012. № 4. С. 15. 2 Кронов Е. В. Опрос защитником-адвокатом лиц с их согласия: сущность, значение, механизм производства // Адвокатская практика. 2008. № 3. С. 2–5. 3 Рагулин А. В. Регламентация прав адвоката-защитника на опрос лиц с их согласия и представление предметов и документов // Евразийская адвокатура. 2013. № 1. С. 51. 4 Определение Конституционного Суда РФ от 4 апреля 2006 г. № 100-О // Вестник Конституционного суда РФ. 2006. № 4.

42

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

содержания под стражей), без ограничения числа свиданий и их продолжительности; 6) фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию, содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь, соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законом тайну; 7) совершать иные действия, не противоречащие законодательству Российской Федерации. Уголовно-процессуальный закон в различных статьях (ст. 53, 86, 189 и др.) не только содержит весь перечень полномочий адвоката, но и дополняет его специфическими полномочиями, которые необходимы для реализации защиты подозреваемого, обвиняемого, т. е. закрепляет полномочия защитника. Иная ситуация – с правами представителя потерпевшего, гражданского истца, частного обвинителя и гражданского ответчика. Права адвоката-представителя производны от прав представляемых им лиц (ч. 3 ст. 45, ч. 2 ст. 55 УПК РФ). Иными словами, представитель, в качестве которого выступает адвокат, помимо предоставленных ему УПК РФ прав, может воспользоваться только положениями Закона об адвокатуре1. Другим достаточно злободневным стал вопрос о порядке приглашения лицом, в отношении которого ведется предварительная проверка, адвоката для оказания квалифицированной юридической помощи. Не наделяя определенным статусом участника проверки по сообщению о преступлении, законодатель дает право выбора правоприменителю в обеспечении такого права заподозренному лицу. То есть, например, получая объяснение в ходе проверки по сообщению о преступлении, сотрудники следственных органов (органов дознания), как это распространено на практике, получают информацию у всех «интересующих» следствие лиц как от лиц без определенного процессуального статуса, что не обязывает привлекать к данному процессуальному действию адвоката. Да и основания привлечения адвоката на стадии проверки законодателем не указаны. Обращает на себя внимание прямое нарушение законодательной конструкции нормы ч. 3 ст. 49 УПК РФ в части участия защитника в уголовном деле. Пунктом 6 данной нормы регламентируется полномочие защитника участвовать «в уголовном деле»… «с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном статьей 144 настоящего Кодекса». Парадоксальность диспозиции состоит в том, что она переплетает две стадии досудебного производства в одно целое. Сумятицу вносит и первая часть этой статьи, указывающей на дефиницию «защитник». Из ее содержания следует, что защитник может осуществлять защиту прав и интересов только подозреваемых и обвиняемых (но не лиц, в отношении которых проводится проверка) и только по уголовному 1 Чердынцева И. Проблемы реализации права на квалифицированную юридическую помощь при проверке сообщения о преступлении // Уголовное право. 2014. № 4. С. 106.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

43

делу. В связи с этим небезосновательным является предложение В. Н. Чаплыгиной1 о необходимости замены терминов в данных положениях на более уместные, вписывающиеся в канву изменений, внесенных 4 марта 2013 г. Между тем интересным представляется суждение о том, что формулировка нормы, закрепленной в ч. 2 ст. 49 УПК РФ, требует системного толкования, в результате которого можно прийти к выводу о том, что адвокат именно в статусе защитника может участвовать в проверочных действиях, проводимых в отношении конкретных лиц. Тем временем авторы этого суждения – В. В. Николюк и П. Г. Марцифин – уместно задаются вопросом о том, «как определить, затрагивает ли конкретное проверочное действие права и свободы конкретного лица, осуществляется ли проверка именно в отношении его действий»2. Представляется очевидным, что упущенные законодателем нюансы порядка привлечения адвоката к процессуальным действиям, проводимым в рамках предварительной проверки по сообщению о преступлении, должны были получить отражение в судебной практике. Так, своим постановлением от 30 мая 2015 г. № 29 Пленум Верховного Суда «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» еще раз обратил внимание на то, что правом на защиту обладает лицо, в отношении которого осуществляются затрагивающие его права и свободы процессуальные действия по проверке сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, а также любое иное лицо, права и свободы которого существенно затрагиваются или могут быть существенно затронуты действиями и мерами, свидетельствующими о направленной против него обвинительной деятельности, независимо от формального процессуального статуса такого лица (п. 1). Примечательно, что Пленумом разъяснение прав и обязанностей лица, в отношении которого ведется проверка, возлагается на дознавателя, орган дознания, начальника органа или подразделения дознания, следователя, руководителя следственного органа (п. 3)3. Между тем какие действия и меры могут свидетельствовать об обвинительной деятельности в отношении определенного лица, к сожалению, 1 Чаплыгина В. Н. Участие адвоката в стадии возбуждения уголовного дела // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 ч. М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2. С. 416. 2 Николюк В. В., Марцифин П. Г. Участие адвоката на первоначальной стадии уголовного процесса // Российский следователь. 2015. № 9. С. 4. 3 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве». [Электронный ресурс.] URL: http://www.vsrf.ru/ Show_pdf.php?Id=10129&IdSL=387951562&IdBatch=2719057&utm_medium=letter&utm_ source=letternews&utm_campaign=letternews_2015.07.06_upjulynews03_readers_0 (дата обращения: 07.07.2015).

44

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

судьями не перечисляются, что оставляет неразрешенными перечисленные нами выше вопросы. Анализ судебно-следственной практики позволяет все же сделать вывод о том, что к таким действиям можно отнести: 1) оформление отдельным протоколом заявления о явке с повинной; 2) получение объяснения от лица, заявившего о явке с повинной, оформление соответствующего протокола; 3) получение образцов для сравнительного исследования; 4) назначение экспертизы по основаниям, предусмотренным пп. 3, 3.1, 3.2, 5 ст. 196 УПК РФ; 5) истребование документов и предметов, их изъятие в порядке, установленном УПК РФ1. В силу того, что обязанность привлечения адвоката к участию в указанных действиях законодателем не возлагается на органы расследования, это позволит вариативно подходить к рассмотрению ходатайств заподозренных лиц об обеспечении права на защиту. В последние годы в практике применения норм ст. 144, 145 УПК РФ сформировалось несколько проблемных вопросов, которые подверглись пристальному вниманию как со стороны научного сообщества, так и со стороны правоохранительных органов. Предметом рассмотрения одного из вопросов стало отсутствие законодательного закрепления возможного участия близких родственников умерших лиц, в отношении которых проводились проверочные действия2. Первопричиной этого послужило вынесенное постановление Конституционного Суда РФ № 16-П от 14 июля 2011 г., в котором Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу о том, что при прекращении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого) защита конституционных прав личности не может быть обеспечена без предоставления близким родственникам умершего права настаивать на продолжении производства по уголовному делу с целью его возможной реабилитации и возложения на орган, осуществляющий производство по данному уголовному делу, обязанности обеспечить реализацию этого права. В результате, выражая свою позицию по данному вопросу, Конституционный Суд РФ предписал внести изменения в действующие правовые нормы, направленные на обеспечение государственной, в том числе судебной, защиты чести, достоинства и доброго имени умершего подозреваемого (обвиняемого)3. Данные положения должны учитываться правоприменителем при формировании подобной ситуации на стадии возбуждения уголовного дела. Отказ в возбуждении уголовного дела за смертью лица, в действиях кото1 Только следственными осмотрами, производство которых допускается до возбуждения уголовного дела, – об этом мы будем говорить чуть позже. 2 См. также об этом: Курилова Е. В., Васюков В. Ф. Производство предварительной проверки по сообщению о преступлении в случае наступления смерти её участников // Законность. 2015. № 6. С. 32. 3 Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2011 г. № 16-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 4 части первой статьи 24 и пункта 1 статьи 254 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С. И. Александрина и Ю. Ф. Ващенко»// Российская газета. 2011. 29 нояб.

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

45

рого усматриваются признаки преступления, без согласия родственников умершего влечет в последующем отмену данного решения как незаконного. Так, Выборгским городским судом Ленинградской области 9 января 2013 г. для устранения выявленных недостатков возвращено уголовное дело по обвинению А. в совершении убийства К., т. е. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. Потерпевшими по данному уголовному делу признаны родители погибшего К. В рамках расследования данного уголовного дела заместителем руководителя следственного отдела г. Выборга в отношении К. вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по выявленным в ходе следствия признакам преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 119 УК РФ на основании п. 4 ч. 2 ст. 24 УПК РФ, в связи с его смертью, в резолютивный части которого указано на необходимость уведомления о принятом решении всех заинтересованных лиц. При этом не учтены требования постановления Конституционного Суда РФ от 14 июля 2011 г. № 16-П, то есть, вынося юридически значимое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении умершего К. по нереабилитирующему основанию, должностное лицо органа предварительного расследования не только не испросило согласия его близких родственников, признанных потерпевшими по делу, но и не уведомило их о данном решении, лишив возможности обжаловать его в установленном законом порядке, грубо нарушив их права. При этом о несогласии с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении К. по нереабилитирующим основаниям потерпевшие заявили в ходе судебного разбирательства1. Для реализации предписаний, указанных в постановлении Конституционного Суда, Правительством РФ был разработан проект Федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (в части уточнения порядка производства по уголовному делу в случае смерти обвиняемого, подозреваемого, лица, подлежавшего привлечению к уголовной ответственности)», в котором предпринята попытка урегулировать порядок производства по уголовному делу в отношении умершего, если на этом настаивают родственники лица, подлежавшего привлечению к уголовной ответственности2. Не преследуя цели изучить обозначенный законопроект в рамках настоящей работы, отметим, что он содержал в себе ряд процессуальных и логических противоречий и несостыковок, в связи с чем подвергся серьезной критике со стороны ученых и практиков3. 1 Следственные ошибки: бюллетень следственной практики. Вып. 1: «Уголовнопроцессуальные ошибки». М.: ИПК СК России, 2013. С. 18–20. 2 Заключение ПУ Аппарата ГД ФС РФ от 14 января 2013 г. № 2.2-1/61 «По проекту Федерального закона № 180771-6 “О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (в части уточнения порядка производства по уголовному делу в случае смерти обвиняемого, подозреваемого, лица, подлежавшего привлечению к уголовной ответственности)”» // СПС «КонсультантПлюс». 3 Пеньков И. М. Некоторые проблемы исполнения следственными органами постановления Конституционного Суда Российской Федерации // Вестник Владимирского юридического института. 2012. № 3 (24). С. 115–117.

46

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

Единственное, что позволим себе отметить: положениями законопроекта предусматривалось введение нового понятия – «лицо, подлежавшее привлечению к уголовной ответственности». Данным лицом (ч. 2 ст. 446.1 законопроекта) признавалось лицо, умершее после совершения преступления до возбуждения уголовного дела или в период предварительного расследования уголовного дела, если в отношении этого лица уголовное дело не возбуждалось, однако собранные по уголовному делу доказательства свидетельствуют о совершении им преступления, в связи с которым осуществлялось предварительное расследование. Между тем сама формулировка «лицо, подлежавшее привлечению к уголовной ответственности» фактически содержит довод о виновности умершего участника предварительной проверки, поэтому, как справедливо отмечает Ю. О. Максимихина, не имеет достаточных оснований и не согласуется с принципом презумпции невиновности1. Представляется закономерным дальнейшее развитие данного вопроса уже в рамках проверки по сообщению о преступлении, получившей отражение в более позднем решении Конституционного Суда РФ, которым предписывается обязанность продолжить производство по уголовному делу – предварительное расследование либо судебное разбирательство – при заявлении возражения со стороны близких родственников подозреваемого (обвиняемого) против прекращения уголовного дела в связи с его смертью, что в равной степени распространяется и на случаи принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. В таких случаях, по мнению суда, близкие родственники могут требовать возбуждения уголовного дела, а органы предварительного расследования обязаны их требование удовлетворить2. Таким образом, исходя из правовой позиции Конституционного Суда РФ, следователь, дознаватель, орган дознания при производстве предварительной проверки по сообщению о преступлении в случае смерти заподозренного лица обязаны уведомить близкого родственника умершего о праве на «возражение» против решения об отказе в возбуждении уголовного дела по соответствующему основанию. Как показывает следственная практика, такие лица уведомляются полномочными должностными лицами в рамках получения объяснений, производства осмотра места происшествия, производства иных следственных и процессуальных действий, при этом фактически фиксируют согласие или несогласие с отказом в возбуждении уголовного дела. По нашему мнению, более верной, с точки зрения процессуальной значимости данного вопроса, была бы обязанность органам, осуществляющим предварительную проверку по сообщению о преступлении, составлять отдельный документ об уведомлении близких родственников умерших лиц, 1 См.: Максимихина Ю. О. Производство по уголовным делам в отношении умерших: анализ проекта федерального закона // Вестник СамГУ. 2013. № 5 (106). С. 210. 2 Определение Конституционного Суда РФ от 17 июня 2013 г. № 1003-О // СПС «КонсультантПлюс».

§ 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении

47

заподозренных в преступлении, о праве, толкование которого получило отражение в постановлении Конституционного Суда РФ № 16-П от 14 июля 2011 г. В таком документе следует отражать все обстоятельства, которые послужили основанием отказа в возбуждении уголовного дела, а также свидетельствуют о наличии и (или) отсутствии вины лица, в отношении которого проводились проверочные действия1. В данном случае право на рассмотрение данных материалов в рамках возбужденного уголовного дела близкими родственниками, исходя из смысла правовой позиции Конституционного Суда РФ, должно оформляться в письменном «возражении», а не «согласии», как это повсеместно делается на практике. Как справедливо по этому поводу высказывается К. Б. Калиновский, при отсутствии родственников или их нежелании делать какиелибо заявления их согласие (о котором говорится в резолютивной части постановления Конституционного Суда) презюмируется2. К сказанному следует добавить, что нередки случаи, когда близкий родственник, возражая против отказа возбуждения уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, не согласен представлять интересы умершего заподозренного лица. Так, 17 апреля 2013 г. М., находясь возле детского сада № 65, расположенного по адресу: г. Орел, ул. Маринченко, дом 26а, действуя умышленно, из корыстных побуждений, с целью личного обогащения, нанес Р. один удар кулаком в лицо, после чего открыто похитил из кармана брюк Р. принадлежащий последнему мобильный телефон Nokia 5130c. В ходе производства неотложных следственных действий М. скончался, после чего следователем было предложено представлять интересы в ходе предварительного следствия отцу М., от чего тот отказался, знакомиться с материалами уголовного дела также не пожелал. При этом стал возражать против прекращения уголовного дела в связи со смертью сына, считая, что инкриминируемое сыну деяние им не совершалось3. При формировании такой ситуации в рамках проведения проверки по сообщению о преступлении считаем необходимым привлекать в качестве лиц, представляющих интересы умершего, родственников вне зависимости от степени родства либо иных заинтересованных лиц (сожитель, участник обряда крещения в роли духовного отца или матери, сослуживец, наставник и т. д.). В силу этого небезосновательным является предложение о внесении в федеральное законодательство неограниченного перечня лиц (поми1 См. также об этом: Курилова Е. В., Васюков В. Ф. Производство предварительной проверки по сообщению о преступлении в случае наступления смерти её участников // Законность. 2015. № 6. С. 34. 2 Калиновский К. Б. Презумпция согласия родственников на прекращение дела в связи со смертью обвиняемого // Уголовный процесс. 2012. № 3. С. 9. 3 Информация по делу № 1-108/2013 // Официальный сайт Северного районного суда г. Орла. URL: http://severny.orl.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_ num=1&name_op/.

48

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

мо родственников), которые могут настаивать на возбуждении уголовного дела, продолжении производства по делу. Ими, по мнению авторов, могут выступать, лица: 1) состоящие в свойстве1 с лицом, в отношении которого проводится проверка; 2) которым были дороги жизнь, здоровье, благополучие подозреваемого (обвиняемого), а также его честь, достоинство и доброе имя данного лица2. Представляется важным дополнить, что, учитывая положения п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ и правовую позицию Конституционного Суда РФ3, уполномоченным должностным лицом в рамках проведения проверки в отношении умершего лица обеспечивается надлежащее участие адвоката (защитника). В случае отсутствия родственников у заподозренного умершего лица адвокат (защитник) может выступать гарантом объективности принимаемого решения по результатам проверки4.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела В соответствии с действующим уголовно-процессуальном законодательством любое сообщение о преступлении, поступившее от граждан, должно быть не только зарегистрировано, но и в обязательном порядке проверено в максимально сжатые сроки. При этом средствами проверки такого сообщения выступают процессуальные механизмы, предусмотренные ст. 144 УПК РФ. Федеральным законом от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ5 перечень таких средств был расширен. Процессуальное закрепление получило такое проверочное действие, как получение объяснений. 1 Свойство – отношения между людьми, возникающие из брачного союза одного из родственников (между супругом и родственниками другого супруга, между родственниками супругов). 2 См., например: Гаврилиди Н. Г. Право на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных заседателей как один из аспектов конституционного права на справедливое судебное разбирательство // Пермский конгресс ученых-юристов: тез. докл. Междунар. науч.-практ. конф., Пермь, 2010. С. 90–94; Чернова С. С. Смерть физического лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, и смерть подозреваемого или обвиняемого как основания, влекущие прекращение административного производства или уголовного дела (сравнительный анализ) // Вестник Тюменского института повышения квалификации сотрудников МВД России. № 1 (2). С. 106–108. 3 Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11-П // Собрание законодательства РФ. 2000. № 27. Ст. 2882. 4 См. также об этом: Курилова Е. В., Васюков В. Ф. Производство предварительной проверки по сообщению о преступлении в случае наступления смерти её участников // Законность. 2015. № 6. С. 34. 5 Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2013. № 9. Ст. 875.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 49

Напомним, что российский и советский уголовно-процессуальный законы содержали упоминание о данном механизме получения вербальной информации от граждан, которые стали жертвами, очевидцами преступления или заподозренных в их совершении. Так, в соответствии со ст. 254 Устава уголовного судопроизводства 1864 года при производстве дознания полиция была уполномочена «все нужные ей сведения» собирать посредством словесных расспросов. Этим же уставом предусматривались две формы объяснения – письменная и устная. Например, «обвиняемый» мог дать полиции устные объяснения того, что он задержан по ошибке или недоразумению. При этом правом задержанного лица являлось требование занесения этих объяснений в протокол (ст. 402, 403 УУС)1. В соответствии со ст. 415 УПК РСФСР органы дознания были уполномочены получать объяснения от правонарушителя, очевидцев и других лиц. Такого рода объяснения были средствами получения информации в рамках сокращенной «протокольной» формы досудебной подготовки материалов. В свою очередь, данный закон также прямо указывал на право уполномоченных лиц по поступившим заявлениям и сообщениям истребовать необходимые материалы и получать объяснения, однако без производства следственных действий (ст. 109)2. Современным уголовно-процессуальным законодательством до 4 марта 2013 г. такое право не регламентировалось. При этом одним из самых распространенных средств получения информации о преступном событии в процессе проведения доследственных проверок являлись именно устные опросы граждан, которые фиксировались в протокольной форме под названием «объяснение». Должностные лица, которым было вверено производство предварительных проверок сообщения о совершенном преступлении, дабы подтвердить законность проводимой процедуры, на протяжении долгого периода времени ссылались на нормы федеральных законов, которыми предусматривалось право получения объяснений. Например, в соответствии с п. 4 ст. 7 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. № 403-ФЗ «О Следственном комитете Российской Федерации» сотрудник Следственного комитета РФ при осуществлении процессуальных полномочий, возложенных на него уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, вправе вызывать должностных и иных лиц для объяснений и производства следственных действий при осуществлении досудебного производства3. 1 Устав уголовного судопроизводства от 20 ноября 1864 г. // Электронная юридическая библиотека. URL: http://www.ex-jure.ru/law/news.php?newsid=1103. 2 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27 октября 1960 г.) // Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 592. 3 Федеральный закон от 28 декабря 2010 г. № 403-ФЗ (с изм. от 1 января 2014 г.) «О Следственном комитете Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 1. Ст. 15.

50

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

Право полиции получать необходимые объяснения по расследуемым уголовным делам и находящимся в производстве делам об административных правонарушениях, а также в связи с проверкой зарегистрированных в установленном порядке заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях, разрешение которых отнесено к компетенции полиции, предусмотрено п. 3 ст. 13 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции»1. Представляется, что отсутствие какого-либо упоминания о возможности получения объяснений в рамках уголовного судопроизводства самым негативным образом отразилось на доказательственном значении этой процессуальной формы получения информации2. После 4 марта 2013 г. ситуация, к большому сожалению, практически не изменилась. Во-первых, упоминая о праве получения объяснения в ст. 144 УПК РФ, законодатель не предусмотрел порядка производства данного процессуального действия. Как показывает судебно-следственная практика, органы дознания продолжают оформлять устные опросы граждан «по старинке». Во-вторых, следует учитывать, что доказательственное значение полученное объяснение может иметь только при условии соблюдения положений ст. 75 УПК РФ, которой предписывается, что недопустимым доказательством документ может стать при условии, если: 1) показания подозреваемого, обвиняемого были даны в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтверждены подозреваемым, обвиняемым в суде; 2) показания потерпевшего, свидетеля были основаны на догадке, предположении, слухе, показания свидетеля были даны без указания источника своей осведомленности; 3) он получен без нарушений требований УПК РФ. Основываясь на этих положениях, можно с уверенностью сказать, что, дабы стать доказательством по уголовному делу, протокол объяснения по форме не должен уступать протоколу допроса. В этом контексте небезосновательно некоторыми авторами объяснение рекомендуется оформлять в виде письменного документа, по форме аналогичного протоколу допроса свидетеля (потерпевшего), а в случае допроса лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, – протоколу допроса подозреваемого3. 1 Федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ (в ред. от 2 июля 2013 г.) «О полиции» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 7. Ст. 900. 2 Не секрет, что обыденной практикой большинства региональных органов предварительного следствия и судов стало полное игнорирование объяснений в качестве доказательств (как правило, они даже не указывались в обвинительных заключениях). 3 Рыжаков А. П. Новые средства проверки сообщения о преступлении // СПС «КонсультантПлюс». 2013.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 51

Между тем, как справедливо указывает В. И. Зажицкий, никаких правовых гарантий явки граждан по вызовам для дачи объяснений закон не предусматривает, соответственно, негативных последствий за отказ явиться по вызову к следователю, дознавателю, органу дознания в целях дачи объяснений не наступает1. К этому следует добавить, что в юридической литературе встречаются более радикальные предложения. Так, по мнению А. С. Каретникова и С. А. Коретникова, логично было бы предусмотреть в стадии возбуждения уголовного дела возможность производства допроса вместо реанимации права на «получение объяснений»2. Этой же позиции придерживается Н. И. Газетдинов, который говорит о том, что в случаях, когда в стадии возбуждения уголовного дела отсутствуют лица, подозреваемые в совершении преступления, есть необходимость разрешить производство допросов лиц в качестве свидетелей и потерпевших3. Обосновывая свою позицию, автор приводит цитату И. Л. Петрухина о фактическом получении уполномоченными должностными лицами на стадии возбуждения уголовного дела, по сути, «эрзац-доказательств», признаваемых в суде недопустимыми4. Заслуживает внимания суждение А. М. Багмета о несовершенстве норм, закрепляющих право получать объяснения от участников предварительной проверки по заявлению о преступлении, позволяющих очевидцу и заявителю безнаказанно давать заведомо ложные показания или беспричинно отказываться от дачи показаний, так как данные лица не являются субъектами преступлений, предусмотренное, соответственно, ст. 307 и 308 УПК РФ. Выход из ситуации автору также видится во взаимоисключении объяснений допросами5. В подобных предложениях, по утверждению И. С. Дикарева, проявляется отчетливая интенция к превращению предварительной проверки сообщений о преступлениях в полноценное расследование6. Между тем, как справедливо отмечает Е. П. Гришина, нивелирование проверки сообщения о преступлении, заканчивающейся принятием процессуального решения, 1 Зажицкий В. И. Дополнения к статье 144 Уголовно-процессуального кодекса РФ: плюсы и минусы // Российская юстиция. 2013. № 11. С. 29. С. 28–31. 2 Каретников А. С., Коретников С. А. Следственные действия как способы проверки сообщения о преступлении // Законность. 2014. № 7. С. 42. 3 Газетдинов Н. И. О соотношении публичных и частных начал в стадии возбуждения уголовного дела // Российский следователь. 2007. № 17. С. 11; Багмет А. М. К вопросу о совершенствовании стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 28. 4 Петрухин И. Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса России. М., 2005. Ч. 2. С. 27. 5 Багмет А. М. К вопросу о совершенствовании стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 28. 6 Дикарев И. С. Стадия возбуждения уголовного дела: pro et contra // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 79.

52

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

чревато неоправданным, а иногда и запоздалым переложением бремени ответственности за судьбу этого дела на суд. При таком подходе бесценная информация может быть утрачена, а время – упущено1. Определяя значение приведенных суждений для исследователей рассматриваемой проблематики, отметим, что только неукоснительное соблюдение всех требований уголовно-процессуального закона, предъявляемых к проведению допроса, может гарантировать получение объяснения как полноценного доказательства по делу. Соответственно, экстраполируя в этом контексте позицию Конституционного Суда РФ, следует говорить о том, что не может служить основанием для воспроизведения в ходе предварительного следствия содержание объяснения, полученного на стадии возбуждения уголовного дела в отсутствие защитника и не подтвержденного путем допроса в качестве свидетеля уполномоченного сотрудника правоохранительных органов, производившего опрос в рамках проверки по сообщению о преступлении2. Анализ норм УПК РФ, регламентирующих производство допроса, позволяет выделить перечень правил, которых должны придерживаться должностные лица, проводящие опрос граждан в рамках проведения проверки по сообщению о преступлении: 1) лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, разъясняются их права, предусмотренные УПК РФ, в частности что данные объяснения могут быть использованы в ходе дальнейшего уголовно-процессуального производства в качестве доказательств вины самого опрашиваемого лица или иного лица даже и в случае последующего отказа самого опрашиваемого лица от настоящих объяснений; 2) обеспечивается возможность осуществления прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, в том числе права: – не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 УПК РФ. Напомним, что не считается близким родственником лицо, которое сожительствует с опрашиваемым3; – на защиту в случае, если получение объяснения происходит от лица, в отношении которого осуществляются затрагивающие его права 1 Гришина Е. П. Возбуждение уголовного дела – модель обновленная, проблемы прежние // Российская юстиция. 2014. № 10. С. 37. 2 Определение Конституционного Суда РФ от 6 февраля 2004 г. № 44-О «По жалобе гражданина Демьяненко Владимира Николаевича на нарушение его конституционных прав положениями статей 56, 246, 278 и 355 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2004. № 14. Ст. 1341. 3 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ «Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ за 2008 год» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 7.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 53

и свободы процессуальные действия по проверке сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ1; – приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа в порядке, установленном главой 16 УПК РФ; – пользоваться услугами переводчика, получать копии документов проверки на родном языке. В ч. 2 ст. 26 Конституции РФ закреплено право каждого на пользование родным языком. В силу указанной конституционной нормы, а также в соответствии с положениями ч. 2 ст. 18 УПК РФ следователь обязан разъяснить и обеспечить участвующим в деле лицам право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, подавать жалобы и выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также пользоваться услугами переводчика2. Опрашивающее лицо, разъясняя права и обязанности участнику проверки, должно удостовериться в том, что уровень владения участником уголовного судопроизводства языком, на котором оно ведется, со всей очевидностью является достаточным для реализации этим участником его прав и обязанностей (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 26 мая 2011 г. № 665-О-О и от 19 июня 2012 г. № 1064-О). По смыслу закона, под недостаточным владением языком понимается такой уровень знания языка, когда лицо не может уяснить смысла новых сложных для него понятий, т. е. владение языком не определяется как свободное, а следовательно, лицо лишено возможности эффективно защищать свои права и законные интересы в рамках уголовного судопроизводства на всех его стадиях (определение Верховного Суда РФ от 10 декабря 2013 г. № 66-О09-219). Необходимость обеспечения заявителя права на пользование родным языком в условиях ведения уголовного судопроизводства на русском языке не исключает того, что законодатель вправе установить с учетом положений ст. 17 (ч. 3) Конституции РФ, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, такие условия и порядок реализации данного права, чтобы они не препятствовали разбирательству дела и решению задач правосудия в разумные сроки, а также защите прав и свобод других участников уголовного 1 Пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве». [Электронный ресурс.]. URL: http://www.vsrf.ru/ Show_pdf.php?Id=10129&IdSL=387951562&IdBatch=2719057&utm_medium=letter&utm_ source=letternews&utm_campaign=letternews_2015.07.06_upjulynews03_readers_0 (дата обращения: 07.07.2015). 2 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 2005 г. № 8 (в ред. от 16 апреля 2013 г.) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. № 1.

54

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

судопроизводства. В свою очередь, органы предварительного расследования, прокурор и суд своими мотивированными решениями вправе отклонить ходатайство об обеспечении тому или иному участнику судопроизводства помощи переводчика, если материалами дела будет подтверждаться, что такое ходатайство явилось результатом злоупотребления правом (определение Конституционного Суда РФ от 20 июня 2006 г. № 243-О). Нормы уголовно-процессуального закона корреспондируют положениям Федерального закона «О государственном языке Российской Федерации», обязывающим обеспечивать лицам, не владеющим государственным языком Российской Федерации, право на пользование услугами переводчиков (ч. 2 ст. 5), и Закона Российской Федерации от 25 октября 2001 г. № 1807-I «О языках народов Российской Федерации», закрепляющим, что лица, участвующие в деле и не владеющие языком, на котором ведутся судопроизводство и делопроизводство в судах, а также делопроизводство в правоохранительных органах, вправе выступать и давать объяснения на родном языке или на любом свободно избранном ими языке общения, а также пользоваться услугами переводчика (п. 3 ст. 18) (определение Конституционного Суда РФ от 25 сентября 2014 г. № 1884-О). Следует отметить, что фактическим основанием привлечения лица в качестве переводчика может являться свободное владение им языком как на бытовом, так и на профессиональном уровне, формальным основанием – документы, подтверждающие возможность получения знания языка (паспорт иностранного гражданина; диплом государственного образца о высшем образовании и (или) аттестат о среднем (неполном) полном общем образовании, полученный в школе на территории иностранного государства; сертификаты о прохождении курсов соответствующего языка (языковой группы) и т. д.); 3) участники проверки сообщения о преступлении могут быть предупреждены о неразглашении данных досудебного производства в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ; 4) при необходимости безопасность участника досудебного производства обеспечивается в порядке, установленном частью девятой ст. 166 УПК РФ, в том числе при приеме сообщения о преступлении. При этом акцентируем внимание на том, что выполнение всех предписанных правил ст. 144 УПК РФ не гарантирует со стороны опрашиваемого лица соблюдение норм, посвященных обязанностям допрашиваемого. Так, опрашиваемое лицо не обязано отвечать на поставленные ему вопросы; не может быть подвергнуто приводу; а также не предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний, соответственно, может без последствий для себя вводить в заблуждение органы предварительного следствия. В связи с этим в литературе предлагается объяснение рассматривать только в качестве косвенного доказательства в результате дополнительного процессуального закрепления1. 1 Кудрявцева Т. Г., Кожухарик Д. Н. О допустимости в уголовном процессе объяснений в качестве доказательств // Российский следователь. 2014. № 5. С. 30.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 55

Несмотря на некоторые изъяны и шероховатости в получивших новую интерпретацию нормах ст. 144 УПК РФ, следует отметить положительную тенденцию в уголовно-процессуальном законодательстве закрепления формально «утерянных» в свое время средств получения информации на стадии возбуждения уголовного дела. На современном этапе развития российского уголовного и уголовно-процессуального законодательства явка с повинной имеет различные правовые интерпретации. Во-первых, при назначении наказания явка с повинной выступает в качестве смягчающего обстоятельства – оказывает непосредственное влияние на решение суда. Во-вторых, как справедливо отмечает Л. Е. Владимиров, «дает толчок следствию, направляя его на путь, идя по которому, можно найти данные для опровержения или подтверждения данного признания»1. В-третьих, используется стороной обвинения в качестве доказательства вины. Напомним, что в соответствии с действующими уголовно-процессуальными нормами явкой с повинной может быть добровольное сообщение лица о совершенном им преступлении. При этом одним из основных условий для признания явки с повинной в процессуальном ее значении является то, что компетентным органам власти неизвестно о совершенном или готовящемся преступлении. В уголовном праве заявление лица о преступлении рассматривается как явка с повинной и в том случае, когда уголовное дело по данному факту уже возбуждено, проводятся следственные действия, но виновный в преступлении неизвестен2. Рассматривая в настоящей статье проблемы процедурного характера, нельзя не отметить некоторые особенности правоприменения судебными органами норм п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, так как судами при принятии решения о наличии «смягчающего» фактора анализируются действия не только заявителя, но и следственных органов. Так, анализ положений, изложенных в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 23, свидетельствует о том, что в качестве смягчающего наказание обстоятельства явка с повинной может признаваться: 1) если сообщение о преступлении было сделано лицом, в том числе после его задержания по подозрению в совершении преступления; 2) если сообщение о преступлении было сделано задержанным лицом, которому было неизвестно о том, что следственные органы располагают сведениями о его причастности к преступлению. 1 Владимиров Л. Е. Признание вины обвиняемым // Юридические афоризмы / сост. И. В. Смолькова. М.: Юрлитинформ, 2013. С. 273. 2 Ярковой В. А. Процессуальное значение явки с повинной // Уголовный процесс. 2006. № 11. 3 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 (в ред. от 3 декабря 2013 г.) «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. № 4.

56

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

Таким образом, в случае если в уголовном деле нет данных, свидетельствующих о том, что, сообщая о преступлении, лицо заведомо знало о наличии у следственных органов доказательств его причастности, явка с повинной засчитывается подсудимому в качестве смягчающего вину обстоятельства. Приведенный отчасти «субъективный» признак достаточно активно используется судами1. Между тем в ситуации, когда в рамках проверки сообщения о совершенном преступлении лицо признает вину в содеянном, лишь подтверждая факт совершения им преступного деяния в отношении потерпевшего, по мнению некоторых судов, при таких обстоятельствах признание вины не является явкой с повинной2. Если сообщение лица о совершенном с его участием преступлении признано судом явкой с повинной и использовано в приговоре для доказывания виновности обвиняемого, то явка с повинной должна быть учтена и в качестве обстоятельства, смягчающего наказание виновного3. Наряду с этим при наличии в материалах дела явки с повинной суд должен привести мотивы и указать основания, в силу которых признал явку с повинной таковым обстоятельством либо отверг ее. Так, приговором Заельцовского районного суда г. Новосибирска от 3 февраля 2012 г. У. признан виновным и осужден за тайное хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в помещение, в крупном размере. Судебной коллегией по уголовным делам Новосибирского областного суда приговор был изменен. Как следует из материалов дела, во время предварительного следствия осужденный У. составил явку с повинной. Поскольку указанный документ содержал сведения о преступлении, суд исследовал его и привел в приговоре в качестве доказательства. Однако в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, указанную явку с повинной суд не признал и не привел оснований, в силу которых не сделал этого. Между тем из материалов дела видно, что явку с повинной осужденный составил добровольно, непосредственно после задержания и не располагая сведениями о том, что в этот момент было известно следствию. Указав на обстоятельства, при которых совершил преступление, осужденный тем самым облегчил задачи следствия4. Отсутствие в материалах дела надлежащим образом оформленной «явки с повинной» не исключает возможности признания устного сообщения в качестве таковой5. 1 См., напр., Кассационное определение Верховного Суда РФ от 21 июня 2012 г. № 52-О12-4. 2 Кассационное определение Верховного суда Чувашской Республики от 24 июля 2012 г. по делу № 22-2437. 3 Определение судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 10 марта 2011 г. № 22-1491. 4 Кассационное определение Новосибирского областного суда от 16 апреля 2012 г. по делу № 22-1925-2012. 5 Определение Верховного Суда РФ от 5 марта 2014 г. № 91-Д14-1.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 57

Х. был признан виновным в том, что во время распития спиртных напитков с Н. во время ссоры решил его убить. С этой целью, взяв со стола кухонный нож, нанес им множественные удары по различным частям тела потерпевшему, причинив ему телесные повреждения, от которых наступила смерть. После совершенного убийства осужденный, выйдя из дома на улицу, встретил участкового инспектора М., которому рассказал о совершенном убийстве, после чего инспектор, убедившись в правдивости сказанного Х., задержал его. Судебными органами данное обстоятельство не было принято во внимание при размере наказания. Президиум Верховного Суда Российской Федерации удовлетворил надзорное представление Генерального прокурора Российской Федерации, который просил пересмотреть судебные решения в отношении Х., признать наличие у него явки с повинной и смягчить назначенное ему наказание по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Президиум смягчил назначенное Х. наказание по ч. 1 ст. 105 УК РФ, признав при указанных обстоятельствах устное сообщение Х. о совершенном им преступлении явкой с повинной1. Не исключает признания в качестве смягчающего обстоятельства в отношении подозреваемого, обвиняемого явки с повинной в случае, если информация, получившая отражение в протоколе явки с повинной, об обстоятельствах совершения преступления не в полной мере совпадает с данными, установленными следствием или судом2. Так, Кассационным определением Верховного Суда РФ от 21 июня 2012 г. № 52-О12-4 был изменен приговор Верховного суда Республики Алтай от 27 марта 2012 г. в отношении Р. Как видно из материалов дела, 7 августа 2011 г. Р. на имя начальника МО МВД РФ Б. обратился с заявлением и добровольно сообщил о совершении им убийства. Данное заявление Р. было зарегистрировано в книге учета сообщений о преступлениях, подписано самим Р., в тот же день Р. был задержан, а затем допрошен в качестве подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ. Вместе с тем, необоснованно отвергая «явку с повинной» Р. как смягчающее обстоятельство, суд данное решение мотивировал недостоверностью содержащихся в заявлении Р. сведений о совершенном преступлении3. Нередки случаи, когда после предъявления обвинения или в ходе судебного следствия лицо отказывается от признательного заявления о совершенном преступлении, сделанного им ранее. При надлежащих условиях следователю необходимо указывать факт дачи заявления о явке с повинной 1 Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за четвертый квартал 2011 г. 2 Определение ВС РФ от 26 февраля 2013 г. № 11-Дп13-7. 3 Кассационное определение Верховного Суда РФ от 21 июня 2012 г. № 52-О12-4.

58

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

в обвинительном заключении в перечне обстоятельств, смягчающих наказание, вне зависимости от последующего изменения показаний1 либо их полного опровержения2. Так, суд ошибочно не признал явку с повинной смягчающим наказание обстоятельством, указав в приговоре на то, что подсудимый от нее отказался. Приговором Верховного Суда Республики Башкортостан С. назначен 21 год лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор в отношении С. оставлен без изменения. Президиум Верховного Суда РФ 30 июля 2010 г. по результатам рассмотрения надзорной жалобы осужденного изменил состоявшиеся судебные решения в части назначения наказания, обосновывая свою позицию тем, что С. написал заявление о явке с повинной, в котором добровольно сообщил о совершенном преступлении и был задержан по подозрению в убийстве Г. При этом об обстоятельствах убийства и лицах, в нем участвовавших, а также о месте нахождения трупа органам следствия известно не было. При проверке показаний С. указал место преступления и захоронения трупа потерпевшего, где он и был обнаружен. Также С. показал, куда выбросил гильзы от пистолета и остатки документов, принадлежавших Г. Таким образом, С. добровольно сообщил об убийстве потерпевшего, о чем написал заявление о явке с повинной. Изложенные в ней данные суд признал достоверными и сослался на них в приговоре в качестве доказательства виновности осужденного в содеянном. С учетом изложенного явка с повинной С. подлежит признанию смягчающим наказание обстоятельством3. В настоящее время процедура фиксации заявления о явке с повинной законодательством подробно не регламентирована, образец протокола явки с повинной в УПК РФ не закреплен. Между тем следственной практикой выработаны основные правила составления данного протокола. Попробуем изложить ключевые моменты. Положения уголовно-процессуального законодательства не обязывают лиц, принявших явку с повинной (или составлявших этот протокол), разъяснять лицу, явившемуся с повинной, положения ст. 51 Конституции РФ, поэтому оснований для признания данного протокола недопустимым доказательством в связи с отсутствием сведений о разъяснении подозреваемому положений ст. 51 Конституции РФ не имеется4. Однако указание об этом в протоколе явки излишним не является, так как разъяснение указанной нормы может придать наиболее объективный характер формализованному признанию в содеянном правонарушении. 1 См. пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания». 2 Определение ВС РФ от 5 марта 2014 г. № 91-Д14-1. 3 Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 30 июля 2010 г. № 93-П10. 4 Кассационное определение ВС РФ от 5 марта 2013 г. № 58-О13-5.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 59

Статья 142 УПК РФ раскрывает понятие «заявление о явке с повинной» как добровольное устное или письменное сообщение лица о совершенном им преступлении. Данная статья не содержит положений, на основе которых ограничивались бы свобода и личная неприкосновенность, включая свободу передвижения, лица, делающего заявление о явке с повинной, а потому не предполагает присутствия при этом адвоката, однако и не исключает право лица сделать такое сообщение в присутствии адвоката1. При этом указанная норма закона, как и ст. 46, 47, 50, 51 УПК РФ, не требует присутствия защитника при явке с повинной, в том числе и при наличии у данного лица статуса подозреваемого или обвиняемого по данному уголовному делу, в случае если такое заявление сделано вне следственных действий и при отсутствии у органов предварительного следствия доказательств, достоверно подтверждающих фактические обстоятельства дела и причастность этого лица к совершению преступления2. В случае получения, оформления явки с повинной несовершеннолетнего лица, совершившего преступление, следователем должны быть гарантированы права, регламентированные уголовно-процессуальным законодательством в части участия законного представителя и защитника. Довольно дискуссионным остается вопрос о необходимости личного присутствия лица, заявляющего о совершенном им преступлении. В данном случае согласимся с мнением, высказанным в литературе о том, что такое лицо должно не только обратиться с заявлением в правоохранительные органы, но и одновременно дать фактическую возможность уполномоченным должностным лицам произвести с ним необходимые процессуальные действия3. При наличии данного условия заявление признается «признательным» вне зависимости от того, с какого момента и в каком месте, например, орган дознания произвел фактическое задержание лица, заявившего о совершенном преступлении по средствам связи. Устное сообщение о ранее не зарегистрированном преступлении, сделанное при производстве следственного действия, на основании ч. 4 ст. 141 УПК РФ вносится в протокол следственного действия и одновременно оформляется рапортом сотрудника органов внутренних дел об обнаружении признаков преступления либо протоколом принятия устного заявления о преступлении4. 1

Определение КС РФ от 17 июля 2012 г. № 1280-О. Апелляционное определение ВС РФ от 22 апреля 2014 г. № 9-АПУ14-6. 3 Уголовно-процессуальное право (Уголовный процесс) [электронный ресурс]: учебник для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция» / В. К. Бобров [и др.]. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2014. С. 292. 4 Приказ МВД России от 29 августа 2014 г. № 736 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях» // Российская газета. 2014. № 260. 14 нояб. 2

60

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

Явка с повинной может составляться лицом, совершившим преступление, собственноручно. При этом лицу, если он составляет явку в присутствии следователя, предлагается перечислить в ней следующие элементы: 1) указание наименования документа «явка с повинной», время составления (до минут), место составления; 2) обстоятельства преступления – причины, место, время, способ (приготовление, совершение, сокрытие), размер и характер ущерба, причиненного преступлением; 3) отметка о полном или частичном признании вины, а также в раскаянии; сожаление о собственном поступке, признание его ошибочности, порочности. Рекомендуется составление собственноручной явки с повинной лицам, которые в состоянии описать произошедшее событие письменной речью. В случае если лицо страдает тремором рук, недомоганием, находится в алкогольном, токсическом или наркотическом опьянении, не владеет навыками письма, следователю рекомендуется составлять самостоятельно явку с повинной1. При этом, основываясь на положениях ч. 2 ст. 142 УПК РФ, при составлении протокола явки с повинной следует придерживаться основ, получивших отражение в ст. 141, 166, 190 УПК РФ. Отметим наиболее значимые для фиксации явки с повинной. 1. Протокол должен содержать данные о заявителе, а также о документах, удостоверяющих личность заявителя. К данным документам, как правило, относятся: а) паспорт гражданина РФ; б) загранпаспорт гражданина РФ; в) удостоверение личности военнослужащего РФ (военный билет солдата, матроса, сержанта, старшины, прапорщика и мичмана); общегражданские заграничные паспорта; г) свидетельство о рождении несовершеннолетнего (для лиц, не достигших 18 лет, которыми не был получен паспорт по различным обстоятельствам); д) удостоверение беженца (свидетельство о предоставлении временного убежища на территории РФ); е) общегражданский паспорт иностранного гражданина; ж) водительское удостоверение; з) служебное удостоверение правоохранительных органов. С учетом специфики речи не следует указывать: а) постоянно повторяемые слова-«паразиты» («значит», «короче», «вот», «типа», «как бы», «это самое», «на самом деле», «собственно» и т. п.); б) проявления вербальной ненормативной лексики – матерные слова (выражения), за исключением случаев, когда точное значение тех или иных фраз можно понять, только принимая во внимание данные слова (выражения) произносящего их человека; в) слова, произносимые лицом вследствие нарушения речевого аппарата, которые не несут определенной смысловой нагрузки. 1 Вазюлин С. А., Васюков В. Ф. Процессуальные особенности получения и использования заявления о явке с повинной // Уголовный процесс. 2015. № 5 (125). С. 29.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 61

2. В случае если лицо сообщает о преступлении следователю, для большей объективности данное заявление рекомендуется запечатлеть на видеозапись. При этом протокол явки с повинной должен содержать: а) запись о проведении видеозаписи; б) сведения о технических средствах, об условиях видеозаписи и о факте приостановления видеозаписи, причине и длительности остановки их записи. В экстренных случаях в качестве технических средств могут использоваться объективы камер видеорегистраторов, сотовых телефонов, ноутбуков, планшетов; в) в протоколе должно быть отмечено, что заявитель явки с повинной был заранее предупрежден о применении технических средств; г) заявление лица по поводу проведения видеозаписи; д) указание о приложении электронного носителя информации (CD-R, флэш-карта), на который в присутствии заявителя перекопированы видеофайлы, содержащие ход данного действия, и который, в свою очередь, опечатывается по установленным правилам. Учитывая возможность формирования данной ситуации, необходимо в кратчайшие сроки после получения явки с повинной организовать проведение допроса, проверки показаний на месте с участием данного лица, а по их завершении провести медицинское освидетельствование на наличие или отсутствие телесных повреждений1. При наличии таковых (их образование возможно при самообороне потерпевшего, применении насилия в ходе задержания, бытовых обстоятельств, конфликта с иными лицами и т. д.) следует незамедлительно обстоятельно допросить подозреваемого (обвиняемого) по данному факту. В соответствии с положениями, получившими отражение в ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, на стадии возбуждения уголовного дела уполномоченные должностные лица получили возможность получать образцы для сравнительного исследования, а также назначать и производить экспертизу до возбуждения уголовного дела. Тем самым «набившая» оскомину проблема соотношения так называемых предварительных исследований и судебной экспертизы в основном была разрешена. В целях процессуальной экономии законодатель позволил вместо «непроцессуального» исследования2 предметов, документов назначать экспертизу. Это принесло определенные плоды, так как уменьшение количества исследований снизило нагрузку на экспертные учреждения в связи с тем, что отпала необходимость производства экспертиз по объектам, ранее исследованным. К тому же данный механизм позволил одно1 Вазюлин С. А., Васюков В. Ф. Процессуальные особенности получения и использования заявления о явке с повинной // Уголовный процесс. 2015. № 5 (125). С. 31. 2 Как обозначается некоторыми авторами – «суррогата экспертизы». См., напр.: Иванов В. В. Действующий порядок проверки сообщений о преступлениях не отвечает интересам потерпевших // Актуальные проблемы применения норм уголовно-процессуального права при расследовании преступлений: материалы Международной научнопрактической конференции (Москва, 26 октября 2012 г.). М., 2012. С. 168.

62

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

значно определить доказательственное значение результатов тех экспертных исследований, которые проводились по уже не существующим объектам1. Как правило, такими объектами являлись наркотические средства и другие психоактивные вещества, которые в результате проведенного исследования до возбуждения уголовного дела уничтожались, при этом экспертиза после возбуждения уголовного дела проводилась фактически без самих объектов исследования. В этом контексте справедливо отмечается Д. Г. Шашиным и А. В. Коршуновым о том, что применявшиеся для обеспечения доказательственного значения таких заключений приемы были, что называется, от лукавого. По сути, эксперт отражал в своем заключении факт уничтожения исследуемого вещества на предварительном исследовании (если он сам его проводил). Кроме того, в некоторых правоохранительных органах была распространена практика приобщения справки специалиста в качестве вещественного доказательства. Оба этих варианта, по утверждению авторов, были весьма спорными и прямо противоречили принципам процесса доказывания2. Вместе с тем до конца остается нерешенным вопросом о возможности производства до возбуждения уголовного дела экспертиз, ограничивающих конституционные права граждан. Напомним, что в соответствии ч. 2 ст. 203 УПК РФ подозреваемый или обвиняемый, не содержащийся под стражей, помещается в медицинскую организацию, оказывающую медицинскую помощь в стационарных условиях, или в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, для производства судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы на основании судебного решения. По предположению С. Н. Шишкова, судебно-психиатрическая экспертиза живого лица относится к той категории судебных экспертиз, которые невозможно полноценно, качественно и без нарушения некоторых законодательных требований проводить в стадии возбуждения уголовного дела. В связи с этим, по мнению автора, внесенные в ст. 144 УПК изменения, которые позволяют назначать судебную экспертизу в порядке доследственной проверки материалов, не должны распространяться на очные судебнопсихиатрические экспертизы в связи с тем, что их производство неизбежно сталкивается с серьезными затруднениями, чреватыми нарушениями процессуального законодательства, конституционных прав участников уголовного процесса, а также существенным ослаблением гарантий полноты, объективности и достоверности экспертных выводов3. Казалось бы, введение более обширного перечня способов проверки теоретически должно было максимально упростить и ускорить 1 Шашин Д. Г., Коршунов А. В. Некоторые проблемные аспекты производства проверки сообщений о преступлениях // Эксперт-криминалист. 2014. № 1. С. 18. 2 Там же. 3 Шишков С. Н. Возможно ли производство судебно-психиатрической экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела? // Законность. 2013. № 10. С. 40.

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 63

принятие решения по поступившему сообщению о преступлении. Но, к сожалению, как показывает практика их применения, в части своей нововведения требуют корректировки, а в некоторых случаях трактуются неправильно. Так, в настоящее время имеет место неоднозначная трактовка норм новой редакции ч. 1 ст. 144 УПК РФ, наделяющих должностных лиц следственных органов и органов дознания правом «истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном настоящим Кодексом» в рамках процессуальной проверки по сообщению о совершенном или готовящемся преступлении. Вторая часть данной формулировки нормы вызвала определенные трудности в толковании, так как уголовно-процессуальным законодательством предусмотрено несколько процедур изъятия. Так, изъятие предусмотрено в ходе производства отдельных следственных (осмотр (ч. 3 ст. 3 УПК РФ), обыск (ст. 182 УПК РФ), личный обыск (ст. 184 УПК РФ), выемка (ст. 183 УПК РФ)) и процессуальных действий (получение образцов для сравнительного исследования (ст. 202 УПК РФ), наложение ареста на имущество (ст. 115 УПК РФ))1. При этом из указанных следственных действий законодатель позволяет проводить только ограниченный перечень следственных осмотров при проведении проверки по сообщению о совершенном преступлении. Отсутствие конкретизации алгоритма изъятия в ч. 1 ст. 144 УПК РФ стало причиной альтернативного толкования одних и тех же норм в литературе и практической деятельности. Довольно-таки интересный, но очень уязвимый в своем доказательственном значении способ изъятия получил отражение в литературе. Согласно этому способу, в заявлении о преступлении должно быть указано, что заявитель добровольно выдаёт следователю предметы и (или) документы, которые в последующем могут быть приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств, с описанием каждого из выдаваемых предметов. По мнению автора, этого достаточно для надлежащего процессуального изъятия2. В методических рекомендациях по применению органами дознания Федеральной службы судебных приставов дознания в сокращенной форме, утвержденных директором Федеральной службы судебных приставов ФССП России от 26 апреля 2013 г. (№ 04-7), указывается на право дознавателя в по1

Вазюлин С. А. Некоторые проблемы производства предварительной проверки по сообщению о преступлении // Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью: Всероссийская науч.-практ. конференция, 30 мая 2014 г.: сб. материалов. Орёл: ОрЮИ МВД России им. В. В. Лукьянова, 2014. С. 42. 2 Проверка сообщения о преступлении: процессуальные и криминалистические аспекты: учебно-метод. пособие / под ред. А. И. Бастрыкина. М.: Академия Следственного комитета Российской Федерации, 2014. С. 18.

64

Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства...

рядке ст. 144–145 УПК РФ производить выемку документов и предметов в соответствии со ст. 183 УПК РФ1. Этой позиции придерживались и следователи Главного следственного управления Следственного комитета РФ, которыми в ноябре 2013 г. при рассмотрении сообщения о преступлении были проведены три выемки предметов и документов, в ходе которых изъяты финансово-хозяйственные документы, связанные с заключением и исполнением трех договоров об оказании консультационных услуг, а также два обыска с изъятием документов и электронных носителей информации. По данному факту Генеральной прокуратурой РФ руководству Следственного комитета РФ направлены два требования об устранении нарушений закона. Акты прокурорского реагирования удовлетворены, приняты процессуальные решения об отмене незаконных постановлений о производстве выемок и обысков до возбуждения уголовного дела, в ходе которых вопреки уголовно-процессуальному закону были изъяты перечисленные выше предметы и документы. Аналогичные случаи отмечались и в субъектах Российской Федерации2. Таким образом, позиция Генеральной прокуратурой РФ сводится к тому, что в ч. 1 ст. 144 УПК РФ содержится исчерпывающий перечень следственных действий, допустимых до возбуждения уголовного дела, в которых должны найти отражение сведения об изъятии предметов, документов. В связи с чем их изъятие при производстве иных следственных действий законом исключается3. Изучение литературы показало, что право на «изъятие» неоднозначно трактуется и учеными. Так, по представлению А. С. Каретникова, С. А. Коретникова примененная законодателем формулировка «в порядке, установленном настоящим Кодексом» не требует какого-либо дополнительного пояснения, правоприменитель уполномочен проводить выемку и обыск при проверке сообщения о преступлении. Более того, по мнению авторов, формулировка этого дозволения вовсе не отрицает, а предполагает возмож1 Методические рекомендации по применению органами дознания Федеральной службы судебных приставов дознания в сокращенной форме (утв. ФССП России 26 апреля 2013 г. № 04-7) // СПС «КонсультантПлюс». 2 Информационное письмо Генеральной прокуратуры РФ от 20 августа 2014 г. «О недопустимости изъятия предметов и документов вне рамок следственных действий, предусмотренных до возбуждения уголовного дела» // Изъятие до возбуждения дела. URL: http://www.police-russia.ru/showthread.php?t=87886&page=4 (дата обращения: 05.06.2015). 3 Данной позицией рекомендовано руководствоваться всем прокурорам при осуществлении прокурорского надзора за законностью рассмотрения сообщений о преступлении. См.: Информационное письмо Генеральной прокуратуры РФ от 20 августа 2014 г. «О недопустимости изъятия предметов и документов вне рамок следственных действий, предусмотренных до возбуждения уголовного дела» // Изъятие до возбуждения дела. URL: http://www.police-russia.ru/showthread.php?t=87886&page=4 (дата обращения: 05.06.2015).

§ 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела 65

ность производства выемки и обыска не только в тех местах, где не требуется судебное решение, но и в местах, где оно необходимо, либо без судебного решения в случаях, не терпящих отлагательства. Поэтому нельзя исключать в дальнейшем возможность вовлечения и суда в деятельность по проверке сообщений о преступлениях1. Возможность производства выемки допускают и другие авторы2. Вместе с этим, по утверждению В. В. Артемовой, указание на то, что порядок изъятия установлен УПК РФ, нельзя расценивать как возможность применения выемки вместо изъятия, поскольку процедура изъятия в УПК РФ предусмотрена не только применительно к выемке, но и к другим следственным действиям, в рамках которых возможно изъятие, например обыску, осмотру, освидетельствованию3. По мнению И. О. Воскобойник и К. Б. Калиновского, практика производства обысков и выемок до возбуждения уголовного дела недопустима, та как противоречит Уголовно-процессуальному кодексу4. Достаточно дискуссионным является суждение, согласно которому для обеспечения возможности использования результатов изъятия в уголовном процессе и в стадии возбуждения уголовного дела в том числе необходимо именовать его выемкой в соответствии с его сущностью и разрешить его проведение при проверке заявлений и сообщений о преступлении5. Представляется, основываясь на положениях уголовно-процессуального законодательства, что производить выемку документов и предметов, предусмотренную ст. 183 УПК РФ, следователь может только после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела и принятия его к производству. Иное понимание норм УПК РФ может привести к необоснованному ограничению прав граждан на стадии возбуждения уголовного дела, получению недопустимых доказательств, нивелированию авторитета компетентных органов.

1 Каретников А. С., Коретников С. А. Следственные действия как способы проверки сообщения о преступлении // Законность. 2014. № 7. С. 39. 2 Майоров В. И. К вопросу о порядке рассмотрения сообщений о преступлениях // Вестник ЮУрГУ. Серия «Право». 2013. Т. 13. № 2. С. 31–33. 3 Артемова В. В. Проблемные аспекты реализации истребования и изъятия предметов и документов на этапе возбуждения уголовного дела // Российский следователь. 2014. № 3. С. 4. 4 Воскобойник И. О. Проблемы охраны прав личности при проверке сообщения о преступлении // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. 2013. № 2 (32). С. 48–52; Калиновский К. Б. «Доследственный» обыск – незаконное ноу-хау // Уголовный процесс. 2015. № 1. С. 9. 5 Зорин Р. Г., Клишин В. В. Актуальные проблемы правового регулирования доследственной проверки // Законность и правопорядок. 2013. № 2. С. 56–60.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ Нормативные акты 1.

Конституция Российской Федерации (принята Всенародным голосованием) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398. 2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (в ред. от 8 июня 2015 г.) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921. 3. Устав уголовного судопроизводства от 20 ноября 1864 г. // Электронная юридическая библиотека. URL: http://www.ex-jure.ru/law/news. php?newsid =1103. 4. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27 октября 1960 г.) // Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 592. 5. Закон РФ от 25 октября 1991 г. № 1807-1 (в ред. от 12 марта 2014 г.) «О языках народов Российской Федерации» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 50. Ст. 1740. 6. Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (в ред. от 2 июля 2013 г.) // Российская газета. 2002. № 100. 5 июня. 7. Федеральный закон от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ (в ред. от 4 июня 2014 г.) «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» // СПС «КонсультантПлюс». 8. Федеральный закон от 1 июня 2005 г. № 53-ФЗ (в ред. от 5 мая 2014 г.) «О государственном языке Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2005. № 23. Ст. 2199. 9. Федеральный закон от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ (в ред. от 22 декабря 2014 г.) «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон “О прокуратуре Российской Федерации”» // Собрание законодательства РФ. 2007. № 24. Ст. 2830. 10. Федеральный закон от 6 декабря 2011 г. № 407-ФЗ «О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 50. Ст. 7349.

Список литературы

67

11. Федеральный закон от 22 октября 2014 г. № 308-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2014. № 43. Ст. 5792. 12. Федеральный закон от 28 декабря 2010 г. № 403-ФЗ (с изм. от 1 января 2014 г.) «О Следственном комитете Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 1. Ст. 15. 13. Федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ (в ред. от 2 июля 2013 г.) «О полиции» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 7. Ст. 900. 14. Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2013. № 9. Ст. 875. 15. Приказ МВД России от 29 августа 2014 г. № 736 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях» // Российская газета. 2014. № 260. 14 нояб.

Судебные решения 1.

2.

3.

4.

Постановление Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, в связи с жалобой гражданки И. П. Смирновой и запросом Верховного Суда Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2000. № 5. Ст. 611. Постановление Конституционного Суда РФ от 18 февраля 2000 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 5 Федерального закона “О прокуратуре Российской Федерации” в связи с жалобой гражданина Б. А. Кехмана» // Собрание законодательства РФ. 2000. № 9. Ст. 1066. Постановление Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» // Собрание законодательства РФ. 2004. № 27. Ст. 2804. Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2011 г. № 16-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 4 части первой статьи 24 и пункта 1 статьи 254 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С. И. Александрина и Ю. Ф. Ващенко»// Российская газета. 2011. 29 нояб.

68

Список литературы

5.

Постановление Конституционного Суда РФ от 18 июля 2012 г. № 19-П «По делу о проверке конституционности части 1 статьи 1, части 1 статьи 2 и статьи 3 Федерального закона “О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации” в связи с запросом Законодательного собрания Ростовской области» // Собрание законодательства РФ. 2012. № 31. Ст. 4470.

6.

Постановление Конституционного Суда РФ от 25 июня 2013 г. № 14-П «По делу о проверке конституционности положений части 1 статьи 1, пункта 1 части 1, частей 6 и 7 статьи 3 Федерального закона “О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок”, частей первой и четвертой статьи 244.1 и пункта 1 части первой статьи 244.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки А. Е. Поповой» // Собрание законодательства РФ. 2013. № 26. Ст. 3428.

7.

Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 6 ноября 2014 г. № 27-П «По делу о проверке конституционности статьи 21 и статьи 21.1 Закона Российской Федерации “О государственной тайне” в связи с жалобой гражданина О. А. Лаптева» // Российская газета. 2014. Ст. 6535.

8.

Постановление Конституционного Суда РФ от 11 ноября 2014 г. № 28-П «По делу о проверке конституционности положений части 1 статьи 1 Федерального закона “О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок” и части третьей статьи 6.1 Уголовнопроцессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан В. В. Курочкина, А. Б. Михайлова и А. С. Русинова» // Собрание законодательства РФ. 2014. № 47. Ст. 6632.

9.

Определение Конституционного Суда РФ от 16 марта 2006 г. № 67-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Зевакина Юрия Александровича на нарушение его конституционных прав статьей 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Документ опубликован не был. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

10. Определение Конституционного Суда РФ от 6 февраля 2004 г. № 44-О «По жалобе гражданина Демьяненко Владимира Николаевича на нарушение его конституционных прав положениями статей 56, 246, 278 и 355 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2004. № 14. Ст. 1341. 11. Определение Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. № 300О «По жалобе гражданина Андреева Андрея Ивановича на нарушение его конституционных прав пунктами 1, 5, 11, 12 и 20 части второй статьи 42, частью второй статьи 163, частью восьмой статьи 172 и частью второй статьи 198 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2006. № 47. Ст. 4940.

Список литературы

69

12. Определение Конституционного Суда РФ от 13 июня 2006 г. № 272-О «По жалобам граждан Евдокимова Дениса Викторовича, Мирошникова Максима Эдуардовича и Резанова Артема Сергеевича на нарушение их конституционных прав положениями статьи 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации и статьи 89 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2006. № 45. Ст. 4738. 13. Определение Конституционного Суда РФ от 17 октября 2006 № 425-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Запорожец Ларисы Михайловны на нарушение ее конституционных прав частью шестой статьи 148 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». 14. Определение Конституционного Суда РФ от 17 октября 2011 г. № 1555-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Смирновой Валентины Михайловны на нарушение ее конституционных прав положениями Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». 15. Определение Конституционного Суда РФ от 4 апреля 2013 г. № 661-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шагиева Нурыахмата Нурыхановича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 306 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2013. № 6. 16. Определение Конституционного Суда РФ от 17 июня 2013 г. № 1003-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Синичкина Николая Васильевича на нарушение его конституционных прав положениями статей 24, 46, 47, 53, 58, 86, 125, 164, 168 и 270 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». 17. Определение Конституционного Суда РФ от 5 июня 2014 г. № 1309-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Майоровой Светланы Владимировны на нарушение ее конституционных прав пунктом 3 части первой статьи 24 и частью четвертой статьи 148 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2014. № 28. Ст. 4139. 18. Определение Конституционного Суда РФ от 24 июня 2014 г. № 1435-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гаджиева Рафика Велибеговича на нарушение его конституционных прав статьей 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». 19. Определение Конституционного Суда РФ от 25 сентября 2014 г. № 1884-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Григоренко Марии Васильевны на нарушение ее конституционных прав статьей 18 и пунктом 6 части четвертой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

70

Список литературы

20. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 2005 г. № 8 (в ред. от 16 апреля 2013 г.) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. № 1. 21. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 (в ред. от 3 декабря 2013 г.) «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. № 4. 22. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. № 1 (в ред. от 28 января 2014 г.) «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 4. 23. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. № 17 (в ред. от 9 февраля 2012 г.) «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 9. 24. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве». URL: http://www.vsrf.ru/Show_pdf.php?Id=10129&IdSL=387951562&IdB atch=2719057&utm_medium=letter&utm_source=letternews&utm_ campaign=letternews_2015.07.06_upjulynews03_readers_0 (дата обращения: 07.07.2015). 25. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ «Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ за 2008 год» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 7.

Монографии, комментарии, учебные пособия 1. 2. 3.

4.

5.

Безлепкин Б. Т. Настольная книга следователя и дознавателя. 3-е изд. М.: Проспект, 2013. Владимиров Л. Е. Признание вины обвиняемым // Юридические афоризмы / сост. И. В. Смолькова. М.: Юрлитинформ, 2013. Информационное письмо Генеральной прокуратуры РФ от 20 августа 2014 г. «О недопустимости изъятия предметов и документов вне рамок следственных действий, предусмотренных до возбуждения уголовного дела» // Изъятие до возбуждения дела. URL: http://www. police-russia.ru/showthread.php?t=87886&page=4 (дата обращения: 05.06.2015). Макаренко М. А. Правосубъектность органов прокуратуры по защите прав личности в досудебных стадиях уголовного судопроизводства: монография / М. А. Макаренко; Дальневосточный юрид. ин-т МВД России. Хабаровск: РИО ДВЮИ МВД России, 2014. 132 с. Марфицин П. Г. Обеспечение прав и законных интересов лица, пострадавшего от преступления, в стадии возбуждения уголовного

Список литературы

71

дела: монография / П. Г. Марфицин, С. А. Синенко, Д. В. Филиппов. Омск: ОмА МВД России, 2013. 144 с. 6.

Марфицин П. Г., Муравьев К. В. Возбуждение уголовного дела в отношении лица, подозреваемого в совершении преступления: монография. Омск: ОмА МВД России, 2009. 219 с.

7.

Методические рекомендации по применению органами дознания Федеральной службы судебных приставов дознания в сокращенной форме (утв. ФССП России 26 апреля 2013 г. № 04-7) // СПС «КонсультантПлюс».

8.

Николюк В. В. Истребование предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела: учеб. пособие / В. В. Николюк, В. В. Кальницкий, В. Г. Шаламов. Омск : ОВШМ МВД СССР, 1990. 76 с.

9.

Николюк В. В., Волынский В. В. Судебный контроль за деятельностью органов предварительного расследования на стадии возбуждения уголовного дела: монография. Орел : ОрЮИ МВД России им. В. В. Лукьянова, 2013. 139 с.

10. Проверка сообщения о преступлении: процессуальные и криминалистические аспекты: учебно-метод. пособие / под ред. А. И. Бастрыкина. М.: Академия Следственного комитета Российской Федерации, 2014. 340 с. 11. Рассмотрение сообщения о преступлении: учебно-практ. пособие / ред. А. В. Ендольцева, О. В. Химичева. М.: ЦОКР МВД России, 2009. 88 с. 12. Русская Правда пространной редакции (по Троицкому I списку). Памятники русского права / под ред. С. В. Юшкова. М., 1952. 13. Синенко С. А. Обеспечение прав и законных интересов потерпевшего в уголовном судопроизводстве: монография. Владивосток: ДальУ, 2013. 320 с. 14. Следственные ошибки: бюллетень следственной практики. Вып. 1: «Уголовно-процессуальные ошибки». М.: ИПК СК России, 2013. 133 с. 15. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса: в 2 т. М.: 1968. Т. 1. 470 с. 16. Сущность и актуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела / под ред. И. С. Дикарева. Волгоград, 2011. 17. Сущность и актуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела: монография. 2-е изд., испр. и доп. / отв. ред. И. С. Дикарев. М.: Юрлитинформ, 2012. 408 с. 18. Тальберг Д. Г. Русское уголовное судопроизводство: пособие к лекциям. Т. 1. Киев: Изд-во печ. дела и торг. И. Н. Кушнерев и Ко в Москве, Киев. отделение, 1889. 328 c. 19. Уголовно-процессуальное право (Уголовный процесс) [электронный ресурс]: учеб. для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция» / В. К. Бобров [и др.]. М.: ЮНИТИ-

72

Список литературы

ДАНА, 2014. 727 c. Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/21006. ЭБС «IPRbooks», по паролю. 20. Устав уголовного судопроизводства // Судебные уставы 20 ноября 1864 г. С изложением рассуждений, на коих они основаны. СПб.: Издание Государственной канцелярии, 1866. Ч. 2. 504 с. 21. Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства: в 2 т. СПб., 1996. 1158 с. 22. Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. СПб., 1995. 846 с.

Статьи Азаров В. А. О совершенствовании правовых основ (или возможном «отмирании»?) стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 20–27. 2. Акулин О. С., Тарнавский О. А. Обеспечение прав и интересов лиц, пострадавших от преступления, на этапе возбуждения уголовного дела // Вестник Владимирского юридического института. 2012. № 1. С. 53–58. 3. Александров А. С., Грачев С. А. Проект нового порядка открытия уголовного расследования по сообщению о преступлении // Уголовный процесс. 2015. № 7. С. 14–21. 4. Амельков Н. С. Заявитель в уголовном судопроизводстве России // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 5. С. 590–594. 5. Андреева О. И. О необходимости стадии возбуждения уголовного дела в современном уголовном процессе России. Вестник Томского государственного университета. 2012. № 356. С. 109–112. 6. Андреева О. И. Некоторые проблемы возбуждения уголовных дел частного обвинения по УПК РФ // Правовые проблемы российской государственности: сб. статей / под ред. М. К. Свиридова. Томск, 2006. Ч. 30. С. 155–160. 7. Артемова В. В. Проблемные аспекты реализации истребования и изъятия предметов и документов на этапе возбуждения уголовного дела // Российский следователь. 2014. № 3. С. 3–5. 8. Аширбекова М. Т. О новых поводах к возбуждению уголовного дела // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2012. № 1. С. 27–32. 9. Аширбекова М. Т. Специальные порядки возбуждения уголовного дела // Уголовное судопроизводство. 2015. № 1. С. 14–18. 10. Багмет А. М. К вопросу о совершенствовании стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 27–33. 11. Боруленков Ю. П. Доследственная проверка: за и против // Российский следователь. 2013. № 19. С. 4–8. 1.

Список литературы

73

12. Боруленков Ю. П. О полномочиях прокурора на стадии возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 27–32. 13. Будченко В. В. Механизм совершенствования законодательного регулирования стадии возбуждения уголовного дела // Общество и право. 2010. № 5. С. 201–204. 14. Быков В. М. Правовое положение потерпевшего в стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2008. № 12. С. 28–32. 15. Бычков В. В. Стадия возбуждения уголовного дела – нарушение конституционных прав граждан // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1 (12). С. 41–51. 16. Вазюлин С. А. Некоторые проблемы производства предварительной проверки по сообщению о преступлении // Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью: Всероссийская науч.-практическая конференция, 30 мая 2014 г.: сб. материалов. Орёл: ОрЮИ МВД России им. В. В. Лукьянова, 2014. С. 38–43. 17. Вазюлин С. А., Васюков В. Ф. Процессуальные особенности получения и использования заявления о явке с повинной // Уголовный процесс. 2015. № 5 (125). С. 28–33. 18. Васюков В. Ф., Булыжкин А. В. Некоторые проблемы расследования уголовных дел о взяточничестве // Закон и право. 2015. № 1. С. 133– 134. 19. Ведищев Н. П. Новый закон – новые проблемы у адвокатов // Адвокат. 2013. № 9. С. 13–16. 20. Власова Н. А. Основание для возбуждения уголовного дела: проблемы теории и практики // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 4. С. 9–15. 21. Волеводз А. Г. Упразднение стадии возбуждения уголовного дела: цена вопроса // Уголовный процесс. 2014. № 1. С. 80–83. 22. Володина Л. М. Проблемы и противоречия стадии возбуждения уголовного дела // Вестник криминалистики. 2010. № 3 (35). С. 16–20. 23. Воскобойник И. О. Проблемы охраны прав личности при проверке сообщения о преступлении // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. 2013. № 2 (32). С. 48–52. 24. Гаврилиди Н. Г. Право на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных заседателей как один из аспектов конституционного права на справедливое судебное разбирательство // Пермский конгресс ученых-юристов: тезисы докл. междунар. науч.-практ. конф. Пермь, 2010. С. 90–94. 25. Гаврилов Б. Я. Современное уголовно-процессуальное законодательство и реалии его правоприменения // Российский следователь. 2010. № 15. С. 17–20.

74

Список литературы

26. Газетдинов Н. И. О соотношении публичных и частных начал в стадии возбуждения уголовного дела // Российский следователь. 2007. № 17. С. 8–11. 27. Генералова А. С. К вопросу процессуального статуса лица, пострадавшего от преступления, на стадии возбуждения уголовного дела // Адвокатская практика. 2013. № 4. С. 12–14. 28. Гирько С. И. О некоторых проблемных вопросах процессуальной регламентации ускоренного досудебного производства // Российский следователь. 2010. № 15. С. 14–16. 29. Григорьев В. Н. Постановление прокурора – новый повод для возбуждения уголовного дела? // Законность. 2011. № 8. С. 45–47. 30. Гриненко А. В. Обеспечение прав личности и концепции стадии возбуждения уголовного дела / А. В. Гриненко // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1 (12). С. 71–75. 31. Гриненко А. В. Постановление прокурора как повод к возбуждению уголовного дела // Законность. 2012. № 11. С. 22–24. 32. Гришина Е. П. Возбуждение уголовного дела – модель обновленная, проблемы прежние // Российская юстиция. 2014. № 10. С. 37–40. 33. Давлетов А. А., Кравчук Л. А. Стадия возбуждения уголовного дела – обязательный этап современного отечественного уголовного процесса // Российский юридический журнал. 2010. № 6. С. 114–120. 34. Деришев Ю. Стадия возбуждения уголовного дела – «реликт» социалистической законности // Российская юстиция. 2003. № 8. С. 34–36. 35. Дикарев И. С. Стадия возбуждения уголовного дела: pro et contra // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 76–87. 36. Жамкова О. Е. Некоторые проблемы реализации правовых норм при проверке сообщения о преступлении // Российский следователь. 2014. № 9. С. 30–32. 37. Зажицкий В. И. Дополнения к ст. 144 Уголовно-процессуального кодекса РФ: плюсы и минусы // Российская юстиция. 2013. № 11. С. 29. С. 28–31. 38. Зорин Р. Г., Клишин В. В. Актуальные проблемы правового регулирования доследственной проверки // Законность и правопорядок. 2013. № 2. С. 56–60. 39. Ибрагимов И. М. Проблемы концептуальных и правовых оснований правомерной защиты прав потерпевшего в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2014. № 8. С. 33–37. 40. Иванов А. Адвокатский запрос: что делать? // ЭЖ-Юрист. 2014. № 10. 41. Иванов В. В. Действующий порядок проверки сообщений о преступлениях не отвечает интересам потерпевших // Актуальные проблемы применения норм уголовно-процессуального права при расследовании преступлений: материалы Международной научнопрактической конференции (Москва, 26 октября 2012 г.). М., 2012. С. 164–170.

Список литературы

75

42. Иванченков Ю. В. Участие адвоката-защитника в собирании доказательств в уголовном процессе // Адвокатская практика. 2012. № 4. С. 12–16. 43. Калиновский К. Б. «Доследственный» обыск – незаконное ноу-хау // Уголовный процесс. 2015. № 1. С. 9. 44. Калиновский К. Б. Презумпция согласия родственников на прекращение дела в связи со смертью обвиняемого // Уголовный процесс. 2012. № 3. С. 9. 45. Калиновский К. Б., Чечетин А. Е. Защита прав потерпевших от преступлений в стадии возбуждения уголовного дела российского уголовного процесса // Российский следователь. 2015. № 9. С. 10–14. 46. Каретников А. С., Коретников С. А. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела // Законность. 2015. № 1. С. 41–47. 47. Каретников А. С., Коретников С. А. Следственные действия как способы проверки сообщения о преступлении // Законность. 2014. № 7. С. 37–42. 48. Клевцов В. В. Проблемные аспекты изъятия электронных носителей информации при расследовании распространения «дизайнерских» наркотиков с использованием сети Интернет // Российский следователь. 2015. № 6. С. 11–16. 49. Коридзе М. Т. Прокурор как один из самостоятельных участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения // Новый юридический журнал. 2013. № 3. С. 144–147. 50. Коридзе М. Т. Современные задачи стадии возбуждения уголовного дела и пути их решения // Новый юридический журнал. 2013. № 2. С. 157–163. 51. Костенко Р. В. О системе российского уголовного процесса и специфике доказывания в ходе возбуждения уголовного дела // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 115–121. 52. Кронов Е. В. Опрос защитником-адвокатом лиц с их согласия: сущность, значение, механизм производства // Адвокатская практика. 2008. № 3. С. 2–5. 53. Кругликов А. П. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела в современном уголовном процессе России? // Российская юстиция. 2011. № 6. С. 56–58. 54. Кудрявцева Т. Г., Кожухарик Д. Н. О допустимости в уголовном процессе объяснений в качестве доказательств // Российский следователь. 2014. № 5. С. 28–30. 55. Курилова Е. В., Васюков В. Ф. Производство предварительной проверки по сообщению о преступлении в случае наступления смерти её участников // Законность. 2015. № 6. С. 32–36. 56. Майоров В. И. К вопросу о порядке рассмотрения сообщений о преступлениях // Вестник ЮУрГУ. Серия «Право». 2013. Т. 13. № 2. С. 31–33.

76

Список литературы

57. Максимихина Ю. О. Производство по уголовным делам в отношении умерших: анализ проекта федерального закона // Вестник СамГУ. 2013. № 5 (106). 58. Манова Н. С. Проверка заявлений и сообщений о преступлении: новые возможности и новые проблемы // Вопросы правоведения. 2013. № 2. С. 363–374. 59. Масленникова Л. Н. Правовые аспекты организации деятельности органов расследования по рассмотрению сообщений о преступлении // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 ч. М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2. С. 42–48. 60. Махмутов М. В. Закон о дознании в сокращенной форме и реформа стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2013. № 7. 61. Мешков М. В., Гончар В. В. Поводы к возбуждению уголовного дела: процессуально-правовые новеллы // Российский судья. 2012. № 11. С. 19–20. 62. Миленин Ю. Н. Актуальные вопросы участия отдельных лиц в стадии возбуждения уголовного дела // Сборник Всероссийской научно-практической конференции «Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью», 29 мая 2015 г. / редкол. А. В. Булыжкин [и др.]. Орёл: ОрЮИ МВД России им. В. В. Лукьянова, 2015. С. 239–243. 63. Муженская Н. Е., Костылева Г. В. Заявитель – участник уголовного судопроизводства // Законность. 2012. № 7. С. 52–56. 64. Николюк В. В. Правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации о порядке проверки и разрешения сообщений о преступлениях // Вестник Дальневосточного юридического института МВД России. 2014. № 1 (26). С. 9–14. 65. Николюк В. В., Марцифин П. Г. Участие адвоката на первоначальной стадии уголовного процесса // Российский следователь. 2015. № 9. С. 3–5. 66. Панокин А. М. Порядок рассмотрения сообщения о преступлении в уголовном процессе // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 11. С. 1461–1465. 67. Пеньков И. М. Некоторые проблемы исполнения следственными органами постановления Конституционного Суда Российской Федерации // Вестник Владимирского юридического института. 2012. № 3 (24). 68. Петров А. В. Значение и необходимость стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2014. № 5. С. 44–48. 69. Петрухин И. Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса России. М., 2005. Ч. 2.

Список литературы

77

70. Прохорова Е. А. Статус некоторых участников уголовного судопроизводства: проблемы и пути их разрешения // Вестник МГОУ. 2007. № 1. 71. Рагулин А. В. Регламентация прав адвоката-защитника на опрос лиц с их согласия и представление предметов и документов // Евразийская адвокатура. 2013. № 1. С. 50–53. 72. Розовский Б. Г. Когда проблему ищут не там, где она действительно есть (заметки всем недовольного человека) // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1. С. 152–167. 73. Рыжаков А. П. Новые средства проверки сообщения о преступлении // СПС «КонсультантПлюс». 2013. 74. Ряполова Я. П. Участие адвоката в стадии возбуждения уголовного дела в свете новых изменений уголовно-процессуального закона // Российская юстиция. 2013. № 11. С. 59–62. 75. Смирнов Г. К. Налоговые преступления: некоторые вопросы применения новых норм УПК РФ // Уголовный процесс. 2015. № 7. С. 36–41. 76. Синенко С. А. Правовой статус лица, потерпевшего от преступления, в стадии возбуждения уголовного дела // Российский следователь. 2012. № 2. С. 25–28. 77. Синенко С. А. О новых правах потерпевшего на стадии возбуждения уголовного дела в связи с назначением и производством экспертизы // Вестник Московского университета МВД России. 2013. № 7. С. 67–70. 78. Тарзиманов B. М., Даровских C. М. Целесообразен ли отказ от стадии возбуждения уголовного дела? // Вестник ЮУрГУ. Серия: Право. 2012. № 1. С. 48–51. 79. Чердынцева И. Проблемы реализации права на квалифицированную юридическую помощь при проверке сообщения о преступлении // Уголовное право. 2014. № 4. С. 104–108. 80. Чернова С. С. Смерть физического лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, и смерть подозреваемого или обвиняемого как основания, влекущие прекращение административного производства или уголовного дела (сравнительный анализ) // Вестник Тюменского института повышения квалификации сотрудников МВД России. № 1 (2). С. 106–108. 81. Шадрин В. С. Начальная фаза уголовного процесса: от Устава уголовного судопроизводства до действующего уголовно-процессуального закона // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 4. С. 717–724. 82. Шадрин В. С. Судьба стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2015. № 1. С. 47–51. 83. Шашин Д. Г., Коршунов А. В. Некоторые проблемные аспекты производства проверки сообщений о преступлениях // Эксперт-криминалист. 2014. № 1. С. 16–19.

78

Список литературы

84. Шишков С. Н. Возможно ли производство судебно-психиатрической экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела? // Законность. 2013. № 10. С. 37–42. 85. Чаплыгина В. Н. К вопросу об организации оперативно-разыскных мероприятий в рамках предварительной проверки сообщений о посягательствах на свободу // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями. 2014. № 12-1. С. 64–66. 86. Чаплыгина В. Н. Реализация уголовно-процессуальных норм при производстве «доследственной» проверки // Наука и практика. 2014. № 4 (61). С. 197–200. 87. Чаплыгина В. Н. Участие адвоката в стадии возбуждения уголовного дела // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф.: в 2 ч. М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2. С. 414–419. 88. Ярковой В. А. Процессуальное значение явки с повинной // Уголовный процесс. 2006. № 11. С. 19–22. 89. Диссертации и авторефераты 90. Бобровский О. В. Уголовный и гражданский процесс по Русской Правде: дис. … канд. юрид. наук. Тольятти, 2007. 91. Ряполова Я. П. Процессуальные действия, проводимые в стадии возбуждения уголовного дела: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. 92. Сиверская Л. С. Рассмотрение сообщений о преступлениях: правовое регулирование и процессуальный порядок: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2014. 93. Синенко С. А. Обеспечение прав и законных интересов потерпевшего в уголовном судопроизводстве: теоретические, законодательные и правоприменительные проблемы: дис. … докт. юрид. наук. М., 2014. 94. Филиппов Д. В. Обеспечение прав и законных интересов потерпевшего на стадии возбуждения уголовного дела: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013.

СОДЕРЖАНИЕ Вступление . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3 Глава 1. Концептуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела . . . . . . . . . . . . 6 § 1. Теоретико-правовые аспекты стадии возбуждения уголовного дела . . . . . . 6 § 2. Исторические предпосылки формирования стадии возбуждения уголовного дела в российском уголовном судопроизводстве . . . . . . . . . . . . 19 Глава 2. Организационные, процессуальные и тактические вопросы производства проверки сообщения о преступлении . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25 § 1. Процессуальный статус участников проверки сообщения о преступлении . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25 § 2. Процессуальные средства получения информации на стадии возбуждения уголовного дела . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48 Список литературы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66 Нормативные акты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66 Судебные решения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67 Монографии, комментарии, учебные пособия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70 Статьи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 72